Читать книгу Посиделки на Дмитровке. Выпуск седьмой - Коллектив авторов - Страница 11

Лесная поляна с волейбольными площадками. Одна из достопримечательностей подмосковных Раздор. Здесь собираются туристы поиграть в волейбол. Но и не только. Потом, когда устанут (а люди в основном пожилые), славные шестидесятники, физики и лирики хрущевской оттепели, начинают отдыхать уже конкретно. А это значит, что распаковываются рюкзачки и сумки, достаётся снедь и термосы. Часто и что покрепче. Откуда-то появляется гитара, а то и две. И начинается весёлое застолье. После третьей рюмки хочется поговорить. И вот тут за нашим столом регулярно первое место держит Двапистолета.

Кто он такой? Да безобидный чудак. Лет сорока. Неженатый. И ни разу не был. Бездетный. Звать Стас. Долго не могли дать ему адекватное прозвище. То дамы пенсионного возраста прозвали его Страсть. Не от любвеобильности, а от страховидной внешности: тощий, костлявый, сутулый, глаза горят лихорадочным блеском. Потом было у него прозвище Попрыгунчик. Уж больно он хорошо прыгал. У сетки при ударе и блоке. И даже умудрялся совершать акробатические скачки при приёме, причем, совершенно лишние. Беспонтовые, как скажет сегодняшняя молодежь.

Но истинное и прочно прилипшее к нему прозвище возникло года через полтора. Когда он взял в обыкновение философствовать у костра. Обычно этим никто не занимается. У костра либо пьют, либо едят, либо поют, когда кто-то играет на гитаре. А вот философствовал один Стас. Причем рассуждал он не о чем-то конкретном, а о жизни в целом. Он выбирал себе старушку подревнее, которой, в общем, всё равно, о чем с ней беседует молодой человек, и разражался очередным бесконечным спичем, как метко заметил один из наших волейбольных старичков, о произрастании чечевицы на асфальте.

– Жизнь, в общем, пустая и глупая шутка. Она бессмысленна. И не я, Стас, это придумал. Великий Лермонтов написал:

Вопрос только в том, кто это пошутил? Бог? Да нет, прости Господи, никакого бога! Придумали его люди…. Ведь если подумать холодной головой, то на небесах должно быть огромное клериальное общежитие. Судите сами: там должен быть сам Христос с папой Савоофом и братом Святым Духом. И Аллах с ними. Ну куда же без него! Он же акбар! Но и вечно счастливый Будда тоже должен быть где-то рядом. Потом отдельные комнаты должны быть у всех духов тундровых народов, у всех деревянных божков Полинезии и Центральной Африки. Где-то там, в подвальчике притаился злой Вуду. Покровитель всех синангог Яхве тоже должен иметь на небесах свою отдельную Стену Плача.

Интересно, они там, на небесах, мирно уживаются или враждуют, как некоторые их тупые последователи на земле?

Я считаю, что христианам крупно повезло, что римляне решили Христа распять. Если бы, не дай бог, они решили его повесить, то сегодня адепты Христа просто молились бы на виселицу!

Интересно, все эти мусульманские смертники – они прямо к Аллаху попадают? Или иногда заблуживаются и оказываются на территории Христа с родственниками? Представляю, что там делают с их душами! Вот уж воистину – в бога душу мать!

Он переводил дыхание, хлопал стакан чая, или поддерживал очередной тост, закусывал тем, что на столе нашел, но тут же подхватывал свою основною темку о бренности жизни:

– Великий Афанасий Фет писал:

Попробуете с этим поспорить? Ну, живем мы тут с вами! Ну и что? Всё равно все умрем. Рано или поздно. Как шутят некоторые остроумцы, жизнь – это неизлечимая болезнь с неизбежно летальным исходом, передающаяся половым путем! А есть или нет этот самый загробный мир – неизвестно. Потому что оттуда ещё никто не возвращался и не рассказал ни одного эпизода своей загробной жизни…

Когда б не неизвестность после смерти…

Это слова великого Шекспира. Он вложил их в уста своего любимого Гамлета в центральном монологе «Быть или не быть?» А если бы была ясность после смерти, то и страха перед смертью не было бы. И люди бы стрелялись пачками, топились бы бригадами и вешались трудовыми коллективами. А так как они не знают, то живут – хлеб жуют, женятся, рожают детей, которые рожают своих детей, а те своих. И остановить этот процесс невозможно…. Удивительно однообразная жизнь!

И чего дробить эту жизнь на эпизоды? Надо побыстрее с ней расстаться…. Как сказала великая Марина Цветаева,

Но вот один вопрос: а как? Давиться – противно, топиться – страшно, прыгать с высоты – жутко, травиться – больно. Лучше всего застрелиться! Быстро и надежно! И лучше всего из двух пистолетов сразу…. Для надежности…

И вот тут первый раз прозвучало последнее прозвище Стаса, ставшее для него постоянным, – Двапистолета. И теперь по-другому его никто и не зовёт. «Двапистолета сегодня придет?» «Двапистолета для равновесия играет в нашей команде!» «Налейте скорее Двапистолету, нам надо отдохнуть от его болтовни!»

Он не обижался. Он, в общем, был незлобивый человек. И ему в этой жизни нужны были только слушатели…. А в разморённом от долгой игры, подогретом спиртным и разжалобленном романсами околоволейбольном лесном сообществе он всегда находил кого-нибудь, кто бы согласился его слушать…

Это уже сказал великий Николай Степанович Гумилёв. И сказал это в окопах Первой мировой. Там было полно людей, которые не хотели умирать. Но умирали. А он хотел умереть, но не умер на войне. Это позднее, уже в мирное время, его расстреляли большевики…. Ирония судьбы!

А вот Маяковский – застрелился! Но из одного пистолета. Я думаю, потому, что у него просто не было второго…. А вдруг осечка? А вдруг промахнешься? А вдруг только подранишь себя? Нет! Для надежности надо стреляться сразу из двух! Один в правый висок, а другой – в затылочную часть слева. Тут уж точно достигнешь нужного эффекта – умрешь. Или, как говаривали наши далеки предки, – отправишься к праотцам….

К этому стёбу уже привыкли, махали на него рукой. Ну, охота человеку порассуждать! Играет он в волейбол неплохо, продукты на стол носит, в общественных трудах типа постройки навеса, разведения костра и заготовки дров – участвует. Чего ещё надо? Людей с тараканами в голове в лесных волейбольных группах хватает: за кем-то до сих пор КГБ бегает, у кого-то ребёнок от Муслима Магомаева, кто-то открыл никому не известную планету, кто-то откопал дотоле недоступного русского языческого бога…

Как-то я отправился в длительную командировку, которая всё затягивалась. В результате я провёл в чужом городе целых три месяца. Когда я вновь вернулся в лоно лесного волейбола, то обратил внимание, что чего-то не хватает на нашей площадке. Вскоре я понял, что не хватает длинного, тощего чудака с горящими глазами.

– А где Двапистолета? – спросил я одного из старожилов.

– А этот… Месяц назад – застрелился. Некоторые из наших ездили на похороны.

– Неужели из двух пистолетов?!

– Нет. Из одного…. Двух, видимо, так и не смог достать.

1 сентября 2013

Томилино