Читать книгу Канарейка - Кира Страйк - Страница 14

  Наступивший день стал для меня настоящим испытанием. Как ни крути, ни юный возраст, ни относительно крепкое здоровье не отменяют для организма сна, который в последнее время был не просто в дефиците, а практически отсутствующим пунктом программы жизни.

  Купание и бутерброд Марты взбодрили лишь на короткий отрезок времени. Часам к девяти, я, незаметно даже для себя, рухнула под кусточек, куда заползла в аграрных работах, и задрыхла. Вот тем дурацким сном, когда чувство вины не даёт расслабиться полностью. Слышишь, что происходит вокруг, снится, как исполняешь несделанное, мучаешься совестью, но встать – никакой возможности.

    Вот сквозь этот полубред-полуявь расслышала, как взвизгнула Леська на подобную наглость с моей стороны, и как неожиданно резко и решительно отреагировала старшая на угрозу донести до внимания монашек информацию о моём непотребном поведении.

– А ну тихо! – скомандовала Аврора, – всем работать, и даже не смотреть в ту сторону! Или ты думаешь, что МНЕ нечего рассказать сестре Эльвине или матушке Тейле?

  На том коротком отрезке времени, что я здесь находилась, это был первый случай, когда старшая, вот так открыто проявляя характер, встала в оппозицию, кого-то защищая.

  С огромным облегчением и благодарностью позволила глазам закрыться и уснула нормальным крепким сном. Даже не думала никогда, что тёплая, но жёсткая земля может казаться таким пухом. Ну это возможно, видимо, только когда на самом деле хочешь спать.

  Разбудили меня к обеду. Маловато, конечно, для нормального отдыха, подпрыгнула чумная, плохо соображая, где нахожусь, и почему вокруг – поле, а не кровать, но и этого оказалось достаточно, чтобы хоть немного прийти в чувство.

 Стряхнув остатки сна, поплелась на трапезу, думая о том, что настоящей сильной союзницей здесь в полной мере можно считать даже не подружку Лиры, не девчонок, что наперебой переживали за моё положение, а вот эту Аврору, которая вовсе не пыталась затесаться в близкий круг друзей, но просто взяла и отбила меня беспомощную от нападок и вполне реальных, осуществимых угроз сдать начальству на закланье. Ценный факт.

  После общих занятий в храме, в которых я всё ещё не участвовала, осталась с сестрой Фредой, как и обещала. Зря, что ли, остаток ночи распевала гимны? Энергично растерев лицо, подавляя зевоту, встала в центре зала, вздохнула, посмотрела на лики тех, о ком сейчас буду петь, дождалась сигнала от Фреды и взяла первую ноту. Сонливость, как рукой сняло.

  Нет, я же уже знала, что обладаю уникальным голосом. Однако, сами понимаете, звучание в тухлой пещере и в акустике храма – отличались разительно. Да ёжкин хвост! Это ошалеть, как круто!

– Э-э-э-о! – от души вывела я, – Э-э-э-э-о! Эо – эо – эо – э – э – эо – эо – эо – э – э – эо – эо – эо – э – э – э …*

  Прости меня Фредди, не смогла устоять. Да подобные звуки по определению для меня были недостижимы! Но сейчас…

 Сестра-хоричка смотрела на меня с восхищением и мистическим ужасом. Примерно, как на ангела из преисподней.

– Распеваюсь. – развела руками я, не в силах удержаться от того, чтобы не выдать продолжение хита всех времён и народов.

  Божечки!! Богемская рапсодия! Это то, что просто мечталось сейчас выдать вот этим самым голосом в вот этой самой акустике! Да я же весь репертуар Queen знаю наизусть! Почему-то именно их сейчас хотелось перепеть, хотя партии у Фредди Меркьюри совсем не дамские. А главное, я ведь могу! Могу так, что не то, что не стыдно самой услышать, а… Фуф! Аж взмокла.

  Хрипотцы вот этой специфической не хватает, конечно, но… Вспомните "Барселону", которую Фредди с Монтсеррат Кабалье исполняли охренительно гармонично. Конечно, техника исполнения – далека от совершенства. Но все погрешности с лихвой окупал голос. О, нет, не так… Это был ГОЛОС!

  Я взяла самую низкую ноту и потянула её вверх, просто, чтобы измерить диапазон. Две с половиной… или всё-таки три? Да ладно, не столь важно. На самом деле мерить певческий талант доступными октавами – всё равно, что измерять удава попугаями.

  Истинная ценность вокала в красоте тембра, выразительности и том, что мы называем человеческой харизмой.

– С чего начнём? – выдыхая медленно и осторожно, успокаивая разбушевавшиеся нервы, спросила Фреду.

– Пожалуй, с разучивания нового. Я вот тут тебе подобрала… Должно получиться восхитительно.

  Часа два мы занимались, это точно. Потом, как обычно, отправилась на общественные работы, и тут уже запретила себе халявить. Злоупотреблять человечным отношением к себе тоже не стоило.

  О предстоящей ночи думалось с двойственными эмоциями. С одной стороны, раздирало любопытство – жуть как хотелось посмотреть на реальное устройство жизни вне монастыря. С другой – я отчётливо понимала, что без нормального сна долго не протяну. И сколько мне ещё будет спускаться с рук валяние под кустиком, пока все работают – неизвестно.

  Утром попросила Марту попытаться изыскать возможность снабдить мою пещеру хотя бы пучком свежей соломы, но удастся ли ей это провернуть – большой вопрос. У старших монахинь о таких мелочах голова не болела, а обращаться к ним с подобными просьбами совершенно не тянуло. Да и вообще, с любыми просьбами. Только в крайнем случае, если не получится решить проблему без их участия.

  Весь остаток дня ломала голову, как бы так подстроить, чтобы поговорить с Авророй о несчастье, случившимся с Лирой. Мне кажется, она знает об этом больше, чем кто-либо. Судя по всему, старшая здесь вообще самый осведомлённый человек. Только не стремится свои знания обнародовать. Вот и придумай, как разговорить замкнутую девушку, а для начала вообще хотя бы остаться с ней наедине.

  В условиях монастыря эта задача вообще кажется практически неразрешимой – всё время вокруг толчётся народ. Разве только, завтра напроситься работать рядом с ней?

  У Поли, как уже стало очевидно, нужной мне информации не было. Она, вроде, всё время что-то говорит, но всё как-то одни эмоции. Полезного зерна – ноль. Ни куда конкретно Лира отправилась в тот злополучный вечер, ни зачем, ни как вообще умудрилась улизнуть от всеобщего внимания.

  К вечеру, больше так ничего и не придумав, дождалась свою конвоиршу и отправилась в заточение. И вот тут меня ждал приятный сюрприз. В келье днём кто-то добросовестно убрался – выгреб ошмётки гнилья и природного мусора. А в углу спального отсека пышной горкой возвышалось ароматное сено.

– Спасибо тебе, неизвестный добрый человек. – мысленно от души поклонилась благодетелю, – Завтра у Марты разузнаю, кому при случае сказать слова благодарности.

  Как только Эльвина, даже не заглянувшая в келью (ну и замечательно), ушла, бросилась проверять каменную горку. Тот, кто наводил здесь чистоту тоже мог обратить на неё пристальное внимание. А вот этого совсем бы не хотелось.

– Да нет, вроде всё, как было. – выдохнула я, радуясь, что вчера заставила себя восстановить маскировку на совесть.

  Посмотрела на каменную горку, перевела взгляд на соломенную, и решительно остановила выбор на второй. Подземный ход теперь никуда от меня не денется, а вот как следует выспаться – необходимость насущная. Тем более, что Фреда так нагрузила меня своими песнями, что придётся посвятить время репетиции. Иначе к завтрашнему "уроку", окажусь неподготовленной, и у сестёр-монахинь возникнет резонный вопрос, чем я тогда здесь вообще занимаюсь.

  Развалилась на мягкой соломке, чтобы протестировать новое спальное место, и прям едва сразу не уснула. Так бы и лежала клубочком, и не шевелилась. Здесь теперь в самом деле было даже приятней, чем в общей спальне на старом, слежавшемся тюфяке.

  Но слова же учить можно и лёжа, верно? Взяла выданные Фредой листы и удобно зарылась в сухую траву. Плохая была идея. На середине второй страницы всё-таки вырубилась, так и не успев вызубрить намеченную норму.

* Начало песни Queen -" Ay-Oh!