Читать книгу Василина для шейха - - Страница 22

Бахти сидел на курпаче и закатывал рукава перед ужином, а я этим временем клала на поднос лаваш, тарелку рисового супа и летний салат из огурцов, и помидор, который я заправила соусом.

Посмотрела на него краем глаза. Сидит как король, улыбается с довольной физиономией.

– Это что? – негодующе осматривал еду, которую я поставила перед ним на подносе.

– А, ты, чего ожидал?

– Аллах, Аллах, – выдохнул он и взял в руки ложку, – На столе должно быть много мясо, много зелени и овощей, а ещё фрукты и кофе.

– Ты не по адресу. Пусть тебе твоя жена готовит, то что ты хочешь, – отошла к столу и села на стул, сложив руки на груди.

Он ударил по столу и всё на нём с грохотом подпрыгнуло. Я сжалась, боясь последствий, однако их не последовало. Я бы ни за что не готовила ему ужин, если бы не боялась его как огня.

Сидит медленно помешивает ложкой суп, а я язвительно спрашиваю:

– Не боишься, что отравлю?

– Боюсь. Но мы умрём вместе, потому что ты будешь есть со мной с одной тарелки. Давай, бери ложку и приступим к вечерней трапезе.

И я сразу же пожалела о сказанном.

– Ну уж нет. Это слишком для меня.

Бахти быстро встал, взял ложку и подойдя ко мне, схватил за плечо, силой ведя, и усаживая рядом с собой.

– Ешь и не зли меня.

На блюдце лежал последний кусочек лаваша и я хотела его взять, так вышло, что и Бахти потянулся за ним. Наши руки коснулись друг друга и меня словно ударило током, и я отдернула руку. Он взял кусочек и направил ко рту, а потом посмотрел на меня испепеляющим взглядом, и разделил на пополам лаваш, придвинув его ко мне.

На меня упала стена драгоценных воспоминаний из детства. Я приходила к Демиду в гости и тётя Милена зная какие мы «едоки», накладывала нам еду в одну тарелку. Мы ели с одной тарелки, так же делили хлеб пополам, а тётя Милена смотрела на нас и не могла нарадоваться. И сейчас, когда он так делает у меня сердце сворачивается и болит, а на глаза наворачиваются слёзы. Может Бахти этого не помнит, но когда я встречаюсь с его глазами, я словно смотрю на Демида, окунаясь в прошлое, в наше детство.

Я взяла лаваш и колючий ком в горле застрял после того, как он поднёс кусочек мяса на вилке к моему рту.

Он смотрит на меня будто так и должно быть, будто всё, что он делает правильно. А у меня мурашки по позвоночнику побежали, потому что я теперь понимаю, что такое душевная боль и насколько меня хватит, чтоб сдержать свой ураган эмоции.

– Василина, всё нормально? – улыбка с его лица пропала в тот момент, когда из моих глаз стали капать слёзы на стол.

Я тогда была между прошлым и настоящим, но ответов так и не находила на свои вопросы.

– Где же нормально, когда ты всю душу мне вывернул? – пауза, – Когда ты соврал, что я вернусь домой, но так и не вернулась? Где же нормально, когда тебе с неистовым желанием нравится издеваться, причиняя мне боль?

Он молча слушал.

– Молчишь? Да, потому что мы оба знаем, что я права, – я не кричала, а тихо с замиранием сердца, с дрожью в голосе говорила, – Мне иногда кажется, что это сон и как бы я хотела проснуться дома, ведь в реальности Демид бы вернулся домой и никогда бы не обидел меня. Он храбрый, а ты трус. Он добрый, а ты исчадие ада. Он мой лучший друг, а ты мой враг.

Схватил меня не больно за затылок и наклонил к себе, зарычав:

– Иногда, мы попадаем в такие ситуации, где мы беспомощны что-либо исправить.

Я должна немедленно замолчать первая, однако там внутри у меня разгорается пожар и я не могу его внутри себя потушить.

– Не трогай! – оттолкнула и встала из-за стола, – Как можно идти против своей матери? Ты проживаешь чужую жизни, с чужим мнением и не под своим именем!

– Да-а? – тоже встаёт.

– Именно!

Ещё раз убедилась, что ему что-то доказывать нет никакого смысла. Он не готов принять правду.

Я направилась в комнату, но далеко я не отошла, он схватил меня за плечо и развернул к себе, прижав к дверям.

– Пусти меня!

– Когда матери нужен её ребёнок, она пройдёт все круги ада, лишь бы вернуть его! А что сделала моя, так называемая мать?! Предала ради какого-то мужика? Продала единственного сына за кругленькую сумму и ты мне сейчас говоришь, что я пошёл против матери?

– Это подлая ложь твоего отца, а правду смогу рассказать тебе только я или сам узнаешь, если вернёшься в Россию!

– А-а, ну я теперь понял к чему ты клонишь, – протянул он, – Ты не такая уж и бескорыстная, как кажется. Знаешь, что если получится меня убедить, то в Россию я без тебя не вернусь. А там и шансы сбежать возрастут. Да?

– Ты неисправим.

– Чем быстрее ты это поймёшь, русская, тем лучше будет для тебя. Поняла?

– Я не буду с тобой спорить, шейх. Я подожду момента твоей боли, а она ударит с невероятной силой. Вот сюда, – тыкаю пальцем ему в грудь.

– Пошла в комнату, – толкает меня, – И готовься, сегодня я возьму тебя.

Нет! Я не переживу! Его прикосновения руками, глазами по моему телу обжигают до костей, оставляют шрамы на душе. Он словно демон, забирает все силы, выворачивает меня наизнанку, заставляя чувствовать какие-то новые ощущения, от которых кружится голова и томительно сладко болит в промежности. Так оказалось, что я не могу управлять своим телом, а он может.. Делает что-то необъяснимое с ним, а после этого я себя начинаю ненавидеть. Я помню каждую минуту того, что он делал со мной, иногда мне снятся обрывки из этого кошмара. И хоть это было между нами один раз, мне до сих пор стыдно, неприятно и отвратительно, а ещё хватило, да так, чтоб ненавидеть ласки во всех их проявлениях.

Моим слезам нет предела. Я ходила по комнате взад-вперёд и боялась любого шороха за дверью, которую я закрыла на защелку. На столе лежали чистые листы и мне неистово захотелось передать свою боль, и рассказать, что проживаю здесь. Да, как в детстве завести дневник, но в итоге это выглядело, как записки родному человеку – маме. И, к сожалению, она их скорее всего никогда не прочтёт. Я дала, каждой название – письмо русской пленницы.

"Мама! Моя родная, нежная мамочка! Это я твоя Василина. Я понимаю, что это письмо никогда до тебя не дойдёт и ты не вдохнешь его запах. Не сможешь определить, по-моему, почерку, через что прошла твоя дочь. Мама! Мне больно, мне страшно! Я встретила ужасного мужчину, который в скором времени выломает дверь и ворвётся в спальню, чтобы меня взять силой. И этот человек – Демид! Я не выдержу, мама!"

Перед глазами круглые синие разводы и я не сдерживая голос плачу навзрыд. Вздрагиваю с каждым стуком в дверь.

– Открой дверь.

Я спрятала письмо в маленький шкафчик и встала перед дверью.

– Я открою, но в том случае если пообещаешь, что не тронешь меня.

– Я же могу выломать дверь и тогда…

– Тогда если притронешься, я что-нибудь с собой сделаю. Я клянусь! – закричала я.

– Хорошо, хорошо.. Слово шейха, что без твоего согласия я к тебе не притронусь.

Я открыла дверь и он без всяких "кажется" выглядел огромным, с широкими плечами, с лоснящимся телом и грудой мышц на обнажённом торсе.

С порога словесно на него набросилась, говоря правду, выплескивая всё наружу.

– Всё равно ты меня не отпустишь! Будешь издеваться! А мне такая жизнь не нужна! Я-я..

Он внезапно приблизился в плотную ко мне, сказав серьезным тоном:

– Ты, даже не представляешь, что чувствую я, когда вижу эти слёзы, – большим пальцем ловит мои ручьи слёз.

– Тогда я прошу тебя. Умоляю. Отпусти меня домой.

– Мы же уже обсуждали с тобой эту тему. Я не могу это сделать.