Читать книгу От расставания к новой жизни. Пять шагов, которые помогут исцелить раненое сердце - - Страница 5

Когда отношения заканчиваются, это болезненно для обоих, но особенно сильна боль того, кого оставили.

«В моем случае это произошло неожиданно, – сказала Мари. – Однажды ночью Лонни не пришел с работы. Когда всего через час я не получила от него никаких известий, в моей голове зародились самые худшие сценарии – автомобильная авария, сердечный приступ. Я уже не говорю, насколько увеличились мои опасения, когда шесть часов спустя его все еще не было дома. Последнее, о чем я могла подумать, – это то, что он был с другой. Зачем ему это? Мы были спутниками и любовниками на всю жизнь, лучшими друзьями и прожили в счастливом браке более двадцати лет.

Наконец я услышала его шаги по гравийной дорожке. Я побежала ему навстречу. «Что случилось?» – спросила я. Сердце подскочило к горлу.

Пауза.

– Я несчастлив, – решительно сказал он.

– Несчастлив?

Он неопределенно сказал что-то о том, что между нами все изменилось.

– Изменилось? – спросила я.

– Не перебивай меня, – сказал он. – Это одна из проблем. Ты вечно перебиваешь.

Внезапно я ощутила жар и пульсацию на своем лице. Это был не Лонни.

Затем он произнес слова, от которых внутри все перевернулось и пересохло во рту.

– Я ухожу, – сказал он.

Я перестала дышать. Трудно было собрать мысли воедино. Единственное логическое объяснение, которое я могла придумать, заключалось в том, что сегодня он где-то ударился головой. Зачем он говорит все это? Я на мгновение всерьез подумала о том, чтобы вызвать «Скорую».

Когда мне наконец удалось заговорить, мой голос звучал глубоко и глухо, как будто принадлежал кому-то другому.

– Ты же несерьезно, – сказала я своим странным, нетвердым голосом.

– Я уеду в эти выходные.

Я оперлась о кухонный стол, чтобы не упасть, и попыталась дышать после того, как в меня вонзили кинжал.

– У тебя кто-то есть? – спросила я шепотом.

Он категорически и гневно отрицал это. Но через месяц после того, как он действительно съехал, я узнала, что на самом деле у него кто-то есть – учительница из его школы. Это уменьшило недоумение, но не мучительную боль.

Первые несколько недель я провела в одиночестве, пытаясь справиться с необъятностью всего этого. Это был мужчина, которого я любила всем сердцем и душой. Он всегда был таким нежным, всегда излучал доброту. Для меня любовь к нему была чуть ли не религиозным опытом. Я испытывала такое благоговение перед тем, как он проживает свою жизнь! Он был добрым и заботливым отцом, мудрым и чутким.

Ночью я пыталась утихомирить агонию и лечь спать. Но о сне не могло быть и речи. Меня мучило пустое место рядом со мной в кровати. Как мне нравилось обнимать Лонни, моего прекрасного чувственного Лонни! Вместо него я обнимала подушку, плача, иногда крича в нее, потому что муки были невыносимы. Я имела полное право ненавидеть его за то, что он сделал, но могла лишь скучать по нему и проклинать себя за то, что допустила это».

Опустошение, вызываемое брошенностью, возникает из-за множества различных обстоятельств, множества разных типов отношений. Существует большое количество факторов, влияющих на то, как мы реагируем на потерю: характер и продолжительность наших отношений, интенсивность чувств, обстоятельства разрыва и наша предыдущая история потерь. После того как нас бросил любимый человек, могут открыться старые раны, возникнуть неуверенность в себе и сомнения, которые были частью нашего эмоционального опыта с детства.

Почти каждый из нас испытывал чувства Мари. Кто-то решил не быть с нами, не «держать нас». Мы внезапно чувствуем себя отрезанными, одинокими, отправленными в эмоциональное изгнание. Быть в одиночестве неплохо, когда мы выбираем его сами. Другое дело, когда кто-то решает уйти от нас. Сбитые с толку, растерянные, возмущенные, мы чувствуем, будто нас несправедливо приговорили к пожизненному заключению из-за какого-то невидимого дефекта. Мы тоскуем и страдаем по тому, кто нас бросил, как и Мари.

Брошенность – наш первый страх. Это первобытный страх, присущий человеческому опыту. В младенчестве мы лежали и кричали в своих кроватках, когда наши матери выходили из комнаты, боясь, что они больше не вернутся. Брошенность – это страх, что мы навсегда останемся одни и некому будет защищать нас и заботиться о наших самых насущных потребностях. Для выживания младенцу необходимо поддерживать привязанность к своему основному опекуну. Любая угроза или нарушение этих отношений вызывают этот первобытный страх, заложенный в аппаратной части нашего мозга, страх, который мы несем во взрослую жизнь. Когда дети чувствуют разрыв связи с родителем, у них нет защитных механизмов, к которым можно прибегнуть, как делаем мы, взрослые. Их раны могут не зажить, а остаться под поверхностью, сохраняясь и во взрослой жизни.

Эмоциональные переживания причиняют больше боли, когда они перекликаются с эпизодом из прошлого; это особенно верно, когда речь идет об отказе и потере. Отношения, которые закончились сегодня, могут быть реализацией ваших худших кошмаров из детства. Скорбь о потерянной любви открывает первобытную рану.

Тот, кто решает уйти от вас, пробуждает этот первобытный страх и вместе с этим вызывает сильный гнев. Вы злитесь из-за того, что испытываете столько страха и отчаяния. Вы разочарованы в себе из-за того, что бессильны, из-за того, что не можете удержать любовь другого. Вы чувствуете себя совершенно и беспрекословно побежденным обстоятельствами потери этой любви. Вы боитесь, что недостойны привязанности.

В некоторых случаях горе возникает не из-за недавнего разрыва – иногда оно коренится в остаточной нестабильности и страхе, порожденных давно потерянной любовью, которые мешают отношениям, за которые вы боретесь сегодня.

Вы еще можете быть со своим партнером, но понимаете, что он или она вас больше не любит. Несмотря на его физическое присутствие, вы скорбите о потере. Это постоянная пульсация, окрашенная чувством личной неудачи: «Почему ничего не выходит? Разве я недостоин любви? Почему я не могу сделать так, чтобы он(-а) полюбил(-а) меня?»

В других случаях, как у Мари, партнер бросает вас ради кого-то другого, тогда горе осложняется чувствами предательства и ревности.

Бывает, что другого нет: партнер ушел, потому что больше не хочет быть с вами, ему нужно пространство. Ваше горе сопряжено с самообвинениями, тревогой и отсутствием ощущения завершенности. Вы спрашиваете себя: неужели вы настолько ужасны, что заслуживаете такого наказания – что ваш партнер предпочел быть один?

Или ваши отношения просто развалились – возможно, вы были не готовы или у вас двоих что-то не срослось. Быть может, отношения были настолько болезненными, что поначалу вас радовала перспектива разлуки. Чувство неполноценности пришло как горькое послевкусие. В таких случаях горе может осложняться глубоким чувством личного разочарования. Вы можете испытывать угрызения совести и неуверенность в своем будущем.

Может быть, вы были инициатором разрыва, потому что чувствовали себя брошенными во время отношений.

Или брошенность была внезапной и неожиданной, и тогда шок и недоверие взяли верх. Прежде чем горевать, сначала нужно справиться с отчаянной болью и изнуряющей паникой.

Процесс горевания подобен тяжелой утрате из-за смерти: потеря есть потеря. Но горе от брошенности имеет собственную жизнь, проистекающую из обстоятельств, которые к ней привели, а также из часто сопровождающих ее чувств отверженности и неполноценности.

Это очень больно, потому что нож брошенности пронзает насквозь. Вы теряете не только любимого человека, но и основополагающую веру в себя. Вы сомневаетесь в том, что вас любят, что вы подходите на роль партнера. Эти чувства могут засесть очень глубоко, создав невидимую рану, которая заставит вас отвернуться от себя.

Иногда люди так глубоко переживают потерю любимого человека и так сильно сомневаются в собственной значимости, что кажется, будто глубоко внутри есть невидимая утечка³, которая коварно выкачивает самооценку, как медленное внутреннее кровотечение. Парадокс для этих людей заключается в том, что, когда они пытаются восстановить самооценку, совершая достойные уважения поступки, их глубинная рана всегда ее истощает.

Такое истощение силы эго имеет решающее значение для понимания и прохождения цикла брошенности. На самом деле мне трудно понять, почему этот особый тип горя оставался практически нераспознанным, неизученным и не излеченным до появления этой книги. Специалисты в области психического здоровья обычно интерпретируют чувство брошенности как симптом депрессии или беспокойства. Но горе брошенности – это отдельный синдром. Именно то, как ваш страх и гнев обращаются против вас самих, придает горю брошенности особый характер.

Склонность к нападкам на себя и самообвинениям представляет собой середину процесса горя. Но нанесение вреда себе (или интернализация отвержения, как я это называю) присутствует на всех стадиях брошенности. Это постоянный, непрерывный процесс, который заставляет нас отказываться от себя снова и снова.