Читать книгу Чёрный монах - - Страница 8

Давно известно в мире этом:

Во всём есть смысл и свой удел;

Один живёт любовью, светом,

Другой же – мастер чёрных дел.

И то, и это есть влеченье!

И нам не надо звать судью,

Что предречёт нам исцеленье,

Любя одну лишь сторонУ.

Всё дело в том, чего желаем,

И то есть средство и закон,

Хотя порою и не знаем,

Где мы услышим жертвы стон.

Надежда – вот он, дар природы!

Тот, что венчает ум и нрав —

Не ради вверенной свободы,

А чтоб развеять духа мрак.

Распутин рад был разговору

С императрицей о делах,

Он ведал дни уже в ту пору,

Чтоб жить при Доме как монах.

Рождая втайне силу власти,

Хитросплетения во лжи,

Обожествляя тёмны страсти

Для царства, трона и четы.

В делах не видел он запретов

И жаждал в днях величья круг,

Где властной участи наделы

Коснулись в жажде его рук,

Чтоб всё казалось утешеньем,

Где б ни томился «старца» нрав,

И чтобы стало всё хотеньем

Для скорых жизненных забав.

Любовь четы давала силы,

Он жил уже не средь толпы.

Минуя тёмные извивы,

Достиг вершины он горы,

Откуда видел зло столицы,

И власти чуждой суету,

Ту, что рождает небылицы,

Как пищу слабому уму.

Развив свой дар во славу трона,

Он воспевал златые дни,

Чтоб Николаева корона

Хранила трон и Дом четы.

И в том он знал свои секреты:

Не умаляя дружбы всей,

Он пел еврейские куплеты,

Как маг, оракул, чародей!

И в скромном даре размышлений

И изумления сторон

Распутин жаждал изменений,

Как жаждал их и царский Дом.

Но в том была лишь божья воля

И вера признанных богов,

Чья, как обет, святая доля —

Избавить царство от врагов.

«Сей труд почётен – нет сомненья!

Но в нём не видно ясных дней,

Ведь не уйти от униженья

Всей знати, царственных людей».

То говорил он, созерцая

На власть убогую и шум,

Своею дружбой оживляя

Императрицы здравый ум.

Влиянье «старца» стало силой,

Таков расчёт был с первых дней,

Ведь он поклялся всем могилой,

Что будет царь в числе друзей.

Одно лишь нужно было – время,

Чтоб выждать истины момент.

Чтоб покорилось божье племя,

Подняв его авторитет.

Императрица не скрывала,

Что нынче друга обрела,

Но про последствия не знала,

Как и не знал их царь тогда.

Ведь в дружбе той, как ей казалось,

Забрезжил луч и божий глас,

Где нежность чувств соприкасалась

С молитвой «старца» и не раз!

И вот уж манит звук тех песен,

И навевает жизнь мечты,

Поскольку сын здоров и весел

От исцеляющей руки!

И благо то неумолимо —

Оно вещало жизни дар,

Чтобы на троне терпеливо

Развеять горестный угар

От поражений и ненастья,

От духов злых и немоты,

Чтоб колесница сладострастья

Неслась под стрелами любви.

В годах тяжёлых вспоминались

Заветы предков, не молвы,

Чтоб жили мирно, не страдая,

У берегов реки Невы.

«Святая Русь – вот исцеленье!

Лишь в ней есть место доброте,

Где наше с вами повеленье

Восходит к совести, душе,

И где любовь есть Бог! – вовеки,

А сила – в правде, торжестве!

И где слова, как горны реки,

Сияют светом в хрустале.

Где дух житейский – добродетель,

Что возвеличивает труд,

Где каждый сызмальства радетель