Читать книгу Рубиновое сердце Глена - - Страница 2

Залитая солнцем поляна грела свое брюхо в лучах, в то время как неподалеку от Молочного озера раскинулся небольшой Городок, облаченный в яркие шелковые ленты фестиваля. По улицам прыгали, кувыркаясь, скоморохи. Над шатрами, палатками и соломенными крышами, резвясь, летали причудливые яркие птицы. Для каждого посетителя воздух на фестивале пах тем, запах чего он больше всего любит. У кого-то это был карамельный запах, у кого-то ванильный, у кого-то запах асфальта после дождя. Только для клоуна Клауса из цирка дядюшки Мортона воздух пах чем-то вкусным: то жаренной запеченной индюшкой, то жаренным кабанчиком, то еще чем-то до безобразия вредным и съесным.

Загадочным явлением для посетителей городка стала маленькая речушка, протекающая прямо насквозь, по улицам и площадям. В этой речушке плавали блестящие цветные рыбки, которые отражали солнечные лучи, точно разноцветные камни. Еще одним чудом Городка была радуга. Попытки найти ее начало и конец приводили людей к фокусникам – близнецам Милсам. А завидя их, люди забывали, зачем приходили, потому что братья Милс умудрялись за одну минуту удивить народ так, что те уходили, открыв рот, отчего последние периодически ловили в них мух. Братья Милс умудрялись за одну минуту и взорваться, и провалиться под землю, и летать вокруг зевак, и развалиться на части. Последнее, пожалуй, было их самым любимым занятием. Стоило им развалиться, как пальцы, точно червяки, начинали ползти к изумленным детишкам, отчего те с воплями убегали от нависшей угрозы.

Смельчаки-подростки любили на спор отправиться в Плоскую Пещеру, откуда периодически доносился устрашающий рев и вылетали клубы дыма. При этом, на вид, сама гора с пещерой в величину были не больше однокомнатной хижины. Однако вбегающие в пещеру подростки с воплями вылетали из разных домиков, раскиданных по Городку. Они уверяли, что их проглатывал дракон, а потом они не понимали как очутились в другом месте. И некоторые говорят, что в домиках и пострашнее будет. Мол, обитают там не всегда люди. Говорят, что звери эти, чавкая, разогревают большую сковороду и читают рецепт о приготовлении школьников-двоечников. А те, кто в школе учился хорошо, попадали в дома за столы со всякими вкусностями: пряниками, шоколадом, печеньями, конфетами, медовыми хлопьями и множеством других вкусностей.

Еще над Городком, точно река, текла негромкая, но чарующая музыка. Она околдовывала умы посетителей, уводя их мысли куда-то в другие миры…

На площади Патрона Патрика, самой большой в Городке, возвышался маленький цирковой шатер. Всего-то десять метров в диаметре и четыре метра в высоту. На шпиле, увенчивающего макушку шатра, развевался оранжевый флаг с зеленой окантовкой, чуть отходящей от краев. В центре флага был нарисован зелено-оранжевый шут, жонглирующий шариками. А над входом в шатер светилась всеми красками вывеска: «Цирк дядюшки Мортона». По непонятной причине к входу в цирк стекалось очень много посетителей. А когда посетитель попадал за мягкие «двери» шатра, то он удивлялся, насколько шатер больше изнутри, нежели снаружи. Казалось, шатер увеличился в сотни раз. В высоту внутри можно было бы поставить четырнадцатиэтажный дом, в ширину добрую половину современного стадиона. Шатер вмещал тысячи и тысячи людей, и именно сейчас в нем набирался народ на обещанное грандиозное представление, слухами о котором вот уже три дня полнился большой город по соседству.

– Ну что, готов? – спросила мальчика девушка в цветном цирковом костюме и собранными в тугой узел каштановыми волосами. На вид ей было около шестнадцати лет. А лицо ее казалось мальчику лицом ангелочка. Не ангела, а ангелочка.

– Насколько это возможно… – угрюмо ответил мальчик.

– Да будет тебе, Глен! – задорно толкнула девушка мальчика локтем в бок. – Тебе ведь не нужно делать домашнее задание и сдавать контрольные работы!

– Да уж, Лилия… Еще два дня… И вновь на учебу… – еще более угрюмо ответил Глен, прищурившись, подглядывая из-за кулис на арену.

Над ареной, размахивая крыльями, летал янтарный дракон. Внизу, вместо арены, образовалась пропасть и небольшой горный пик, на котором волшебник в синих одеждах и в высоком колпаке, делая пассы руками, колдовал что-то против дракона. Только дракон начал пикировать вниз, на кричащих от страха зрителей, как волшебник выкрикивал разные заклинания, и дракон не достигал зрителей. То ударяясь о невидимую преграду, начинал полыхать по ней огнем, и огонь растекался по невидимому стеклу. То образовывалась черная дыра, и дракон, упавший в нее, появлялся вновь где-то вверху, под шатром. Затем дракон, смекнув, откуда исходит угроза, начал нападать на старца в одеждах волшебника. Но волшебник наколдовал себе огромный меч, каким размахивал, точно в его руках была всего лишь иголка. Изящно пофехтовав с минуту, меч в руках волшебника исчез, а сам он наколдовал себе метлу, на которой понесся под самый купол, уворачиваясь от укусов и огня дракона. Зрители охали и вздыхали, переживали и поддерживали.

Затем, в определенный момент, волшебник наколдовал сеть, которая охватывает дракона и тот с грохотом падает неподалеку от зрителей, сотрясая землю. После чего волшебник возвращается на горный пик, и грациозно кланяясь под бурные овации и одобрительные крики превращает пропасть в арену и удаляется за кулисы.

– Дядюшка Мортон, вы были великолепны! – прослезившись, обнял дядюшку Мортона огромный неуклюжий клоун.

– Будет тебе, Клаус… – одобрительно постучал по спине тонущий в туше клоуна седоватый волшебник. – Клаус, Клаус! Хватит, задушишь… Где Пупула? Кажется, сейчас ее выступление.

– Она уже, – сказал Глен, указывая пальцем на арену. Дядюшка Мортон чуть-чуть отодвинул подол кулис и увидел, как по сцене летала маленькая сова-сычик. И тут она вдруг стала большим носорогом, который пускает из ноздрей пар и готовится к разбегу на зрителей, притопывая передней лапой. Носорог бежит на зрителей, которые уже кричат и визжат от страха. Но в последний момент носорог сворачивает и начинает бежать по кругу арены, при этом весь цирк начал двигаться, точно его двигает этот носорог своим бегом. Трибуны медленно поехали, раскручиваясь, точно карусель. Скорость все нарастала, а довольные зрители визжали от восторга.

– Ох уж эта Пупула… – завистливо произнесла Лилия, скрестив руки на груди. – Мне бы ее фантазию… Такое ощущение, что она придумывает свои номера на ходу.

– Лия, Пупула опытный циркач и отличный иллюзионист. Она со мной со дня основания моего цирка. Она очень тонко чувствует чего хотят зрители. Таков уж у нее талант. – Назидательно, но добро нравоучал дядюшка Мортон.

– Да, я понимаю… Я скорее так, белой завистью завидую.

Спустя некоторое время, дядюшка Мортон провожал на сцену самых молодых своих подопечных – Лилию и Глена. Это первое выступление Глена на арене, и хоть он репетировал подготовленный номер до безупречного, он все равно боялся и немного дрожал.

Лилия и Глен выбежали в центр арены и начали бежать друг от друга по кругу. Потом бросили короткое: «вейно аперо» и начали взбегать по воздуху вверх. Затем Лилия и Глен повисли в воздухе напротив друг друга на разных концах арены и начали описывать в воздухе окружность. В воздухе, за руками Глена и Лилии, начали оставаться тонкие огненные линии. Но чем больше пара рисовала круг руками, тем ярче становились огненные обручи.

Под шатром начала разноситься торжественная музыка. Вдруг, Глен и Лилия, одновременно схватили свои огненные обручи руками и кинули друг другу. При этом в руках у Глена и Лилии осталось по одному обручу, и они кинули их вскоре так же. В воздухе обручи становились больше и разбивались на другие обручи. А когда первые долетали до жонглеров, те умело хватали обручи руками и быстро крутя их в руках (абсолютно синхронно одинаково), кидали их обратно друг другу. Гигантские обручи заметались. Музыка придавала накал. Невидимые платформы начали перемещать Лилию и Глена вдоль арены, то углубляя их все больше в трибуны, то приближая друг к другу. Количество обручей уже перевалило за дюжину, а скорость их полета оставалась тяжело уловимой, и зрителям казалось, что над их головами просто повис огонь. Дальше Глен и Лилия пустили огромные обручи над трибунами по невидимым дорожкам, продолжая перекидываться не менее десятка обручей. После Лилия окуталась дымом, из которого взлетел феникс и начал петлять, бросаясь в обручи. Глен уже был за кулисами. Его дебют окончен. Осталось лишь выбежать на сцену и поклониться зрителям, но это когда Лилия тоже вернется за кулисы.

– Молодец, Глен! – басовито произнес Клаус, похлопывая мальчика по плечу. – Двенадцать лет, а ты такие трюки уже вытворяешь! Молодчина! Я думал ты вот-вот зажаришься своими же обручами. Наверное ты был бы вкусным бифштексом…

В этот момент Клаус уже ушел мыслями куда-то далеко, блуждая глазами по потолку. Наверное, он весь уже был в холодильнике, доставал и нарезал себе колбасу.

Из полумрака вынырнула новая фигура. Точнее, это причудливое создание и фигурой назвать было трудно. У него не было тела вообще! Лишь белые шелковые перчатки и причудливая маска, точно керамическая с черными узорами глаз и улыбки, отражающие каждый раз его настроение в данный момент. Кажется такие изображают для олицетворения театрального искусства. Хорошее настроение – глаза и узор губ улыбаются. Плохое – грустят. Плюс к маске у существа были еще и перчатки. Все! Ничего более.

– Мои овации! – проурчало существо, похлопывая ладонями. – Конграт, мой маленький мальчик, конграт!

– Спасибо, Фернанд… – скромно улыбнулся Глен. Щеки его заалели. Он до сих пор не мог привыкнуть к внешности Фернанда, но заслужить его похвалу, судя по рассказам Лилии, было крайне сложно.

На плечо Глену сел сычик. Глен повернул к сове лицо.

– Прими мои поздравления – грубым, громким басом пробурчал сычик.

– Спасибо, Пупула!

Наконец Глен увидел взгляд дядюшки Мортона, направленный на него. Дядюшка Мортон улыбался, смотря сквозь свои очки с маленькими круглыми стеклышками. Его седая, тонкая, но длинная борода, аккуратно ухоженная, казалось, щекотала ему брюхо. Добрые серые глаза излучали невероятное тепло и доброту.

– Мой маленький мальчик, сегодняшняя вечеринка будет в твою честь! – произнес дядюшка Мортон ласковым, но радостным голосом.

Все зааплодировали. Тут из-за кулис вылетела Лилия и обняла Глена так крепко, что еще миг и кости малчика захрустят. Она плакала. Не сильно, но плакала.

– Глен! Молодец! Я так счастлива! Ты был великолепен!

Еще немного, подумал Глен, и он не выдержит радостных эмоций и упадет в обморок. Но тут, точно его ударили линейкой по голове, Клаус пробурчал:

– Чего ж вы стоите?! Ну идите же, поклонитесь! А то мы так и не дождемся вечеринки, а я уже чертовски голоден! Съел бы даже носорога!

Пупула недобро посмотрела на Клауса.

Клаус что-то начал бурчать в свое оправдание, но дядюшка Мортон уже подталкивал Глена и Лилию на арену. Только выйдя из-за кулис, Глен осознал, что происходит: тысячи людей рукоплескали им. Свистели, кричали, не в силах сдержать восторга. В лучах призрачного света Глен и Лилия кланялись им. Сердце Глена налилось неземным чувством радости. Он наполнил тысячи людей счастьем. Он сотворил главное волшебство, для которого был создан он и любой волшебник в мире Волшебства, величайших чудес и магии, о которых не дано знать простым людям.