Читать книгу Текстуры - - Страница 6

Почти можно было сказать, что Иннокентий акклиматизировался в новой реальности. Вернее, он с ней свыкся. Не потому, что живёт в ней целую вечность, а именно "новые" её характеристики не повергали больше Иннокентия в пучины отчаяния. Он был исследователем реальности, а это занятие не только могло удивить, но и сильно удивить. Когда такое происходило, Иннокентию нужно было отдохнуть, чтоб он мог с новыми силами исследовать дальше. Если реальность "очень" удивляла его, период внутренней реабилитации становился немного продолжительней. Это было обусловлено тем, что требовалось провести корректировку своих взглядов, на дестабилизирующий феномен. Учесть разницу между ними и какие именно факторы противоречат общей концепции, в свете новых данных. Смело их вычеркнуть оттуда и немного отойти, чтоб окинуть взглядом результаты. Когда все факторы не противоречили друг другу, когда не "нарушали" саму структуру происходящего вокруг Иннокентия, можно было с ними работать дальше.

Сегодня был как раз такой день, когда он отдыхал от "сильного удивления", которое его заставило даже лечь спать вчера пораньше, и проснуться сегодня на пару часов позже. Произошло нечто, выбивающееся из уже "нормального" и привычного течения. Иннокентий даже вспомнил, что в книге должно быть противостояние с конкретным "объектом", исполняющим роль его антагониста. Как интересно, что враждебная реальность помогла таким образом молодому автору – подумал он. В свою очередь это также было отдельной темой для рассуждений, грозящей перевернуть всё с ног на голову. Якобы реальность на самом деле дружественная. Что она преподносит герою "испытания", пройдя через которые герой обретёт "силу". Несомненно, Иннокентий эту силу обретёт и уже обретает прямо сейчас, но в дружественные намерения реальности по отношению к себе, Иннокентий не хотел верить. Аналогично он бы не захотел поверить в то, что какой-то маньяк действует из благих побуждений, а не из своей извращённой тяги к мучениям, например. Пример не очень устраивал Иннокентия. Маньяки то как раз часто думают, что действуют во благо. Но в целом, не зацикливаясь на этом нюансе, пример передавал общий посыл Иннокентия – истязатель истязает из своей аномальной зависимости, а не из желания возвысить жертву.

Но реальность не маньяк? Почему? Самый настоящий маньяк. Иннокентий не чувствовал себя дланью правосудия, но оно свершится автоматически, просто в процессе движения Иннокентия к свободе.

Вчера Иннокентия захлестнула такая волна, после которой он отдыхал и думал. Происходящее подкинуло ему "версию", что он такой тут не единственный и не особенный. Что каждый может оказаться на его месте, просто никому не надо. Или силёнок не хватает. Иннокентий повстречал на пути человека, через которого транслировалась такая мощь, что всё предыдущее показалось детским лепетом. Иннокентий оглянулся на пройденный путь и усмехнулся. То, что с ним происходило вчера, в начале своего пути он бы даже не обнаружил. И был бы таким образом "защищён" от происходящего, просто не видя "проблем". Проблемами это можно было назвать с натяжкой. Скорее трудности. Иннокентия принуждали поверить в то, что всё бессмысленно и бесполезно. Что можно никуда не "идти", что буквально все уже пытались и ни у кого не получилось. Даже, что его "воспоминания", на самом деле не его. Что у этой реальности такая особенность, что тут все помнят свои предыдущие версии и их попытки что-то поменять. Сказать, что это было ударом в самое сердце – почти ничего не сказать. Это ставило под сомнение его исключительность, проверяя на прочность такие аспекты Иннокентия, как "самооценка" или "амбиции". Когда он смотрел на них, на эти свои аспекты, стоило очень больших усилий не скатиться в заниженную самооценку. Трезво смотреть на реальность и взаимодействовать с ней, адекватно её действиям. Не отставать.

Иннокентий решил, что уделять особое внимание человеческому проявлению "своего антагониста" от реальности, будет лишним. Да, конечно, это было бы хорошо для его книги, но Иннокентий больше никогда в жизни не увидит именно того человека. Он теперь смотрел на него, как на обычного "агента матрицы", отпущенного жить дальше свою жизнь и лишь иногда вспоминать встречу с Иннокентием. И как всегда, реальность подстроила всё так, чтоб он вспоминал Иннокентия отнюдь не добрым словом. Навряд ли. По соображениям Иннокентия, он был "функцией". Исполнял "очень важную" работу, под присмотром своей хозяйки. И скорее всего, не осознавал этого в полной мере. А если осознавал, то ещё сильнее ненавидел Иннокентия. По какой причине? А Иннокентий ему прямо об этом сказал, мол ты просто функция, и нет у тебя никакой индивидуальности. Вся твоя индивидуальность – это решить, как именно жить, в отсутствии "заданий" от реальности.

Иннокентию было бы лестно то, что реальность мобилизует такие "мощности", ради его остановки. Было бы, но он был таким уставшим после этой встречи, что удовольствие от этого факта не компенсировало негативные последствия усталости. Но всё равно это означало, что Иннокентий движется в правильном направлении. Это только укрепило его и опять напомнило о том, что он становится сильнее вопреки, а не вследствие всего этого виртуального безобразия. Конечно, его раздражали намёки на то, что это всё вращается не вокруг него одного. Что все эти "обращения" адресуются не конкретно ему, а любому попавшемуся на них. Но попался на эти уловки именно он, именно Иннокентий. И не остановился. Все, кого он знал лично и вообще все, видимо не прошли этот естественный отбор и "успокоились". Так Иннокентий объяснил себе ложность подобных рассуждений и вернулся на ровную дорогу.

Идя по ней, он видел уже множество подобных людей-функций. Они все были как две капли воды похожи друг на друга, в своих функциях, обмануть Иннокентия. Направить его не туда, куда он шёл. Думая над этим, он в который уже раз вспомнил, что читать его книгу будут именно они. Было ли Иннокентию приятно осознавать то, что он таким образом заявляет о своей уникальности во всеуслышание? И да, и нет. Лучше было бы найти среди всех читателей того, для кого это не просто слова. Кто воскликнет – Неужели?! Неужели кто-то смог? Но и слова "неужели он смог" его бы удовлетворили. Именно он, а не кто-то, кто угодно. Люди-функции стояли стройными рядами вдоль дороги, что с неё даже не сойти было бы, надумай это Иннокентий. Сойти с дороги означало пополнить ряды людей-функций. Ещё большее рабство? Рабство с апельсиновым вкусом? Иннокентий принесёт свой факел в земли будущей свободы. И не обернётся на бушующий пожар там, откуда он идёт. Бахвальство? Обернётся конечно, не единожды. Конечно, он обернётся на крики о помощи и помашет пальцем как Роберт Патрик, в самой своей небезызвестной роли. Это было тем более иронично, что "робот" охотился сейчас на него.