Читать книгу Год добровольца (сборник) - Коллектив авторов - Страница 3

Книг в электричке продавец

Так измотался под конец!

Вновь книг никто не покупает,

Напрасно время он теряет.

Совсем уж близко Новый год,

Но от продажи где доход?

Да, жизнь агента нелегка:

Зудит плечо, болит рука,

В кроссовках ноги мерзнуть стали,

А публика, видать, из стали.

На книги и не смотрит даже!

Дохода нет, коль нет продажи!

А на скамейке крайней самой

Сидела у окошка с мамой

Всего лишь лет пяти девчушка

В перелицованной мерлушке.

И мама в старенькой дубленке

Смотрела с грустью на ребенка:

Ей так купить хотелось книжку,

Чтобы порадовать малышку,

Но цены ей не по карману,

Об этом и грустила мама.

И вдруг напротив них парнишка,

Заметив взгляд ее на книжку,

К себе агента подозвал

И дорогую книгу взял,

Где на обложке Бармалей.

И продавцу семьсот рублей

За книжку эту заплатив,

Стихи Чуковского купив,

Вдруг протянул ее малышке,

Как Доктор Айболит из книжки,

Кто помогать всегда привык.

Мать онемела в тот же миг.

В глазах ее застыл вопрос,

А в горле ком застрял из слез,

А я так счастлива была

Тем, что увидеть я смогла,

Как можно сделать очень тонко

Счастливыми глаза ребенка.

Пример душевной красоты

В век дефицита доброты!

Сегодня в наш жестокий век

Так беден чувством человек!

И было бы совсем не худо

Нам научиться делать Чудо,

Чтоб не сдержав души порыв,

Кому-то сказку подарив,

Суметь хотя б всего лишь раз

Увидеть блеск счастливых глаз

Доктор Лиза – Мать Тереза из России!

Видно, Бог ее избрал своим Мессией

И доверил ей здоровье, жизни многих

Искалеченных, отвергнутых, убогих.

Им она заботу, ласку отдавала,

Раны гнойные без страха бинтовала.

Оставаясь людям верной до конца,

Согревала им и руки и сердца.

И хоть в Фонде кабинета не имела,

Стольких в сердце приютить своем сумела!

И цветов у Фонда горестное море

Не сравнить сегодня с океаном горя

От потери Женщины, Врача, Солдата

Той, чье имя для России стало свято!

Дом старый этот люди покидали,

На новые квартиры уезжали.

Они о прожитом в нем не рыдали,

Счастливые, в жизнь новую сбежали.

И бросив в доме зеркала, посуду,

Они наивно, видно, полагали,

Что, оставляя в прошлом скарба груду,

Они от прошлого навеки убегали.

Входил сквозняк в незапертые двери,

А дом не понимал, что это значит,

И не хотел ни сознавать, ни верить,

Что за свободой смерть его маячит.

А среди комнат без жильцов убогих

В одной из тех, где так шумел народ,

Как брошенная тряпка среди многих,

Лежал людьми забытый старый кот.

Он был здесь ими не случайно брошен,

Он с ними в прошлом их когда-то жил,

Был другом им надежным и хорошим,

Ну а теперь, как видно, отслужил.

Вальяжно метры комнатные мерил,

Неся султаном хвост пушистый свой,

Ну, а сегодня людям он не верил:

Он предан ими был, едва живой.

И лапы ослабевшие царапали

Лишь изредка под ним забытый стол,

И слезы горькие кошачьи снова капали

На тоже старый отслуживший пол.

У сей моей истории конец счастливый:

Спасенный женщиной одной несчастный кот

И добротой ее согретый горделиво

Теперь в ее дому пушистый хвост несет.

Однако пусть не забывает каждый,

Мораль у сей истории проста:

Ведь сможет и тебя предать однажды

Тот, кто однажды смог предать кота!

Из электрички на платформу

С тележкой вышла я одна

Я перевыполнила норму:

Тележка до краев полна.

Здесь груши, яблоки и сливы.

И сумка аж по швам трещит.

Ну как же тут не быть счастливой,

Но как все это дотащить?

Едва наверх взглянула, братцы,

Забыла я про тяжкий крест:

На лестницу опять взбираться

Придется, как на Эверест.

С такою ношею тягаться

Удел мой, что же из того?

Мне ль этой высоты бояться?

Готова к нормам ГТО!

Немолода, но все же в силе.

Сомненья и усталость прочь,

Вдруг чьи-то руки подхватили

Мой груз: «Позвольте Вам помочь?»

И две прекрасные улыбки

Мне осветили эту ночь.

Улыбки двух людей счастливых,

Влюбленных, очень молодых,

В любви своей таких красивых,

Что шло сияние от них.

Давно уже я не встречала

Таких открытых милых лиц,

А может быть, не замечала…

А рядом с ними черный шпиц

Пушистый, карликовый, славный

Так гордо семенил у ног,

Как будто был здесь самый главный

И тоже мне помочь бы мог.

Он звался Мафиози, Мафа

За черной шерстки яркий цвет.

В перчатках белых, как у графа,

И тоже в белых гетрах след.

Сияя счастьем непрестанно,

Они мой груз легко снесли.

Их звали Женя и Светлана.

Они мне вспомнить помогли

О том, что в жизни, как и в поле,

Лишь приглядись – увидишь ты,

Как пробиваются на воле

Средь разных сорных трав цветы

А у нас живет котяй

И зовут его Митяй!

Был он кем-то ранен. Разом

Стал котенком одноглазым,

Но людская доброта

Помогла спасти кота.

Любят Митьку все, жалеют,

Вкусно кормят и лелеют,

Никогда не обижают,

Нрав кошачий уважают,

И за это добрый кот

Нам свои «Мур – Мур» поет!