Читать книгу Дрозд - Кирилл Простяков - Страница 5

«Мужская рана легко появляется и быстро проходит. Наши раны – телесные, и они ничтожны. Раны женщин – раны сердечные, это нескончаемая печаль, переносить которую гораздо горше» – Стивен Прессфилд.

Постучавший в дверь Владислав вынудил Елизавету оставить на некоторое время своего парня. Евгений стоял на кухне и пытался погладить свою девушку за талию, однако та весь вечер готовилась к встрече с его братом, оделась в яркую розовую блузку, распрямила свои локоны и даже слегка накрасилась еле видимой на губах красной помадой; у неё просто не было времени отвлекаться на него. Женя озлобился и с небольшим укором в сторону Елизаветы ушёл на балкон, открыл пачку сигарет и, положив локти на перила, всё чаще выдыхал из себя дым. А наступившая темнота на улицах города лишь подталкивала его остаться здесь на как можно большее время, чтобы видеть в дали лунный свет и всё, что тот освещает.

Лиза была готова открыть Владиславу дверь, ведь тот уже стоял за ней и только этого и ожидал. Тогда молодая девушка оттянула щеколду и впустила гостя к себе в дом.

– Здравствуй, Владислав, – произнесла она, мило ему улыбаясь.

Владислав стоял к ней спиной и прикрывал за собой входную дверь. Однако через секунду он повернулся к Елизавете и презентовал ей своё лицо. Он ожидал лишь увидеть такое же отвращение, какое видел сам, разглядывая себя в зеркале. Однако Лиза сдержала лишние вопросы насчёт синяков, пластырей и пятен сухой крови, которые Владислав не суме снести с кожи, и, вежливо попросив у него куртку, она быстро повесила её на крючок. Он всё же заметил удивление. Почти мимолётное, чтобы его не смущать. Владислав понимал, что девушка увидела в нём совсем не того, кого, скорее всего, ожидала увидеть. И сама же Лиза вдруг вспоминала слова своего парня, гласившего о собственном брате дурные вещи. Которые вдруг она хотела в данный момент воспринять, как за чистую правду.

– Проходи на кухню, я сейчас всё приготовлю и позову Женю, – сказала Елизавета, указывая рукой в сторону кухни и продолжая давить из своих губ ласковую улыбку.

– Хорошо.

Когда Владислав кивнул и ушёл на кухню, дабы сесть за стол и в очередной раз ждать, Елизавета направилась на балкон. Она посмотрела на Женю через стекло на двери. Тот, немного наклонившись, уставился на соседний дом и потягивал эту белую роковую палочку. Он не оборачивался на неё, хоть и чувствовал, что Лиза стоит сзади. Она приоткрыла дверь, чтобы её голос было слышно и, оставшись стоять на своём месте, спросила его тихим голосом:

– Жень, ты… – в нотах её голоса прослеживалась робость, – ты присоединишься?

– Я потом приду. Хочу докурить.

– А долго ты будешь…

– Да, – повернув на неё часть лица, перебил Евгений. – Долго.

Молодая девушка приопустила голову. Она тут же хлопнула дверью и ушла на кухню. Лиза приблизилась к раковине. Включив холодную воду, она помыла лицо. Владислав заметил, как она пыталась скрыть наступающие слёзы под водой. В этот момент ему словно передались всё её эмоции, которые так сильно нахлынули на Елизавету. Он не стал молчать.

– С ним не просто, верно?.. – спросил её Владислав.

Елизавета только сейчас осознала, что он всё это время сидел здесь. Ей пришлось мигом схватиться за полотенце и вновь изображать из себя милую особу, как ни в чём ни бывало себя ведущую.

– Да, знаешь… Ты прав. С ним мне немного тяжело.

– Это был риторический вопрос, – ответил Владислав. – Я понимаю тебя.

Девушка покивала и взяла стеклянные тарелки с двумя вилками, положив их на стол вместе с наготовленной пищей. Она наложила Владиславу салат и пожаренную картошку, набросав туда же куриных ножек. Владислав специально ничего не ел у себя дома, чтобы как следует насладиться ужином в гостях. Однако его постоянно отвлекала на себя Елизавета, смотрящая в сторону собственного балкона. Её взгляд замер на одном месте и и не двигался. Словно окаменел.

– Очень вкусно, – сказал Владислав, проглатывая кусок картошки и закусывая мясом курицы.

Елизавета ничего не ответила и так и не отвела глаз от того самого балкона. Владислав пытался разговорить её, но больше всего он желал попросту уйти отсюда и не наблюдать за страданиями бедной девушки. Не думать, что будет в чём-то виноват. Он бегло рассмотрел девушку и сразу же понял все её мысли и переживания. Для него это было чем-то обыденным, ведь людей чаще всего легче прочесть, когда они чем-то взволнованны и молчат. Так в твоей голове рисуется полный портрет.

– Ты хорошо готовишь, – вновь попытался он привлечь её внимание. Но Елизавета и не дёрнулась на его слова.

Хоть он и понимал её беспокойство за Женю, ведь он, как никто другой, знал своего брата, однако ему начинало всё это постепенно надоедать, в особенности данное игнорирование со стороны Елизаветы. Владислав, в попытке достучаться до неё, сказал прямо и в последний раз:

– Он всегда был таким.

Она повернулась на него.

– Что? Ой, Господи… – Елизавета приложила ладонь к голове. – Извини меня. Будто улетела в мыслях, – улыбнулась Елизавета.

– Не стоит тебе так переживать, – сказал он, не поднимая глаз на девушку.

– Ты о чём? – спросила она.

– О ком. Я про него говорю. Может быть, с моей стороны это будет лишним, но я попытаюсь открыть тебе на него глаза. Прими это, хорошо? Иногда бывает полезным узнать о ком-то из чужих слов, которые знают больше.

Елизавет предпочла послушать его.

– Ему ничем не угодить. Будто он таким родился и это какой-то встроенный в его тело ген. Потому что он никогда не менялся. Говорил, что даже не верит в это. И тебе, скорее всего, тоже так говорил…

– Да. Говорил.

– Его только волнует он сам и те, кто должен быть рядом с ним и чесать ему нос… Он таков. Но люди редко выбирают, какими им становиться. Женя хоть и кажется плохим, но… Я знаю, что он не такой. Просто иногда он заглядывает в тихий омут. Ты часто смотришь на балкон и задумываешься над тем, почему он так себя ведёт. Это ненужные мысли. Откинь их. Лучше думай не о нём, а вас в целом. Так будет больше шансов во всём разобраться.

Однако Владислав осознал, что эти слова могут засесть в голове этой девушки и подобное резко изменит все их отношения с братом. Он запнулся и замолк. А затем произнёс:

– Прости. Я… я не должен был говорить этого.

– Да что ты, всё хорошо, – слегка махнув рукой, ответила Елизавета. – Ты прав, Владислав. Я думала о нём почти также, но… Но пока не нашла подтверждения. Знаешь, даже отлично, что ты мне об этом сказал. Так я хотя бы теперь лучше его понимаю…

Владислав предпочёл больше не отвлекаться на разговоры о своём брате. Елизавета наложила себе салат и маленькими кусочками закладывала в рот.

– Ну, расскажи о себе, Владислав, – вдруг произнесла она. – Чем ты занимаешься?

– Ничем. Извини, но я редко говорю о своих увлечениях. Их просто не существует.

– Оу… Поняла. Хорошо. Тогда, может, у тебя есть работа?

– Была.

– А кем ты работал?

– Стоял на кассе и подсказывал людям, что поможет им сэкономить на покупке нового железа.

– Какого железа?

– Компьютерного.

– А, так ты программист?

– Нет. Продавец. Я в этом слабо разбираюсь. Мне просто нужны были деньги и повод… отвлечься.

– А на сколько ты старше Жени?

– На год.

– То есть, тебе двадцать лет? Ты выглядишь старше. Знаешь, если на вас посмотреть, то и не скажешь, что вы братья…

– Всё верно. Нам это в детстве многие говорили. Я всегда хотел отличаться от него, поэтому носил другую одежду, занимался совершенно иными хобби и имел совершенно иных друзей. Он пошёл в отца характером, а внешностью в маму. Со мной та же история, только наоборот. Потому нас и трудно назвать братьями.

– А почему ты так хотел отличаться?

– Может, потому, что я на самом деле был другим… Понимаешь, брат – это… это не просто ещё один парень, родившийся с тобой на пару, делящий с тобой место в квартире, доносящий за тобой одежду. Брат – это крепкие отношения. Это даже не дружба. Если дружба происходит случайно, то у братьев она вынужденная. Но не в нашем случае. У нас с ним не простые отношения. Ещё с детства.

– Да… я заметила. Может, тебе ещё наложить? Смотрю, ты быстро управился с первый порцией.

Он не отказался. Владислав не желал подробно вдаваться в собственную личную жизнь, чтобы не напугать девушку и не испортить этот вечер. Елизавета начала смотреть только на него. Она рассматривала синяк вокруг его глаза, постепенно заполнивший зрачок красными венами. Она увидела пластырь у него на лбу, куда совсем недавно прилетела бита, а также и на носу, немного опухшем. Его руки были перебинтованы, однако девушка всё равно увидела на пальцах царапины и фиолетовые отметины. Ей показалось, что Владислав занимается в какой-то спортивной секции. Но Владислав и на секунду не походит на простого борца. Он был словно избит какой-то шпаной. Елизавета осознала, что такие увечья может подарить только улица. Только этот город.

– Может, хоть ты мне всё-таки скажешь, почему вы с братом не общаетесь?

Владислав молчал и старался всеми силами сменить эту тему или же вовсе пропустить этот вопрос мимо ушей. Но Елизавета делала так, что ему было никак от этого не отмахнуться, не попытаться сменить тему. Она пыталась поймать его глаза.

– Это личное, – произнёс он.

– Уж сейчас, когда я вижу вас обоих такими, это не может быть личным, – сказала почти громко Лиза. Даже строго. – Я хочу знать, почему вы так себя ведёте. Он от тебя прячется, а ты говоришь мне про него такие вещи… Прошу тебя, просто расскажи мне, что случилось?

– Ссора, – ответил он. – Случилась ссора.

– А мириться вы не пробовали?

Владислав чуть не рассмеялся.

– Вижу, ты и вправду не до конца его знаешь. Просить прощения – значит показывать свою слабость в конфликте, значит уже дать власть другому. Мне же не за что перед ним извиняться.

– То есть, ты хочешь сказать, что так и будет, я правильно поняла? Брат не разговаривает с братом, брат ненавидит брата, брат остерегается брата…

– Возможно, я бы извинился перед ним. Но от меня в таком случае будет мало что зависеть. Его хреновый характер предпочтёт послать меня в далёкие края и продолжить ссору и дальше. Он слишком обидчивый человек. И я не помню, чтобы помериться с ним было хоть раз в жизни легко.

– Да, я знаю. Но всё-таки… Может, тебе хотя бы стоит попробовать? Ты ведь старший.

– То, что я старше, не делает меня отцом в его глазах и почти не даёт какого-то над ним контроля. Я не смогу на него повлиять. Даже если встану на колени, он вряд ли меня просит. Оно мне и не нужно.

– Знаешь, Владислав, – сказала она резко, – я не отстану от вас обоих, пока не увижу, как вы померились. И точка. Ваша ссора влияет на других. И на меня в том числе. Я уже устала от него, он только и делает, что ходит на балкон и курит. А когда ты пришёл, он там словно решил поселиться! Мне неприятно…

– Мне тоже, – сказал Владислав.

– А теперь расскажи мне причину. И, пожалуйста, ничего не таи. Возможно, нам это поможет разобраться вместе. Что думаешь?

Владислав знал, что после этой истории Елизавета может не просто серьёзно поговорить со своим парнем, но и вовсе разорвать все их отношения. Но он и без того понимал, что сейчас может произойти. Владислав помнил тот месяц бесконечной страсти и горького ощущения витающей над ним разлуки с той, кого он любит и сейчас. И как он не смог изменить самому себе в глазах погибшей.

Владислав отложил от себя вилку, сложил пальцы на столе и сказал Елизавете:

– Ты хорошая девушка. И я очень рад за моего брата, что у него есть такая, как ты. Мне нравится думать о его счастье, ведь, даже не смотря на нашу ссору, я понимаю, что он мой брат и по-прежнему стараюсь поговорить с ним. Я никогда бы не подумал, что скажу это, – Владислав опустил глаза и посмотрел на стол, потерявшись в своих воспоминаниях, – но я завидую ему. Пускай для него эта зависть будет тем, что он должен ценить.

– Мне очень приятно это слышать, – сказала Елизавета, слегка улыбнувшись.

Стоявший за стеной Женя присел на корточки и подслушивал их разговор как можно внимательнее, прилипнув ухом к обоям.

Владислав соврал ей об истиной причине конфликта, сослав всё на свой гнев, вырвавшийся на родного брата из-за какого-то пустяка. Он всегда называл себя за это ублюдком, ругал в собственной голове за каждую, хоть малейшую ложь. Но глубоко в душе понимая, что только она может что-нибудь спасти. Ведь правда рушит не только отношения, но и самих людей и навсегда остаётся как страшное воспоминание о реальном. К счастью для него Елизавета поверила в это и почти отстала от данного вопроса. Она даже стала улыбаться ещё больше обычного и решила не молчать с Владиславом, разговаривая с ним, сменяя тему за темой. Но только братья знали, в чём была скрыта настоящая причина.

«20 МАЯ 2016 ГОДА»

По туманной улице города, где после дождливой погоды остались лужи на каждом шагу, не спеша проходил Владислав. Ему некуда спешить, потому что некуда даже идти. Он ступает мимо домов, пряча руки в карманах, разглядывая свои ноги над сломанным асфальтом и лишь изредка поворачиваясь в стороны, туда, где стояли магазины, где шли люди, не обращая на него излишнего внимания. Он идёт вдоль тротуара, рядом на дороге несутся машины, которые едут слишком быстро, чтобы разглядеть их марки и узнать модель. Владислав остановился возле магазинчика. Что он делал в этот вечер – ему было неизвестно. Он попросту захотел побродить по родному городу, поискать глазами знакомые места, уединиться здесь, посидеть и подумать. Но над чем? Владислав тосковал изо дня в день. И как бы он не старался оставить ту, что мучает его уже много времени, но прошлое всегда брало над ним верх.

Он присел на деревянную скамейку с только что купленной бутылкой пива. Владислав открыл её и сделал пару глотков. Напиток оказался холодным и в такой душный день был для него как нельзя кстати. Туман по-прежнему окутывал город, Владислав уже не замечал горящих светофоров на пешеходных переходах, а светящиеся названия магазинов медленно пропадали у него из виду. Он словно навсегда растворился среди всего живого в этом самом тумане, сидя на этой скамье и глотая пиво. Но так ему было хорошо. Так он думал, что одиночество даст ему шанс всё обдумать, прийти к какому-то заключению и сделать вывод: карабкаться ли вверх или навсегда опуститься вниз.

Владислав наслаждался тишиной, думая о своём, о чём-то, что никому не скажет. Дарья умерла уже больше полугода назад, но ему так и не удалось с этим смериться. Возможно, любой другой на его месте человек рано или поздно забудет об этом и он, если и не начнёт жизнь с чистого листа, то точно продолжит её, разыскивая радость даже в печали, а в горесть будет стараться не пасть духом. Но Владислав вёл себя совершенно иначе. Делая некоторые попытки, они рушились для него моментально. Он уже упал настолько низко, что никакой спасатель из этой ямы его не достанет. Ведь, если он сам не хочет себя доставать, то кто тогда сможет достать его самого?

Содержимое бутылки становилось всё меньше и, когда Владислав заметил это, он загорелся желанием приобрести ещё одну. Ровно неделю назад ему исполнилось двадцать лет. Этот праздник для него ничего не значил, кроме того, что, чем он старше, тем больше становился слабее. Ему не хотелось отмечать свой день рождения, Владислав всего-навсего покинул дом в тот день и побрёл по окраинам города. Не успев он даже выкинуть пустую бутылку в близ стоящее мусорное ведро, к нему присела девушка. Она была слегка взволнована, но не из-за Владислава, а, скорее, из-за личных проблем. Девушка зачем-то вытащила за своими багровыми волосами с ушей серёжки, на вид стоящие довольно прилично. Она раскрыла свою сумку и бросила их прямо в самое её дно. Слегка вздохнув, эта дама засунула руку в карман своей чёрной кожаной куртки и достала тонкие сигареты. Закурив около Владислава, тот только и хотел встать со скамейки и побыстрее отсюда удалиться, ведь он совсем не переносил запах табака. Но что-то тормозило его, останавливало на том же месте. Курящая девушка сложила ногу на ногу и выпустила ком дыма губами, накрашенных бордовой помадой. Когда запах долетел до его носа, он старался всё меньше обращать на неё внимания, отмахивая от себя лёгкий дымок. А затем девушка поняла, что кому-то мешает своим присутствием, и, подметив движения Владислава, она обернулась на него со словами:

– Не куришь, да? Прости, я просто не могла уже терпеть, – сказала ему девушка с сигаретой между двумя пальцами.

– Терпеть вредно, – монотонно ответил ей Владислав.

Девушка с короткими багровыми волосами привлекла его внимание на себя. Она показалась ему очень сексуальной, чем-то даже роковой. Её распахнутая куртка, что не дотягивает даже до живота, белая майка с видным вырезом для груди и постоянные кольца ядовитого дыма изо рта не могли сделать так, чтобы он хоть на секунду отвёл от неё свои глаза. Но он всё равно собирался уйти, поэтому, встав и кинув бутылку в ведро, Владислав вновь положил руки в карманы и сделал шаг вперёд, надеясь добраться до дома и не вспоминать об этой даме. Однако через пару метров она оказалась идущей рядом с ним, прямо возле левого плеча. Владислав заметил её, девушка немного улыбалась ему, продолжая курить.

– Что-то быстро ты ушёл, – заметила она, когда они оба прошли через дорогу.

– Не хотел мешать, – ответил ей Владислав.

– Это я боялась помешать тебе. А ты всегда ходишь такой расстроенный? – спросила она.

– Привычка, – произнёс он ей в ответ.

– То есть, привычка ходить вялым, пока к тебе пытается подкатить девушка?

– Немного иначе. Но твоя догадка почти верная.

– А можно узнать, как тебя зовут? – спросила она, когда они незаметно для обоих оказались в каком-то дворе.

– Владислав.

– Юля, – протянув руку, произнесла девушка.

Разговор с Юлией длился около часа, когда Владислав начал осознавать, что эта девушка нравится ему. Они разгуливали по местным достопримечательностям, заходя всё дальше в начинавший ускользать от них туман. Словно дым от сигареты, туман рассеивался. Пропадал всё дальше, и тогда улицы распахивались перед ними. Юлия рассказала ему:

– Меня парень бросил.

– А серёжки эти его были? – спросил Владислав.

– Да… – немного удивилась девушка и усмехнулась. – Даже не заметила, как сняла их. Знаешь, он был такой сволочью. Я бы всё отдала, чтобы ему отомстить за такое унижение. Унизил, прикинь? Выставил перед всеми шлюхой и сказал, что я такая и есть.

– А какая ты есть? – вновь задал ей вопрос Владислав.

– Я простой человек. Но такого отношения, наверное, мало кто сможет перенести. Мне, порой, очень хочется, чтобы нашёлся кто-то, действительно, любящий тебя. Может, даже… не отпускающий, что ли… Чтобы всегда был рядом, вот я о чём. А чего ты хочешь?

Он хотел её.

Юлия включила свет, не переставая целовать Владислава. Она бросила все свои вещи на ковёр и по-прежнему желала его, как и Владислав не мог отцепиться от её губ. Он бросил тело этой девушки на постель, снял с себя футболку и вновь прикоснулся к её губам. Юлия раздела себя и была полностью обнажённой, и Владислав не удержал свою страсть, чтобы не прикасаться к этому сексуальному телу. Он дотрагивался до её груди, ласкал её шею, щипал за ноги и гладил румяные щеки. Он смотрел на её татуировки, которых из раза в раз появлялось перед ним всё больше. И тогда его ничто не могло остановить.

Неприятный запах табака и скользящий пот по всему телу Владислав воспринимал, как конец сегодняшнего вечера. Юлия, прислонившаяся к стене спиной, курила новую сигарету. Она позволила Владиславу трогать себя, сколько тому угодно. Тот, однако, попросту рассматривал значение рисунков на её теле. На предплечье был изображён пульс, где-то у шеи красились ноты, а под правой грудью виднелся дракон. У неё даже был пирсинг на носу, но небольшой, практически незаметный. Владислав смотрел на её кожу бледноватого цвета, очень приятную на ощупь. Когда Юлия докурила, он спросил её:

– Месть удалась?

На что она, усмехнувшись и почти даже рассмеявшись, ответила:

– Ещё как, Владик. А ты хорошо справился, – после чего она стукнула ему по плечу.

Владислав чувствовал блаженство, пребывая вместе с ней в её постели. Однако он не видел ничего дальше занятия сексом. Юлия лишь помогла ему расслабиться, собраться с собой и придти в чувство. Он не жаждал от неё любви. Но любовь приходит сама и, порой, это бывают самые неожиданные моменты.

– Ты здесь одна живёшь? – спросил он.

– Теперь да, – сказала Юля. – Поругалась с родителями, съехала к бабушке… она умерла совсем недавно. Дом переписала на меня. Так вот и живу здесь уже год… Одна, – с некой печалью закончила она и взяла его руку, мягко сжав ладонь.

Юля не хотела его отпускать. Она приложила его ладонь к своей щеке и поцеловала. Он почти не обратил на это внимания. А после спрятал от неё свою руку.

Через пару пролетевших месяцев еженедельных встреч с Юлией Владислав всё больше от неё отдалялся. Она звала его в кафе, предлагала выходить из собственного дома куда-нибудь подальше, чтобы развеяться и просто поговорить. Эти предложения были резкими, прямо во время секса, однако Юлия никогда не была против вновь отдаться Владиславу. После чего тот уходил, не давая с собой даже нормально попрощаться. Он понимал, что именно о нём думает Юля, однако и она сама представляла себя той, кем когда-то назвал её бывший парень. И в один момент время расставило всё по своим местам.

Оставшись у Юлии на одну ночь, она, снова даже не одеваясь, решила поинтересоваться у него в своей постели:

– Ты считаешь меня шлюхой? – её интонация не была столь грозно настроенной к нему. Это был лишь простой вопрос, на который Владислав отвечал не сразу.

– Нет, – ответил он. И больше ничего не добавил.

– А почему я позволяю тебе себя использовать? Ты же… просто трахаешь меня. И всё. Да, мне это нравится. С тобой я… я радуюсь, Владик. Ты кажешься мне очень хорошим парнем…

– Ты меня не знаешь, – сказал он. – В твоём воображении я могу быть кем угодно. Но пора уже начать видеть людей с истиной стороны.

– Я люблю тебя…

– Не надо, – резко перебил её он. – Ты должна была догадаться, что между нами не может быть любви. Никакого рода.

– Почему? Мы ведь уже столько времени вместе?

– Ты говоришь, что радуешься со мной. Но чему ты радуешься? Что кроме секса я тебе ничего не даю? За что меня любить? Если мы и так прекрасно знаем, ради чего наши отношения всё ещё существуют. Я не могу любить тебя, Юля… Не могу. Мне жаль.

Он ушёл этой же ночью и, после, не виделся с ней несколько недель подряд. Она звонила ему всего один раз, но тогда Владислав сбросил трубку, лишь бы больше не думать о ней. Он чувствовал свою вину, что эта девушка была всего лишь частью его удовлетворения, но на её предпочтения ему было совсем плевать. И сколько он не ругал самого себя после этого, но любовь к нему так и не пришла. Он её больше не хотел.

Любить её было сложно только из-за таившейся в его голове памяти. Никого другого Владислав не хотел себе искать и для него далеко неважно, что его жизнь может и вовсе никогда не иметь вторую половинку. С него хватит того, что случилось с прошлой. Он посчитал себя проклятым.

Но полное расставание с Юлией произошло в один обычный день, когда Владислав только вернулся с работы, слегка уставший и обнаруживший в родном доме своего брата и её саму, Юлию. Он понял, что не мог поступить с ними по-другому. Юля смотрела на него и ждала реакции, которая вылилась в два удара по лицу его брата. Он не мог избить эту девушку, как и не мог произнести ей ни единого разъярённого слова. Владислав скрылся и вернулся домой только в тот момент, когда брата там уже не было. Их ссора растянулась и до сегодняшнего дня. Но Владислав вдруг нашёл в себе силы, чтобы попытаться исправить ситуацию с родным братом. Однако он всегда знал, что это будет для него сложно. Сложнее, чем простить себя за каждый допущенный грех.