Читать книгу Монолог о школе, сексуальном самовоспитании и футболе - - Страница 10

Да и как тут отделишься? Окончательно наступила зима, и вместе с ней пришло самое любимое зимнее занятие – катание с ледяной горки. Я никогда этого не пропускала. Горку уже не первый год заливали во дворе дома недалеко от нас. Она была шикарной: деревянная, высоченная, широкая, с крепкими высокими бортиками. Заливали ее очень тщательно, в несколько слоев, и подходили к этому очень ответственно. В итоге лед на ней становился гладким, ровным, без ямок, без острых ледышек-щербинок. Там, где заканчивался спуск, такой же лед продолжался еще метров десять, переходя дальше в накатанный твердый снег.

На этой горке и собиралась теперь наша старая компания во главе с Зайцем, который зимой наконец-то переставал заниматься своими мотоциклами. Чужие сюда заходили, но редко. Может, боялись, видя такую безумную ораву желающих покататься. Катались мы в основном по вечерам, когда на улице уже было темно. Но главная идея горки была даже не в катании. Просто катание – это для малышей. Там, в темном дворе, при тусклом свете фонаря и двух окон, выходящих во двор, вот уж несколько лет было основное место нашей зимней тусовки. Кто-то катался, кто-то болтал, сидя на снегу или на деревянных бортах помоста горки. Мы катались стоя, сидя, лежа, на картонках, фанерках, пластиковых ж*пах, по одному, вдвоем, за руки или обнявшись, паровозиком по трое, плотно сцепившись и прижавшись друг к другу, и даже кучей малой, где непонятно было, кто с кем и кто на ком едет. Было волнительно и радостно съезжать, крепко прижавшись к кому-то, и тут же разбежаться, как будто и не было ничего. И никакой тебе школьной безопасной дистанции. Даже темные дискотеки тут проигрывали. И холодно не было, какие бы морозы на улице ни стояли. Было темно, жарко и очень весело.

Жаль только, что новенькие туда не заходили. Точнее, новенький. Однажды, правда, Мишка все-таки забрел, но к нашему веселью не присоединился. Я увидела его – он стоял с группой каких-то ребят и просто смотрел. Потом поднялся один на горку, съехал на ногах, не упав до самого конца, и они ушли. И мне сразу стало грустно и захотелось домой. Лучше бы и не приходил.

Наступила весна. В театре все было прекрасно. Я играла на настоящей сцене. Меня окружали талантливые интересные ребята, с которыми у меня было много общего.

На личном фронте тоже был театр. А еще мысли про Мишку. Они по-прежнему меня не отпускали. Правда, я стала чаще его видеть: теперь он проходил мимо наших окон еще и поздно вечером, возвращаясь с тренировки. Может, он и раньше ходил, но я его не замечала. А сейчас стала поджидать. Я смотрела на него, скрытая кружевным тюлем, а он шел мимо и никогда не поворачивал головы в мою сторону.

Вот так незаметно пролетел очередной школьный год, и наступило лето. Было немного обидно. Ты ждешь очередной учебный год как нечто особенное, надеешься, что произойдет что-то интересное и важное, а он просто пролетает, почти полностью повторяя предыдущие года. Все как будто вращалось по кругу, подчиняясь закону природы. Так легко стать предсказателем. Вот теперь, например, произойдет естественная сезонная миграция и мое школьное окружение плавно сменится летним. Школьники разъедутся по бабушкам, лагерям и югам, и в поселок нагрянут дачники. Я все лето проведу тут, потому что родители, как обычно, работают. Каникулы промелькнут, как один день, и – тоже никаких неожиданностей – снова наступит первое сентября. Как вам такое предсказание? Я была уверена, что оно сбудется.

Хотя сами по себе летние каникулы – хорошая пора. Целыми днями мы с нашей большой разновозрастной дачной компанией гуляли, играли, ездили на велосипедах купаться на озера – их вокруг было много. По нескольку раз в неделю ходили смотреть одно и то же кино в ежегодно открываемый на лето кинотеатр-барак. Репертуар менялся раз в неделю, но нам было все равно. Какая разница, где торчать с друзьями, когда тебе тринадцать лет.

В общем, летом я становилась беззаботной, как крыловская стрекоза, и тосковать по кому-то, даже по подающему надежды спортсмену, времени у меня просто не было.