Читать книгу Номинанты Московской премии – 2019. Хрестоматия. Проза и поэзия участников Московской международной книжной выставки-ярмарки - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 17

Здравствуй, утро, залитое солнцем!

Птичьим хором сна лишив меня,

Ты пробилось свежестью в оконце,

Пригласив на светлый праздник дня.

Я на время все забыл проблемы,

Упиваясь прелестью земной,

И… отверг навязанные схемы

Бесконечной эгосуетой.

Оценил я Господа творенье –

Бескорыстно чудо-благодать!

И навек почувствовал презренье

К существам, способным только брать.

Я ненавижу с детства точку:

Она – мистерия конца!

Она мертвит живую строчку,

Страшит и старца, и юнца!

Она не терпит восклицаний,

Её не радует «вопрос» –

Ей в тягость возгласы признаний,

Философический курьёз…

Пред многоточием склоняюсь:

Оно влечёт в безбрежный мир,

Где блудный сын, греша и каясь,

Пронзает рифмами эфир.

Нет существа в подлунном мире

Тебя возвышенней, милей!

Все девы – древние кумиры –

Не стоят поступи твоей!

Ты – нежный ангел вдохновенья!

Ты – гимн любви! Ты – божество!

Я за одно с тобой мгновенье

Не пожалел бы ничего!..

И что б ни вторили сатиры

О женской сущности твоей,

Ты пробудила голос лиры

В душе измученной моей!

Туман над травою стелился,

Манила лесистая даль,

На пруд акварелью ложилась

Небес голубая вуаль.

Мы шли ароматною рощей,

Луч солнца сквозь кроны струил,

И я, захмелев от природы,

С тобой о любви говорил!..

И не было прожитых вёсен

В лихой веренице годов,

Я вновь был мальчишкой несносным,

Седых не имевшим оков.

И ты, подыграв моей страсти,

Забыв прописную мораль,

Вкушала запретное счастье!..

И пел соловей пастораль!

Душа моя родная,

Избранница моя!..

И гейша, и святая –

Мой праздник забытья!

С тобой сентябрь встречаю,

Фривольный стих творя,

На Небо уповаю –

Твой лик боготворя!

Прошли века. Поэт в столице:

Тверской бульвар у ног лежит!..

Его нетленные страницы

Всегда желанны и свежи!

К нему идут на поклоненье

В культурных центрах и в глуши!

Всяк русский видит в нём спасенье

От ностальгической души!

Его творенья окрыляют,

Приводят в трепетный восторг!

Когда мы с ним, мы забываем

Мир суеты и прочий вздор!..

Наш животворный, дивный Пушкин

В сердцах любовью воссиял!

Наш Пушкин – светоч славы русской,

Заветной лиры идеал!..

Жил в Париже, гостил на Багамах,

Но не вытравил русскую хворь:

О России, которая в ранах,

Тосковал, проклиная юдоль.

Грезил прошлым… Минувшие годы

Разрушали Россию войной!

С ней прошёл через кровь и невзгоды

И во снах возвращался домой.

Отчий дом: свет из радужных окон,

Утопающий в зелени сад –

Ему виделся в вихре жестоком,

И не властен был гул канонад.

Вспоминались мосты разводные

В небесах над суровой Невой:

Там прошли годы детства лихие,

Там мужал подпоручик младой.

И малиновый звон колокольный,

И Софии[3] возвышенный свод,

И сияющий Питер колонный,

Терпеливый, душевный народ!

Первый бал, завершившийся вальсом, –

Он тогда был безусым юнцом, –

Созерцая кресты, аксельбанты,

Восхищался геройским отцом.

А потом по стопам его славным,

Огорчив свою кроткую мать,

Вдохновлённый царём православным,

За Отечество шёл воевать.

Провожали сестрёнка, рыдая,

На глазах постаревшая мать…

От невесты иконка простая

Не давала ему погибать!..

«Мясорубка» – изранен!.. В Европу!

По Парижу бродил как фантом…

Повстречал на чужбине сестрёнку –

Гимназисткой покинула дом.

Она долго «стелила постели»,

Ублажая вульгарную плоть,

Примелькались погоны, шинели…

А его, знать, послал сам Господь!

Как обнялись – всплакнув, задрожала,

Рассказала, как горько жилось!..

Он подметил: «Ты очень устала…

Как родные, что с ними стряслось?»

«Наш отец воевал за идею –

За Россию, Романовский Дом!

Пал в бою, погребён был по вере –

Долго матерь тужила по нём!

Всё скорбела, тебя вспоминала,

До последней минуты ждала!

Но холера её доконала –

Так родимая и отошла…

Твоя ж горлица долго скучала,

Нелюдимою, гордой была,

Всё надеялась – весточку ждала,

Знать, любила, коль замуж не шла.

Потеряла родных, истощала,

К своей тётке на юг подалась…

На их поезд орава напала –

Там-то ниточка оборвалась:

Не смогла свои русые косы

От распутной толпы утаить!

Свои девичьи томные помыслы

Под фатой по любви воплотить…»

Истомилась… Вздохнув, закурила…

Он же горечь не мог превозмочь,

Ему мнилось: Россия молилась

И взывала, как скорбная дочь!

Обнажились вновь старые раны,

Вдруг повеяло с русских полей!

И… не впрок ему тёплые страны,

Синева экзотичных морей!..

Жил в Париже, кутил на Багамах,

Но не вытравил русскую хворь:

О России, которая в ранах,

Тосковал, проклиная юдоль.

О сынах своих помнит Россия –

Не один под берёзой лежит!..

Книга жизни – страницы святые –

Разве можно такое забыть?!

Гордо реют орлы на флагштоках,

Залпы памяти скорбно гремят!

И глаза новобранцев в пилотках,

Как у прадедов, верой горят!