Читать книгу Канашибари - - Страница 4

Мы с Минори резко обернулись.

Позади нас стоял мужчина на вид чуть старше тридцати лет. Он остановился метрах в пяти от нас и держался достаточно расслабленно. Его взгляд пробежался по нашим с Минори лицам, ни на ком не задерживаясь.

Я внимательнее всмотрелась в незнакомца, пытаясь оценить, представлял ли он опасность.

Его лицо притягивало взгляд, хотя мужчину нельзя было назвать красивым в привычном понимании этого слова. Было что-то привлекательное в чертах его лица – высоких и острых скулах, в носе с высокой переносицей, тонких губах и больших глазах.

Черные волосы, разделенные ровным пробором, слегка вились, прикрывали уши и спускались к подбородку, что казалось немного небрежным. Хотя одежда незнакомца производила совсем другое впечатление: длинный, полностью расстегнутый темный плащ из явно дорогой ткани, широкая темно-серая рубашка и черные джинсы.

Несмотря на объемную и многослойную одежду, все равно можно было заметить, что незнакомец был достаточно тонкого телосложения. Это выдавали впалые щеки, худые запястья и тонкие пальцы. И даже несмотря на то, что мужчина слегка сутулился, он все равно был очень высоким, а длинный плащ и худоба только подчеркивали его рост.

– Кто вы? – спросила Минори, и в её голосе слышалась настороженность, хотя внешне девушка казалась спокойной.

– Как и вы – всего лишь жертва обстоятельств, – отозвался незнакомец, широко улыбнулся, и, прищурившись, вновь окинув Минори взглядом. Потом его взгляд вернулся к моему лицу. Улыбка незнакомца стала чуть шире, что выглядело немного странно.

– Но я явно осведомлен лучше вас, вот и решил, что вам может пригодиться помощь, – все с той же яркой улыбкой, контрастирующей со спокойными глазами, проговорил мужчина и встал ближе к фонарям. К нам он не приближался, пройдя по дуге, словно не хотел спугнуть.

Его слова заставили взгляд моей подруги потеплеть. Она явно вспомнила, как недавно злилась на Кадзуо за его безразличие.

– И что же вы знаете? – спросила Минори с одной из своих фирменных улыбок. Так она улыбалась, когда хотела чего-то добиться от человека. Улыбок у Минори было несколько, и та, что украшала её лицо сейчас, обычно предназначалась учителям и родителям.

– 百物語怪談会, – ответил незнакомец. – Слышали об этом?

– Хяку-моногатари-кайданкай… – повторила я шепотом. – Это игра, в которой люди рассказывают сто страшных историй о сверхъестественном.

Незнакомец довольно улыбнулся и кивнул. Он стоял, сложив руки за спиной, и смотрел то на меня, то Минори, но на несколько секунд перевел взгляд на фонари вдалеке.

– Перед началом рассказчики зажигали сотню фонарей синего цвета, и с каждой законченной страшной историей – кайданом – фонарь гасили, – на короткое время улыбка пропала с лица мужчины, и он добавил: – И обычно чем дальше, тем страшнее становились эти рассказы.

Вспоминая, что знала об этой игре, я невольно нахмурилась. Подняв глаза, я увидела хитрую улыбку, с которой незнакомец смотрел на меня, склонив голову набок, как будто понимал, о чем я думаю. Я перевела взгляд на Минори, но та отстраненно разглядывала фонари, словно подсчитывала, сколько кайданов уже рассказано, а сколько еще предстояло пройти прежде, чем игра завершится.

– Ао-андон[45], – прошептала я. Интонация получилась вопросительной, и незнакомец перестал улыбаться.

– Я не знаю, – пожал он плечами. – Никто ничего не знает наверняка. Кроме того, что нужно бороться.

– О чем это вы? – Минори повернулась ко мне, но я лишь покачала головой, не желая пугать подругу. Ао-андон… ёкай, который, по поверьям, появлялся, когда гас последний фонарь, и превращал последнюю рассказанную историю в жуткую реальность. По этой причине сотый кайдан чаще всего так и оставался не рассказанным. Из-за страха людей.

Но не значит ли это, что нам не выбраться отсюда? Я не стала думать об этом, нет. Это не могло быть правдой.

– Но я не представился. Прошу простить меня за грубость, – заговорил незнакомец, и я поняла, что теперь он стоял совсем близко. В нем не было ничего угрожающего, но я непроизвольно вздрогнула. Мне показалось, что мужчина заметил это и вновь слегка улыбнулся.

– Меня зовут Хасэгава Исао.

– Я Накано Минори, – приветливо улыбнулась девушка, слегка поклонившись. – Рада познакомиться, Хасэгава-сан. Это замечательно, что хороших людей здесь больше, чем плохих.

Наверное, Минори вспомнила Ямамото-сан и Окаду-сан, которые тоже помогли нам без насмешек и полуправды, как это было с Кадзуо.

– Я бы не был в этом уверен, – кажется, Хасэгаву позабавили слова Минори. Подруга слегка толкнула меня локтем. Я никогда не спешила представляться незнакомым людям, однако Хасэгава-сан производил приятное впечатление, дал нам важную информацию… и я решила быть вежливой.

– Акияма, – с легким кивком проговорила я. – Хината.

– Акияма, – медленно повторил Хасэгава и, слегка прищурившись, вновь широко улыбнулся. – Рад знакомству.

Несколько секунд мы простояли в тишине, а потом Хасэгава расцепил руки и кивнул.

– Что ж… Быть может, еще увидимся. Удачи вам.

– До свидания, Хасэгава-сан, – улыбнулась Минори.

– До свидания, – тихо отозвалась я. Мои мысли были заняты новым открытием – сотней страшных историй. Это была информация, которую стоило обдумать.

Хасэгава повернулся и широким шагом пошел в сторону города, но на полпути развернулся и проговорил:

– Не пытайтесь выбраться из города. Куда бы вы ни пошли – наткнетесь на поле с фонарями… Но к ним, поверьте, лучше не приближаться.

Сказав это, он вновь отвернулся и исчез за поворотом. Мы с Минори хмуро переглянулись, а потом я подняла глаза к небу. Оно стало темно-синим, на улицы легли глубокие тени. Нам стоило поискать укрытие.

– Пойдем, Минори, – произнесла я. – Скоро станет совсем темно.

Подруга кивнула, и мы направились в город. Пару раз Минори кинула за плечо взгляд, полный тревоги.

– Завтра нам лучше вновь сыграть в тобаку, – произнесла она спустя некоторое время и облизнула пересохшие губы. – Выиграем воду и еду, а вот на третий день будем отдыхать…

– Или отыгрываться, – мрачно заметила я и поймала сердитый взгляд подруги.

– Пессимистка, – пробормотала она недовольно, и остаток пути мы проделали молча. В конце концов мы забрели в дом, который показался нам достаточно крепким, вошли в квартиру на первом этаже, не рискнув подниматься выше, и устало сели на татами. Кровати в этой маленькой квартире не было.

Перекусив онигири и выпив воды, мы улеглись на пол, думая каждая о своем. Несмотря на усталость, я не могла уснуть, а потому начала размышлять над тем, что узнала. Сотня страшных историй… Сотня фонарей, и часть уже потухла. Неужели нам придется пройти еще так много кайданов? Однако в истории, в которой мы выжили, было лишь шесть «героев», а в этом городе людей наверняка было намного больше.

Скорее всего, истории проходят каждый день, ведь срок действия оммамори у всех начинается и заканчивается в разные дни. Тогда число кайданов, которое мы с Минори должны пройти до сотни, сильно сократится…

Поначалу эта мысль успокоила меня, однако затем я вспомнила о сотой истории, которую чаще всего не рассказывают. Что, если и здесь сотого кайдана не будет? Что тогда? Мы никогда не выберемся отсюда? Или освободимся после девяносто девятого?

Я отбросила лишние мысли. Пока еще я знала слишком мало. Поспешные выводы могли лишь разжечь панику или вызвать отчаяние, которые помешают мне выжить.

Выжить. Пока что стоило сосредоточиться на этом. Мы с Минори должны выбраться отсюда, поэтому для начала необходимо пережить страшные истории. С такими мыслями я провалилась в беспокойный сон.

* * *

Я проснулась с облегчением от того, что этот кошмар наконец закончился. В голове тут же появились мысли, о родителях, что в соседней комнате собираются на работу. За окном еще только просыпается город, а спустя пару часов мне позвонит Минори и позовет чем-нибудь заняться, пока мы свободны.

Но на самом деле я проснулась в маленькой незнакомой квартире внутри потрепанного временем и неизвестными нам силами дома, в полуразрушенном городе, в котором ёкаи убьют тебя, если действие омамори закончится.

Я вновь закрыла глаза: не было желания просыпаться. Несмотря на кошмары, ночью не было отчаяния из-за нашего положения, и мне захотелось вернуться в то относительно безмятежное состояние.

Однако я почти подскочила, встряхнув головой, что отдалось легким звоном в ушах. Нельзя было позволять себе подобные мысли – хотя бы в этом месте. Нельзя было впадать в уныние и тоску. Необходимо вернуться.

Минори все еще спала, но хмурилась во сне. Я тихо прошла в крошечную ванную комнату, чтобы умыться, но с раздражением вздохнула, выяснив, что водопровод не работал. Я запустила руку в распущенные волосы. Так хотелось принять душ, но, судя по всему, об этом желании на какое-то время стоило забыть.

Размышляя, можно ли выиграть в тобаку право на горячую ванну, я вернулась в спальню и аккуратно села неподалеку от Минори, подогнув под себя одну ногу. Заняться было нечем, будить подругу я пока не хотела, а поэтому решила делать то, что делала всегда в моменты ожидания – размышлять.

Мне была известна лишь малая часть информации. Кайданы. Дома в традиционном стиле. Омамори. Приверженность мифологии и легендам. Можно было и самим догадаться, что нельзя есть местную еду, как в Ёми, чтобы не остаться здесь навсегда.

Омамори. Кадзуо сказал, что они защищают от ёкаев, но это понятно и по надписи на них самих, так что словам парня можно было верить. Но что насчет действия в три дня?.. Хотя, Окава сказала то же самое. Помедлив, я открыла мешочек и вытащила деревянный оберег. На нем не было выгравировано никакой молитвы, однако я увидела иероглиф «三», обозначающий тройку.

На моих глазах средняя черта растаяла, и иероглиф на омамори превратился в «二», то есть в двойку.

Три… затем два. Значит, между кайданами у нас действительно было всего три дня. Завтра, скорее всего, гравировка изменится на иероглиф «一». От подобного обратного отсчета по моей спине пробежали мурашки.

Я торопливо спрятала оберег внутрь мешочка и убрала его в карман шорт. Затем стала размышлять над тем, что из себя представляют тобаку. Необходимо было выбирать шкатулки, и я попыталась вспомнить, что на них было изображено помимо карпов. Тануки, журавль, тэнгу…

Что все это значит? Тогда, перед игрой, мы не стали углубляться в размышления, но сейчас стоило подумать получше. Выбрав кои, мы смогли выиграть еду. А если бы мы выбрали тануки? Тануки символизируют благополучие, и, скорее всего, эту шкатулку выбирать тоже можно, этот вывод явно был правильным. А еще эти оборотни, вроде как, любят сакэ… Может, в тобаку можно выиграть и его?

Хм, тэнгу… Вот это существо точно не было связано с чем-то хорошим. Однако я слишком мало знала о мифологии, чтобы говорить наверняка. Какие-то еще идеи в голову не приходили, но я решила, что вряд ли приз в азартной игре может быть каким-то плохим. Тогда что же могут символизировать тэнгу?..

Зевнув, Минори приподнялась на татами и хмуро посмотрела на меня. Её обычно аккуратно расчесанные и приглаженные волосы растрепались после сна. Подруга явно не выспалась. Но она и в обычной жизни любила поспать подольше, а прошлым вечером явно долго не могла уснуть – ворочалась, меняя то один бок, то другой, вздыхала и снова меняла позу.

– Доброе утро, – произнесла я, однако в данных обстоятельствах это прозвучало почти иронично. Минори наморщила нос, но тоже поздоровалась.

– Передай воды, пожалуйста.

Я взяла с тумбочки, стоящей у кровати, бутылку, и подтолкнула к Минори.

– Ну что, я умоюсь, позавтракаем и вновь пойдем изучать окрестности? Найдем домик, в котором играют в тобаку, и выиграем еще воды и еды. Идет?

– Хорошо, – отозвалась я. – Вот только умыться не получится. Здесь не работает водопровод.

Минори недовольно фыркнула.

– Но не могу же я ходить… так, – расстроилась подруга, и я понимающе вздохнула.

– Возможно, мы сможем найти какой-нибудь водоем.

Минори кивнула, и я передала ей пачку сухой лапши и оставшийся мармелад. Минори разломила пласт лапши пополам и протянула мне одну из частей.

Поев, мы вышли из квартиры. Еды у нас больше не было, осталась всего одна бутылка воды, и я снова надела свою толстовку, сразу почувствовав себя более комфортно.

Город, судя по всему, был действительно большим. В нем были и развлекательные районы, и широкие улицы с высокими зданиями, торговыми центрами, больницами и банками, и небольшие переулки и тупики.

Спустя около сорока минут ходьбы мы не нашли ничего, похожего на реку или озеро. Но я надеялась все же отыскать где-нибудь хотя бы пруд. В голову лезли мысли о том, как мы с родителями и братом посещали онсэны[46], и от этих воспоминаний настроение только падало.

Пу пути нам попались несколько магазинчиков, и в одном из них я подхватила небольшой легкий рюкзак черного цвета. Он нам точно пригодится.

Домик для тобаку встретился нам достаточно быстро, однако сначала мы проигнорировали его, не готовые к новой игре. Но, увидев второе место, предлагающее сыграть в это подобие азартной игры, мы с Минори решили, что просто слоняться по городу было бессмысленно. Нужно было достать еще воды и еды и, в случае чего, у нас должно было остаться время на то, чтобы отыграться.

Внутри домика, который выглядел очень похожим на тот, в котором мы очутились в первый раз, мы вновь разулись, и, пройдя дальше, увидели такую же комнату, разделенную фусумой. Мой взгляд упал на низкий столик и знакомые четыре шкатулками.

– Может, на этот раз возьмем шкатулку с кем-то еще? – предложила Минори. Я покачала головой:

– Эти изображения явно указывают на то, что мы можем выиграть. С помощью кои мы уже получили еду и воду. Лучше не рисковать, а то у меня нет желания обедать сакэ… – пробормотала я.

Минори хмыкнула.

– Звучит логично.

С этими словами подруга вытащила из шкатулки с рисунком кои две другие – на них вновь были изображены гейша и самурай.

– А это? Что думаешь?

Я нахмурилась. Про значение гейши и самурая я не подумала.

– Может, это сложность?.. Нет, было бы странно. Игра для женщин или мужчин?.. Но тоже странно давать такой выбор, да и ребусы не вписываются в это предположение, – бормотала себе под нос Минори, рассуждая. – Давай просто выберем шкатулку с самураем и узнаем.

Я с сомнением посмотрела на Минори. Я не была трусливой, но рисковать желания не было.

– Вдруг так будет лучше! Все равно придется когда-то проверить.

– Хорошо, – я пожала плечами. В этот раз ставку делала Минори, поэтому я предоставила возможность сделать окончательный выбор ей. В случае чего, мне не хотелось быть в её глазах виноватой.

Когда Минори открыла шкатулку, та вновь оказалась пустой, но на столике появились принадлежности для каллиграфии.

– И что мне поставить? – задумалась подруга. – Чувства я ставить не хочу. Воспоминания тоже. Тогда выберу какое-нибудь знание. Что ж… Давай я поставлю знание английского языка. Даже если проиграю, потом отыграюсь. Очень сомневаюсь, что в следующей страшной истории нам придется говорить на английском.

– Давай, – отозвалась я.

Минори аккуратно вывела «英語[47]», не уронив ни одной лишней капли на васи.

Сначала ничего не происходило, на затем с легким шорохом фусума отъехала в сторону, открывая проход в следующую комнату. Мы с Минори удивленно переглянулись. В прошлый раз за фусумой нас ждал выигрыш.

Я пошла первой, а Минори слегка помедлила. Следующая комната оказалась крупнее, чем была в первом домике для тобаку. Пол был деревянным, а по форме помещение представляло из себя вытянутый прямоугольник, тянущийся вперед.

Зайдя во вторую комнату, я сразу поняла, какая игра нам предстоит, и из-за этого внутри поднялась тревога.

– Неужели… – разочарованно протянула Минори. Я глянула на подругу и поняла, что и она занервничала.

Перед нами стоял столик, на котором лежали лук, стрелы, какэ[48] – специальная печатка – и нагрудник мунэатэ[49]. А у противоположной стены мы увидели комато[50] – малую мишень.

– Для того, чтобы выиграть в сегодняшней игре, вам необходимо стать участником соревнования по кюдо[51]. Для победы нужно три раза попасть в центр комато, и для вашего удобства расстояние до мишени меньше традиционного.

Внезапно зазвучавший женский голос, похожий на тот, что рассказывал нам легенду об Аматэрасу, также внезапно замолчал. Несмотря на его мелодичность, у меня по спине побежали мурашки.

– И кто будет стрелять?.. – спросила Минори. Она с опаской приблизилась к обозначенному для стрельбы месту. Я встала рядом, и мой взгляд упал на стрелы. Нам дали всего шесть стрел, а значит, и шесть попыток.

– Ты же у нас спортсменка… – протянула я, с сомнением смотря на юми – лук. Я задумалась, смогу ли вообще натянуть его и запустить стрелу.

– Ну что ж… – не споря, вздохнула Минори. Видимо, она так же сомневалась в моих физических способностях, как и я сама. – Но в кюдо так много правил и особая техника…

– Думаю, нам нужно просто попасть в этот черный круг три раза, – отозвалась я, смотря на мишень.

Минори сняла свой пиджак и закрепила на груди мунэатэ. Затем надела перчатку и неуверенно взяла в руки лук.

– Начнем… – пробормотала подруга.

Она встала левым боком вперед, крепко сжав лук левой рукой и натянув тетиву за правое ухо. Пара секунд, и Минори отпустила стрелу, которая полетела вперед.

– Ах! – разочарованно выдохнула подруга и только уважение к самому процессу стрельбы остановило её от того, чтобы топнуть ногой. Стрела пролетела до конца, однако не попала даже в мишень – наконечник застрял в стене.

– Это был пробный раз, – проговорила Минори таким тоном, словно все шло по плану. Я стояла в стороне, нервно прикусив губу. Подруга была сильной, её мышцы позволяли ей натягивать тетиву и удерживать лук, отправляя стрелу до мишени, но техника и меткость явно страдали.

Вторая стрела вновь угодила мимо, однако третья хотя бы попала в мишень – хоть и не туда, куда было нужно.

– Еще есть попытки, и у меня получается все лучше – заверила меня Минори, сохраняя невозмутимое лицо. Если до этого во время кайдана или между ними она нервничала, даже плакала, то сейчас явно прониклась духом соревнований, к которым была привычна. Я чувствовала её сосредоточенность, собранность и готовность.

– А ведь мама хотела, чтобы я занималась кюдо, – заметила Минори. – Мама хоть когда-нибудь бывает неправа?

С этими словами девушка вновь натянула тетиву, и мне показалось, что вместе с этим она натянула и мои нервы. Выстрел – и Минори попала в цель, хоть и с самого края.

– Ух, – выдохнула подруга и прикрыла глаза. На её губах появилась легкая улыбка, но взгляд был напряженным. Осталось всего две попытки, а попадание пока было лишь одно. У Минори не было права на ошибку.

Закрыв глаза, Минори что-то тихо прошептала себе под нос, а потом расправила плечи и вновь приготовилась к выстрелу. Мне показалось, что держала лук она уже увереннее, далеко не так неуклюже, как делала это в первый раз.

Стрела рассекла воздух… и пролетела мимо цели.

– Нет… – прошептала Минори.

– Игра закончена. Вы проиграли, и ваша ставка остается у нас.

– Нет! – теперь уже громко воскликнула Минори. Мне показалось, она задрожала, но девушка справилась с собой и лишь плотно сжала губы. Сцепив и расцепив пальцы, девушка сняла нагрудник и перчатку, аккуратно уложила на место лук, а затем быстрым и нервным шагом покинула комнату. Я поспешила за подругой, захватив оставленный ею пиджак.

– Мы проиграли! – зло воскликнула Минори, оказавшись на улице. Она молча взяла свой пиджак и накинула его на плечи. – Зачем мы взяли шкатулку с самураем? Я больше к ней не прикоснусь! Прошлый тобаку был проще…

Я промолчала. Это и правда была трудная игра, я с самого начала не рассчитывала на победу. Но также понимала, что без меня Минори не выиграла бы и в прошлом тобаку.

– Минори, успокойся! – успокаивающе заговорила я и положила подруге руки на плечи. Её щеки покраснели, а лицо выражало смесь возмущения и расстройства. – Мы сыграем еще раз и выиграем еду. А в следующий раз обязательно отыграем твою ставку обратно!

– Моя ставка! – Минори уронила лицо в ладони. Судя по всему, она и забыла, что проиграла знания английского языка. – Я… я теперь не знаю английский…

– Как ты и сказала, здесь он тебе не нужен, – продолжила я утешать подругу. – Мы выиграем твои знания обратно, не волнуйся.

Я пристально смотрела Минори в глаза и сжимала её плечи руками. Это привело девушку в чувство и, судя по всему, придало уверенности.

– Да… Да, ты права.

Минори глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Я опустила руки.

– Но нам все еще нужны вода и еда… – протянула я. Минори с тоской посмотрела на домик, из которого мы только что вышли.

– Я сделаю это сама, – предложила я, но мысленно надеялась, что подруга, как и в первый наш день здесь, откажется от моего предложения и пойдет со мной. Минори посмотрела на меня с сомнением, но при этом с облегчением. Прикусив губу, она произнесла:

– Ты уверена?..

Я вздохнула, так как совсем не была уверена, но кивнула, а голос прозвучал твердо:

– Да.

Минори выдохнула и робко улыбнулась.

– Тогда… удачи.

Помедлив, она отошла и присела на тротуар, опустив голову на ладони. Я проследила за ней взглядом, а потом посмотрела на традиционный домик, в который должна была вернуться. Внутри узлом скрутилось напряжение. Я играла в тобаку всего дважды, и ни разу – одна. Однако я привыкла полагаться только на себя. По крайней мере, так я себе внушала. Я встряхнула руками, словно бы стряхивая всю нервозность, и зашла внутрь домика.

Я понимала, что должна была выиграть. Не хотелось проходить через это в третий раз за день, также как и не хотелось голодать и мучиться от жажды. И, конечно, у меня не было желания потерять свою ставку.

Я поставила на кон свой навык игры на скрипке. Терять его мне было страшно. Однако я понимал, что не готова расстаться с воспоминаниями или органами чувств.

Спустя около пятнадцати минут я вышла из домика с едой и водой, которые сложила внутрь рюкзака. Так было намного удобнее.

Изнутри меня грела легкая радость, но она была не такой сильной, каким было бы разочарование в случае проигрыша. В любом случае, я ощутила, как по телу прошла волна облегчения, стоило мне разгадать все загадки в этом тобаку.

Я выбрала карту гейши. Что-то мне подсказывало: я больше не решусь выбрать карту самурая. По крайней мере, если буду играть одна.

Стоило мне выйти, как Минори тут же подскочила на ноги, едва не подвернув от спешки ногу, и подбежала ко мне.

– Получилось? – обрадованно воскликнула подруга, судя по всему, прочтя результат по моему лицу.

– Да, – ответила я. Желания говорить что-то еще не было. Мне казалось, я очень устала, но не физически, а из-за сильного стресса. Я не знала, смогу ли к этому привыкнуть… И надеялась, что не придется.

– Молодец! – Минори обняла мне за плечи и подхватила рюкзак. – Тогда давай передохнем где-нибудь, а потом можно будет еще изучить местность и найти укрытие на ночь. Завтра…

– Завтра вечером нужно будет найти дом, в котором будет проводиться кайдан, – закончила я за подругу. – Придется снова стать героями страшной истории…

– Мы справимся, Хината! – заверила меня подруга. Видимо, она уже успокоилась из-за потери знаний английского. Вероятно, рассчитывала, что мы и в следующий раз сможем сыграть в два тобаку подряд – отыграть её ставку, а затем уже взять приз. Меня такая перспектива заранее вгоняла в уныние, но я постаралась мыслить позитивнее. Постаралась…

Какое-то время мы шли молча, а после забрели в место, оказавшееся аптекой. На полках лежали разнообразные лекарства, но воспользоваться ими, как я полагала, мы не могли. Передохнув какое-то время, утолив жажду и немного перекусив, мы вновь отправились бродить по городу. Наверное, в этом не было особого смысла, мы могли нарваться на неприятности, однако сидеть без дела и просто ждать было невыносимо. Мы создавали себе хоть какую-то видимость дела. Сбегали от дурных мыслей, сосредотачиваясь на ходьбе и разглядывании местных улиц.

Но голову все равно не покидала мысль о том, что завтра нас снова ждет это страшное испытание. Испытание, существование и необходимость которого мы еще даже не поняли и не приняли. Привычная жизнь изменилась так резко, изменилась на нечто, не поддающееся логике и здравому смыслу.

Казалось, мы обе сошли с ума.

Но это была реальность. Однако я должна была вернуться в свою настоящую жизнь.