Читать книгу Все оттенки черного - Кирилл Берендеев - Страница 11

Синяя малолитражка неслась по шоссе, бодро шелестела по асфальту резина. В машине сидело двое. Усатый мужик за рулем без конца поправлял торчащие лацканы черного фрака, накинутого прямо на застиранную майку, и беспощадно давил на акселератор. Приятель, что ерзал на заднем диване, тоже был одет несколько странно, пестрый веселенький «леотар» обтягивал худое тело, а красный шутовской колпак был сдвинут на затылок.

Усатый опустил стекло и втянул ноздрями воздух.

– Чуешь пряный запах моря, Бим? – обернулся он. – Это запах свободы, дорогих женщин и сигар «Cohiba Behike».

– А ты, правда, уверен, что мы сумеем проскочить пост в этом наряде? – Бим утер лицо колпаком. – И откуда, ты, кстати, взял это дурацкое имя?

– Почему дурацкое, – пожал плечами усатый. – Нормальное цирковое имя. Был когда-то такой дуэт… Бим и этот, как его… Боб.

– Так ты, значит Боб, а я вот, всего-навсего, Бим?

– Да, все верно.

– Давай тогда, лучше я буду Боб.

– Хорошо, пусть ты будешь Бобом, – хмыкнул усатый.

Мужичок в «леоатаре» о чем-то задумался и еще раз промокнул лицо колпаком.

– Нет, давай все-таки, я буду Бим, – потом присвистнул и добавил. – Ну и вид у нас с тобой, Боб.

– Все, что было в машине… Не думай о колпаке, думай о мешке денег в багажнике, ради шелеста целого вороха бумажек можно и голыми проскочить… Ты же не голый?

– Не голый, но в промежности жмет, сижу, как раскоряка… сдается клоун этот или акробат был лилипутом. Себе вон, смотрю, фрак отхватил.

– Послушай, Бим. Если бы ты не завалил этого барыгу, ушли бы по-тихому… Ты какого черта вообще «пулять» начал?

– Показалось, что у него «ствол» в пиджаке, – Бим погрустнел и уставился в окно.

– То-то, показалось, – усатый сплюнул себе под ноги. – Своей пальбой всю полицию на уши поставил… Барыга с пулей в животе, а это тебе ни кошелек на «рывке» подрезать, статья-то совсем другая, два минойских алабастрона вдребезги, а могли бы с собой прихватить, зеркало расколотил, пистолет потерял… и теперь еще рассуждаешь, кем тебе быть Бимом или Бобом.

– Послушай, Боб, – Бим почесал грудь и скривился. – А ты, точно знаешь, что тот балаган с площади поехал именно этой дорогой?

– А куда им еще ехать, – хмыкнул Боб. – Дорога к морю, а море это свобода… Так что, не причитай. Остановят, скажем, что от своих отстали, чем мы не цирковые… Ты, главное, не забудь, что Бим это ты… Вон, твою мать, похоже на ловца и зверь бежит…

…Рыжий полицейский офицер поправил ремень на огромном животе, что-то буркнул в рацию и вразвалочку подошел к машине. Заглянув в салон, приветливо улыбнулся.

– Антре… – хихикнул он. – Неужели циркачи?.. Надо же, стоишь здесь себе, жаришься под солнцем, жалеешь, что не попал на представление с этой службой и тут хвала провидению… вот так вот запросто…

Боб кивнул:

– Да, лейтенант, своих догоняем… Даже переодеться вчера не успели, ох и сладкие девки у вас в городе, почти гуттаперчевые.

– Может и так, – рассеянно промычал полицейский и расстегнул еще одну пуговицу на рубашке. – Ну и пекло, уже две бутылки минералки осилил, – сообщил он и задумался. – А как у нас с документами?

– Плохо, – развел руками Боб. – Все у хозяина… суета сует и всяческая суета, как говорил один великий человек, не помню кто.

– Надо бы помнить, – усмехнулся полицейский. – Сказал это третий еврейский царь… У нас его называют Соломон, или же Иедидиа, а еще болтают, что ему поклонялись джинны, а держать в узде джиннов это уже серьезно, это вам не «кабриоль» отработать… Вы бы, все-таки, вышли из машины, господа артисты.

Подельники переглянулись. Боб кивнул, вылез первым и запахнул фрак:

– Позвольте представиться… Сегодня на манеже Бим и Боб. Боб это я.

Бим почесал промежность, широко расставил ноги и где-то на самой зыбкой грани наличия слуха затянул «Выход гладиаторов».

– Ну да… напарник говорил, что пару часов назад шапито вытянулось в сторону моря, точно змея, – полицейский сдвинул фуражку на затылок и запустил пятерню в свои огненные вихры. – Как называется?

– Что называется? – Боб глянул куда-то в сторону.

– Ну, цирк, как называется? – лейтенант прищурился.

Боб уставился в небо, а Бим пожевал губами и вдруг отчаянно ляпнул:

– Оз!

– Оз? – переспросил полицейский. – А не слишком громко для балагана?

– Хозяин так решил, – пожал плечами Бим. – А нам разницы нет, лишь бы сборы были хорошие.

– А вы кто у хозяина? Ну, клоуны там… акробаты, – не успокоился полицейский. – Я цирк страсть, как люблю… помню в детстве проезжал через наш городок балаган, вместе с ними и рванул…

– Я жонглер, – чуть замешкался Бим. – А вот он фокусы показывает, – и ткнул пальцем в Боба.

– Жонглер… здорово, – лейтенант цокнул языком. – Может, что-нибудь изобразишь?

– Да я бы с удовольствием, – улыбнулся Бим. – Только весь реквизит уже к морю уехал.

– Жаль, – вздохнул полицейский. – Хотя, постой…

Он подошел к патрульной машине, нырнул в багажник и вытащил целлулоидную упаковку с мячами для тенниса.

– Сколько мячей удержишь? – глаза полицейского весело заблестели.

Бим хмыкнул, вскрыл упаковку и со знанием дела принялся ощупывать мячики лимонного цвета, тряс их и зачем-то подносил к уху.

– Дерьмо тебе продали, – скривился он и оставил себе только три.

Мячики заплясали в воздухе, но через пару мгновений один плюхнулся на асфальт и закатился под машину.

– На репетиции руку вывихнул, – Бим поморщился. – Еще не зажила.

– Эх… – протянул лейтенант. – А у меня уже с шестью получается… Ну тогда, может фокус какой-нибудь, – не унимался он.

– А у тебя и карты есть? – усмехнулся Боб.

– Есть, – кивнул полицейский и достал из кармана колоду. – Пальцы тренирую, пытаюсь отточить «вольт» до блеска.

Боб крякнул, закатал рукава и несколько раз тщательно перетасовал карты.

– Пороли, когда поймали? – участливо спросил он.

– Неделю сидеть не мог, – усмехнулся полицейский.

– Ладно, сейчас из колоды я на твоих глазах достану четыре милые дамы, если, конечно, ты мне поможешь… Называй любое число от десяти до двадцати.

– Ну, это я знаю, – огорченно сказал лейтенант. – Пальцы, смотрю, у тебя работают шустро, ну а дальше простая математика… Дамы свои места уже заняли… девятая, десятая, одиннадцатая и двенадцатая в первых двадцати картах, а эти карты ты положил поверх колоды, двадцать, кстати, число статичное и означает покой… только не уверен, как ты распределил масти… Затем, будешь отсчитывать то число карт, какое я тебе назову, причем счет начнешь сверху. Сложишь цифры моего числа… Все верно?

– Есть у меня один номер, когда публика тяжелая… думаю понравится, – ухмыльнулся Боб и разложил колоду «веером». – Ты про Вильгельма Телля слышал?

– Яблоко на голове?

– Так вот, беру я это самое яблоко, ставлю на голову Бима и прошу, чтобы самый недоверчивый «знайка» завязал мне глаза, – Боб сложил карты и сунул в карман лейтенанту. – Далее… барабанная дробь, истошные бабьи крики, кому-то несут нашатырь… затем выстрел, яблоко вдрызг, лучше, конечно, выставить красное и сочное… валторна просыпается и оркестр, как врежет туш.

– И что… прямо сейчас можешь показать? – лейтенант с сомнением посмотрел на Боба. – Только пистолет я тебе не дам.

– Свой имеется для таких случаев, – раздраженно ответил Боб.

Бим поперхнулся и ошарашено посмотрел на подельника.

– Надеюсь, зарегистрированный? – полицейский облизнул губы.

– Конечно, – Боб деловито потер ладони. – Давай так. Я снимаю яблоко с головы Бима… и мы без всяких там «копфшпрунгов» и лишних вопросов догоняем наш балаган… Ну как, идет? Кстати, у тебя яблоко есть?

– Яблоко? – задумчиво переспросил лейтенант. – Нет, яблока нет… – пробормотал он, затем, все-таки, что-то решил для себя и выпалил. – Давай… Яблока нет, мячик на голову поставим.

– Мячик, так мячик, – кивнул Боб.

Он подошел к Биму, как-то чересчур театрально обнял его и зло зашептал приятелю в ухо:

– Да не трясись ты.

– А ты это… уверен, что попадешь? – как-то тоскливо спросил Бим.

– Идиот… мне главное «ствол» достать, вряд ли промахнусь в эту жирную скотину, я белочке в глаз попадаю.

– Понял, – облегченно выдохнул Бим.

– Двадцать шагов! – крикнул Боб в пустоту и раскланялся воображаемой публике.

Затем натянул подельнику колпак по самые уши и аккуратно водрузил на голову приятеля мячик.

– Платок, шарф… Что есть в наличии, господин полицейский? – Боб еще раз поправил на фраке оттопыренные лацканы, отсчитал шаги, и, встав напротив приятеля, несколько раз поднял руку с воображаемым пистолетом, точно прицеливался.

Лейтенант почесал затылок и расстегнул кобуру. В машине нашлась какая-то тряпка, лейтенант глянул сквозь нее на солнце и улыбнулся.

– Кстати, «пушку» достанешь только по моей команде… думаю, она у тебя в левом «профонде», – кивнул он на фрак и завязал Бобу глаза, дважды проверив узел.

Боб сплюнул, а Бим принялся что-то скучно высвистывать себе под нос.

– Послушай, родной, если «плетка» сдвинется в мою сторону, хоть на сантиметр, стреляю сразу, – усмехнулся полицейский, вытащил пистолет и щелкнул предохранителем. – Знаю, я вас, цирковых, с вашими шутками… то гирю в зал швырнете, то ведром воды окатите для пущего куражу… Ну, поехали.

«Бульдог» в руке Боба появился из ниоткуда. Раздался громкий щелчок, точно где-то за кулисой отчаянно взмахнули арапником и сейчас на манеже радостно запляшет белоснежная кобылица.

…Пуля вошла Биму точно в глаз. Он икнул, постоял еще пару секунд, затем как-то медленно и неуклюже решил прилечь на шоссе.

– Ну да, – поперхнулся лейтенант. – Такого я в цирке не видел.

Боб проворно сорвал с глаз тряпку и наставил револьвер на полицейского. Выстрелы прозвучали одновременно. Боб шлепнулся лицом вниз, а лейтенант, падая, рукой зацепил упаковку с мячами.

«Надо же, промазал, сука», – осознал Бим перед тем, как нырнул в темноту, словно в голове перегорели лампочки.

«М-да… скомкано все получилось», – хмыкнул Боб и отчего-то понял, что это его последняя мысль.

Лейтенант смотрел в небо, видел, как парит над ним волшебница Глинда из Южных земель… волшебница сладко пела, что стоит только трижды стукнуть пяткой о пятку и хрустальные башмачки перенесут тебя в любую точку… Лейтенант вытянулся, щелкнул каблуками и закрыл глаза.

Мячики лимонного цвета весело прыгали по шоссе в сторону моря, куда пару часов назад укатил балаган.