Читать книгу Психолингвистика. Учебник для вузов - Коллектив авторов - Страница 10

На смену рационализма 19-й век принес романтическую идею: язык – проявление человеческого духа. Сущность языка в том, как дух обнаруживает себя в нем. Крупнейшим представителем этой позиции стал немецкий ученый Вильгельм Гумбольдт (1767–1835). Он явился одним из крупнейших представителей научно-философской мысли Германии конца XIX – начала XX века, отличался широтой и многообразием научных интересов. В течение ряда лет он занимал ответственные государственные посты, основал Берлинский университет, находился в дружеских отношениях с виднейшими представителями немецкой культуры своего времени (включая Шиллера и Гете), создал ряд работ в области философии, эстетики, юриспруденции, литературоведения, занимался теорией и практикой художественного перевода. Хотя проблемы, связанные с языком, также постоянно находились в сфере его внимания, однако основные труды по языкознанию были созданы им, главным образом, уже в заключительные 10–15 лет жизни. Важнейшими из них признаются: «О сравнительном изучении языков применительно к различным эпохам их развития» (1820 г.); «О возникновении грамматических форм и их влиянии на развитие идей» (опубликована в 1825 г.) и др. В последний период Гумбольдт работал над трехтомным сочинением «О языке кави на острове Ява», которое он не успел завершить. Оно было посмертно опубликовано братом Вильгельма, знаменитым путешественником и естествоиспытателем Александром фон Гумбольдтом. Особое значение имело теоретическое введение к этому труду «О различии строения человеческих языков и их влиянии на духовное развитие человечества», вышедшее в свет в 1836 году и представлявшее собой наиболее полное изложение его концепции. На русском языке основные произведения Гумбольдта вышли в 1984 г., по этому изданию здесь и цитируются его труды.

Создавая свою концепцию, немецкий мыслитель во многом опирался на традиции немецкой классической философии конца восемнадцатого-начала девятнадцатого столетий: Канта (преемственную связь с которым многие историки языкознания признают особенно тесной), Фихте, Шеллинга и принадлежавшего с ним к одному поколению Гегеля. Указанное обстоятельство в какой-то степени сказалось и на стиле гумбольдтовских трудов, что порой приводило к различной (а иногда и диаметрально противоположной интерпретации позднейшими авторами тех или иных его воззрений).

В. фон Гумбольдт

Тем не менее большинство исследователей, излагая взгляды Гумбольдта, выделяют в них ряд основных моментов.

– «Язык вообще» есть проявление «человеческой духовной силы». Каждый отдельный язык неразрывно связан с «духом» говорящего на нем народа. «Язык есть как бы внешнее проявление духа народа: язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное». Причем, как подчеркивает Гумбольдт, именно «духовная сила народа является самым жизненным и самостоятельным началом, а язык зависит от нее».

– Язык теснейшим образом связан с мышлением, которое невозможно без языка. При этом оно «не просто зависит от языка вообще», а «до известной степени: определяется каждым конкретным языком». Отсюда следует, что, помогая человеку познавать мир, язык одновременно определяет, как именно будет происходить сам процесс такого познания. «Человек преимущественно – да даже исключительно, поскольку ощущение и действие у него зависит от его представлений – живет с предметами так, как их преподносит ему язык: И каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг, откуда человеку дано выйти лишь постольку, поскольку он тут же вступает в круг другого языка». Различие языков – это не только различие звуков и знаков, но и различие самих мировоззрений. Поэтому при знакомстве с неизвестным языком необходимо его «изучать во всем его своеобразии», а не с позиций другого языка (родного или латинского), поскольку последнее неизбежно приводит к неточности в обозначении грамматических понятий. Например, то, что испанские или португальские исследователи индейских языков называли инфинитивом, отнюдь не совпадает с тем инфинитивом, который имеется в европейских языках.

– Язык представляет собой важнейший компонент человеческой культуры, причем по сравнению с другими ее проявлениями он наиболее бессознателен, «в нем никогда нельзя видеть намеренное произведение, создание народов», которые пользуются им, сами не зная, как его построили. Поскольку язык отражает каждую стадию развития культуры, существуют более и менее совершенные языки, хотя, как неоднократно оговаривает Гумбольдт, «язык и цивилизация вовсе не всегда находятся в одинаковом соотношении друг с другом». Более того, так называемые примитивные и некультурные языки могут иметь в своем устройстве выдающиеся достоинства, превосходя в этом отношении «языки более культурных народов».

– Язык следует рассматривать не как мертвый продукт, а как созидающий процесс; он представляет собой не продукт деятельности (ergon), а деятельность (energeia). В подлинном и действительном смысле под языком следует понимать всю совокупность актов речевой деятельности, представляющей собой постоянно возобновляющуюся работу духа, которая направлена на то, чтобы сделать артикулируемый звук пригодным для выражения мысли. Поэтому расчленение языка на слова и правила представляет собой не что иное, как мертвый продукт научного анализа (хотя необходимость последнего Гумбольдт вполне признает). С другой стороны, следует отличать язык как массу всего, произведенного речью, от самой речи в устах народа.

– Язык состоит из материи (субстанции) и формы. Материя представляет собой звук и совокупность тех впечатлений, которые предшествуют образованию понятия, совершаемого с помощью языка. При этом в языке не может быть никакой неоформленной материи: сам звук становится членораздельным благодаря приданию ему формы. Именно она и составляет суть языка, определяясь как «постоянное и единообразное в деятельности духа, возвышающее членораздельный звук до выражения мысли, взятое во всей совокупности своих связей и систематичности». Форма каждого языка специфична и неповторима, хотя форма отдельных генетически родственных языков должна находиться в соответствии с формой всей семьи языков, к которой они принадлежат. Вместе с тем, когда речь идет о самых общих чертах, то можно говорить и об общей форме всех языков.

– Языковая форма не сводится к внешней звуковой форме (выражению, создаваемому языком для мышления). Гораздо более важна внутренняя форма, представляющая собой выражение народного духа, способ объективации мысли в языке. В этом смысле язык отражает не предметы, а понятия о них: например, в санскрите слона называют либо дважды пьющим, либо двузубым, либо снабженным рукою. Каждое название содержит особое понятие, но все они обозначают один и тот же предмет.

– Характернейшей чертой языка является то, что он как целое состоит из диалектически связанных друг с другом противоречий – антиномий. Кроме уже отмеченных выше (противопоставление языка и речи, языка и мышления и др.), можно указать и некоторые другие. Например, язык субъективен по отношению к познаваемому и объективен по отношению к человеку; он вечно изменяется и в то же время необыкновенно устойчив; он принадлежит одновременно и отдельному человеку и целому коллективу. С этим связана важнейшая особенность процесса коммуникации: говорящий и слушающий, воспринимая предмет с разных сторон, вкладывают в одно и то же слово не вполне одинаковый смысл. Поэтому взаимное понимание между говорящими есть вместе с тем непонимание, а согласие в мыслях и чувствах – в то же время и несогласие.

Представленные материалы о взглядах Гумбольдта на природу языка обнаруживают психолингвистический вектор в основании его позиции: выявление связи языковых проявлений со сторонами человеческой психики – духом народа, духом индивида. Эта тема в несколько модифицированной форме сохраняет свое значение в современной психолингвистике. Можно в положительном смысле отметить стремление ученого конкретизировать эти трудно определимые понятия. «Дух народа», «духовная сила народа» сближаются им с феноменом мышления, познанием мира, представлениями, ощущениями, действиями. Он пишет: «первое и самое существенное из того, что дух требует от языка – это не смешение, а четкое разграничение вещи и формы, предмета и отношения… такое разграничение происходит только при образовании грамматических слов». В этой связи Гумбольдт подчеркивает, что именно язык дает такую форму, в языке не может быть никакой неоформленной материи. Постоянное и единообразное в деятельности духа возвышает членораздельный звук до выражения мысли. Гумбольдт выделяет понятие внутренней формы языка как способ объективации мысли. В этой связи находятся его работы по исследованию многих типов языков – флективных, аффиксальных, аморфных и др.

Отметим, однако, что при конкретном характере психолингвистических исследований Гумбольдта, психологическую часть его работ и используемые понятия все же следует признать расплывчатыми и в известной мере абстрактными. Все же само направление его поиска сохраняет значение и в наши дни.