Читать книгу Орбита смерти - - Страница 7

Джим Шлезингер, как обычно, был в гневе.

Он стоял у окна своего кабинета на седьмом этаже, сердито взирая через бульвар Джорджа Вашингтона в сторону плотины Литтл-Фоллс на реке Потомак. Новый директор Центрального разведывательного управления стремился к переменам и находил их чересчур медленными.

– Ричардсон! – заорал он, отворачиваясь от окна. Секретаршу своего бесталанного предшественника он уволил в первый же день и теперь с интересом ожидал, кто явится ей на замену. Дверь открылась. Вошла высокая собранная женщина с блокнотом и ручкой.

– Да, сэр. – Мона Ричардсон за восемнадцать лет в управлении многих начальников повидала и быстро прикидывала, как эффективней всего сработаться с этим.

Директор ЦРУ и не взглянул на нее.

– Вы посмотрите на это! – рявкнул он, дергая подбородком.

Мона подошла и встала рядом с ним у окна.

– Вот там, по идее, должны были устанавливать дорожный указатель с эмблемой управления, – сказал он, глядя на движение. – Почему ничего не происходит?

– Я вчера связалась с Департаментом общественных работ округа Фэрфакс, сэр. Меня заверили, что указатель изготовлен в согласии с вашим запросом и сегодня его планируют установить. Я снова переговорю с ними.

Он развернулся и посмотрел на нее темными глазами из-под тяжелых бровей, потом покачал головой. Подумать только, указатель, который будет всем демонстрировать, где находится Государственное управление разведки!

– Пожалуйста, еще кофе мне принесите.

Мона кивнула и безмолвно ретировалась.

Шлезингер снова обернулся посмотреть на улицу. Полез в карман твидового пиджака, разыскал трубку и крепко стиснул ее зубами. Вытащил из другого кармана зажигалку и запалил табак, несколько раз пыхнул, медленно выдыхая через нос. Никсон, как обычно, оказался прав. Преторианская гвардия устаревших, предпочитавших узкий круг общения шпионов в кожаных туфлях, унаследованная им, служила сама себе и посторонних презирала. Тут нужна основательная прополка сорняков, и кому, как не ему, этим заняться.

Он повернулся к столу, взял с него лист бумаги и начал читать, пока курил.

Шлезингер уволил восемьсот тридцать семь человек, в основном из так называемого директората планов – рыцарей плаща и кинжала ЦРУ. Лично сообщил об увольнении двенадцати высокопоставленным служащим и поменял его название на «директорат операций». Прополка сухостоя. Он хотел убедиться, что эти люди не опозорят Никсона. И страну.

Работа в корпорации «РЭНД» и бюджетном комитете правительства наглядно показала ему, как технологии меняют мир. Соединенным Штатам старыми методами холодную войну не выиграть. Два года он руководил Комиссией по атомной энергетике и дополнительно проникся впечатлением от технологической мощи. Взаимное гарантированное уничтожение? Он только головой покачал. Безумцы, что с них взять! Америке нужно что-нибудь получше. ЦРУ стремилось выяснить пределы новой технологии, добыть разведданные, недоступные остальным странам мира. Пока не слишком поздно.

Он вернулся к окну и поднял глаза к синему небу. Наши истребители и разведсамолеты тоже не слишком-то хорошо справляются. Мы просто делаем то же, что делали всегда. Кто-то должен как следует встряхнуть это болото. И пусть неудачники уйдут.

Мона дважды стукнула в дверь и выдержала паузу, как ее и проинструктировали. Ничего не услышав, вошла со свежезаваренным кофе и молча поставила поднос на столешницу. Бросила взгляд на нового шефа, продолжавшего смотреть вдаль. Высокий, с густой седеющей шевелюрой, широким лбом и подбородком с ямочкой. Красивый мужчина. Жаль, что при этом – надменный ублюдок.

Шлезингер обратился к ней, не удостоив взглядом:

– Свяжите меня с Сэмом Филлипсом.

* * *

В двадцати трех милях на северо-восток, на девятом этаже здания Агентства национальной безопасности – истинно уродской прямоугольной постройки на территории армейской базы Форт-Мид, генерал Сэм Филлипс разглядывал модель самолета, которая у него стояла на книжной полке в кабинете. P-38 «Лайтнинг» – он на таком истребителе летал в войну над Германией.

Дизайн машины продолжал его восхищать. Большие сдвоенные двигатели «Эллисон V-12» с турбонаддувом выдавали тысячу шестьсот лошадок, вращаясь в противоположных направлениях для минимизации крутящего момента. Ему нравилось ощущение, возникавшее, когда выводишь движки на максимум, позволяя исполинам тянуть тебя ввысь, точно тракторам, все быстрее и быстрее. Он как-то раз достиг четырехсот миль в час: боезапас исчерпался, пришлось удирать от «Мессершмитта-109» к безопасным берегам Англии.

Склонившись к полке, он пристально вгляделся в модель – уже не впервые. И едва заметно покачал головой, любуясь эффектом: самолет будто исчезал при взгляде спереди, из встречного ветрового потока. Неудивительно, что птичка эта носилась так стремительно. Прекрасное, продуманное инженерное творение. Инженеры «Сканк уоркс» в «Локхиде» разделяли его взгляды. Результат – вот главное.

Он бросил быстрый взгляд на фотографию американского флага на Луне в рамке: экипаж «Аполлона-11» подписал ее для него. Нил Армстронг собственноручно: «Генералу Сэму Филлипсу с благодарностью: без вас этого флага здесь не было бы».

Пора возвращаться к работе.

– Вам звонят, генерал, – сказала секретарша из соседней комнаты. – На первой секретной линии директор ЦРУ Джеймс Шлезингер. – Миновал удар сердца. – Вы свободны?

Только этого мне не хватало. Он повздыхал.

– Да, Джен, давай его сюда, пожалуйста. – Бежевый телефонный аппарат на столе затрезвонил, подчеркивая настойчивость вызова миганием индикатора при каждой трели. Он поднял трубку аппарата и нажал кнопку.

– Директор Филлипс.

– Сэм, нам нужно обсудить пару дел.

– Утро доброе, Джим. Чем могу помочь?

– Помочь? Это не мне нужно помочь. В России фиаско назревает.

Сэм Филлипс быстро размышлял. Какое еще фиаско? И при чем тут новый директор ЦРУ?

Потом догадался:

– Предстоящий пуск «Протона»?

Шлезингер громко выдохнул через нос:

– Ты знаешь. Что там твои ребята из РЭР говорят?

Филлипс покачал головой. АНБ снабжало данными радиоэлектронной разведки министра обороны, а не цэрэушников. Он слыхал, что у Шлезингера амбициозные планы собрать все разведструктуры страны, включая военные, под крышей ЦРУ – под его личной властью. Так или иначе, придется ввязываться в эту битву. Но в данный момент Филлипс предпочитал курс на осторожное сотрудничество, ведь президент лично выбрал Шлезингера.

– Ничего существенного не появилось после того брифинга в Белом доме с Объединенным комитетом начальников штабов.

В основном так и есть.

Он даже по телефону слышал, как у Шлезингера поднимается кровяное давление.

– Сэм, твоя работа заключается не в том, чтобы определять существенное и несущественное, а в сборе информации! Давай выкладывай, что там у вас из последнего.

Филлипс решил забросать собеседника не слишком важной информацией, надеясь, что тот удовлетворится и отстанет.

– Ты знаешь, что советские недавно высадили ровер на Луне, не предупредив загодя научное сообщество, где именно это произойдет. Они также заканчивают сборку и проверку своей новой орбитальной станции, которую официально нарекли «Салют-2». Ты знаешь, далее, что «Салют-1» пришлось свести с орбиты, когда восемнадцать месяцев назад на нем закончилось топливо. После того как экипаж «Союза», навещавший станцию, погиб при возвращении из-за неисправности, все корабли снабжения им пришлось припарковать.

– Мы полагаем, что «Салют-2» в действительности является военной разведывательной станцией под названием «Алмаз». Наши источники сообщают о необычных поставках оборудования, дополнительных мерах безопасности. Наилучшее предположение таково: они строят аналог того, что собирались создать мы в проекте MOL – по существу, большую пилотируемую разведывательную фотокамеру. Ее будут гонять вокруг шарика и рассматривать интересующие детали с беспрецедентно высоким разрешением.

Он услышал, как Шлезингер переводит дыхание, готовясь заговорить, и быстро закруглился:

– Мы не узнаем этого наверняка до самого запуска, пока не увидим, как «Алмаз» выкатывают по рельсам между площадками космодрома Байконур. У нас люди и аппаратура заняты отслеживанием, в особенности интересен этап установки станции на «Протон». По наиболее надежным сведениям, запуск пройдет в начале апреля. Итак, похоже, что «Аполлон-18» допустимо отправить в середине апреля.

Как он и надеялся, этой экспресс-информации Шлезингеру хватило.

– Ладно, Сэм. Мы с президентом хотим все знать в тот же момент, когда ты получишь визуальное подтверждение.

Шлезингер недвусмысленно намекал генералу Филлипсу, что он-то с президентом на короткой ноге.

– Если Советы выведут «Алмаз» на орбиту в апреле, – начал Шлезингер, – как же ты собираешься сохранить в тайне то, что происходит в Зоне 51? Они увидят все, что там припарковано на пандусе, а также, что важнее, испытания под «синим» кодом.

Пора нам разделить груз ответственности, подумалось Филлипсу.

– Согласен с твоим мнением, Джим. Нужно нам кое-что поменять. Используйте маскировку, фальш-макеты, не летайте в периоды, когда «Алмаз» над головой. Несколько раз за сутки он будет нам мешать, но не дольше чем на пять минут.

Шлезингер намек не уловил. В его восприятии не существовало никаких «нас» и «нам».

– У тебя имеется и другая возможность, Сэм.

Филлипс услышал, как зубы Шлезингера клацнули о дерево курительной трубки.

– А именно – лишить их шанса шпионить с орбиты за Соединенными Штатами и какими бы то ни было нашими проектами.

Повесив трубку, Филлипс поднялся и добрую минуту раздумывал. Потом снова взялся за телефон, чтобы позвонить Казу Земекису.