Читать книгу Камелия. Похищенная ученица - - Страница 3

Дорога пошла вверх, экипаж замедлил ход, и Эдман выглянул в окно, чтобы лучше рассмотреть школу блаженной Камелии на вершине одного из холмов. Он с удивлением отметил, что даже с тракта, проходящего далеко внизу, бросалось в глаза то, насколько это огромное и мрачное строение не вписывается в окружающий пейзаж.

Серые стены разноуровневых башен и зданий выглядывали из-за высокой каменной ограды с бойницами. Над черепичными темными крышами торчали кривые флюгера и пустые флагштоки. Казалось, что по задумке строителей здесь должны были развеваться яркие полотнища с гербами, но хозяева этого неприятного места не имели родовых знаков отличия и не смели украшать ими шпили. Создавалось впечатление, что неизвестный, лишенный таланта архитектор поглумился над жителями долины и соорудил уродливое творение на самом значительном возвышении, надеясь на века испортить людям чудесный вид на поросшие сочной травой склоны, уходящие к горизонту.

«Больше похоже на пограничную крепость, чем на учебное заведение, – подумал Эдман. Он вспомнил, как радовала глаз каждого мимо проезжающего путешественника белокаменная академия, украшенная цветными флагами факультетов и гирляндами из пестрых лент, символизирующих четыре направления обучающих программ. Многие даже специально приезжали в предместье столицы, чтобы на нее полюбоваться. – Ладно, посмотрим, что внутри. Может, настолько жалкий вид только с дороги?»

Экипаж подъехал к огромным кованым воротам с небольшой дверцей в одной из створок. Извозчик спрыгнул на землю, выгрузил потертый дорожный саквояж и постучал дверным молотком.

– Спасибо, держи, – сказал Эдман и расплатился, накинув еще пару монет сверх оговоренной суммы в знак признательности.

– Благодарствую, господин, – в пояс поклонился извозчик, вскочил на козлы, стегнул лошадь и покатил в долину.

Лязгнул засов, и здоровенный, с туповатым выражением на круглом лице детина в косоворотке, кожаных штанах и жилетке спросил:

– Чего надобно?

– У меня дело к директрисе. Вот пропуск.

Эдман предъявил выданную Вилмором бумагу и тут же услышал в ответ:

– Заходите, господин. Сюда пожалте.

Привратник забрал саквояж, который Эдман даже не потрудился взять, и проводил гостя через мощеный внутренний двор к длинному двухэтажному зданию справа от ворот. Мельком Эдман успел заметить, что вдоль стены с бойницами идет крытая галерея. Там неспешно прогуливались несколько вооруженных шпагами караульных в форме гвардейцев императорской армии.

«Даже охрана имеется», – подивился он и вошел вслед за привратником в прихожую.

– Обождите тут, господин, – сказал тот, поставив саквояж у стены. – Я доложу патронессе, что вы добралися.

Вскоре в прихожую вошла полноватая женщина лет пятидесяти в черном, шелковом платье с длинными рукавами. На поясе у нее висела небольшая кожаная сумочка. Темные волосы она зачесала на прямой пробор и убрала в пучок на затылке. Ее карие глаза смотрели с подозрением, глубокие складки в уголках почти незаметного рта и обвисшие щеки придавали лицу недовольно-пренебрежительное выражение.

– Приветствую вас, господин Привис, – произнесла она неприятным, хрипловатым голосом и сделала книксен, надо сказать довольно неуклюжий с точки зрения человека, привыкшего вращаться в высшем обществе, где дамы постоянно соревновались в изяществе подобных приветствий. Эдман тут же догадался, что женщина принадлежит к среднему сословию и научилась исполнять книксен уже во взрослом возрасте, а реверанс, скорее всего, у нее вообще не выходил. – Меня зовут Рейчел Пигирд. Я служу патронессой школы. Прошу, следовать за мной. Госпожа Гризар ожидает вас.

– Мое почтение, патронесса Пигирд, – Эдман склонил голову.

Она развернулась и тяжелой походкой направилась вглубь здания, он последовал за ней, прихрамывая на правую ногу и опираясь на одну из любимых тростей с набалдашником в форме головы льва.

Длинные коридоры поражали невзрачностью: серые неокрашенные стены, каменные полы с трещинами столетней давности, неприятные сквозняки даже в такой погожий день и полное отсутствие каких-либо украшений, картин или ковров. Патронесса остановилась около двери с табличкой: «Директриса Гертруда Гризар» и громко постучала. В ответ раздался уверенный голос:

– Войдите!

– Максис Эдвард Привис прибыл, госпожа, – доложила патронесса.

– Спасибо, Рейчел, – кивнула седовласая пожилая женщина, сидевшая за широким письменным столом. – Можешь идти. Приветствую, господин Привис, располагайтесь.

Кабинет директрисы выглядел весьма недурно по сравнению с другими помещениями: мебель из дорогого темного дерева, стены, отделанные бордовыми с золотом обоями, портрет императора в полный рост с одной стороны и портрет пожилого широкоплечего мужчины с бакенбардами в форме майора императорской гвардии – с другой.

– Рад встрече, директриса Гризар, – поклонился Эдман, подошел ближе и уселся в жесткое кресло с низкой спинкой. Патронесса снова изобразила книксен и оставила их наедине.

Госпожа Гертруда Гризар относилась к той породе женщин, которые, достигнув определенного возраста, более не менялись. Несмотря на преклонные года, морщины пощадили ее лицо, а выцветшие глаза светились умом и несгибаемой волей. Густые волосы она укладывала в старомодную высокую прическу настолько искусно, что ни один локон не смел вырваться из общего нагромождения. Серое, из дорогого шелка платье с неглубоким вырезом украшал белый кружевной воротничок и такие же манжеты. Директриса носила скромные серьги с драгоценными камнями, но шею и руки оставляла без приличествующих украшений.

– Итак, – сказала она, пригвоздив Эдмана к неудобному креслу цепким взглядом начальницы с большим стажем, – я получила рекомендательные бумаги и ваши документы из департамента. Нужно сказать, я потрясена, что такой специалист отважился работать в нашей школе.

– Отчего же? – усмехнулся Эдман, проведя рукой по аккуратным черным усам и короткой бородке. Он ненавидел растительность на лице и никак не мог привыкнуть к новому образу. Забываясь, Эдман начинал теребить жесткие волоски, но старался пресекать подобные порывы на корню. Вот и теперь он убрал от лица ладонь и сказал: – Мне предложили это место, и я счел его не хуже и не лучше других. Кроме того, мне обещали приличное ежеквартальное жалование и определенное вознаграждение после нескольких лет службы.

– Да, департамент не обделяет нас средствами, – сдержанно улыбнулась она. – Но вы ведь до этого работали в престижном училище императорской гвардии! А там, думается мне, совсем иные порядки, да и адепты не в пример более дисциплинированные.

Эдман напустил на себя надменный вид и ответил:

– Как вы понимаете, департаменту нужен был надежный человек на такую ответственную должность, как преподаватель манологии в вашей школе. И я не в силах был отказать. Мой долг педагога велит учить каждого, кто тянется к знаниям.

– О, здесь я с вами полностью солидарна! – воскликнула директриса и оглядела Эдмана уже не столь сурово, как прежде. – Но я вынуждена сразу вас предупредить, здешние адептки – девушки из бедных семей лоунов. Хоть мы и прикладываем все силы для их перевоспитания, время от времени дурные наклонности все же дают о себе знать.

– Уверен, до молодых гвардейцев им далеко.

– Возможно, – отозвалась госпожа Гризар. – Ваш предшественник, господин Дудган, в силу своего крайне преклонного возраста не отличался усердием в преподавании манологии. Последняя проверяющая комиссия выявила значительные пробелы в знаниях адепток. Я искренне надеюсь, что вы восполните их, и осеннюю проверку воспитанницы выдержат с более впечатляющими результатами.

– Несомненно, – заверил ее Эдман, при этом нисколько не покривив душой. Расследование расследованием, но к своим обязанностям преподавателя он относился серьезно и не собирался работать абы как. – Приложу все возможные усилия.

– Отлично! – обрадовалась директриса и тут же перешла к более насущным вопросам: – Жить вы будете в этом здании, в крыле для преподавателей. Рейчел проводит вас. Столовая находится в главном корпусе, распорядок приемов пищи висит в вашей комнате на двери. По всем возникающим бытовым нуждам обращайтесь к Рейчел. Она – второе лицо здесь после меня. Сегодня вы можете отдохнуть с дороги, осмотреться и познакомиться с коллегами. Мы все здесь одна большая семья. А завтра уже приступите к своим непосредственным обязанностям. Рейчел покажет вам кабинет манологии и принесет расписание.

– Благодарю, директриса Гризар, – отозвался Эдман.

Она дернула за шнурок возле своего кресла, и в комнату вошла патронесса.

– Рейчел, проводи господина Привиса в его апартаменты.

Патронесса склонила темноволосую голову. Директриса посмотрела на Эдмана и с благожелательной улыбкой сказала:

– Приятного отдыха.

Эдман поднялся, отвесил легкий поклон и вышел за патронессой. Но не успела за ними закрыться дверь, как в него кто-то врезался и окатил зловонной жидкостью. На его последней чистой рубашке и единственном приличном сюртуке расползлись бурые пятна.

– Демон задери! – выругался он, совсем позабыв, что находится не в армии, где на многое закрывали глаза, а в школе для юных девиц, где подобные высказывания могли сурово караться. От осознания своей оплошности он разозлился еще сильнее и метнул разъяренный взгляд в того, кто осмелился так его скомпрометировать.

Перед ним стояла неказистая, тощая, пучеглазая адептка и с ужасом смотрела на последствия своей неуклюжести.

– Простите, господин, – промямлила она, сжимая в руках небольшой медный кувшин. – Я не…

Договорить она не успела.

– Беатрис Сонар! – прогремел хриплый голос патронессы, отчего даже Эдман слегка вздрогнул, а уж на девушку стало жалко смотреть. Она вся сжалась, побелела и еще больше вылупила и без того огромные глаза. – Немедленно принеси извинения господину Привису по всей форме, а потом отправляйся к бонне и получи от нее, что положено!

Адептка закусила нижнюю губу, ее глаза наполнились слезами, но она глубоко вдохнула, присела в идеальном реверансе и выпалила на одном дыхании:

– Глубокоуважаемый господин Привис, прошу простить мое недостойное поведение. Обещаю впредь не допускать подобных мерзких выходок и безропотно понести положенное наказание.

– Если желаете, господин Привис, – обратилась к Эдману патронесса, – можете отменить наказание.

– Нет, – отрезал Эдман, все еще негодуя на бестолковую девчонку так не вовремя очутившуюся на его пути. – Адептка должна научиться быть более расторопной.

– Уяснила?! Пошла прочь! – гаркнула патронесса, и девушка поспешила убраться с дороги, исчезнув за ближайшим поворотом.

Эдман настолько был раздосадован этой сценой, что до самого преподавательского крыла на втором этаже здания не проронил ни слова.

– Вот ваши апартаменты, – остановилась патронесса возле одной из дверей. – Держите ключ. Ганс уже занес ваш саквояж. Ужин в половине восьмого. Столовая в здании напротив, на первом этаже справа. Под ней на цокольном этаже есть прачечная, там ваши вещи быстро приведут в порядок. Если будут вопросы, обращайтесь.

– Благодарю, – буркнул Эдман, отпер дверь и поскорее скрылся от посторонних глаз.