Читать книгу Василина для шейха - - Страница 24

Перестало пугать одиночество, оно импонирует мне, в особенности долгие мысли за жизнь. Сидишь у панорамного окна на мягкой подушке и любуешься пейзажем, а руками обнимаешь чашку арабского чай. М-м, я ничего подобного не пробовала за всю свою жизнь. Есть время получить удовольствие и я его выпиваю, вкушаю до дна, и пусть весь мир подождёт. Жилкой прекрасного состояния и удовлетворенности было отсутствие рядом Бахти. Нет его смуглого, скуластого лица с миндальным цветом глаз, в которых танцующие языки пламени завораживают и в то же время внушают смотрящему дикий, животный страх. Ещё эти выразительные огоньки так и выстреливают прямо в цель, хлыстают, опутывают жертву, побуждая мысленно молить о пощаде. По всей видимости, девушек в его гареме очаровывают глаза шейха и под натиском их сильного давления, они теряют себя и трепещут в его грубых объятиях.. Так стоп! Чего это я думаю о нём больше, чем он этого заслуживает? Да, и неинтересно мне вовсе, кто и по какой причине разделяет с ним дни и ночи! От таких самостоятельно приходящих мыслей я судорожно сглотнула, и нервически поставила чашку на кофейный деревянный столик.

Меня резко накрыло холодом со всех сторон, обнимаю себя руками и смотрю куда-то вдаль, где край горизонта и волнистые барханы освещает лунный свет. Звёздное небо с каким-то оттенком синевы, необычная красота здесь.

Я привстала на колени, облокотившись руками о подоконник и пристально смотрела на самую яркую, мерцающую звезду. В случае если одна из звёзд будет падать, я загадаю желание. Как можно скорее сбежать и, чтоб Бахти со своим психанутым стариканом меня не нашли. Я оказалась под гипнозом большого звездопада, холодные точки падали и гасли одна за другой, а после стала наступать жуткая темнота. Луну закрывали тучи и в душе стала ощущаться невыносимая тоска по родителям и родному дому. Уныло вздохнула и прикрыла окно чёрными портьерами.

От тишины стало жутко в доме, словно здесь царила сама смерть. И это уже не первое постигающее ощущение, паника набирала обороты вверх, но, чтоб окончательно не сойти с ума или не умереть от страха, я включила во всём доме свет. Так-то лучше!

Уложила в камин пару сухих брёвен, между ними поместила бумагу и чиркнув о коробок спичку, поднесла к бумаге.

Расположившись у мраморного камина быстро согрелась. Веки тяжелели, клонило в сон и я с полузакрытыми глазами, прилегла на махровое покрывало, где сон меня сморил.

В первые мгновения своего пробуждения, я почувствовала цветочный, сладкий запах. Он такой навязчивый, что ощущалась его грань между резкими и мягкими ароматами. Я готова была с закрытыми глазами воображать, что шагаю в саду по утренней росе босиком, а вокруг меня благоухают, и раскрываются бутоны цветов. Но меня в реальности кто-то держал за руку, скрестив пальцы в единство и я открыла глаза.

Я высвободила руку, попятилась назад и затаила дыхание, ведь такая близость с шейхом чересчур опасна. Давно ли он лежит рядом со мной? Он так тихо открыл дом и вошёл, что я не услышала.

На подушке лежал красивый букет красных роз связанный белой атласной лентой и приятно благоухал.

– Нравится?

– Нет, – заявила и попятилась от него, но он тут же навис надо мной, посмотрев мне прямо в глаза.

– Не верю, – расположил колено мне между ног и перевёл взгляд на мою вздымающуюся и опускающуюся грудь от нервного дыхания.

Я заметалась по подушке и не могла унять трепетное сердцебиение, как и не в силах понять отчего пылают щёки, а внизу живота нарастала горячая волна, и это только пугало.

– Отпусти меня, – судорожно сглотнула, упираясь руками о его тонкую материю рубашки.

– Я и не удерживал, – усмехнулся, упав на спину рядом.

– И как давно ты видишь меня в своих снах?

– Что?! – подскакиваю с пола от неслыханного вопроса.

– Повторять вопрос не стану.

– Ещё чего. Кто ты такой, чтоб снился мне?

Если бы он приходил ко мне ещё и во снах, то я бы точно вышла из ума.

– Я твой первый мужчина, которому ты в скором времени отдашься снова по согласию. Ты будешь кричать, стонать подо мной лишь бы только я не останавливался.

– Никогда! – с диким отвращением воскликнула.

– Посмотрим, Василина. Потому что ты уже начала звать меня в своих снах, так тихо и ласково произнесла моё имя сегодня.

– Это лишь от страха и ненависти, а на большее не рассчитывай.

– Почему?

– Потому что я однажды увидела рай в твоих глазах, а оказалась, что ты взял меня за руку и бросил в Ад.

– Хватит, – встал в рост и указал пальцем на подарочные коробки лежавшие на столе, – сейчас ты возьмёшь их, переоденешься, а после мы вернёмся в Каир. И я больше ничего не хочу слышать.

– Как прикажете, господин, – разозлилась и устало качнула головой, потому как нет смысла возражать ему. Я пленница и если ему надо он силой заставит, добьётся своего.

Войдя в комнату, я открыла коробки и ужаснулась. Что это? Чадра? Чёрная ткань, не поймёшь то ли платье, то ли мешок и длинный шарф, но я не хочу это надевать на себя. Я села на кровать и сжимая ткань в руках не могла сдержать слёз.

– Господи, за что мне это все? Где я так согрешила, что меня отправили в самое пекло Ада на Земле? – прилегла на бок и прижала колени к груди, обнимая их руками.

Неожиданно Бахти вошёл в комнату со словами:

– Что ты здесь возишься?

Я привстала и смахнув слёзы с лица, закричала:

– Я не стану надевать эти тряпки! – бросила их в его сторону, а он поймал.

– Не станешь? – спокойно спрашивает.

– Ни за что!

– Ты русская девушка и слишком приметная для чужих глаз, и меня выводят из себя дерзкие взгляды мужчин.

– Но меня это не трогает. Так что не буду закрываться в этих нарядах.

– Хорошо подумала? – иногда, я поражаюсь его сдержанности и то, как он может контролировать свои эмоции.

– Ты не отступишь, да?

Он прищурил глаза и мне не показалось, что он злится, его глаза горят недобрым огнём, и Бахти в ответ отрицательно качнул головой.

– Я не рабыня, чтоб по щелчку исполнять твои приказы и прихоти! – на родном языке громко говорила, а Бахти молча слушал и менялся в лице, снимая игаль со своей головы, – И эта одежда не для православных, чтоб я её носила. Ты, понимаешь меня?

Стою перед ним и жду понимания с хорошей реакцией, а когда увидела, как складывает крепко и сжимает в кулаках игаль, что похож был на жгут, то от страха отступила назад. Оказывается реакция была, просто я настолько поверила в себя, что не замечала, как вывожу его из равновесия. Слова тут же застряли в горле, я стояла боясь шелохнуться, ведь я не забыла те удары в пустыне за побег.

Бахти подался вперёд ко мне, а я не сводя глаз с чёрного плетеного шнура, осторожно попятилась назад, пока не села на кровать и не стала осторожно отползать назад.

– Не надо.. Не надо..

Он замахнулся на меня с горящими глазами тигра и у меня вся жизнь перед глазами пролетела. Вся напряглась, натягивая на себя покрывало, чтоб не умереть от боли и приготовиться к удару, хотя к такой дикой боли нельзя приготовиться или привыкнуть.

Удар был, но только не по мне, а где-то совсем рядом со мной. Остался след на белом покрывале и я затаила дыхание, зажмурив глаза.

– Ты наденешь это, – бросает мне одежду, – и совсем скоро примешь Ислам. А если будешь упрямой как коза, то буду беспощадно наказывать, – крутит перед лицом "жгут", – Ты, меня поняла?

Я взяла в руки одежду и глотая слёзы в истерике, заикаясь, тихо прошептала:

– Т-ты мне снова не оставил в-выбора..

– Не играй со мной. Не испытывай меня и не буди во мне зверя. А выбор твой вот: покорность или много.. много боли. Так что думаешь выбрать?

– Выйди, – он нахмурил брови, а я не хочу перед ним переодеваться, – Выйди или отвернись, я надену эту одежду.