Читать книгу Берлин взят! (сборник) - Коллектив авторов - Страница 14

Апрелем, в солнечный денёк

Весны пришёл желанный срок.

На огневой передовой

Вдруг редкий выдался покой –

Его послал солдатам Бог!

И в тёплый вечер без войны,

По объявленью тишины

Любовь «явилась» на порог,

Стучась в сырые блиндажи.

А всё вокруг дышало адом,

И то, что раньше было садом,

Лежало в пепле и в пыли –

Здесь вишни больше не цвели.

По блиндажам тяжёлым смрадом

Дымы могильные ползли.

Но двум влюблённым, как награда,

Была дарована отрада –

Им показалось: где-то рядом

В саду запели соловьи.

Такой восторг щемяще-сладкий

Весны и жажда наготы –

Желанный мир, двоим понятный,

«Сразил» сердца, как выстрел краткий,

Любовью жаркой без оглядки

На смерть и ужасы войны.

Покровом для заветной встречи

Стал обгоревший сена стог,

Где чудом выживший кузнечик

Заполз на кирзовый сапог

И сел, «задумчив», словно йог,

Двадцатым веком изувечен.

Раскинув скрученную скатку,

Солдат сухим и жадным ртом

Всё целовал свою солдатку,

Волос волнительную прядку,

Глаза и губы, а потом…

Потом средь взорванного мира

Их повенчала на крови

Война и щедро подарила

Им страсть – попутчицу любви.

И страсти яростная сила

То до небес их возносила,

То опускала до земли,

Любви безумие дарила

И жизни каждому просила:

«Не погибай! Живи! Живи!»

Был час короткий тишины.

Под жёлтым бархатом луны

В любви два сердца «растворялись»,

Им звёзды нежно улыбались –

Был час на фронте без войны!

А завтра – бой и вой снарядов,

Планеты дрожь и залпы градом,

И боль, и кровь, как в страшном сне,

Ковром осколки по земле…

Любовь и смерть «гуляли» рядом –

Жизнь на войне, как на войне.

Женщины нежные, ликом пригожие,

В «адово пекло» судьбою заброшены,

Девушки – женщины – воины, кто же Вы?

Рученьки белые Ваши застужены,

Кудри и косы неровно подстрижены,

Шапки-ушанки на брови надвижены,

Но гимнастёрки всегда отутюжены!

Женщины-воины, как же Вы выжили?

Как же Вы жили и тяготы сдюжили?

Ноженьки были не весть чем обмотаны:

Марлей, тряпицей, портянками с ботами,

Грубой «кирзой» ли, бинтами с галошами?

Русские женщины-воины, кто же Вы?

В танках, теплушках, землянках горевшие,

Счастье – любить! обрести не успевшие,

Порохом, дымом, соляркой пропахшие,

Гильзы, снаряды, приклады державшие,

Снайперским выстрелом цель поражавшие.

Девочки-девушки, враз повзрослевшие,

В годы Великой Войны поседевшие,

Ныне живущие, чудом спасённые,

Павшие ранее, не побеждённые,

Грубыми стали от вечной усталости

Девичьи спины, не знавшие жалости –

Стоит жалеть ли об этакой малости?

Счастьем и злом Ваши жизни оплачены,

Станы солдатскими ремнями схвачены,

Женской любви океан нерастраченный!

С душами чистыми, Вы, как «бестужевки»,

Как «декабристки» сибирскими стужами,

Жили на нарах в землянках завьюженных,

Родины голос – он был Вашим суженым!

Тёплых постелей годами не знавшие,

В русские зимы в полях ночевавшие

И побеждавшие! Смерть победившие!

Родину-мать больше жизни любившие!

В топях болотных, в снегах леденевшие,

От канонад боевых онемевшие,

Хрипом последним зовущие, павшие,

Но от присяги не отступавшие

И идеалы свои не предавшие!

Северный ветер по просекам стелется

И осыпает лесную смородину,

Тихо в землянке огарочек теплится,

Дочка мечтает, как с мамочкой встретится,

Молится мама за дочку и Родину.

Всполохи, вспышки… А в ноченьку тёмную –

Час передышки – пора новолуния,

Девушка-воин, как птица бездомная,

Спит на лафете, устав от безумия.

Спать бы ей дальше на зореньке сладостно

Или забыться счастливым видением

И наслаждаться блаженно и радостно

Тихим покоем душевного пения…

Грохот орудий и утром, и вечером –

Нет вечеров ни весенних, ни песенных,

Наши зенитчицы грозно и яростно

Залпами бьют по взбесившимся «мессерам».

В небо «глядят» батареи зенитные –

Грозные жерла для залпов открытые…

В русских просторах сгорают забытые

С чёрными крыльями «мессеры» сбитые.

Русские девушки – женщины – воины,

Славы и памяти вечной достойные,

Ваши усилия, Ваши старания,

Ваши ранения, Ваши страдания

Горы сдвигали, броню пробивали,

Вы, умирая, – Победу ковавли!

Женщины – воины, девушки – лётчицы,

Грозных «катюш» и зениток наводчицы,

Снайперы, «сёстры», стрелки, переводчицы,

Всё одолели: все тяготы, беды

Ради Великой и общей Победы!

Голосом Родины Вы были движимы,

Жили под пулями, чудом, но выжили.

Пусть «кино-дивы» «рыдают» от зависти,

И голливудские «стонут» красавицы,

Что «амазонки»? – Тягаться им с Вами ли?

Русские женщины – Вы в нашей памяти!

Мы – поколение Ваших заветов –

Правда истории знает об этом!

Я вижу иногда мистические сны –

В тех снах живёт безумие войны.

Вот огненного дыма полоса

Уходит в небо сумрачного вида,

И в пламени зарделись небеса –

В нём алые сгорают паруса,

Не знаю, чьи: то Грина или Рида?

Распластаны в безжизненной дали

Часов Дали оплавленные формы,

И тень сюрреалистичной новизны

Укрыла лица, улицы, платформы.

Вот Гала во Фигейросе одна

Забыта в замке, дремлет у окна.

Теперь она в Дали не влюблена,

В её глазах печальная покорность.

Едва слышны прощальные слова:

«Мой Сальвадор, скажи, что я права:

Мир на земле – мечта и иллюзорность,

И мир в семье – лишь ложная молва».

В тиши обманчивой любого бытия

Ждёт часа своего безумная стихия,

Как удушающая, грозная волна

Кровавым Молохом врывается война,

Сметая жизни, судьбы, имена,

Неся разор и времена лихие.

Кошмары войн страшны, безумны, вечны,

От войн и распрей съёжилась земля.

О, человечество! Как ты живёшь беспечно –

Растить своих детей для бития!

И каждая война – не человечна,

И каждая война – вне забытья.

Мир помнит смрад фашистских лагерей.

Не раз мне виделись в безмолвии ночей

В печах тела сгорающих людей –

Не знаю, чьих сынов и дочерей?

Над этим адом, словно воск свечей,

Тугие тучи плавились, дымились,

В них ангелы беспомощно кружились,

И злу не в силах противостоять,

С людьми решили рядом умирать.

Пылало зарево Освенцимских печей,

Тепло лилось от тлеющих углей,

Останки искрами светились, догорали,

И палачи в бредовости идей,

Забыв о разуме, о совести, морали,

Горячим пеплом от загубленных людей

Канавы по дорогам засыпали.

Оскал войны витает над землёй…

Не видеть этого? Не знать об убиенных,

Ещё в родной земле не погребенных?

А сколь ещё и раненых, и пленных

Отмаливать молитвою святой?

И до какой ещё поры такой

Тушить пожаров смрадные костры

И ставить обелиски и кресты

По всей бушующей, враждующей Вселенной?

Мне Бабий Яр всё чаще, чаще снится…

В моей семье предание хранится,

Как склеп фамильный на заре светится –

В нём – мамина сестра. Она из-под горы

Дышащих тел и тел уже остывших

С каким-то ангелом, её хранившим,

На Божий Свет вдруг выбралась из Яра.

Ни мёртвой, ни живой, почти нагой

По глине, трупам, углям от пожара

Ползла домой с раздробленным плечом

И приползла на ощупь третьим днём,

Чтобы скончаться на родном пороге.

Мир онемел от ужаса в тревоге,

Узрев увечные плечо и ноги.

Путь на Голгофу был безумен, страшен, слеп,

Её останки обернули в чёрный креп.

Не братскую могилу – личный склеп –

Тем обрела она из мучеников многих.

Раскаты войн всё явственней слышны…

Вся боль земная в душах и во плоти

Слилась в одну – стараться о заботе

Не допустить безумия войны

Ни на планете, ни в семье, ни на работе!

И не забыть себя в терзаниях вины.

Те, кто живут на стороне «немых»,

Не помнящих, не «знающих» о войнах,

Забыв о жертвах – гражданах своих,

Ушедших с войнами в миры достойных,

Те, кто пекутся лишь о выгоде своей –

Вам не видать улыбок матерей,

По вам не зазвучат колокола –

Умрите враз, не завершив «дела»!

И сны, и явь сплетаются во снах…

Мне сделался подарком самым лучшим

Недавний сон: в рубиновых лучах

Идёт Спаситель к тем заблудшим, загребущим,

Погрязшим в войнах, распрях и во зле,

Чтоб научить их миру на земле

Не только в настоящем – и в грядущем!