Читать книгу Семейный бизнес & LegalTech: научные решения для профессиональной предпринимательской деятельности - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 12

Короткова О. В.

oklusy@mail.ru

Короткова Ольга Валерьевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского и корпоративного права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).

Korotkova Olga Valerievna, PhD in Law, docent of Department of Entrepreneurial and Corporate Law of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL).

Аннотация. Автор, затрагивая такой аспект гражданско-правового регулирования отношений, как предпринимательство, проводит анализ одного из сегментов его развития – семейного бизнеса. Автор, давая социальную и правовую характеристику данному явлению, последовательно переходит к оценке его состояния и развития в нашей стране с возможностью применения LegalTech технологий. С учетом общего положения отечественной экономики автором выделяются основные проблемы семейного бизнеса в целом, при этом обращается внимание на те моменты, которые определяют его социально-правовую обусловленность по отношению к существующим экономическим процессам.

Ключевые слова: бизнес, семья, экономика, LegalTech технологии, потребитель, сфера использования¸ предпринимательство, услуги.

§ 6. Socio-economic aspects of family business & LegalTech through the legal regime of social entrepreneurship

Korotkova O. V.

Abstract. The author, touching upon such an aspect of civil law regulation of relations as entrepreneurship, analyzes one of the segments of its development – family business. The author, giving a social and legal description of this phenomenon, consistently proceeds to assess its state and development in our country with the possibility of using LegalTech technologies. Taking into account the general situation of the domestic economy, the author highlights the main problems of the family business as a whole, while drawing attention to those points that determine its social and legal conditionality in relation to existing economic processes.

Keywords: business, family, economics, LegalTech technologies, consumer, sphere of use¸ entrepreneurship, services.

Теоретики, определяющие сущность и социальную роль предпринимательства в современном мире, по-разному определяют стороны влияния данного вида деятельности на отношения между ее участниками, а также на состояние самого общества и государства. Некоторыми исследователями, которые в большей степени стараются закладывать в обоснование существования предпринимательства исключительно экономическое представление, выделяются такие его признаки, как возмездность, договорная основа, правовое сопровождение[110]. Настоящие признаки указывают прежде всего на предпринимательство как на сферу экономического влияния, где человек может проявить себя как лицо, способное приносить материальную выгоду, тем самым обогащаясь и обогащая другого. Между тем подобная позиция, на наш взгляд, не совсем объективно отражает сентенцию предпринимательской деятельности, выделяя в ней исключительно экономическое начало.

Так, история развития предпринимательства показывает, что подобная сфера не может существовать автономно, то есть без должного управления, а также социального обоснования, которое, как правило, становится возможным (реальным) только тогда, когда упомянутая деятельность начинает приобретать массовый легитимный характер[111]. Об этом говорят и причины формирования предпринимательства в разных странах, где значительная часть тех аспектов, которые были преобразованы в ходе ее развития, связаны именно с общим, можно даже сказать, культурным видением того, что сегодня следует определять, как предпринимательское выражение человеческого интереса.

К примеру, в Германии благодаря, прежде всего, развитию предпринимательства, которое внесло в социально-экономическую сферу новое представление о правильности развития отношений между гражданином и государством, а также повысило планку их качества, был зафиксирован мощный толчок развития в таких отраслях, как сфера услуг, автомобилестроение, медицинское и техническое обслуживание. Положение было таково, что предпринимательство превратилось в форму социального выражения, захватившую сознание тех, кто еще вчера грезил идеями об общем начале, суть которого – государство не может быть частным, а значит, любой частный интерес не должен превалировать над общественным[112].

Затронув вопрос социальной обусловленности предпринимательства, необходимо отметить и то, что его природа не во всех случаях является отражением развития частного экономического интереса. Эволюция предпринимательских взглядов шла всегда по спирали, попутно затрагивая не только особенности взаимодействия между отдельными субъектами или сторонами важнейшего хозяйственного процесса. Если же представить предпринимательство как часть развития определенной экономической модели, то при правильном построении таковой, а также удачном интегрировании в ее механизм уже отлаженных предпринимательских конструкций, можно увидеть, что и данный механизм, и его сопутствующие институты будут приносить ощутимую социальную пользу. Здесь, как показывает практика, экономика начинает работать не просто на стабильность, а влечет за собой создание особой почвы, креатура которой заключается во многосферности, и в конечном результате – в необъятности действия экономического интереса.

Так, автор диссертационного исследования «Организация предпринимательской деятельности на основе системы знаний» Л. И. Донец, затрагивая вопрос эволюционной сущности предпринимательства, а также его общей и частной социальной обусловленности, отмечает, что указанное экономическое явление есть продукт глобального, всемирного производства идей по преобразованию экономики в целом. В то же время концепт предпринимательства, помимо того, что оно всегда было и останется в качестве исходной точки развития любой цивилизации, в большей степени является итогом усилий, направленных на сбалансированность двух вечно противоборствующих начал – общего и частного. Несмотря на то, что это противоборство живо и сейчас, мы можем видеть, как социальная ориентация бизнеса изменилась. Причиной этому является особое культурное видение указанного взаимодействия, реализуемое, как правило, представителями политической элиты, старающимися привести это противодействие к взаимному сотрудничеству[113].

Действительно, стоит согласиться с тем, что как бы предпринимательство ни старалось завоевать интерес граждан, его развитие было возможным только тогда, когда именно государство, полагаясь на правильность сделанного выбора или посчитав, что данный вид деятельности сможет исключительно благотворно повлиять на общее экономическое состояние, дает санкцию на создание особого (предпринимательского) пространства. Так или иначе, за этим следует конструирование определенных правовых механизмов регуляции указанной деятельности, контроля за ней, а также установления границ, которыми будут дифференцироваться такие вопросы, как направления (области реализации) предпринимательства, его объектопригодность, обоснованность вовлечения в ее креатуру отдельных категорий лиц (правосубъектность) и образования их статуса и, наконец, ответственность за нарушение установленных правил ее осуществления. В последнем случае государство сразу же дает понять, что предпринимательская деятельность, несмотря на то, что она по большей части продиктована аспектом свободного развития общества, не может совершаться во вред остальным участникам. Следовательно, указанный вопрос должен быть построен таким образом, чтобы не мешать развитию, а корректировать правильность совершения действий (правил).

В совокупности действия озвученных вопросов и формирует идеологему, в которой предпринимательство – это ничто иное, как новый вид социального понимания такого феномена, как частная доходность и ее непосредственная роль и влияние на иные аспекты жизни общества. Так, отдельного внимания заслуживает такой важный вопрос как семейный бизнес.

Как отмечают И. В. Ершова и А. Н. Левушкин, бизнес супругов направлен, в первую очередь, на решение вопросов экономического роста страны и перехода к инновационному развитию, на решение материальных, финансовых проблем в семье, обеспечение экономической стабильности супругов. Особо следует отметить, что «в настоящее время в Российской Федерации проявляется тенденция публицизации семейного законодательства, этот процесс обусловливается тем, что государство постоянно расширяет сферу своего вмешательства в частноправовую сферу семейных отношений в целях выполнения функций защиты прав гражданина и обеспечения его частных интересов в семейно-правовой сфере»[114].

Уже сейчас, когда бизнес в России становится крупным игроком на различных площадках, и нет в том ничего удивительного, что для продолжительности его функционирования нужны не просто тесные взаимосвязи между его партнерами, как правило подкрепленные обычной договорной логикой, а что-то более мощное, современное как опора ее будущего, тем более в экономике. К примеру, использование возможности применения LegalTech технологий.

Семейный бизнес – формат, который обычно находится на грани самозанятости и микробизнеса или малого бизнеса. В этой связи поддержка семейного бизнеса с практическим применением LegalTech технологий – прямой путь к одновременной поддержке и людей, которые не могут найти приложение своего труда в рамках трудовых правоотношений, и малых форм бизнеса, составляющих доминирующую по количеству предпринимателей часть сферы малого и среднего предпринимательства.

Безусловно, процесс развития современного семейного законодательства обусловил повышенный интерес к исследованию отдельных институтов, содержащихся в семейном законодательстве, а также к изучению в целом отраслевого семейного законодательства с учетом основных исторических тенденций развития, тесной взаимосвязи с предпринимательскими отношениями. Так, оценив столь эмоциональную оценку состояния затронутой темы, стоит отметить, что семейный бизнес, если сразу же не подводить его сильные стороны под общесоциальное начало, действительно, явление отнюдь не молодое, но и не такое уж неизвестное нашим экономистам.

История хорошо знакома с бизнес-проектами еще царского времени, где основным источником его вдохновения или продолжения служили именно семейные корни. Риски, которые несет (или может допустить) предприниматель, могут по-разному оцениваться субъектами экономических отношений, тем более что в бизнесе, как отмечают исследователи, не бывает без просчетов. Вот в таком случае и приходится полагаться на то, что называется семейным гарантом. Между тем идея семейного бизнеса, хоть и имела место в реализации по всему миру, изначально не воспринималась экономистами, прежде всего государственного аппарата, как идея социальная. Однако со временем реальность воплощения таких идей показала их крайнюю полезность.

В особенности, когда сфера кредитования стала серьезным инструментом в оценке и сопровождении большинства экономических процессов, протекающих на фоне развития предпринимательства, именно семья, а точнее ее члены, могли воспользоваться данной услугой в первую очередь. В частности, это наблюдалось в зарубежной практике, где, с учетом одного реализованного проекта, именно имя становилось не просто символом данного успеха, но и гарантией дальнейшего экономического сотрудничества.

Как справедливо отмечает М. В. Потанина, еще во времена, когда крупное кредитование не имело должного развития, семейные бизнес-проекты за границей оценивались особенно тщательно, так как гарантом такого проекта, помимо наличия серьезных залоговых обязательств, являлось то, что данные заемщики изначально представляют из себя структурный социальный элемент, который имеет не просто финансовую связь, а более серьезную – родственную[115].

Если же оттолкнуться от научного представления о сути понятия «семейный бизнес», то его креатура не сразу нашла понимание у ученых, старающихся не идеализировать экономику, а ставить в основу ее сущности здравый смысл[116]. Между тем, как бы к нему ни относились известные ученые, а также неоднозначность его научного определения для российской действительности, он настолько укоренился в жизни и врос в предпринимательство, что на данный момент его доля составляет более 70 % всего малого и среднего бизнеса в нашем государстве[117].

Стоит отметить и то, что ни законодательно, ни на уровне правовой логики термин «семейный бизнес» пока не использовался. Это значит, что вы вряд ли сможете часто встретить упоминание «семейный бизнес» в контексте принятия каких-либо (или уже существующих) нормативных актов, а также увидеть его представителей в качестве ответчиков или истцов в судебных инстанциях, поскольку ни с позиции законодательства, ни с позиции права упомянутой формы предпринимательства, как отдельной единицы, не существует до сих пор.

Стараясь все-таки выделить его в качестве особенного субъекта экономической формации, некоторыми исследователями предпринимались попытки сформулировать (идентифицировать) признаки семейного бизнеса, и тем самым интегрировать данное понятие в контекст экономического понимания социального устройства. К примеру, известнейший американский философ-социолог Джон Лептротт, старясь раскрыть полезные и вредные аспекты влияния на социально-экономическое начало со стороны такой микрогруппы, как семья, и изначально старавшийся рассмотреть последствия такого влияния через призму действия (применения) именно институциональной теории, отмечал, что воспринимать семейный бизнес как отдельный сегмент экономического развития не совсем корректно, так как цели создания указанных форм взаимодействия (бизнес-сообщества и семьи) диаметрально противоположные[118]. Однако, впоследствии он изменил свою точку зрения, и в его видении на первый план вышла такая характеристика рассматриваемых отношений, как преемственность, которая, как утверждал ученый, является залогом успешного развития, по сути, любого бизнес-проекта. Кроме этого, на основе представленных выводов им была спроектирована парадигма, в соответствии с которой основополагающим теоретическим базисом функционирования процессов в семейном бизнесе является именно взаимодействие внутри семейных систем.

Так или иначе, но в нашей стране семейный бизнес получил свое развитие только на фоне реализации исключительно личной инициативы, хотя и очень быстро занял достойное место во внутринациональной экономической модели. Только на данный момент, являясь по своей значимости для малого и среднего предпринимательства исключительным, его рынок достаточно обширен, о чем свидетельствуют данные статистики. Так, процент общей фермерской продукции на данном этапе составляет 99 % от выращенных на семейных сельскохозяйственных предприятиях. Большая часть гостиничного бизнеса, а это почти 80 %, является объектами собственности семейных подрядов. Большинство государственных и муниципальных производителей хлеба, а также выпуска косметики постоянно взаимодействуют с частными инвесторами, членами которых являются именно члены семьи. При этом по уровню развития мы еще даже не приблизились к тому тренду, который в настоящее время сформировался на западе. Так, доля малого и среднего бизнеса со стороны семейных компаний во Франции составляет более 80 %, в Финляндии – 95 %, в Великобритании – порядка 50 %[119]. Это указывает на то, что данная форма, несмотря на то что ее феномену, по сути, не уделяется достаточного научного внимания, а сама бизнес-модель не воспринимает ее в качестве какого-либо особенного субъекта, является главенствующей как с точки зрения предпочтительности выбора контрагента, так и с точки зрения развития бизнеса в целом.

Между тем отличия в подходе развития семейного бизнеса на практике в нашей стране и за рубежом налицо. Кроме этого, российский бизнес в вопросе самовыражении еще не нашел себя и полностью не прошел ряд этапов. В силу чего указанные отличия имеют свои характерные особенности.

Во-первых, одним из недостатков, или точнее недоработок, семейного бизнеса в России является его слабая маркетинговая составляющая. В частности, это находит свое выражение в том, что отечественные представители семейного бизнеса очень редко для самоопределения или продвижения на рынке используют свое личное (фамильное) имя. Как справедливо отмечает А. П. Сазонова, данная позиция несправедливо недооценивается нашими экономистами, поскольку упомянутый прием очень успешно сказывается при оценке или формировании репутационных рисков, а также влияет на долгосрочное развитие по части распространения информации о конкретном субъекте на рынке[120]. Более того, уже европейские исследования подтверждают, что у компаний, которые являются следствием объединения именно семейных усилий, рентабельность активов выше на 3 %. В целом же, это становится следствием того, что сгруппированное мнение о каком-либо фамильном бренде чаще на слуху, и на основании чего уже потом формируется мнение о его успешности. Примером развития таких проектов являются во всем мире такие, как Ford, Toyota, Roche, Estee Lauder и др. Что касается нашей страны, то здесь позиции намного скромнее – «Тинькофф», «Б. Ю. Александров», при том что указанные варианты – скорее исключения из правил, так как большинство семейных брендов не может сформироваться по причине того, что некоторые просто не хотят брать фамилии своих основателей. Такая практика, как правило, зиждется на изначальном разделении бизнес-индустрий и множественности участников (учредителей и партнеров), даже если среди этих участников исключительно родственники.

Вторым недостатком продвижения модели семейного бизнеса в современной среде является недостаточное внимание к истории семьи с точки зрения продвижения самого бренда. Нам редко приходится видеть какие-либо автобиографические подробности, которые бы раскрывали подноготную той или иной семейной модели бизнеса. Она не освещается в СМИ или интернет-пространстве, в результате чего не получает и должного восприятия со стороны иных контрагентов. Большинство предпринимателей из России игнорируют свое семейное происхождение, а также не ценят его репутационное значение при идентификации себя как представителя именно семейной бизнес-элиты. В свою очередь, иностранные предприниматели делают это практически постоянно, сопровождая распространение информации о себе различными публикациями, фотографиями и даже материалами видеосъемки. За границей данное притягивает потребителя, благодаря чему это позитивно влияет и на инвестиционный фон, и на состояние спроса к конкретной персоне. Как отмечается исследователями, такое положение дел, с одной стороны, определяется недостаточностью оценки отечественных маркетологов влияния тех факторов, которые оказывают поддержку при формировании экономического пространства, с другой – обусловлено недостаточной самоидентификацией своего бизнеса с «семейным», даже если все члены семьи причастны к его созданию и развитию. Данную проблему также возможно было бы решить с применением современных LegalTech технологий.

И наконец, в-третьих, на сферу такой бизнес-модели не распространяются те принципы, которые присущи семейным ценностям в принципе. К примеру, те же семейные ценности культивируются в мировой культуре семейного бизнеса в виде определенной ответственности, как правило, основанной не на юридической природе ее реализации, а на моральной, в большей степени правоопределяющей спрос с партнера как с ближнего своего, призванного прежде всего формировать позитивный образ бренда в глазах клиентов. Одним из примеров реализации такого подхода является формат, который был сгенерирован компанией «Hermes». В частности, в 1970 г., когда спрос на шелковые и кожаные товары упал из-за массового производство товаров из синтетических материалов, и у данной компании просто-напросто не осталось заказов, именно семейное (аутентичное) решение не идти по пути модного тренда, а также желание сохранить самоидентичность, стали причиной того, что впоследствии компания смогла сохранить свое лицо и полностью удержать бизнес от краха.

Если затронуть вопрос оценки и отношения к указанным аспектам со стороны российских компаний, то их политика в этом вопросе слишком «огосударствена», как следствие, отечественная бизнес-элита не так эффективно развивает семейные ценности в предпринимательской сфере. С другой стороны, в России все чаще трансформируются идеи развития данного направления, и вынашиваются законодательные инициативы, позволяющие признать эффективность семейной бизнес-модели.

Так, еще в 2019 г. Торгово-промышленной палатой РФ было выдвинуто предложение о создании и реализации специального проекта под названием «Развитие семейного бизнеса». В результате Правительством РФ был подготовлен законопроект[121], где планировалось закрепить субъектов малого и среднего предпринимательства за семейным предприятием на следующих условиях:

– члены одной семьи формируют собой исполнительный орган на праве единоличного управления, при этом такое членство сопровождается владением более чем 50 %-ной долей в уставном капитале общества, либо такое владение обусловлено, при условии, что речь идет об акционерном обществе, распоряжением более чем 50 % голосующих акций;

– не менее 50 % нанятых работников индивидуального предпринимателя относятся к членам его семьи.

Отдельное внимание в упомянутом законопроекте уделено вопросу закрепления за семейным бизнесом особого права при реализации кредитного потенциала. Правительство, определяя роль влияния семейного бизнеса на общее экономическое состояние, запланировало разработку и введение специальных льготных программ. Тактически это не будет стандартная программа целевого предназначения, которая позволит просто получить кредит. Подразумевается, что такая мера будет представлять собой субсидию, распространяемую на такие вопросы обеспечения бизнеса, как лизинг, соинвестирование, а также любые другие диверсификационные способы его реализации.

Сказать, что такие меры могут однозначно привести к решению проблем присутствия семейного предпринимательства в отечественной экономике, нельзя. Причиной этому служит то, что западная аналогичная модель предусматривает при использовании рассматриваемых проектов долгосрочную перспективу, а также более свободное отношение к рыночным принципам. По существу, ничто не мешает интегрировать такое коммерческое начало уже сейчас, однако реальность, а точнее тот экономический плацдарм, который создан и действует на территории России, такие принципы просто не учитывает. Стоит отметить и то, что в планах развития семейного бизнеса пока еще не сложилось того профессионального уровня, который позволял бы проводить его преобразование не только при определенном экономическом положении, но и при существующих рисках, а также при незапланированных государством мерах. В общей практике немало примеров, когда некоторые условия выделения средств по ипотечной программе со стороны государства конкретным семейным предприятиям в валюте не учитывались впоследствии, когда ее курс изменялся.

Между тем пока еще не сложилась вокруг семейных предпринимательских проектов и необходимая правовая и коммерческая культура. Так, в соответствии с данными опроса только 20 % российских предприятий предприняли меры, направленные на интеграцию именно семейных ценностей в официальные учредительные документы, подразумевая их наличие в качестве существенных условий для его дальнейшего развития, а также передачи прав на него от одного лица к другому. При этом, как указано в этих же опросах, западная доля таких компаний составляет почти 50 %.

Подводя итоги проведенного исследования, можно отметить, что основными сложностями на пути реализации программ по развитию семейного бизнеса по-прежнему являются:

– слишком часто изменяющаяся экономическая конъюнктура в стране, ее заведомая нестабильность, а также чрезмерная подверженность кризисным явлениям и потрясениям;

– отсутствие преемственности, как основного фактора, определяющего возможность развития семейных ценностей в сложившейся экономической конфигурации;

– невозможность полноформатного использования LegalTech технологий;

– низкий уровень инновационного и информационного развития, а также некатегоричность принятия мер по обеспечению кибербезопасности.

Библиографический список

1. Донец Л. И. Организация предпринимательской деятельности на основе системы знаний: дис. … д-ра эконом. наук. Донецк, 2019. 409 с.

2. История предпринимательства: курс лекций: для студентов высших и средних специальных учебных заведений / Н. И. Полетаева, Г. В. Алексашина, Т. В. Воронич [и др.]; под ред. Н. И. Полетаевой. Минск: Экоперспектива, 2021. 232 с.

3. Левушкин А. Н. Теоретическая модель построения системы семейного законодательства государств – участников СНГ: монография. М.: Юнити-Дана: Закон и право. 2013. 327 с.

4. Морозов Г. Б. О дефинитивных пробелах в экономико-правовой сущности малого предпринимательства в России / Г. Б. Морозов, А. С. Фролов // Известия Уральского государственного экономического университета. 2010. № 4(30). С. 83.

5. Потанина М. В. Особенности семейного предпринимательства как устойчивой формы ведения бизнеса // Актуальные вопросы учета и управления в условиях информационной экономики. 2021. № 3. С. 451.

6. Рунова Н. Ю. Этническое предпринимательство как инструмент адаптации мигрантов: опыт Германии / Н. Ю. Рунова, О. В. Сагинова // Экономика и предпринимательство. 2019. № 1(102). С. 667.

7. Сазонова А. П. Проблемы и перспективы развития семейного бизнеса в России // Теория и практика общественного развития. 2022. № 1. С. 73.

8. Семейный бизнес & самозанятые: взгляд через призму малого предпринимательства / отв. ред. И. В. Ершова, А. Н. Левушкин; Московский государственный юридический университет имени О. Е. Кутафина (МГЮА). М.: Проспект, 2021. 560 с.

9. Тишинскас К. С. Понятие и признаки семейного предпринимательства (семейного бизнеса) в России и за рубежом // Семейный бизнес в правовом пространстве России: монография / Ответственные редакторы И. В. Ершова, А. Н. Левушкин. М.: Проспект, 2020. 624 с.