Читать книгу Королевский десерт - - Страница 7

Глава пятая

август 2016, Ижора

– Самый большой дом… Похоже, тут.

– Ва-а-у!

Раздавшийся откуда-то сверху хриплый вопль заставил путников вздрогнуть и поднять головы. Над воротами торчала взъерошенная усатая морда. Круглые желтые глаза явно принадлежали не человеку.

– Кис-кис-кис… – робко произнесла Болонка, – Тебя как зовут, малыш?

– А зовут его Сильвер, – ответил знакомый бас, и в щели между створками показался теперь уже вполне человеческий глаз.

– Здорово, Блесна! Мое почтение, Клавдия Семеновна… Какими судьбами?

– Здравствуйте, товарищ мичман… – смущенная Болонка покраснела, как школьница, – Мы вот тут с Колей…

– Привет, Белый! Ну ни фига себе у тебя хоромы!

– Кончай базар. Хозяин нынче дома, так что вход – через задний проход. Давайте в обход, вон туда, я зараз калиточку открою. Пошли, Силя.

Чтобы по-настоящему оценить вкус вареной картошки, размятой и щедро сдобренной тушенкой, надо перед тем дня три попоститься.

– Ну вот, – Саня налил в свой и Колин стаканы по два «буля», Болонке – один, – А потом у меня появился кормилец.

С месяц назад, нагрузив тачку стопками старинных газет и журналов, отданных «на реализацию» Саней-хозяином, Белый чинно двигался по направлению к центру дачно-коттеджной застройки. Там, рядом с хозяйственно-продуктовым «Универсамом», помещался пункт приема вторсырья. И догнал ползущего по обочине кота. Грязный, ободранный, худой, он упорно перебирал передними лапами, подтягивая задние, а хвост – пытался держать трубой. Саша не смог пройти мимо, нагнулся погладить страдальца. Тот, ощутив в прикосновении не праздный интерес, а доброе сочувствие, не дернулся. Обернулся и поглядел человеку в глаза, словно говоря: «Видал, как бывает?» Вероятно, бедняга стал жертвой собственной неосторожности или дурной лихости какого-нибудь авто-мотогонщика. Или – того и другого. Факт оставался фактом – у котофея оказались сломанными обе задние ноги.

Чем хуже в жизни приходится человеку, тем лучше он относится к меньшим братьям. Белый, не раздумывая, взял найденыша с собой. Усадил в тачку, как в карету, в «своей» баньке отмыл, обработал водкой раны, выстругал и привязал к переломам шинки. Хвостатый не вырывался, лишь негромко подвывал и шипел. И в еде оказался непривередлив.

Три дня Сильвер, названный так за некоторое сходство с одноногим пиратом, почти безвылазно сидел в избушке, а на четвертую ночь пропал. Саня решил было – одно из двух: либо коту надоело в неволе, и он отправился на поиски лучшей жизни и пропитания, либо по древнему обычаю ушел умирать. Но утром, выйдя «по нужде», обнаружил на банном крылечке пять мертвых тел.

Кроты лежали аккуратной шеренгой, бледными носами к двери, будто явились с официальным визитом. Белого особенно тронули их натруженные передние лапки – ни дать ни взять руки маленьких шахтеров, этаких кули-землекопов. Одинакового размера упитанные зверьки производили впечатление холеных и регулярно кормленных домашних животных.

«Ёлки-палки, вот так влип!» – мелькнула мысль, и остатки сна мигом улетучились, – «Саня-хозяин, небось, их выводит зачем-нибудь, например, на выставку там, для меха, а Силя взял да и задавил беззащитную скотинку… Попрут, ох, попрут меня отсюда с ним заодно!»

Попутно ему, не евшему досыта который день подряд, пришел в голову своеобразный вариант развития ситуации. «Крот – это дичь или не дичь? Будь на его месте кролик либо курица, вопросов бы не возникло. Ободрал, ощипал, выпотрошил, и в котел, на вертел, пока не завонялся. Но крот – все-таки как-то не по-нашему. Китайцы, те такими мелочами не заморачиваются. Жрут подряд всех, кто бегает, ползает, летает, и прекрасно себя чувствуют. Эх, жаль, не китаец я…»

Поглощенный горестными размышлениями, Белый упустил из виду свое собственное кредо, преподносимое как народная мудрость: «не зови лихо, и будет тихо».

– Это что?! – резонный вопрос появившегося из-за угла «лиха» прогремел громом с ясного неба.

– Что – «это»? – решив на всякий случай сыграть «под дурачка», укрыватель злодея огляделся по сторонам, – Где?

– Вот это, это! – хозяин нетерпеливо тыкал пальцем в кошачьи трофеи, – Ты, получается, спец по подземной охоте?

– Нет! – если выстроить надежную линию защиты не получается, надо уходить в несознанку. Авось пронесет… – Вот те крест, это не я!

– А кто? Пушкин?

Неверующий квартирант без зазрения совести побожился еще раз. Под вежливым, но постоянно возрастающим напором он уже приготовился к обвинению в браконьерском убийстве всех ценных пушных зверей на свете. И тут, словно отвечая на вопрос, из-за другого бревенчатого угла нелепой вихляющей походкой выбрался лохматый зверь. В зубах Сильвер тащил очередную бархатношкурую жертву. Ночной охотник дерзко зыркнул на онемевшего владельца дачи, мимоходом потерся боком о ноги Белого, уложил шестого крота в скорбную шеренгу, с видимым трудом перелез через высокий порог. И, постукивая шинами на задних лапах, пропал в темноте предбанника.

– Ага, понятно…, – протянул не вдруг обретший дар речи Саша-младший, – Матроскин, значит. Откуда взял?

– На дороге подобрал. Кто-то ему ноги переехал. Жалко… Сильвер он.

– Да за этих кротов я его… Я… С тобой вместе… – Белый понурился, ожидая неминуемого изгнания из рая, – Я на руках носить буду! Они ж мне, говнокопы, весь газон изуродовали! Только подровняешь, пострижешь – бац, куча. Убрал, заровнял – бац, еще две! Я уже и ловушки, и отраву… Флюгер вон специальный. Бренчит, зараза, спать мешает, а им хоть бы хны! И котов привозил, и таксу – ноль внимания. А этот – хромой, больной…

– А я думал…

– Ты не думай. Ценный кадр! Может, его к ветеринару?

– Не, не надо, – Саня забеспокоился: коновал надумает всякие уколы, прививки, замучает Сильвера, – Он уже ходит почти нормально. Срастется и так.

– А чем ты его кормишь?

– Ему много не надо… вроде бы. Что от меня останется.

– Останется от тебя, как же! Ладно, решим вопрос.

– Тогда ты уж и этого… для дезинфекции…

– Сказал, решим.

Белый с гордостью продемонстрировал гостям результаты «решения». Под полком стоял ополовиненный картонный ящик импортных кошачьих консервов, рядом – такой же, с банками свиной и говяжьей тушенки.

– Ну и вот, – он налил еще, – Пара литров «Стандарта», типа антисептик. Нормальный подход?

– Нормальный! – безоговорочно одобрил Блесна, – Все класс!

Но у женщин свой взгляд на вещи. Болонка, поглаживая урчащего на ее коленях виновника торжества, проявила гендерную сущность.

– А как насчет хлебушка? Я картошку вашу не очень…

– Он сказал, на хлеб не хватило.

– Ой, бедненький! Как ему, наверно, тяжело живется… Небось, икру приходится без хлеба есть!

– Омарами перебивается, – буркнул Коля, – Их можно и так.

Саша-хозяин, как обычно, возник нежданно-негаданно. «Долго жить будет – прикинул Блесна, – Не успели помянуть – он тут как тут!»

– Привет честной компании, – стриженый амбал со свертком под мышкой, очевидно, успел ознакомиться с картинками своих камер, – Как живете, как животик? Сколько шахтеров на сегодня?

– Утром было двое, – доложил Белый, – Они, скорей всего, уже на зиму готовятся, ползают меньше.

– Мне кажется, это Матроскин их конкретно подсократил… Неделю шло по полдесятка, а тут – два. А размер?

– На мой глаз, поменьше становятся.

– Вот. Папок-мамок выловил, детвора пошла. Золото, а не кот! Кстати, познакомь с гостями.

– Мы не в гости, а по делу, ненадолго, – встрял Блесна, но его не послушали.

Белый, изображая этикет, поднялся со скамейки, на которой восседал рядом с Колей, галантно кивнул занимавшей единственный стул Болонке:

– Клавдия… Семеновна. Портниха.

– И швея, индпошив, – снова зарумянившись, уточнила дама и с грустью добавила, – Временно не работаю. Обстоятельства…

– Николай, – перешел Белый к соседу по скамье.

Встав едва не «смирно», тот отрапортовал:

– Мичман Дружинин! – и неожиданно для себя самого широко улыбнулся, – Можно просто Блесна. Хорошо тут у вас!

Давешний североморский зубной протезист оказался целиком прав. С первого неподготовленного взгляда отличить сверкание Колькиного нитротитана от настоящего золота мог далеко не каждый. Хозяйские глаза чуть не вылезли из орбит.

– Это у тебя, – он поклацал зубами, – В натуре, это самое? Золотые?!

Секрет счастья порой в неведении. Если человек в чем-то искренне заблуждается, не стоит его разочаровывать. Поэтому Блесна, помня важнейшую заповедь лжеца «кто молчит – тот не врет», лишь погасил ослепительную улыбку и скромно потупился.

– Ну, мичмана, вы даете! Штук десять зелени во рту, а он бомжует… Ну, вам жить, – он положил сверток на порог, – Тезка, ты не обижайся. Мы с тобой на один размер, я тут кое-что… Куртяк там, штаны, кроссы. Прикинь, не подойдет – заодно с макулатурой сдашь. Или ваша мастерица подгонит. Все целое, чистое, не сомневайся.

– Благодарствую, – с достоинством поклонился сторож, – Погляжу, конечно.

– Все, поехал. С боссом проблемка. Матроскина не обижайте. И не шумите тут.

– Сильвер он, – вслед уже скрывшемуся благодетелю пробормотал Белый, – Сколько можно повторять… И мы, вроде, не артисты тебе – на камеру шуметь?

Разливая остаток, Саня наморщил лоб.

– А вот прикиньте: откуда он, – имелся в виду безмятежно дремлющий Сильвер, – Узнал, кто идет? Ко мне? Никого из вас раньше в глаза не видел, мало того, на ворота ни разу не лазил…

– Почем ты знаешь? Может, он тайком от тебя? Кота хлебом не корми – дай повыше забраться, – обоснованно возразил Блесна.

– Ты на ноги его погляди… Костоправ из меня говняный, сикось-накось вышло. Спасибо, бегать более-менее научился, а ты – повыше… Есть у них, усатых-полосатых, чутье, нам недоступное…

– Да, – глубокомысленно согласился Коля, – Загадка природы. Ну как, за дело? А то я еще за пузырем сгоняю?

– Не, хорош, на сегодня хватит. Вам-то пофиг, а мне службу нести.

Если требуется сшить, раньше надо раскроить. Под руководством опытного мастера любая работа спорится, и бывшие моряки, направляемые не менее бывшей портнихой, для начала дружно растянули Колино приобретение. Ожидаемого изобилия материала, однако, не наблюдалось – из двух местами намертво слипшихся полотнищ удалось с трудом выкроить лишь заготовку для остова будущего «вигвама», остальное комбинировали по принципу лоскутного одеяла. Добрую половину конструкции желтого «крыла» пришлось отправить в печку.

– Не переживай, – утешила Колю заметно соскучившаяся по привычному делу закройщица, – На прочности не скажется. Гарантирую!

А Белый, по ходу процесса посвященный в подробности «находки», вполголоса резюмировал:

– Ласты склеить – это мне понятно. Но чтобы клеили парашют – вижу первый раз. Выходит, твой пикировщик не сам по себе кокнулся, кто-то ему здорово помог.

– Как склеили? – хмельной Блесна не совсем понял, о чем речь, – Чем склеили? Зачем?

– Суперклеем, лопух! – уточнил более опытный товарищ, – Цианакрил называется. Им гантелю смажь, на секунду к потолку прижми, и не оторвешь! Твоему покойничку, похоже, парашютик такой вот штучкой побрызгали. И привет.

– Опаньки…