Читать книгу Василина для шейха - - Страница 16

Ибн Башар нервно ходил по кабинету своего дворца и ожидал главную новость.

Стук в дверь.

– Господин, – склонил голову, мужчина, – мы выполнили ваш приказ.

– Где он? С ним всё впорядки? – взволнованно спросил, подойдя к своему верному помощнику.

– Мальчика мы привезли во дворец, он закрыт в одних из покоев, – прижимает бинт к укусу на руке.

Ибн Башар с облегчением вздохнул, выпрямляясь в спине.

– Я доволен тобой, – похлопал мужчину по плечу, – обратись к нашим женщинам, они знают, как обеззаразить укус собаки.

– Спасибо, вам, мой господин, – приятно улыбнулся, признавшись. – Не собакин это укус, а того маленького дикареныша. Вцепился мне в руку, в тот момент, когда из машины во дворец его нёс, – поднял не понимающие глаза на господина, резюмируя. – Может поведаете, зачем вам сдался этот ребёнок?

Ибн Башар приблизился ближе к мужчине, которого считает своей правой рукой и серьёзно произнёс:

– Амар, этот мальчик – мой сын. В нём течёт моя кровь,.

Амар тут же побледнел и присел на колени, извиняясь:

– Господин! Эмир, простите меня, я же не знал!

– Будешь знать! – властно заключил, – Кто будет спрашивать, откуда он и чей, отвечать будешь, что мой сын, а мать его умерла! И ничего больше, ты не знаешь! Понял меня?

– Понял.

– А сейчас веди меня к сыну.

В таких комфортных и богатых условиях десятилетий мальчик никогда не пребывал. Всё выглядело, как в сказке, гладкая, мягкая постель, красивая люстра из хрусталя, бархатные ковры и ещё много мебели, которую он впервые видел своими глазами. Дверь заперта снаружи, посадили и закрыли словно в клетке. Нет ему не страшно, но волнительно. Он уже понял, что в другой стране, чужой язык, который он совсем не понимал, как и не находил ответов, почему он здесь? Ни по своим годам мальчик сообразительный и очень смелый, и мысль о побеге пришла сразу, как вышел на балкон, и увидел цветущий сад, на котором цвели и благоухали розы.

Карниз с грохотом упал, а Демид поторопился связывать шторы, делая что-то вроде длинного каната. Обвязал тканью перила балкона, пару раз дёрнул на себя и убедившись в безопасности, стал медленно сползать вниз. Когда заметил, что кто-то тянет его самодельный канат вверх, он посмотрел вниз.

"Если прыгнуть, то костей точно не собрать" – подумал он.

– А ты, храбрый львенок, – Ибн Башар взял под руки сына и поставил перед собой.

Мальчик отстраненно посмотрел на Башара и побежал к выходу, где ему перегородил путь Амар.

– Кто вы и зачем привезли меня сюда?! – крикнул детским голосом, который уже начинал ломаться, изменяясь на более мужественный бас.

Ибн Башар подошёл к мальчику и взъерошив его чёрный волос, нежно с отцовской любовью улыбнулся, а Демид, наоборот, скинул его руку, и отошёл.

– Отпустите меня, я хочу домой к маме.

– Тебе не нужна та грязная женщина. И, ты, уже дома, мой львенок, – жестом руки указал Амару на выход, чтоб остаться с сыном наедине.

На лице Демида показалась одинокая грусть и в то же время обида за маму.

– Моя мама, не грязная женщина! – схватил в руки маленькую статуэтку, потому что видел в незнакомом мужчине для себя опасность.

– Хорошо, мальчик, – осторожно поднял руки вверх, – Тебе нечего бояться, я быстрее сам себе наврежу, чем заставлю тебя испытывать боль.

– Моё имя – Демид! И, вы, сейчас же, меня отвезете к моей маме!

– Демид? – скорчил недовольное лицо, выплюнув, – Ну и имя же она тебе дала, грязная шармута! – прошипел Ибн Башар.

Мальчик бросился на мужчину, а тот увернулся, и львиной хваткой выхватив из рук нелепое оружие, прижал сына в свои объятия.

– Какой же, ты, маленький, ягнёнок мой. Сынок, – с любовью приговаривая, вдыхает запах родного сына.

Демид сопротивлялся, отталкивал от себя, бил кулаками по широкой спине Ибн Башара, но, что мог сделать маленький ребёнок взрослому и здоровому арабу? Ничего.

– Бей сынок, папа всё выдержит. Я всё тебе прощу.

– Лжёшь! Ты не мой отец!

Ибн Башар отстранился и посмотрев в глаза сына, ответил:

– Не знаю, что тебе наговорила эта женщина, но я твой отец! Я, Ибн Башар – Эмир этих земель и ты мой наследник!

Слишком маленький, чтоб разобраться с услышанным. Мама всегда помогала советами и ответы находила, как поступить в любых ситуациях, но сейчас её нет, и Демид, как мышонок не может найти правильный выход.

– Амар?! – позвал он помощника и тот войдя опустил глаза, – Посмотри на нас и ответь, похож сын на отца?

Можно не спрашивать, итак, невооруженным взглядом видно: две копии, как две капли воды похожи друг на друга.

– Очень.

Демиду выделили личные покои. Принесли еду.

– Я не буду кушать, – с заплаканными глазами ответил он, – Я к маме хочу.

На него никто из прислуг не обращал внимания, запирали в комнате, а у дверей ставили охрану. Гулять только с разрешения отца можно, а значит, всегда гулял, потому что Ибн Башар никаких запретов для сына не ставил. Эмир терпел постоянство сына: "К маме хочу", кажется, правитель перед сыном слаб, не мог быть с ним деспотом, эгоистом и тираном, для других да, но ни для единственного сына. Итак, продолжалось, пока ребёнок в один из дней, через два месяца сильно не заболел.

– Что с моим львенком? – зарычал он на лучшего врача в Каире, – Отойди!

– Уважаемый, Ибн Башар, не переживайте, я его вылечу. Температура уже спала, я сам лично буду приезжать и осматривать его, а также ставить капельницы.

– Конечно будешь, ведь иначе, я вас всех раздавлю! – целует руки сына, когда мальчик открывает глаза, – Бахти, лев мой, что болит? Где болит? – напугано спрашивает он.

– Ничего не болит, – тихо шепчет, закрывая глаза.

– Бахти, говорить о боли, это не слабость. У меня душа болит за тебя и здесь, – прикладывает ладонь к груди.

– Не уходи..

Это были первые приятные обращения сына к отцу и, с тех пор слово "мама" редко проскальзывало в разговоре мальчика.

Многое изменилось с того времени. Имя Бахти наследнику нравилось, потому что его ему дал отец. Учили арабскому языку лучшие педагоги страны, а главным проверяющим был отец. Бахти обращался к отцу, говоря на русском, но Ибн Башар специально молчал, плавно побуждая и заставляя забывать русский, и переходить на родной ему язык.

– Пап, ты снова молчишь? Поговори со мной, а, то меня никто не понимает. От этого очень грустно и скучно.

Башар закрыл ноутбук и откинувшись на спинку кресла, ответил на арабском:

– Я всем запретил разговаривать с тобой на языке неверных. Хочешь поговорить, давай поговорим. Ты, почему на уроке учителя не слушаешь?

– Что снова пожаловалась? – мальчик уже неплохо знал и понимал арабский.

– Бахти, если так дальше пойдёт, то я лично займусь твоим не только обучением арабского, но и воспитанием. Ты, понял меня?

– Не сердись, я понял, – обнял отца сзади за шею и Бахти расставил в объятиях сына. Всегда мало ему перепадает таких моментов, но он довольствуется тем, что есть. Главное для Ибн Башара, что о матери молчит. У него получилось настроить сына против матери, маленькими и уверенными шагами к этому двигался. Наврал, что ездил к Милене и она отказалась от сына, сказав, что денег не хватает, да и не хватало никогда.

– Сынок, я сам не рад такому поступку. Как она могла? Она рада, что ты со мной и вернуть тебя не хочет. Сказала, что не прокормит тебя и не сможет воспитать. Нашла себе мужчину, говорит, что жизнь теперь у неё без тебя налаживается, – Шейх знал на что давить и бил точно в цель.

– Пап, не говори, я понял, – до слёз расстроился и обозлился на всех женщин. Так Ибн Башар внушил сыну за десять лет, что женщины нужны, чтоб их тр*хать, получая удовольствия и брать то, что они могут дать, а именно наследника.

Бахти считал так, пока не влюбился будучи уже взрослым.

Мальчика обучили всему, что обязан уметь и знать будущий правитель Эмиратов. Все его воспоминания из детства, о жизни в России остались в забытом прошлом. Нет он не вспоминал о них, потому что остался осадок боли и тяжесть принятия того, что от него отказалась родная мать.

Ехал в машине и наблюдал за спящей Василиной. В голову ему не приходило, что может её встретить после стольких лет. Можно обмануть себя, однако память и сердце не обманешь. Единственной слабостью для Шейха стала Василина, девочка из прошлого. Его девочка, на которой он оставил свой след любви. Тянет к ней невидимыми нитями, хочет её до безумия, а она сопротивляется. Не знает, как подобрать нужный ключик к сердцу русской, такого с ним ещё не случалось. Она недоступная для него, пусть и сделал женщиной своей, всё равно не покоряется, как бы не старался Бахти.

Ошибку он совершил непоправимую перед отцом, взял то, к чему не позволительно прикасаться. Разочаровал Эмира и заметил в глазах отца лютый гнев, он обязательно почувствует его на себе, но не при народе.

– "И пусть отвечу, главное, чтоб её не трогал" – смотрит на Василину.

Открылись огромный железные ворота. Автомобиль Ибн Башара заехал первый, а за ним остановилась машина сына. Выйдя с машины, он сразу же величественной походкой направился во дворец, даже не обернувшись в сторону сына. Говорило это о многом.

– Приехали, – положил ладонь на плечо Василины, которую она тут же скинула, словно что-то мерзкое и отвратительное на неё сверху упало.

– Не трогай! – дерзнула и вышла из машины, посмотрев обреченными глазами на дворец. Шмыгнула носом, взявшись за переносицу, возопила, – Господи! Куда я попала?