Читать книгу Психолингвистика. Учебник для вузов - Коллектив авторов - Страница 9

Один из активно обсуждаемых вопросов современной психолингвистики обращен к теме зависимости языка от внешних или внутренних условий. Этот вопрос рассматривается сейчас преимущественно в аспекте онтогенеза: в какой мере речь младенца развивается как усвоение речи окружающих или же основное значение имеют заложенные от рождения психические способности. Эта альтернатива расколола научные позиции. В XX веке преобладала так называемая «социологическая модель», согласно которой «речевое развитие» идет как «вращивание» данного извне языкового материала в психику младенца. Прогресс психогенетики и более пристальное изучение речевого онтогенеза накопили убедительные данные о первостепенной значимости «внутренних», психологических способностей. Альтернатива продолжает сохранять актуальность.

Обращение к истории обнаруживает предшественников сегодняшней проблемы еще в XVII–XVIII веках. Здесь в первую очередь следует назвать имена англичанина Джона Локка (1632–1704), отстаивавшего идею первенства внешних воздействий в усвоении языка, и немецкого ученого Готфрида Лейбница (1646–1716), подчеркнувшего значение внутренних психологических способностей.

Локк принадлежал к плеяде философов, получивших имя сенсуалистов. Их основная позиция – постараться понять человеческую психику как имеющую естественное происхождение через посредство поступающих из органов чувств впечатлений. Знаменитая формула Локка гласит: «Нет ничего в интеллекте, чего не было бы в чувствах». В трактате «Опыт о человеческом разуме» Локк помещает главу «О словах». Здесь он выступает как конвенционалист. Слова – произвольно выбранные обозначения идей. Они вовсе не отражают естественных связей между специфическими звуками и определенными идеями. Назначение слов – быть понятными символами для выражения идей. Слова являются символами идей, а идеи – «подлинное и непосредственное наполнение» знака. В то же время с помощью слов создаются общие и абстрактные идеи. Это дает возможность человеку развиться в особое, высшее существо на земле.

Дж. Локк

Г. Лейбниц

Готфрид Лейбниц – энциклопедист с широким кругом интересов, математик, лингвист. Он поднял на щит тему внутренних способностей, определяющих возникновение и функционирование языка. К формуле Локка «Нет ничего в интеллекте, чего не было бы в чувствах» остроумно добавил: «… кроме самого интеллекта». В своей работе «Новые опыты о человеческом разуме» (1704) он непосредственно полемизировал со своим именитым оппонентом[6]. По мысли Лейбница, душа изначально содержит в себе основания различных понятий, которые только пробуждаются внешними объектами. Врожденные идеи заключены в разуме, как прожилки камня в глыбе мрамора. Слова – не конвенциональные знаки. Они «вовсе не так произвольны и случайны, как это представляется некоторым, поскольку вообще нет ничего случайного в мире, и только наше незнание не позволяет иногда выяснить скрытую от нас причину»[7]. Естественная природа языков, по мнению Лейбница, основана на звуках. Поэтому он активно занимался этимологическим анализом, прослеживал исторические пути происхождения словесных форм, полагая, что в их основе лежит нечто примитивное, первоначальное. В этой связи он изучал этимологию языков Азии, Исландии, Африки, составлял обширные списки семейств слов, работал как современный лингвист.

Общая позиция Лейбница о значении психологических способностей для языка привела ученого к важнейшей мысли, выраженной в труде «Новые опыты о человеческом разуме». Она состояла в том, что язык рассматривался как средство постичь сущность мышления и предпосылка создания «новой логики», которая могла бы стать искусством научного открытия и «инструментом исчисления». Это станет возможным благодаря логическому анализу языка, который, в свою очередь, приведет к созданию универсальной логической символики, содержащей знаки, соотносящиеся со всеми предметами мышления, а также правила оперирования последними, что позволит отобразить всю картину мышления. В связи с этим Лейбниц приходит и к идее создания «философского языка» как инструмента универсального логического исчисления, которая была изложена им еще в 1666 г. в написанной по-латыни диссертации «Об искусстве комбинаторики».

Вообще, идея создания некоего «всемирного идеального языка» в тот период была весьма популярна в научных кругах. Еще в 1629 г. свои взгляды по этому вопросу изложил Рене Декарт, а в 1661 г. одно из сочинений такого рода написал восемнадцатилетний Исаак Ньютон, чьи отношения с Лейбницем, как известно, носили весьма непростой характер в связи с вопросом о приоритете в открытии дифференциального исчисления. Однако труд Лейбница отличается несомненной оригинальностью и является одной из наиболее замечательных работ в этой области.

Ключ к созданию такого рода «философского языка» немецкий мыслитель усматривает прежде всего в разработке проблем пазиграфии – «искусства сноситься посредством общих письменных знаков со всеми народами на земле, говорящими на разных языках, если только они знают эти общие знаки» (цит. по Амирова и др., 1975, с. 199). Считая, что язык должен быть максимально близок к логико-философским и математическим построениям и представлять тем самым «орудие разума», Лейбниц подчеркивал, что слова не только должны передавать сами идеи, но и делать наглядным их соотношение. При этом он исходил из тезиса, согласно которому все сложные идеи можно рассматривать как комбинацию простых идей, подобно тому как все делимые числа представляют собой произведения неделимых. Разложение же сложных понятий на простые и будет осуществляться на основе правил комбинаторики. Согласно последним, различается ряд групп терминов. Термины первого порядка представляют собой простые понятия. Термины второго порядка – пары простых понятий. Термины третьего порядка – это либо три термина первого порядка, либо комбинация двух терминов первого порядка с одним термином второго порядка и т. д. Таким образом, все сложные понятия в конечном итоге могут быть разложены на термины первого порядка, т. е. на своего рода «атомы смысла». Отсюда следует, что словесные рассуждения в принципе могут быть заменены вычислениями, а сам процесс мышления допускает выражение посредством алгебраических превращений.

Такого рода «азбука человеческой мысли» способна выполнять ряд задач. Во-первых, она может служить международным вспомогательным языком. Во-вторых, являясь простой системой символов, она позволит выражать все существующее или возможное знание. Наконец, в-третьих, она станет и орудием открытия новых истин из уже известных путем применения соответствующих формальных правил.

Как неоднократно отмечалось в специальной литературе, именно эти идеи немецкого философа дали толчок развитию символической логики, а впоследствии оказались полезными и при разработке проблем математической логики.

В ряде своих работ Лейбниц уделял большое внимание проблемам установления языкового родства. Он выражал надежду, что со временем, когда появятся грамматики и словари всех языков мира, будут созданы и основы для разрешения вопроса о классификации языков и родственных отношений между ними. Сам Лейбниц приложил немало усилий для организации описания и исследования ранее не изученных языков, подчеркивая важность установления границ между последними и фиксирования их на географических картах. Особое место в своей программе философ отводил России, на территории которой представлено огромное количество самых разнообразных языков. Еще в 1696 г. в письме Иоганну Габриелю Спарвенфельду, входившему в состав отправлявшегося в Россию шведского посольства и выучившему русский язык, Лейбниц писал: «Было бы хорошо исследовать славянские языки: я постоянно удивляюсь, что часто у соседних народов, каковы германцы и славяне, языки так различны. Может быть, между ними находились в прежнее время народы, которые составляли менее резкий переход от одного языка к другому, которые теперь истреблены. Я вас прошу сказать мне ваше мнение об этом славянском языке: с каким языком он представляет больше сходства, с языком ли поляков, или чехов, или же с языком славян, живущих около Адриатического моря» (Амирова и др., 1975, с. 201).

Впоследствии обширную программу описания многочисленных языков России и создания соответствующих словарей Лейбниц выдвинул в знаменитом письме от 26 октября 1713 года, адресованном Петру Первому (напомним, что император несколько раз лично встречался с немецким философом и высоко ценил его рекомендации, касающиеся распространения науки и просвещения в России).

Именно осуществляя мысли Лейбница, Петр послал взятого в плен под Полтавой шведа Филиппа-Иоганна Страленберга в Сибирь для изучения местных народов и языков. Опубликованные последним в 1730 г. после возвращения на родину материалы сыграли важную роль в дальнейшем развитии языкознания.

Можно видеть, что лингвистическое наследие Лейбница представляет собой разностороннее и многогранное явление, в своем глубинном основании опирающееся на психолингвистическую по характеру мысль о внутренней обусловленности языковых проявлений.