Читать книгу Жить долго. Повесть, рассказы - - Страница 7

Внучка, которая, говоря её же словами, «шарила» в Интернете, помогла ему найти это Поречье. Даже два Поречья. Одно – в Рузском районе, другое в Можайском. Для себя он их так и назвал: Первое Поречье, Второе Поречье. До Первого от Москвы чуть более восьмидесяти километров, до Второго – около ста пятидесяти.

Юрий Григорьевич вспомнил: тётя Поля говорила: «Живу недалеко от Москвы». «Сто пятьдесят километров – это тоже недалеко, но восемьдесят всё-таки ближе», – подумал он.

И решил начать с Первого Поречья.

Случай представился довольно быстро: этой же весной Юрия Григорьевича пригласили в Москву на форум архитекторов. По его окончании он и решил съездить в Первое Поречье. Автобус Москва-Руза, идущий через это село, отправлялся от станции метро «Тушинская». Всю дорогу Юрий Григорьевич, уставший за три дня от прослушивания всевозможных докладов и речей, дремал. Заметил только, что по пути останавливались в Звенигороде. Ему показалось, что и ехали-то всего ничего, как вдруг раздался голос водителя:

– Следующая остановка – Поречье.

Поречье оказалось деревней, расположенной на берегу Москвы-реки и окружённой со всех других сторон сосновыми лесами. «Красота-то какая!» – изумился Юрий Григорьевич.

Первым встретившимся ему жителем села оказался полупьяный мужик, безуспешно пытавшийся сесть на велосипед. На вопрос об улице Школьной он опешил:

– Школьная… Какая Школьная? Ты – чего? С Луны свалился? Не было у нас отродясь Школьной… Да и школы тоже никогда не было… Наши дети все в Тучково ходят в школу…

Мужик, поняв, что на велосипед ему уже не сесть, пошёл с ним дальше, бормоча:

– Школьная… Хм…

Юрий Григорьевич подумал, что надо бы спросить у кого-то другого, но его окликнула женщина, мывшая окно на первом этаже стоящего рядом дома и слышавшая его разговор с «велосипедистом»:

– Мужчина, не сомневайтесь, улицы Школьной у нас в Поречье нет. У нас вообще улицы никак не названы. Только номера домов. Деревня-то маленькая…

«Ну, что ж… На первый раз осечка вышла, – подумал Юрий Григорьевич. – Придётся и со Вторым Поречьем познакомиться…»

Вернувшись в Воронеж, он сразу же стал готовиться к новой поездке. Внучка опять «пошарила» в Интернете. Выяснилось, что добраться до Второго Поречья будет посложнее. Сначала нужно автобусом №455 доехать до Можайска, а потом уже, на маршрутке, до села.

Ночную поездку до Москвы поездом Юрий Григорьевич сразу отверг. С некоторых пор в поездах он не мог заснуть ни на минутку. Приехать в столицу совершенно разбитым и тут же снова отправиться в путь? Хватит ли у него сил?

И он решил добираться до столицы днём, предварительно заказав там гостиницу.

В Москве Юрий Григорьевич останавливался, как правило, в гостинице «Космос». Недорого, номера уютные, тихие. И от метро сравнительно недалеко. Но на этот раз «Космос» ему не подходил. Он хотел уехать в Можайск первым автобусом, в начале восьмого. А это заставляло поискать гостиницу поближе к метро «Парк Победы», откуда отправлялся автобус. И такая нашлась. Правда, смущали отзывы в Интернете: «Грязное белье из дешёвой тонкой вискозы, продавленная кровать, матрас с горбиками, дырки в стене, ободранная мебель и стены, телевизор не работает…»; «Полное днище… хотя нет, днище всех днищ! Кровати сломаны, бельё синтетическое и порванное, везде запах пыли, духота, плохая вентиляция, грязь…»; «Помойная яма за неадекватные деньги. По всей видимости, номера этого отеля в основном сдаются на час-два. Запах, обстановка, интерьер напоминают что-то из самого дремучего захолустья…»

Но рядом с этим он прочитал: «В отеле тихо, нет шума, никто не беспокоит, персонал доброжелательный…»

«В конце-то концов, только на одну ночь мне эта гостиница и нужна, – подумал Юрий Григорьевич. – Главное, чтобы тихо было».

Да, в номере было тихо. Но уснуть он так и не смог. Не давал спать стойкий запах курева, которым здесь было пропитано, кажется, всё. Сам Юрий Григорьевич никогда не курил, но к курящим относился вполне лояльно. Уснуть же в такой обстановке было свыше его сил. Он обеспокоенно думал о том, какой трудной будет у него завтрашняя поездка. Когда Юрий Григорьевич не высыпался, весь следующий день ему казалось, что силы покидают его.

Утра он еле дождался. Выпив кружку кофе, отправился к автобусной остановке. По пути почувствовал, что как-то необычно щемит сердце. Подумалось: «Вот и результат бессонной ночи…».

В девять утра он был уже в Можайске. Маршрутку до Поречья долго ждать не пришлось.

Село оказалось, в отличие от Первого Поречья, большим. Ещё не доехав до конечной, Юрий Григорьевич заметил из окна маршрутки старинную усадьбу и опытным взглядом архитектора оценил: «Шестнадцатый век».

Школьная улица оказалась сравнительно недалеко от остановки, за речкой. Но нужный Юрию Григорьевичу номер дома принадлежал вполне современному двухэтажному особняку. Это расстроило Юрия Григорьевича: «Что, опять не туда приехал?»

На его звонок вышла молодая женщина. Он извинился и спросил про тётю Полю. Женщина пожала плечами:

– У нас таких нет. Впрочем… Тут вроде когда-то давно домик был… Его наш дедушка покупал. Заходите, дедушка на скамейке сидит. Сам он подойти не может, у него ноги больные.

Юрий Григорьевич попросил:

– Вы уж, пожалуйста, сами у него спросите, я заходить не буду.

– Как вы говорите? Тётя Поля?

– Да, да, тётя Поля…

Женщина ушла на территорию особняка и вскоре вернулась.

– Дедушка говорит, что тут действительно жила женщина по имени Полина. А отчество её он забыл. О ней вам может рассказать соседка наша, Варвара Тихоновна, она её хорошо знала. Вот её дом, – показала женщина на соседнюю покосившуюся избу.

«Неужто нашёл?» – обрадовался Юрий Григорьевич.

Он подошел к покосившемуся домику. Скрипнула ещё более покосившаяся калитка. На скрип отозвался бойкий голос:

– Кто там? Заходи смелее!

Обладательницей бойкого голоса оказалась старушка, вышедшая ему навстречу, опираясь на костыль.

– Варвара Тихоновна? – спросил Юрий Григорьевич.

– Ну, я Варвара Тихоновна, – ответила старушка.

И, прищурившись, пошутила:

– Если замуж пришёл меня звать, то я покамест не собираюсь…

Юрий Григорьевич улыбнулся:

– Да из меня жених уже никакой…

– Всяка невеста для своего жениха родится, – возразила старушка.

– Варвара Тихоновна, мне сказали, что вы тётю Полю знали… Ту, что в соседнем доме жила…

Старушка вздохнула:

– Полюшку? Да, Полюшку я хорошо знала. На моих руках она, бедняжка, умирала…

– А когда она умерла?

Старушка задумалась.

– Да уж, видно, годков двадцать прошло. Может, и больше… Она ведь последние-то свои годки у меня жила. Когда её родственница-то померла, она ведь одна-одинёшенька осталась. Ну, вот… А потом и ей совсем невмоготу стало. Уж так сильно болела она, так сильно… Я и говорю ей: переходи, мол, ко мне, вместе жить будем. Она и перешла. Ну, вот… А куда ж ей деваться-то было?

– Понятно. А кладбище у вас далеко?

– Для меня-то, с моими ногами, далековато будет. А у тебя, я гляжу, ноги хоть куда, быстренько дойдёшь. А могилку её сразу найдёшь. Она недалеко от входа, с правой стороны. Памятник из чёрного мрамора. На нём фотография её. Молодая она там… Ну, вот… Других-то фотографий у неё не нашлось…

– Ну, и как мне до кладбища дойти?

– Пойдёшь по нашей Школьной улице, перейдёшь Иночь…

– Иночь? А что это? – поинтересовался Юрий Григорьевич.

– Речка наша так называется – Иночь, – уточнила старушка.

– А-а, понятно…

«Странное название, – подумал Юрий Григорьевич, – надо будет у Даля посмотреть, что оно означает».

– Справа магазин «Пятёрочка» будет, – продолжала старушка. – Иди по Советской улице, никуда не сворачивая. Слева церковь увидишь, она у нас Рождественско-Богородицкой зовётся.

– Это там, где остановка автобусная? – уточнил Юрий Григорьевич.

– Да, да, где остановка, – обрадовалась старушка понятливому собеседнику. – Церковь-то у нас знаменитая, в ней мощи преподобного Ферапонта Белозерского хранятся. Ну, вот… Иди прямо, не сворачивай. Выйдешь за село – увидишь вышку справа. А там уж и до кладбища нашего Пореченского недалеко. Оно тоже по правой стороне.

Поблагодарив старушку, Юрий Григорьевич направился к калитке. Но старушка его остановила.

– А ты не Юра будешь?

Юрий Григорьевич оторопел, не зная, что ответить Варваре Тихоновне. Ему вдруг стало не по себе. Стыдно стало, что тётя Поля его помнила, вот даже старушка эта знает его имя, а он ехал в Поречье так долго. И приехал слишком поздно.

И он слукавил:

– Нет, я не Юра.

– Ну и хорошо, – обрадовалась старушка. – Юру-то этого Полюшка часто вспоминала. Всё ждала его. Деньги-то, какие она за домишко свой получила, невелики были. Это сейчас у нас тут земля дорогая. А тогда… Сущие копейки… Да и домишко-то был никакой… Так вот, часть денег-то она на жизнь потратила – пенсия у неё крохотная была. А небольшая часть денег-то этих осталась. Ну, вот… Когда умирала она, то всё говорила: мол, когда Юра этот приедет, ты деньги-то эти ему отдай. Они, мол, ему пригодятся. Ну, вот… А я ждала его, ждала, Юру-то этого, а его всё нету и нету… Кто ж его знает, может он и помер уже… Или адрес потерял… А деньги-то лежат. Чего же им лежать-то? Вот и решила я истратить их. Заказала памятник ей на могилу… Хороший памятник, сам увидишь…

– Это вы правильно сделали. Спасибо, – поклонился ей Юрий Григорьевич.

– Так ты точно не Юра? – засомневалась старушка.

– Точно, точно, – заторопился он к калитке.

Но старушка всё продолжала:

– Когда Полюшка умирала, то так уж просила меня, так уж просила в церкви нашей молиться – и за упокой души дочки её Танечки, и за здравие Юрочки. Я часто туда хожу, в церковь-то. И всё делаю, как Полюшка просила…

«Потому, видно, и живу я долго, – подумал Юрий Григорьевич, – что в незнакомом мне Поречье незнакомая старушка молится за моё здоровье…»