Читать книгу В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда - Коллектив авторов - Страница 7

Принято считать, что неформальность сопряжена с серьезными издержками и препятствует эффективному функционированию экономики. В исследовательской литературе обсуждается целый спектр эффектов, негативно отражающихся на темпах экономического роста и уровне благосостояния общества [Perry et al., 2007; Oviedo et al., 2007].

1. Возможно, главный из них связан с тем, что из-за неспособности или нежелания получения официальной регистрации большинство неформальных предприятий останавливаются в своем развитии и масштабы их деятельности не переходят за определенный (достаточно низкий) количественный порог. Во всех странах подавляющая масса таких предприятий (до 80–90 %) концентрируется в размерной группе 5 и менее работников. Это можно интерпретировать как свидетельство субоптимальности их величины. Если же у значительной части фирм, действующих в экономике, потенциальная экономия на масштабе остается нереализованной, то это неизбежно влечет за собой серьезные потери в производительности.

2. Отсутствие доступа к кредитным ресурсам на организованном («формальном») рынке капитала дополнительно ограничивает возможности роста для официально незарегистрированных предприятий. Они остаются «недокапитализированными» и из-за этого вынуждены чаще всего пользоваться примитивными, отжившими свой век технологиями. Массированное недоинвестирование в физический капитал и НИОКР означает резкое замедление темпов экономического роста [Andrews et al., 2011].

3. Будучи свободными от регуляторной нагрузки, налагаемой на участников рынка административным, налоговым, трудовым и т. п. законодательством, предприятия неформального сектора получают неоправданные конкурентные преимущества перед предприятиями формального сектора. Это позволяет мелким и технологически отсталым «неофициальным» производителям отвоевывать значительную долю рынка у более крупных и технологически более продвинутых «официальных» производителей. Передел рынка, возникающий под действием нечестной конкуренции со стороны неформальных предприятий, сопровождается серьезными потерями в эффективности. Кроме того, от него страдает качество производимой продукции: более качественные товары и услуги вытесняются менее качественными.

4. Нечестная конкуренция со стороны «неформальных» предприятий, действующих вне правового поля, может также подрывать стимулы к инновациям и освоению новых технологий «формальными» предприятиями. Она сокращает время, в течение которого фирмы-инноваторы способны получать монопольную ренту от производимых нововведений, поскольку фирмы-имитаторы из неформального сектора, не соблюдающие прав интеллектуальной собственности, имеют возможность пользоваться их разработками даром. Возникает классическая ситуация «безбилетничества», которая чревата резким ослаблением инновационной активности и, соответственно, замедлением темпов экономического роста.

5. Благодаря тому, что предприятия неформального сектора избавлены от «регуляторных» издержек, которые приходится нести предприятиям формального сектора, они оказываются ограждены от действия механизмов рыночной селекции. Это значительно повышает шансы официально незарегистрированных производителей на выживание, позволяя им удерживаться «на плаву» даже тогда, когда по показателям эффективности они безнадежно проигрывают официально зарегистрированным производителям (например, вследствие худших предпринимательских способностей). Таким образом неформальность консервирует субоптимальное распределение ресурсов (в частности – трудовых), блокируя их переток от менее производительных (неформальных) к более производительным (формальным) предприятиям. Шумпетерианский процесс «созидательного разрушения» замедляется или вообще затухает.

6. Как правило, у неформальных микропредприятий нет ни стимулов, ни возможностей инвестировать в подготовку и повышение квалификации своего персонала. Дело не только в ограниченности их финансовых возможностей, но также и в том, что неформальный сектор отличается несравненно более высокой текучестью рабочей силы по сравнению с формальным. Как следствие, концентрация значительной части работников в неформальном секторе означает серьезное недоинвестирование в человеческий капитал со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для производительности труда.

7. Неформальность может служить источником существенных негативных экстерналий. Уклоняясь от уплаты налогов, но сохраняя при этом доступ к получению, по крайней мере, некоторых общественных благ, предприятия и работники неформального сектора действуют как «безбилетники». Они получают возможность пользоваться социальной инфраструктурой, не участвуя в ее финансировании. Это ведет, во-первых, к непропорциональному увеличению налоговой нагрузки на предприятия и работников формального сектора и, во-вторых, к сокращению предоставляемых государством общественных благ, которые из-за сжатия налоговой базы начинают производиться в недостаточном (субоптимальном) объеме. В долгосрочной перспективе это грозит прогрессирующей эрозией «налоговой морали» общества. Существует интуитивно понятная и эмпирически многократно подтвержденная закономерность: склонность индивидов к уклонению от уплаты налогов тем сильнее, чем больше вокруг них людей, которые их не платят. Следствием оппортунистического поведения предприятий и работников неформального сектора может становиться частичная деформализция деятельности предприятий и работников формального сектора, которые начинают также активно уклоняться от уплаты налогов. В той мере, в какой инвестиции в инфраструктурные проекты могут считаться драйвером экономического роста, недоинвестирование в них подрывает его перспективы.

8. Закрывая доступ к публичным механизмам управления рисками (т. е. формальным институтам страхования), неформальная занятость делает работников уязвимыми или слабо защищенными перед лицом различных экономических и внеэкономических шоков – таких как безработица, старость, производственный травматизм, утрата работоспособности, бедность и т. д. Социальная незащищенность многочисленного контингента работников-неформалов означает серьезные потери в благосостоянии общества.

9. Поскольку неформальные работники зарабатывают в среднем меньше, чем формальные, и поскольку заработки среди них распределяются более неравномерно, чем среди формальных работников, существование массивной неформальной занятости способствует росту бедности и усилению неравенства. И то и другое резко негативно отражается на благосостоянии общества.

Таким образом, по отношению к экономическому росту неформальность может действовать как сильнейший тормоз, порождая множество негативных эффектов – как статических, так и динамических, как прямых, так и косвенных. С одной стороны, потенциал роста самого неформального сектора остается во многом нереализованным – из-за его выключенности из системы формальных институтов. С другой, наличие большого числа неформальных предприятий создает дополнительные издержки для формальных предприятий, подрывая эффективность также и их деятельности. Связанные с этим общие потери могут достигать огромной величины. Так, по имеющимся оценкам, фактор неформальности объясняет примерно половину разрыва в уровнях производительности труда между Турцией и США. При отсутствии каких-либо барьеров между формальным и неформальным секторами, а также полном соблюдении действующих законов и регуляций уровень производительности труда в Турции вырос бы с 40 % от ее уровня в США до 70 % [Farrell et al., 2003].

Однако приведенные оценки могут сильно преувеличивать действительные экономические потери, связанные с существованием неформальной занятости. При более детальном рассмотрении выясняется, что вопрос о сравнительной эффективности формальных и неформальных предприятий далеко не столь однозначен. Традиционная установка, усматривающая в неформальности абсолютное экономическое зло, ставится многими исследователями под серьезное сомнение.

1. Значительная часть незарегистрированных предприятий не обладает существенным потенциалом роста, так что в случае формализации масштабы их деятельности не стали бы больше. Многие из таких предприятий имеют ограниченный круг клиентов, с которыми их связывают личные отношения, и заинтересованность в выходе на организованный деперсонализированный рынок у них отсутствует. Говоря иначе, независимо от наличия или отсутствия официальной регистрации большинство микрофирм будут в любом случае оставаться микрофирмами. Имеющиеся исследования свидетельствуют также, что выигрыш, который можно ожидать от увеличения масштабов деятельности предприятий, не следует преувеличивать. Получаемые оценки эффекта масштаба чаще всего оказываются близки к единице. Конечно, для многих отраслей (прежде всего – наиболее капиталоемких) нормой является возрастающая отдача от масштаба. Однако именно в таких отраслях присутствие неформальных предприятий является минимальным. Основная их масса концентрируется в наименее капиталоемких отраслях, которые характеризуются постоянной или даже убывающей отдачей от масштаба [Perry et al., 2007]. В этих условиях нет оснований ожидать значительного выигрыша в эффективности, который могла бы обеспечить смена такими предприятиями неформального статуса на формальный[13].

2. Этим же объясняется, почему для большинства незарегистрированных предприятий получение доступа к организованному рынку капитала может не иметь того критического значения, которое оно имеет для зарегистрированных предприятий. Их потребности в заемных ресурсах (обычно весьма ограниченные) могут удовлетворяться через неформальные социальные сети (за счет неформального микрокредитования). К тому же наличие официальной регистрации совершенно не обязательно гарантирует небольшим предприятиям облегчение доступа к получению кредитов.

3. Неформальность повышает гибкость принимаемых управленческих решений и позволяет быстрее и с меньшими издержками приспосабливаться к изменениям в рыночной среде. В результате у неформальных предприятий производительность и эффективность могут оказываться заметно выше, чем у формальных. В условиях современной глобализирующейся экономики высокая адаптивность выступает как одно из важнейших конкурентных преимуществ. Какой из противоположных эффектов является доминирующим – отрицательный (связанный с неравенством условий конкуренции) или положительный (связанный с более высокой адаптивностью), априори сказать нельзя и должно определяться отдельно в каждом конкретном случае. Но, как показывает опыт стран Латинской Америки, ужесточение инфорсмента, направленное на борьбу с неформальностью, действительно, может вести к серьезным потерям в адаптивности и производительности. Так, в Бразилии, по имеющимся оценкам, сокращение неформальной занятости на 1 п.п. сопровождалось снижением производительности труда на 3,6 п.п. [Perry et al., 2007].

4. Уход в неформальность может служить предохранительным клапаном, позволяющим смягчать негативные следствия, связанные с существованием в формальном секторе избыточных административных барьеров [Andrews et al., 2011]. В подобных условиях наличие неформального сектора позволяет поддерживать ВВП на более высоком уровне, поскольку добавленная стоимость, которая создается им, в любом случае не могла бы быть создана формальным сектором из-за существования жестких ограничений, налагаемых на его деятельность. Фактическое отсутствие входных барьеров в неформальном секторе открывает широкие возможности для проверки индивидами своих предпринимательских способностей и создания ими стартапов, образование которых в формальном секторе оказывается для них по большей части заблокировано. Впоследствии успех может открывать им дорогу в формальный сектор. Важно также учитывать, что значительная часть доходов, генерируемых в неформальном секторе, расходуется затем в формальном, стимулируя косвенным образом его активность.

5. Как ни парадоксально, присутствие на рынке большого числа неформальных предприятий, производящих продукцию низкого качества, может не подрывать, а стимулировать инновационную активность формальных предприятий. В подобной ситуации разрыв в качестве выпускаемой продукции между фирмой-новатором и фирмами-имитаторами оказывается больше; период, в течение которого она может получать монопольную ренту от своего нововведения, растягивается на более длительное время; стимулы к инновациям за счет этого возрастают.

6. Для многих групп работников неформальная занятость служит источником человеческого капитала, накопление которого открывает им затем путь в формальную занятость. Если официально незарегистрированные предприятия в меньшей мере предрасположены к предоставлению работникам формального обучения, то про неформальное обучение этого сказать нельзя. Как правило, предприятия формального сектора отказываются нанимать тех, у кого нет достаточного опыта или кто обладает устаревшими навыками и умениями. Занятость в неформальном секторе помогает таким работникам компенсировать нехватку человеческого капитала, повышая тем самым их привлекательность с точки зрения формальных предприятий. Важно отметить, что она открывает возможности для «реабилитации» человеческого капитала наименее производительным группам работников – молодежи; женщинам, возвращающимся на рынок труда после долгого перерыва, связанного с рождением детей; пожилым, чья квалификация подверглась моральному обесценению, и т. д. Делая труд таких наиболее уязвимых групп более производительным за счет накопления ими производственного опыта, неформальные механизмы пополнения человеческого капитала способствуют повышению среднего уровня производительности труда во всей экономике.

7. Анализ показывает, что многие неформальные работники остаются вне формальной системы социальной защиты не потому, что вход в нее для них закрыт, а потому, что в этом они не видят для себя большого смысла. С их точки зрения, выгоды от «подключения» к публичным институтам страхования не оправдывают возникающих при этом издержек. Так, работники, проживающие в отдаленных местностях, часто не имеют физического доступа ко многим объектам социальной инфраструктуры, которыми могут пользоваться работники, проживающие в центральных городах. Отсюда, однако, не следует, что неформальные работники остаются абсолютно беззащитными перед шоками, способными угрожать их доходам и благосостоянию. Страхование рисков может осуществляться на неформальной основе, в рамках разветвленных неформальных социальных сетей (семейных, соседских и др.). Для многих неформальных работников такая неформальная социальная поддержка может быть эффективнее и предпочтительнее формальной [Morduch, 1999].

8. Продукция, производимая неформальными работниками обычно дешевле и ориентирована на низкодоходные группы населения. Формализация ведет к удорожанию товаров и услуг и, соответственно, сказывается на потреблении, затрагивая при этом материальные интересы самых бедных слоев населения. Кроме того, часто дешевая продукция формальных предприятий продается на рынках, где многие торговцы остаются в неформальном или полуформальном статусе. Формализация торговых каналов в таком случае также ведет к вытеснению подобной продукции из оборота и, потенциально, к закрытию соответствующих предприятий, не готовых к полноценной конкуренции в полностью формальном поле.

Конечно, все эти компенсационные эффекты не всегда оказываются достаточными. Но даже когда между неформальностью и экономической эффективностью обнаруживается отчетливая отрицательная связь, это еще не означает, что неформальность можно рассматривать в качестве непосредственной причины низкой производительности или низких темпов экономического роста. Между высокой неформальностью и низкой производительностью может наблюдаться корреляция, но при этом отсутствовать прямая причинно-следственная связь, если они являются следствиями каких-то иных, общих для них причинных механизмов. Если это так, то тогда далеко не очевидно, что формализация занятости способна сама по себе служить катализатором роста производительности труда [Oviedo et al., 2007].