Читать книгу Канашибари - - Страница 1

Внезапный удар откуда-то сбоку, казалось, выбил из меня весь воздух. Голова дернулась влево, и я почувствовала резкую боль в шее, которую почти сразу перебила боль во всем теле, особенно с правой стороны, она разлилась по мышцам и костям как внезапный ледяной ливень.

Перед глазами все потемнело и закружилось, но я не могла понять: это у меня в голове или мир вокруг сошел с ума. Все мысли, кроме резкого страха и жалящего удивления, покинули мою голову.

Все произошло очень быстро, но словно бы в замедленной съемке. Как издалека я услышала чьи-то резкие крики, грохот и скрежет. Мне даже показалось, что среди слившихся воедино звуков я расслышала голос Минори.

А потом все поглотила темнота. Из этой черноты я вылезала как из густого, вязкого болота. Веки словно слиплись, а отяжелевшая голова отказывалась подниматься, хоть я и чувствовала, что лежу в совсем неудобной позе, от которой затекли и уже начали слегка покалывать мышцы. На задворках сознания мелькнула мысль, что это единственные неприятные ощущения. Ни боли от сломанных костей или порванных мышц, ни горячей крови, ни жара стертой кожи я не ощутила. И, хоть это могло быть последствием болевого шока, всколыхнувшая мою душу паника улеглась.

Я глубоко вдохнула, ощутив странную свежесть воздуха, и подождала, пока слегка не отступит тяжесть в голове. Затем я медленно открыла глаза и осторожно приподнялась на локтях, отрывая щеку от чего-то шершавого и прохладного.

Зрение сфокусировалось не сразу, и какое-то время я лишь терпеливо моргала, ожидая, когда картинка перед глазами прояснится. О том, что произошло, напоминало лишь колотящееся сердце, внешне я была спокойна.

Наконец ко мне вернулось зрение, и я медленно встала на ноги, чтобы вдруг не спровоцировать новый приступ головокружения. Оглядевшись, я поджала губы, а сердце все еще билось в груди как сумасшедшее.

Я не понимала, где оказалась. Точнее, как я тут оказалась. Я ведь… только-только я ехала… Мы были вместе…

Мысли ускользали от меня, словно что-то мешало мне вспоминать, и размытость воспоминаний неприятно саднила разум, раздражая. Но я терпеливо собирала последние воспоминания по осколкам и внезапно испуганно оглянулась:

– Минори… – прошептала я. А затем почти крикнула: – Минори!

Ответом на этой пустынной улице мне была лишь тишина. Тогда я, подумав пару секунд, побежала в одну из сторон, свернула влево, но быстро наткнулась на тупик. Развернувшись, я вернулась туда, где очнулась, и внезапно из-за угла чуть дальше по улице появилась Минори.

Я облегченно выдохнула, увидев знакомое лицо. Оглядев подругу с головы до ног, я отметила, что и она, вроде как, не пострадала. Разве что выглядела совсем бледной и потерянной, словно только что проснулась. В ушах внезапно раздался крик Минори, который, казалось, я слышала только что. Вот только чем он был вызван? И не кричала ли я сама, не слыша собственный голос в какофонии других вскриков и странного грохота?

– Хината-тян[1], – выдохнула Минори и ускорила шаг. Подойдя ближе, она также окинула меня взглядом. – Ты как?

Я покачала головой:

– Все в порядке.

Затем я отвернулась, решив оглядеть место, в котором мы очутились.

– Точно все нормально? Ты была как раз справа от меня… Ничего не сломала? Голова не болит?

Я с легким раздражением взглянула на Минори, но потом слегка выдохнула и взяла себя в руки. Она просто проявляла заботу. Как и всегда. А сейчас как раз есть повод, в отличие от многих других моментов.

– Точно. Все хорошо, – я выдавила легкую улыбку, посмотрев на подругу, а потом вернулась к изучению улицы. Та была пустынной и тихой. – Где это мы?

Минори, прищурившись, тоже огляделась.

– Надеюсь, это Токио, – пробормотала она. – Хотя я бы не отказалась от того, чтобы внезапно очутиться в Париже…

– Нужно выйти на большую улицу, там сможем понять, куда нам идти, или спросим дорогу, – произнесла я, игнорируя шутку Минори. Подруга кивнула.

– Пойдем туда?

– Я была там, идти некуда, дорога ведет в тупик, – отозвалась я. – А что там?

Я указала в ту сторону, откуда появилась Минори. Она пожала плечами:

– Я очнулась за углом, прошла чуть вперед и увидела на этой дороге тебя. Так что стоит проверить…

Её голос прозвучал неуверенно, поэтому я кивнула, словно не волновалась. Сейчас у нас появилась цель – это придавало сил и успокаивало. Мы не помнили, как тут оказались, но сейчас надо было просто найти кого-то, кто подскажет, где мы, а там уже легко найти метро или взять такси… Можно поехать домой или же заглянуть в больницу, но это уже следующий шаг, и я надеялась, что все прояснится, и помощь врача нам не понадобится.

Я пошла вперед, а после оглянулась, увидев, что Минори стоит на месте и смотрит куда-то в сторону, но словно в никуда.

– Минори? – спросила я, смягчая голос. – Что случилось?

– Мне как-то не по себе… – пробормотала подруга. – Не знаю, какое-то плохое предчувствие.

– Это не плохое предчувствие, – я пожала плечами. – Просто ситуация странная… Тревожиться из-за внезапной потери памяти нормально, было бы странно, если бы ты не обратила на это внимание.

– Наверное, ты права, – кивнула Минори и слегка вздохнула. – И есть очень хочется… Я сегодня почти не ела.

– Да и место тут… странное, – пробормотала я, оглядываясь. Мы находились в безлюдном переулке, где двери магазинов были закрыты рольставнями, исписанными граффити, асфальт был кривым и местами раздробленным, а с покосившихся столбов свисали запутавшиеся и даже рваные, явно нерабочие провода. Сами стены, между которыми мы стояли, были побитыми, с облезлой краской и глубокими трещинами.

– Нужно выбираться отсюда, – повторила я, придавая и себе, и подруге уверенности. Минори кивнула, и мы обе поспешно пошли вперед.

Завернув за угол, мы увидели другую улицу, немного более широкую. Она шла чуть вверх, но дальше виднелся, кажется, выход с пешеходной улицы на трассу.

Меня что-то напрягало, но я не могла понять причину этой смутной тревоги. Не отчаяние, не страх, не опустошенность… Именно тревога, смутное напряжение.

Странным казалось отсутствие людей. И на этой дороге никого не оказалось. По обе стороны располагались входы в кафе и комбини[2], но ни покупателей, ни случайных прохожих не было. Более того, некоторые из заведений были заперты, а открытые двери других демонстрировали выключенный свет. Еще больше удивляли разбитые окна, покосившиеся вывески, некоторые из которых висели так, что не внушали доверия.

– Что за ужасный район… – пробормотала Минори, поежившись, и попыталась поплотнее запахнуть свой укороченный пиджак из ткани букле.

Я пожала плечами, хотя мне тоже было не по себе. И я наконец поняла причину, по которой по коже бегали мурашки. Отсутствие звуков. Ничего, кроме наших шагов и дыхания. Ни звука двигателей, ни чужих голосов, ни музыки. Словно вокруг нас на сотни метров не было никого.

– Давай пойдем быстрее, – предложила Минори и ускорила шаг. Я последовала за ней, хотя и не умела ходить так быстро. Все-таки подруга была капитаном волейбольной команды, а я со спортом не дружила.

Слегка запыхавшись, я догнала Минори, которая застыла в конце улицы.

– Что такое?.. – начала было я, но от удивления замолчала, поняв реакцию подруги. Перед нами открылся вид на город…

Высотки с обвалившимися этажами, ощетинившиеся обломками арматуры, взирали на нас темными провалами окон, а зазубренные осколки стекол в рамах казались застывшими слезами.

Полуразрушенные современные дома перемежались заброшенными магазинчиками, то тут, то там попадались то здание школы с поблекшими надписями, то библиотека с обвалившейся крышей, то больница, напоминающая декорации для дешевого фильма ужасов.

Весь этот пейзаж разваливающегося на куски современного города разбавляли дома в традиционном стиле. Они привлекали особенное внимание своей чистотой и целостностью. Казалось, прошедшийся по городу ураган аккуратно огибал эти невысокие строения. Они словно бы сошли с оживившего суми-э[3] или же это мы попали внутрь такой картины.

– Смотри, – тихо выдохнула Минори.

Я проследила за ее взглядом. Впереди стояла ухоженная матия[4] – длинный деревянный дом в стиле цумаири[5], где вход расположен с узкой стороны. Последний раз я видела подобные дома, когда была в Киото.

Вот только эта матия, с крышей, покрытой чёрной черепицей, и стенами, облицованными черной плиткой, не была похожа на наследство прошлого в Киото – она была мрачной и даже пугающей. Тем сильнее был контраст с яркой вывеской: «新しい物語の始まり». Начало нового кайдана.

– История о сверхъестественном? Что это? Как думаешь, зайти? – сдвинув брови, протянула Минори.

– Не знаю, выглядит подозрительно…

– Да тут все выглядит подозрительно, – нервно усмехнулась девушка. – В этом доме хотя бы на голову крыша не обвалится. Пойдём, может, там будет, у кого спросить, что произошло.

Я поморщилась, но, промолчав, кивнула. Выбора у нас действительно не было.

Из переулка рядом с матия вышли девушка и парень. Они огляделись и, посмотрев на вывеску, зашли в дом.

– Отлично, туда кто-то пошел! – воскликнула Минори. – Пойдем быстрее.

Я поспешила за Минори, едва не переходя на бег, чтобы не отстать.

Подруга подошла к дверям, но замешкалась, нервно оглядываясь. Я, не сдержавшись, вздохнула и сама отодвинула дверь.

Мы оказались в небольшой передней комнате, сейчас в матия в таких обычно располагаются магазинчики. Там стояли те парень и девушка, которых мы заметили на улице, и еще одна женщина. Все взгляды сразу же обратились к нам, и я незаметно отодвинулась подальше, предоставив слово Минори.

– Здравствуйте! – поклонившись, преувеличенно бодрым тоном поздоровалась девушка. Присутствующие что-то вяло пробормотали в ответ. – Скажите, пожалуйста, не знаете ли вы, где мы?

Девушка, на вид немногим старше нас, неуверенно посмотрела на парня, ее ровесника. Она хотела что-то сказать, но он дернул ее за рукав платья и, помедлив, пожал плечами:

– Не имею ни малейшего понятия. Я… мы не помним, как тут очутились.

Я хмуро посмотрела на этого парня. Почему-то мне показалось, что он солгал.

– Мы были на вечеринке… – дрожащим голосом добавила девушка, кинув взгляд на своего спутника. – Веселились с друзьями, – она всхлипнула, и парень, сжав ее руку, притянул девушку поближе к себе.

Минори перевела вопросительный взгляд на женщину, но та настойчиво сохраняла молчание, обхватив себя руками. Я же все еще смотрела на парня и девушку, но, подумав, решила, что мои подозрения надуманы. Зачем им что-то скрывать?

– Эм-м… а что там дальше? Вы не заглянули? Зачем сюда приглашают людей? – натянуто улыбаясь, продолжила подруга.

– Двери не открываются, – глухо ответила женщина.

– Может, пойдем отсюда, Минори? Не думаю, что мы здесь что-то узнаем…

– Зачем так торопиться?

Минори рядом со мной вздрогнула от неожиданности. Я слегка оглянулась.

– Кажется, ты не Минори. А я обращалась к ней, – хмуро произнесла я. Голос незнакомца прозвучал слишком уж снисходительно.

У входной двери, прислонившись к стене, стоял парень лет двадцати пяти. Прямая спина, руки скрещены на груди, на губах полуулыбка – он явно не разделял общей нервозности. И одежда его выделялась как на фоне развалин, так и на фоне зданий в традиционном стиле: качественно сшитый костюм темно-серого, почти чёрного оттенка, под расстёгнутым пиджаком – белоснежная рубашка, лакированные туфли начищены до блеска.

Взгляд незнакомца упал сначала на Минори, а потом перешел на меня, и мне показалось, что в глазах парня мелькнуло удивление, но эта искра исчезла слишком быстро.

– Хозяева, скорее всего, заканчивают приготовления к приему гостей, – проговорил парень. С его лица не сходила холодная улыбка.

Минори встрепенулась и только хотела спросить у незнакомца что-то ещё, как сёдзи[6] раздвинулись, открыв следующую комнату, погруженную в непроглядную темноту.

По коже пробежали мурашки. Казалось, из глубины дома повеяло морозным холодом. Прикусив губу, я присмотрелась, но ничего не разобрала, слишком уж было темно.

– Некрасиво заставлять… хозяев ждать, – на секунду запнувшись, проговорил последний из пришедших и оттолкнулся от стены. Все с той же странной полуулыбкой парень, не оглядываясь, исчез в темноте комнаты.

– Пойдем, – как можно более уверено проговорила я, разбив воцарившееся в прихожей молчание, и пошла вперед. – Минори? – я обернулась.

Подруга стояла, обхватив себя руками за плечи. Она уже не выказывала бодрость и уверенность, как минуту назад. Я с легким недовольством выдохнула и протянула Минори руку:

– Пойдем, ты же так хотела узнать, где мы. Или предпочтешь и дальше слоняться по развалинам?

– Нет. Конечно, нет. Пойдем, – непривычно тихо ответила Минори и схватила мою ладонь.

За нами двинулась молодая пара, и женщина, немного помешкав, тоже пошла к дверям.

Как только все мы оказались в темноте, сёдзи закрылись, отрезав нас от последних лучей света. Мы оказались в таком мраке, что я не могла разглядеть даже свои руки.

Страха я еще не чувствовала, но тревога, казалось, уже бежала по моим венам. Я услышала, как учащенно задышала Минори, как всхлипнула незнакомая девушка. Но никто не произнес ни слова.

Рядом с нами вспыхнул свет, на секунду показавшийся мне ослепительным. Однако через пару мгновений я поняла, что это была всего лишь свеча. Вернее фонарь, внутри которого горела эта свеча, создав посреди темноты островок света, в котором очутились все мы.

Я огляделась. Несмотря на то, что дальше освещенного пятачка ничего не было видно, мне показалось, что пространство вокруг, погруженное во тьму, гораздо больше, чем одна простая комната…

Легкий ветер, сырость, странный запах. В неясном мне самой порыве я, присев на корточки, провела рукой по татами[7]. И похолодела.

Никакого татами под нами не было. Моя рука ощутила лишь холодный шершавый камень. Я пригляделась, насколько позволял скудный свет единственного фонаря: это действительно был камень, даже не каменистая земля. Как будто бы мы оказались в горах или на валунах у берега реки.

Я ощутила на себе взгляд и, подняв голову, встретилась глазами с тем невозмутимым парнем, что пришёл последним. Он беззастенчиво наблюдал за мной и даже не попытался отвести взгляд. Преодолевая дискомфорт, я продолжила эту игру в гляделки, однако вдруг в тишине раздался голос, так что я непроизвольно вскинула голову и встала, чтобы увидеть говорящего.

– Добро пожаловать! Сейчас вы станете героями нового кайдана!

Голос звучал как будто бы из ниоткуда и при этом отовсюду. Он был сильно искажён, словно размноженный эхом, и оттого звучал как нереальный. Даже зловещий. В нем не было искусственности, как у компьютерного голоса, но… не было и чего-то человеческого.

– После сотворения мира Аматэрасу[8] и Цукиёми[9] стали править на небе, а Сусаноо[10] – на море. Сусаноо, младший из триады великих божеств, был подобен шторму, которым мог повелевать. Пренебрегая своими обязанностями, он насылал на сушу и море несчастья, строил козни другим божествам. Ничего удивительного, что терпение богов иссякло, и они решили изгнать Сусаноо в Ёми[11], Страну Желтых Вод – царство мертвых.

Сусаноо отправился в небесное царство Аматэрасу, Такамагахару[12]. Однако богиня солнца хорошо знала брата и его непредсказуемый характер, а потому стала готовиться к войне. Но вместо того, чтобы напасть, Сусаноо лишь умолял о прощении. Однако прошло время и, несмотря на обещания не совершать прежних ошибок, Сусаноо серьезно оскорбил Аматэрасу. Богиня солнца так опечалилась, что спустилась с небес и спряталась в глубокой пещере.

И весь мир погрузился в кромешную мглу.

Тогда боги, отчаявшись открыть пещеру, решили выманить Аматэрасу, устроив поблизости пышное празднество, и поставили у входа в убежище богини зеркало. Услышав веселые крики, музыку и смех, Аматэрасу, не сдержавшись, выглянула из пещеры – и увидела собственное ослепительно сияющее отражение. Очарованная, богиня вышла из укрытия – и боги тут же закрыли вход в пещеру.

Вернулась Аматэрасу – и свет солнца вернулся в наш мир…

На секунду воцарилась пауза. А затем несколько театральная и эмоциональная манера речи рассказчика изменилась, став вкрадчивой и зловещей.

– Но пока что солнце ещё не вернулось в мир людей, и он принадлежит мраку и всему, что обитает в нем. Ваша задача – выманить богиню Аматэрасу из пещеры и вернуть солнечный свет в погрязший во мраке мир, пока смерть не стала править и в надземном царстве! Для этого исполните правильную мелодию на сямисэне[13]. Для этого вам нужно её расшифровать. Внимательно слушайте дальше…

– Вы должны завершить историю. От вас зависит, каким будет конец кайдана. Время пошло…

Голос стал очень низким и теперь действительно прозвучал пугающе.

– Что это? – удивилась женщина, пришедшая в матия до нас. – При чем здесь Аматэрасу? Какая мелодия? – она теперь выглядела не нервной и потерянной, а раздраженной. – Это розыгрыш? Нас снимают? Выпустите нас отсюда, мы ни на что такое не подписывались!

Незнакомец в костюме громко вздохнул.

– Думаю, лучше для начала все таки выполнить задание, – он странно улыбнулся.

– С чего бы это? Я ухожу!

– Двери наверняка заперли… – неуверенно протянула Минори. Я пока молчала и оглядывалась. Что-то не давало мне покоя. И это что-то не было рассказанным непонятно кем мифом и странной загадкой. Что-то другое, но я не могла понять, что.

– Мне все равно! – зло бросила женщина и направилась к выходу.

Она уже собиралась пересечь границу между светом и темнотой, как вдруг незнакомец в костюме схватил её за рукав кофты и резко дернул назад, оттаскивая чуть дальше.

– Что ты себе позволяешь? – возмутилась женщина, оборачиваясь.

Внезапно что-то чёрное, оказавшееся темнее мрака вокруг, резко выскочило из темноты рядом с тем местом, где только что стояла женщина, и та громко вскрикнула, отшатнувшись. Это нечто исчезло в темноте так быстро, что я даже не разобрала, чем оно было.

Зато теперь я поняла, что напрягало меня.

Звук. Совсем тихий, но слышимый. Такой, словно что-то острое скреблось о камни.

По моей коже пробежали мурашки.

Женщина тихо застонала. Я перевела на неё взгляд и удивленно округлила глаза. На рукаве незнакомки были четыре длинных разреза, из-под которых виднелись кровоточащие царапины.

– Я же сказал, что лучше сначала сыграть, – заметил парень в костюме. Его случившееся явно не впечатлило.

Минори приблизилась к раненой и обеспокоено осмотрела руку.

– Они поверхностные, крови совсем немного. Видимо, вам помогла кофта.

– Или я, – тихо хмыкнул парень в костюме.

Я резко развернулась к незнакомцу.

– Ты знал? – тихо выдохнула я, и это прозвучало скорее как утверждение.

– Про что? Про этих монстров? Конечно же, нет, – незнакомец пожал плечами.

– Тогда почему предупреждал? – также тихо и бесстрастно продолжила я задавать вопросы. Мне стало еще тревожнее. Нет, мне стало страшно, просто я не признавалась себе в этом.

– Когда проходишь кайданы, всегда так. Не выполнишь задание – живым не выберешься. Это и из названия ясно. Кайдан вообще-то – это страшная история о сверхъестественном.

– Что ты несёшь? – истерично выкрикнула та женщина. Судя по всему, у неё затряслись зубы. Стоявшая рядом Минори не просто побледнела, ее лицо стало оттенка мела, а глаза были распахнуты так широко, что в своем элегантном костюме букле, черных сандалиях с закрытым круглым носом и белоснежных гольфах подруга стала похожа на фарфоровую куклу.

– Какая еще история о сверхъестественном? Почему не сказал прямо? – нервно спросила подруга, и я забеспокоилась, что у неё случится истерика.

– Представлял вашу реакцию, – ответил парень все с той же холодной улыбкой. Но потом его ледяной взгляд упал на все это время молчавших молодого человека и девушку. – Можно и у них спросить, почему ничего не сказали?

– Мы не знали! – воскликнула девушка. Ее друг хмуро и даже со злостью ответил на взгляд парня в костюме.

– Мы же сказали, что не знаем, где мы и как тут очутились.

– Охотно верю, – усмехнулся тот, что помог женщине. – Вот только это не ответ на вопрос. Вы проходите уже не первый кайдан и прекрасно знаете правила и всю суть.

– О чем ты? – дрожащим голосом воскликнула раненая женщина. Я тоже не понимала, о чем говорит парень в костюме, только догадалась, что мои подозрения были верными. Эти двое нам солгали. Или просто не сказали правду.

– Саито… – пробормотала девушка, испуганно смотря на своего спутника.

– Подожди, Акико-тян, – бросил он, отодвигая вцепившуюся в него девушку в сторону и шагаю ближе к парню в костюме. Взгляд Саито стал совсем мрачным.

– С чего ты взял, что мы уже проходили кайданы?

Парень в костюме в ответ лишь холодно улыбнулся.

– Хм… Пора бы решить загадку, пока мы не погибли, не так ли?

Улыбка незнакомца из холодной стала совсем ледяной. Саито нахмурился еще сильнее, а Акико сжалась. Я нахмурилась, силясь понять, что происходит.

Свеча в фонаре продолжала гореть, воск медленно таял, и освещенного пространства стало меньше. Темнота подобралась ближе, и Саито, стоящий у границы, частично попал за круг света. Но он не заметил это, прожигая стоящего перед ним парня в костюме злым взглядом.

Я, не до конца веря в реальность происходящего, все равно воскликнула:

– Саито, осторожно!

Он кинул на меня раздраженный взгляд, но вдруг из темноты выпрыгнуло нечто, оставшееся для моего взгляда лишь размазанной тенью, и дернуло парня за одежду на спине.

Раздался громкий крик, и парень вытянул руку вперед.

– Помогите!

– Саито! – Акико вскрикнула, застыв на месте, парализованная страхом. Минори и незнакомая женщина отскочили подальше.

Парень в костюме, стоявший к Саито ближе всех, даже не поднял рук. Он стоял полубоком ко мне, и я видела, что ни один мускул на его лице не дрогнул.

Несколько секунд – и Саито исчез в темноте.

До нас донеслось приглушенное рычание, треск и крики. В моей голове пронеслась единственная более или менее связная мысль – облегчение от того, что крики Саито оборвались так быстро. Однако Акико кричать не прекращала.

Странные звуки, от которых стыла кровь в жилах, тоже не стихали ещё какое-то время. И я была даже благодарна Акико, что она хоть немного приглушала их.

Я стояла, не в силах отвести глаз от того места, где только стоял Саито – живой и невредимый. У меня затряслись руки. К сожалению, глаза зацепились ещё за одну деталь, и, приглядевшись, я увидела брызги крови, попавшие на освещенную часть.

Незнакомец в костюме отвернулся и шагнул ближе к центру освещенного участка, дальше от темноты.

Секунду ничего не происходило, но вдруг тишину пронзил злой вопль, и от неожиданности у меня чуть не остановилось сердце. Я невольно прижала руку к груди.

Акико, не прекращая истошно кричать, только теперь уже не от страха, а от злости, бросилась на парня в костюме и вцепилась в его одежду. Мне показалось, что она целилась в лицо и волосы, но была слишком миниатюрной, чтобы достать до них.

– Ненавижу! Это все из-за тебя! Ты мог его спасти! Ты убил Саито! Ненавижу! Отправляйся в ад!

Акико дергала парня за одежду и пыталась вытолкнуть за черту света. Однако сил для этого у неё было недостаточно, и парень с легкостью отцепил от себя взбесившуюся девушку. На лице у него не было ни ухмылки, ни недовольства, оно словно превратилось в каменную маску.

– Половина времени прошла, – прозвучал, как ни в чем не бывало, тот самый размноженный эхом голос.

Я как будто очнулась. И, оглядевшись, поняла, что свеча, частично растаяв, оставляет уже куда более маленький островок света, чем до этого. Ещё немного, и нам пятерым не будет хватать места.

Затем ещё немного… и свеча просто потухнет.

Раненая женщина, пропавший в темноте Саито, кровь… Я откинула все мысли об этом, концентрируясь на том, что было важнее.

Нужно было решить загадку. Только это было предельно ясно.

Я прокрутила в голове слова трёх хокку. Как здесь может быть зашифрована мелодия?

Минори оторвала Акико от странного парня и прижала к себе. Девушка уже не кричала, она рыдала, уткнувшись лицом в плечо подруги. Женщина стояла в стороне, и лицо ее ничего не выражало. Здоровой рукой она придерживала раненую, хоть царапины и были поверхностными. Я угрюмо посмотрела на тех, с кем через несколько минут могла умереть, и ровным тоном произнесла:

– Если не хотите закончить также, как Саито, начинайте работать головой. Ещё немного, и свеча потухнет. Тогда мы все умрем.

Я поняла, как дико прозвучали мои слова. Этого не может быть… Но я видела все своими глазами, а им я доверяла. Как и способности соображать. И мой разум, анализируя сложившуюся ситуацию, выдавал неутешительный результат.

Если свеча потухнет до того, как будет сыграна верная мелодия, мы умрем.

На Акико мои слова не произвели никакого впечатления. Женщина побледнела ещё сильнее и огляделась, как будто хотела разглядеть ответ где-то вокруг. Парень в костюме сложил руки на груди и вновь отвернулся. Минори же, ещё сильнее распахнув глаза, запустила пальцы в волосы.

– Ты же играешь на скрипке, Хината!

Я мрачно посмотрела на подругу:

– Прежде, чем сыграть, надо понять, что за мелодию зашифровали.

Я отвернулась, осознав, что помощи ни от кого не дождусь. Моя жизнь была только в моих руках.

Я села на холодный камень, скрестив ноги, и уперлась локтями в колени. Надо быть хладнокровнее и мыслить логически. Когда есть загадка – есть и отгадка.

Так как же можно зашифровать мелодию? Всего есть семь нот. Есть октавы. Ноты записываются с помощью специальных символов на нотном стане, так записывается произведение. У нас нотного стана нигде не было. Мелодия же была зашифрована в хокку.

Как это можно сделать? Вложить в слова названия нот?

«Aki-no-hi-ni, ha-ga-ochiteimas, fuyu-ga-kuru». Нет ни «до», ни «ре», ни названий остальных нот… «Tsumetai-ame, atatakai-ramen, fuubutsushisa». То же самое.

Раздался вскрик и я с раздражением отвлеклась от размышлений. Оглядевшись, я поняла, что круг света сузился, и Акико задела рукой тень. Видимо что-то в этой темноте было невероятно быстрым, и держалось наготове: на тонком запястье девушки, которое та прижимала к груди, алели четыре короткие полосы. Капли крови испортили светлую рубашку.

Прикусив губу, я закрыла глаза и прижала ладони к ушам. Думай, думай, думай…

Может, мелодия зашифрована в смысле слов, а не в их звучании?

«Осенний день, опадают листья, приближается зима».

«Холодный дождь, горячая лапша, традиция!»

«Иллюзии опасны, секреты – это оружие, не дай себя одурачить».

Бред какой-то! Совершенно разный смысл и даже настроение! Как в совершенно разных трёхстишиях может быть по смыслу зашифрована мелодия?

Я почувствовала резкую боль в ноге, и едва не закричала. Углубившись в размышления, я не заметила, как граница между светом и мраком приблизилась вплотную ко мне. Кто-то, или что-то, сначала поцарапал меня, а затем вцепился в мою ногу. Я попыталась вскочить, но не смогла, и почувствовала рывок – существо потащило меня к себе. Я вцепилась пальцами в землю, но лишь ободрала ногти о холодный скользкий камень.

Кто-то резко и с силой дернул меня за капюшон толстовки, и потащил в обратную сторону. Боль в ноге усилилась, и я с трудом удержала крик. Две руки вцепились в мои плечи, еще две до боли сдавили рёбра. Свободной ногой я изо всех сил наугад пнула, и почувствовала, как попала по кому-то или чему-то. Я продолжила пинать, пока хватка на ноге не ослабла и меня полностью не втащили в круг света.

Однако безопасное пространство стало настолько узким, что мне пришлось встать, чтобы опять не стать наживкой для монстров.

– Хината, как ты? Прости, прости, я слишком поздно заметила, что ты в опасности… Как ты так, надо быть осторожнее! – сначала Минори говорила быстро, и ее тон был полон вины и жалости, однако затем подруга резко сорвалась на крик, и прозвучал ее голос уже зло.

Я не ответила. Наступив на раненую ногу, я скривилась от боли, но стиснула зубы и выпрямилась. Осмотрю рану потом… если выживу.

Я встретилась взглядом со странным парнем. И поняла, что это он помогал Минори тащить меня и первым схватил за толстовку.

Спас меня, но до этого просто смотрел, как утаскивают Саито. Кто знает, что было в голове у этого парня – я не собиралась его благодарить. И что он об этом подумает, меня тоже не волновало. Мне уже давно не было дела до мыслей других людей. Зачастую, и до их чувств.

Акико практически прижалась ко мне, видимо, стараясь быть как можно дальше и от незнакомого парня в костюме, и от темноты. Минори вцепилась в мое предплечье, желая придержать, но на самом деле лишь тянула меня вниз и мешала перенести вес тела на здоровую ногу.

– Неужели ни у кого нет идей! – истерично воскликнула раненая женщина, и я презрительно вздохнула. На языке так и вертелся вопрос: а вы сами размышляли хоть немного?

Я невольно посмотрела на парня. Он производил впечатление очень уверенного в себе человека. Зашёл в комнату как будто бы без опасений, несмотря на то, что, как выяснилось, знал о смертельной угрозе. Неужели он просто был легкомысленным? Или же считал себя удачливым?

А может, решил покончить с собой?

Я качнула головой. Нельзя полагаться на других, сейчас я сама по себе и могу рассчитывать только на себя.

Должен же быть ответ…

Мы медленно отступали все ближе к фонарю. Ногой я задела сямисэн, и поняла, что осталась буквально пара минут. Не больше.

Акико, казалось, смирилась, и тихо стояла, опустив голову. Женщина всхлипывала и что-то невнятно бормотала сквозь слёзы. Минори уже не пыталась помочь мне, а просто прижалась к моему боку, сжав мою ладонь, и как заклинание повторяла строки хокку.

«Aki-no-hi-ni, ha-ga-ochiteimas, fuyu-ga-kuru»… «Tsumetai-ame, atatakai-ramen, fuubutsushisa»… «Genso-wa-kiken, himitsu-ga-bukidesu, damasarenai»…

Общий смысл или посыл разобрать не получалось, названий нот внутри слов не было. Значит, разбор иероглифов и хираганы мне не поможет.

А что насчёт латиницы?..

Латиницей ведь тоже обозначают ноты! У них есть не только всем известные названия «до», «ре», «ми» и так далее. Так может в этом разгадка?

A, C, D E, F, G, H – ля, до, ре, ми, фа, соль, си.

Но каким образом эти ноты зашифрованы в хокку?

Нам сообщили, что мелодия короткая. Так может, надо было взять каждый звук из хокку, совпадающий со звуком, который обозначается латинским буквами?

Нет, это было бы слишком бессистемно… В какой-то строке подходящим был один звук, в какой-то – пять.

Не зря же нам дали именно хокку, стихотворение. Есть деление на строки… Иначе можно было просто дать несколько предложений, или же прозаический текст… Тогда, возможно, действительно нужно только начало строк. И в результате у нас три стихотворения по три строчки – всего девять звуков, короткая мелодия…

Минори потянула меня за собой, и я столкнулась плечом с Акико и спиной с парнем. Свеча почти потухла, и в кругу света места уже почти не осталось.

Парень подхватил сямисэн, и вовремя: мы могли его ненароком сломать, спасаясь от тварей во мраке. Я быстро и даже немного грубо выхватила инструмент, проигнорировав недовольный оклик парня и его встревоженный взгляд, и поудобнее обхватила сямисэн.

Сделав вдох, я быстро провела пальцами по струнам: ля, си, фа, до, ля, фа, соль, си, ре.

Девять нот улетели в никуда, и спустя пару мгновений, показавшихся мне вечностью, свеча потухла, и мы снова оказались в непроглядной темноте.

Я непроизвольно сжалась, приготовившись к боли, но тут же заставила себя выпрямить спину и открыть глаза.

Поэтому через секунду загоревшийся свет буквально ослепил меня. Я зажмурилась и прижала пальцы к глазам, роняя сямисэн. Осторожно приоткрыв глаза, увидела простую комнату: тонкие стены, деревянные перекладины, татами, маленький чайный столик, какэмоно[17] на стене, изображающее кленовые листья…

– Привлеченная звуками праздника, Аматэрасу, не сдержавшись, выглянула из пещеры – и была поражена собственным ослепительным светом и блистательной красотой. Богиня вышла из укрытия – и боги тут же закрыли вход в пещеру. Тогда солнце вернулось в наш мир. Поздравляем, вы удачно завершили историю!

Я продолжала стоять, смотря в пустоту, а в ушах эхом звенел издевательски радостный голос: «Поздравляем, вы удачно завершили историю!»

Я смогла. Я справилась. Я спасла нас.

Я выжила.

Однако ни радости, ни облегчения не было. Внутри ощущалась пустота.

Уровень адреналина в крови упал, и меня накрыло волной от пережитого напряжения. Руки затряслись, а рана на ноге снова напомнила о себе. Поморщившись, я привалилась спиной к стене и, согнув ногу в колене, постаралась осмотреть следы укуса.

– Хината, спасибо тебе! Спасибо! – ко мне подлетела Минори и начала обстреливать словами благодарности с частотой пулемета. Я молча кивнула подруге, жестом попросив ее замолчать.

Тогда Минори шумно выдохнула и упала коленями на татами. Казалось, если бы не присутствующие, она легла бы прямо на спину.

– Молодец, спасибо, что не убила всех нас.

Я подняла глаза и встретилась взглядом со странным парнем. В его голосе не было ни капли благодарности, скорее ирония.

– Что-то не так? Или ты хотел стать ужином для тех чудовищ? – процедила я.

– Нет, но прежде, чем вырывать сямисэн, могла бы хоть что-то сказать. Я решил эту загадку и собирался сам сыграть на сямисэне. А ты могла ошибиться и всех нас убить.

Он говорил спокойно, но с едва уловимой ноткой издёвки… и недовольства. И я их расслышала.

– Вот только я не ошиблась. А что ты там решил, никто не знает. Как хорошо, что я вовремя забрала сямисэн. А то это ты, скорее всего, убил бы всех нас.

Парень едва заметно дернул уголком губ. Я же смотрела на него мрачно, пряча боль и страх. В голову тут же пришёл образ Саито и вид его крови на камнях.

Незнакомец первым отвёл взгляд и, медленно развернувшись, пошёл к выходу.

Я же, наконец выдохнув, оглядела комнату.

Женщина, до этого, видимо, наблюдавшая за моим разговором с парнем, неуверенно поклонилась мне и молча поспешила к выходу. Казалось, находиться в этом доме лишние секунды было выше ее сил.

Акико же и след простыл.

Я перевела взгляд на Минори. Она сидела, сгорбившись и вытянув длинные ноги. Взгляд был пустым, макияж размазался от слез, волосы растрепались. Сейчас был редкий случай, когда девушке было все равно на ее внешний вид.

Я сползла на пол и откинула голову назад. Рана на ноге пульсировала, заставляя меня сжимать зубы при каждой новой волне боли. Минори придвинулась ко мне и протянула руку к моей ноге, однако не рискнула дотронуться до неё.

– Пойдем, Хината, – тихо произнесла девушка. – Давай уберемся отсюда подальше и найдём, где промыть твою рану.

Я со вздохом встала, боясь перенести вес тела на больную ногу, но с облегчением обнаружила, что могу идти. Мне повезло – ранение было болезненным, но не серьезным. Разве что шрам останется, но вряд ли сильно заметный.

Если, конечно, не пойдет заражение.

– Ой, что это… – услышала я удивленный голос Минори, когда мы только вышли на улицу. Девушка держала в руке желтый мешочек с белым шнурком и такими же белыми вышитыми иероглифами.

– Омамори[18]… – произнесла я, и Минори кивнула. – Где ты его взяла?

– Он… просто был у меня в кармане пиджака. Но его там раньше не было! Точно! – взволнованно начала убеждать меня подруга, и я поспешно кивнула и положила ладонь на плечо девушки, призывая успокоиться.

– Что написано?.. – я всмотрелась в надпись.

– 厄除け開運守り[19]… – прочитала Минори. – Это же оберег от сил зла на удачу!

– Оберег от сил зла… У меня был только омамори для успехов в учебе, – протянула я, а потом, заподозрив неладное, засунула руки сначала в карманы толстовки, а потом в карманы шорт. Там я нащупала небольшой тканевый мешочек, и мое сердце на секунду словно остановилось. Я быстро вытащила найденную вещь из кармана и рассмотрела.

Это тоже было омамори, с той же надписью, только мой оберег состоял из темно-синего мешочка, а вышивка и шнурок были серебряного цвета.

Я, хмурясь, потянула за шнурок, чтобы вытащить наружу деревянный оберег, на котором должна была быть выгравирована молитва.

– Стой! – Минори схватила меня за запястье, её не смутил мой мрачный взгляд. – Нельзя открывать омамори, ты лишишься удачи.

– Тебя сейчас это волнует? – уточнила я. – На нем даже нет символа какого-нибудь ками[20] или храма, как должно быть.

– Потому что не ками дают вам защиту, – послышался сбоку знакомый голос. Минори тут же развернулась к говорившему, а я помедлила, но потом тоже посмотрела на него. Это был тот самый парень, что якобы знал ответ и который не помог Саито. Поэтому доверять ему не стоило. Мало ли что взбредет ему в голову. Лучше было держаться от этого парня подальше.

– Что тебе опять нужно? – недовольно спросила я, подавляя желание шагнуть назад. Нельзя показывать свой страх.

– Ищу кое-кого… – пожал плечами незнакомец все также с легкой улыбкой на лице, в которой не было ни капли веселья.

– Подожди… – Минори укоризненно посмотрела на меня, а после с деловым выражением лица повернулась к незнакомцу, хотя в её глазах я видела тревогу. – О чем ты говорил? Откуда эти омамори?

– Они дают вам защиту от ёкаев[21], они и прочих монстров на время между кайданами, – отозвался парень, удивив меня. Он не обязан был отвечать, так зачем сам завел разговор? – Но их срок действия, увы, не год, как принято считать. Здесь правила иные… Так что, чтобы выжить, нужно проходить эти истории каждые три дня.

– Погоди, что за бред. Какие еще ёкаи… – начала было Минори, но незнакомец уже развернулся и зашагал в другую сторону, не дослушав. Я проводила его неприязненным взглядом. Минори с оскорбленным видом выдохнула и поджала губы.

– Вот что значит не суди книгу по обложке, – возмущенно пробормотала она. – Такой грубый и злой, еще и сумасшедший, видимо, хотя на лицо…

– Лучше не продолжай, – я покачала головой. Красота и правда ни о чем не говорила. Было бы легко, если бы характер и суть человека можно было узнать по чертам лица.

– Пойдем, нам все еще нужно промыть и перевязать твою рану, – произнесла Минори и первой пошла вперед. Мы какое-то время шли по улице молча, но буквально через пару минут подруга остановилась. Я посмотрела в лицо девушки и увидела, как трясутся её губы и как увлажнились глаза. Минори закрыла лицо руками, явно борясь со слезами. Но вот плечи девушки дрогнули от сдерживаемых рыданий, и я услышала, как она начала громко всхлипывать.

– Минори… – протянула я, но не нашла ободряющих слов. Я потянула девушку за руку и усадила на тротуар. Сейчас подругу явно не волновала чистота её дорогого наряда.

Прорыдав пару минут, Минори затихла, но продолжила сидеть, обхватив ноги руками и уткнувшись носом в колени. Я видела, что её слегка трясет. Мне стало жаль подругу, но слова утешения давались мне с трудом. Я отвернулась, задумавшись. Было, о чем подумать и что проанализировать.

Как бы безумно это ни было, но сейчас мы прошли странное задание, во время которого погиб человек, а мы чудом уцелели. Более того, сама организация этого испытания, или как его можно было назвать, не поддавалось здравому смыслу. Что это было? Массовая галлюцинация? Нас чем-то отравили? Загипнотизировали? Или это была какая-то проекция, а может, игра актеров…

Я встряхнула головой. Нет, я лишь надумываю, а мне нужно подойти к увиденному и пережитому объективно. Те люди… они не были актерами. А смерть… Это было по-настоящему. И еще это омамори, якобы защищающее от злых духов…

Значит, это все было взаправду. И мы с Минори могли умереть по-настоящему.

Но кто это все устроил? И как? И где мы?

Я поняла, что мои размышления пошли по кругу. Необходимо было найти ответ, но пока я не могла это сделать. Было слишком мало данных.

– Ох, – вздохнула Минори, и я посмотрела в её сторону. – Мне так страшно, но я все равно умираю с голода.

– Нам нужно есть, чтобы жить, – отозвалась я. – Это понятно. Нам нужны силы, иначе мы отсюда не выберемся. Я тоже чувствую голод… Значит, нужно достать еду.

Минори невесело хмыкнула.

– Тут все закрыто, заброшено и сломано. Не думаю, что мы найдем человека, готовящего на улице икаяки[22]… Эх, я бы не отказалась от натто[23] с рисом. Да я съела бы даже жареную курицу, и плевать на диету.

– Пойдем. Тут должна быть еда. Даже если магазины закрыты, это не значит, что они пусты. Не знаю, где мы, но люди тут живут… Видимо. Не думаю, что они бессмертные и не нуждаются в пище.

– Бессмертные, – Минори встала и сморщила нос. – Видели мы…

Она замолчала, передернув плечами.

– Пойдем, – кивнула подруга.

Мы вновь вышли на одну из улиц и огляделись. На противоположной стороне трехполосной дороги мы заметили крупный супермаркет.

– Судя по всему, движения здесь нет, – проговорила Минори. Светофор также не работал, а на дороге то тут, то там застыли пустые машины, некоторые из которых были без колес, другие – с разбитыми окнами или тронутыми ржавчиной частями. Поэтому мы просто пошли вперед, и это казалось таким неправильным и непривычным.

Автоматические двери не работали, но чуть дальше была открыта дверь для персонала. Войдя внутрь, мы нашли выключатель, но к нашему сожалению, свет не загорелся. Лишь проникали сквозь большие окна первые и еще слабые солнечные лучи.

Как я и предполагала, полки в магазинах и правда не были пустыми. Они не были настолько же полными, как мы привыкли, но больше половины мест было занято.

– Холодильники здесь не работают, – фыркнула Минори. – Ну и ладно. Я нашла консервы, лапшу и хорошо выглядящие фрукты. Крекеры и печенье тоже не должны были испортиться.

Я пошла мимо отдела с готовой едой, где на полках лежали пустые коробки для бенто и суши. Взяв чуть дальше с одной из полок пару шоколадных батончиков, я подошла к Минори, которая закинула в корзинку несколько коробок лапши, две консервные банки, а в руках держала уже распакованную пачку печенья с кремом.

– Будешь? – спросила она и достала одно печенье из пачки.

– На твоем месте я бы не стал этого делать.