Читать книгу Рубиновое сердце Глена - - Страница 3

Вечер опустошил Городок от людей. По улочкам прохаживались гномы. Именно они собирали и разбирали городок каждый раз, когда караван дядюшки Мортона останавливался на подходящей поляне. Они прокладывали реку, устанавливали Плоскую пещеру, кормили дракона, что жил внутри пещеры. Рисовали радугу над Городком. Выпускали из курительных трубок местные Малиновые облака, что источали тот самый любимый каждому посетителю запах, вися над Городком всего десяти метрах. Выпускали фей, что проказничали, задираясь или играясь с посетителями. Строили замок Караула, в котором обитали призраки и жили принцессы, любящие играть с посетителями в прятки. А так же всякие затеи и забавные ловушки посетителям организовывал сам Караул – король замка: смешной старичок в шортиках и в длинном королевском плаще. Так же гномы копали подземный лабиринт Верных решений. Посетителям лабиринта приходилось играть в загадки со сфинксами, что жили на перекрестках, но правильные ответы всегда вознаграждались чем-то вкусным или интересным. Еще гномы кормили и готовили Палилок. Палилки – это такие живые растения-пушки, стреляющие самыми забавными, грандиозными и затейливыми фейерверками. Заряды фейерверков вырастали в Палилках за день.

Еще гномы ухаживали за клумбами Хохоташек. Это очень общительные цветы разных раскрасок. Они очень любили шутить и смеяться. А каждый раз, когда Городок дядюшки Мортона разбивался на поляне, гномы строили несколько новых зданий самой причудливой архитектуры и каждый раз изобретали новые аттракционы и явления в Городке.

А сейчас, вечером, когда лишь луна освещала землю, в самом центре Городка, в таверне медного Джо разыгрывался пир в честь дебюта двенадцатилетнего юного волшебника с забавной особенностью – едва заметной прядкой пепельных волос с правой стороны лба. В таверне играла живая музыка, которую исполняли «Камнегрызы» – наемный квартет горгулий-музыкантов. Фернанд отплясывал с Лилией, то и дело случайно наступая своими невидимыми ногами на ноги Лилии. Клаус ел зажаренного буйвола с яблоками и запивал это безобразие ведром тыквенного сока. Пупула летала по залу, то и дело превращаясь в разных летающих созданий: то в шмеля, то в орла, то в бабочку, то в райскую птицу. Некоторые приглашенные гномы пили пиво и громко смеялись, отчего горгульи-музыканты неодобрительно косились на них. Дядюшка Мортон сидел в кресле, а рядом, на стуле, сидел Глен, смотря на происходящее в зале действо.

– Скоро в академию… – то ли спросил, то ли заявил дядюшка Мортон.

– Эх, так не хочется… – грустно ответил Глен.

– Ну отчего же, в академии тебя учат магии. Тебе не нужно учить скучную алгебру или естествознание каким его знают не волшебники. Ты пока еще первый месяц отучился, но поверь, дальше будет интереснее. Ты будешь изучать интересные заклинания.

– Да, я знаю, – нетерпеливо перебил дядюшку Мортона Глен, – но просто я так плохо все понимаю… Не понимаю, почему я о своем волшебстве не могу рассказать своим знакомым, не волшебникам…

– Великий Секрет, – на этот раз Глена перебил дядюшка Мортон. – Ты просто потеряешь свою волшебную силу, если расскажешь о волшебстве не волшебникам.

– Но почему это произойдет?

– Видишь ли, люди не могут обладать волшебной силой. Мир волшебства им неведом. И узнав о волшебстве, однополярный мозг человека не может осмыслить этого и не выдерживает. Как будто программа на компьютере зависла на бесконечном цикле зацикленного кода. Потому Величайший волшебник прошлого – Люпус Мус, создал самое могущественное заклинание… В результате, когда он его колдовал, то сам испарился. Так говорят свидетели. С тех пор о нем никто ничего не слышал. А заклинание разлетелось по всему миру и околдовало всех: и людей, и волшебников. И как ни пытались волшебники снять с себя заклятье – ничего у них не получалось.

– А правда, что волшебники созданы нести простым людям добро?

– Правда. Волшебство рождает эмоции, которыми наполняются люди. Они не знают об этом. Они думают, что счастливыми их делают

вещи, предметы. Но на самом деле счастливых людей просто окружает сильное волшебство. А хандрят, когда рядом волшебства не происходит. И волшебник заряжает ту искру волшебства, которая есть в каждом, даже в простых людях.

– А почему мы просто не ходим, и не колдуем людям радость так, просто? Встретив их на улицах?

– Потому что волшебство, предназначенное для людей, должно обрести форму. И наибольший эффект будет тогда, когда люди дадут что-то взамен. Для этого кто-то из волшебников создает предметы, выставляя их в магазинах, получая взамен немного денег. Кто-то приносит подарки на Рождество, получая улыбки детей. Кто-то гадает людям, получая взамен благодарность за откровение будущего. Мы, например, сделали цирк. Мы получаем радость взамен. Овации, восторг. Многие сильные волшебники кочуют по землям, показывая уличные или цирковые представления. Я считаю, что это благородно. Наше волшебство дарит очень сильный заряд радости и наполняет сердца людей волшебством.

– А злое волшебство бывает?

– Увы, да. Его изобрел Нарцис Гнус полторы тысячи лет назад. Оно может навредить, причинить боль. Оно разрушительно. Черное волшебство делает людей грустными, печальными. Многие из них от черного волшебства плачут. Как будто без причин. К тому же, есть разрушительное черное волшебство. Оно может быть губительным для людей. Добрым волшебникам пришлось придумать в ответ светлое защитное волшебство. Оно не может навредить людям, но и не может одарить их радостью.

– Звучит страшновато.

– Не волнуйся, Глен, – открыто улыбнулся дядюшка Мортон, – ты будешь изучать защитное волшебство и знакомиться с разрушительным черным волшебством только в старших классах.

Глен притих, пытаясь переварить всю свалившуюся на него информацию. Но дядюшка Мортон не позволил ему этого сделать.

– Глен, мальчик мой, могу я тебя попросить об одолжении?

– Конечно, – ответил Глен, все еще погруженный в свои мысли.

– На окраине нашего Городка есть Кривая башня. В ней живет моя бабушка. Ну, обычно она там живет… Не всегда конечно, – хитро улыбнулся дядюшка Мортон, сверкнув глазами. – Так вот, у нее есть экземпляр книги: «Магия Магуса Магического». Ты не мог бы ее принести?

– Хорошо!

Вообще, долго просить Глена никогда не было необходимости. А если учесть, насколько он полюбил дядюшку Мортона, то заканчивать предложения для последнего было не обязательно, Глен уже был готов помочь.

Глен выбежал на улицу. Над Городком, с крыши на крышу дома, протягивались сети, точно паутинки. С них свисало множество светящихся цветов. Цветки светили по разному и часто разным цветом. То пульсируя равномерно сиреневым, то притворяясь маленьким солнышком, обдавая теплом, то маскируясь звездой. В воздухе пахло, точно после дождя. А вымощенные булыжником дорожки привносили свои сюрпризы: порой дорогу перебегали, нагло хихикая, садовые фарфоровые гномы. Их, кстати, обычные гномы терпеть не могли и не упускали возможности пнуть маленького искусственного собрата.

Глен не шел, он бежал. Он давно оббегал весь Городок и знает, кажется, все его здания. Не внутри конечно, но их расположение. Внутрь, говорит дядюшка Мортон, заходить не стоит. Порой это может быть опасно. Но мальчик знал, что в каждом доме Городка кто-то живет.

В итоге Глен добежал до назначенного места. Кривая башня всегда его впечатляла. На это строение, выглядящее как изгибающаяся под внушающими углами ржавая труба с черепичной крышей и маленькой печной трубой наверху, он в свое время смотрел несколько часов к ряду. Он не понимал его, но оно его привлекало. Глена забавляли неуклюжие окна разной формы: треугольной, овальной, да и просто безобразно кривой, в попытках выглядеть как квадрат или многоугольник. Но теперь его немного испугала необходимость зайти в эту башню. Высотой всего-то метров десять, она выглядела в сумерках немного пугающей. Дверной проем казался пастью дракона. Хотя всего-то был сбит неаккуратными брусьями, а деревянная дверь просто немного почернела от времени. Правда был еще биток для стука в дверь. Он представлял собой голову тигра. Массивную и угрожающую. Раскрывшую пасть и обнажившую зубы. Глен подошел к двери и только хотел было схватить голову тигра и постучать ей, как глаза тигра засветились голубым. Глен одернул руку и уставился изумленными глазами на голову тигра. Та неожиданно зачавкала пастью, а бронза, имитирующая шерсть, превратилась в настоящую шерсть, оранжевую в черную полоску. Глаза стали звериными. При этом голова тигра, по величине с кулак самого Глена, не внушала дикого страха. Но тут тигр издал протяжный рык. Точно разминая затекшую челюсть.

– Мяу, – заявила голова. – То есть, я хотел сказать, привет.

– Эм… Привет, – рассеянно ответил Глен.

– Чего надо-то? – спросила голова.

– Тут живет бабушка Мортон?

– Точно-с… Но ее нет.

– А дядюшка Мортон попросил меня принести от нее одну книгу.

– А-а-а! Ну эт самое. Тогда проходи!

И дверь открылась. Но только было Глен сделал шаг внутрь, дверь со стуком закрылась.

– Ага, сейчас-с! Так я тебя и впустил. Глен остолбенел.

– В общем тебе придется погладить мое брюшко…

– Чего-чего?

– Чего слышал-с.

– Но… Где же у тебя…

– Ну как где?! – возмутился Тигр. – Конечно на обратной стороне башни. А как иначе живет моя голова?!

Не вдаваясь в подробности столь удивительного анатомического нонсенса этого загадочного тигра, Глен поплелся обходить башню. Казалось бы, она была небольшая. Может десяток метров в диаметре. Но Глен был уверен, что прошел уже свыше ста шагов. Однако он увидел маленькое тигриное тельце, лежащее на земле и головой уходящее куда-то в стену башни. Хвост мини-тигра медленно двигался, пузо производило вдохи и выдохи. Глен подошел к тигру, опустился на корточки и начал гладить тигру брюхо. Отчего тот растянул свои лапы и заурчал. Помучив мохнатое брюшко с минуту, Глен встал и направился к входу в башню. Успешно добравшись до входа, он не без интереса обнаружил, что тигриная голова свесилась в блаженном сне. На это Глен не нашелся что другого сказать, кроме как:

– Кыс-кыс-кыс.

Голова дернулась, кошачьи глаза открылись и уставились на мальчика. Затем тигриная голова раскрыла пасть и протяжно зевнула.

– Так и быть, проходи, – сообщило кошачье создание и распахнуло дверь. Глен, наконец, зашел внутрь. Он сразу попал в прихожую, неярко освещенную маленькой люстрой со свечами вместо обычных ламп. Справа был расположен старинный гардероб, слева – урна под зонты. Впереди – винтовая лестница на следующий этаж. Видимо, туда Глену и надо.

Деревянные ступени лестницы скрипели. Казалось, с них на пол сыпался песок. Еще Глена не покидало ощущение, что каждый его шаг может проломить следующую ступень. Но до второго этажа он таки добрался. Поднявшись на последнюю ступень, Глен обернулся. Комната была освещена лучше предыдущей. Во многом благодаря камину на противоположной стороне от входа в комнату. Еще тут был стол и стулья. На столе с зеленой обивкой были раскиданы игральные карты. Забавно в них было то, что они не напоминали обычные. На них не было чисел, только какие-то странные знаки. А вот рисунки были в духе сценок из средневековья: крестьянин на сене, кувыркающийся перед троном короля шут, колодец и так далее. Глен не решился придавать значения картам. Он осмотрелся: слева был огромный шкаф с стеклянными дверями и каким-то древним сервизом на полках. Справа – небольшое круглое окно.

«Странно, – подумал Глен, – ведь окно на втором этаже всегда было прямоугольным». Глен подошел к окну и взглянул вниз. Ярко светящая луна, звезды и освещение гномов делали вид за окном хорошо видимым, и Глен с изумлением обнаружил, что он находится очень высоко над землей. По его прикидкам это был как минимум шестой этаж обычного дома. В десятиметровой башни столько этажей быть не могло. Во всяком случае, в этом был уверен Глен.

Он не решил сбивать себя с толку. За месяц обитания в мире волшебства он научился главному – не удивляться. Посему он решил направиться к следующей лестнице наверх, что пряталась за шкафом с сервизом. Ступив на первую ступень, Глен посмотрел вверх и обнаружил темное пятно сумрака в окончании лестницы. Тогда мальчик на мгновение остановился. Подумал. Почему-то по его телу пробежал холодок и он вздрогнул. Однако подгоняемый долгом двинулся вверх. Медленно, осторожно. Ступени, тем не менее, предательски выдавали его шаги. Если бы сверху его поджидал хищный зверь, то он мог бы уже готовиться к прыжку и был бы успешен в своей охоте. Но на середине пути Глен вспомнил важное: заклинание Ярких глаз. Тогда он произнес с заученной интонацией «Иллюсциантис», протирая глаза, затем убрал руки и раскрыл веки. Его глаза стали светить, точно фонари. И теперь он мог освещать себе путь без помех. Чем не преминул воспользоваться. Только Глен вытащил голову на уровне пола следующего этажа, решил обернуться. В круге его личного света было видно, как в центре комнаты вздыхало нечто, похожее на огромный булыжник. И это нечто произнесло тихое утробное «М-м-м» и подняло голову. Глену был виден только затылок этого живого булыжника, но голова достаточно быстро повернулась и на Глена уставились маленькие глазки бегемота. Бегемот проворно вскочил и побежал к Глену, отчего тот почти скатился по ступеням лестницы вниз. Однако бегемот уже пробивался сквозь явно узкое для него отверстие входа на предыдущий этаж. Самое удивительное было то, что ему это удавалось, разрушая пол, ступени, лестницу, но пролезая все дальше. Глен совсем забыл про возможные заклинания, тем более из тех базовых защитных, что учат в первый день учебы в школе волшебства. Мальчик почти добежал до следующей лестницы, но бегемот уже прыгал с одной из ступеней на стол с картами. Проломив стол, точно лист бумаги, бегемот подбежал к менее проворному мальчику и сбил его на пол своей массивной физиомордой. Легко разместившись над ним, бегемот начал облизывать Глену лицо своим гигантским языком-лопатой. При этом бегемот издавал звуки почти щенячьей радости, и, что мальчику не было видно, вилял своим хвостом. Точно это и не был бегемот вовсе, а так, домашняя и очень ласковая собака, нашедшая во всех и каждом своих лучших друзей.

Глен поначалу прикрывался от ласк руками, но поняв, что это бесполезно, решил воспользоваться маленькой хитростью, помогающей порой против собак: он начал щекотать бегемота где-то возле ушка. Глен точно не знал, рядом ли с ухом он почесывает зверя, но тот перестал лизать мальчика и наклонил голову, подставляя более чувствительные места своей необъятной головы. Глен вылез из под морды животного, не рискуя прекратить почесывания. И вскоре не без удивления заметил, что задняя нога бегемота начала по собачьи дергаться от удовольствия. А еще спустя пару минут бегемот улегся и начал засыпать. Тогда Глен осторожно убрал руку, встал и пошел вновь на следующий этаж. Бегемот, к счастью мальчика, уснул.

На этот раз, перешагивая переломанные ступени, Глен успешно достиг следующего этажа. В комнате, кроме потертого паласа на полу (вероятно лежака для бегемота), ничего больше не было. Но в комнату навязчиво пробивался свет от входа на следующий этаж. Юный волшебник к нему и устремился. Осторожно выглянув в комнату следующего этажа, Глен не без удовольствия отметил, что в комнате не было ни тигров, ни бегемотов, ни другой подвижной субстанции. Потому так смело в итоге и поднялся в комнату. И там мальчика вновь успокаивал яркий, мерно пульсирующий свет камина. Он навязывал ощущение безопасности. А остальной обстановке комнаты можно было только дивиться: стены устланы коврами и гобеленами; напротив входа в комнату стену пробивало большое панорамное окно, которое, на удивление, открывало вид на мощеную дорогу Городка; рядом с окном располагалась дверь. Дверь? Куда? В пропасть?

Остальное было попроще для понимания: возле камина было установлено кресло-качалка с красной шелковой обивкой и с позолоченным деревом; возле кресла располагался журнальный столик с напитком в закупоренной бутылке. В другом углу находился старенький лакированный письменный столик с множеством отсеков и ящичков. На столе располагалась чернильница и пишущее перо. Над столом висела полка с книгами. А возле стола стоял стул, а на стул опиралась трость, чья деревянная вершина безумно напоминала сморщенное лицо бабушки. В общем-то, Глен уже ожидал, что деревянная трость, по обыкновению странностей этой башни, оживет и заговорит. Но произошло еще более устрашающее событие: трость стала увеличиваться в объеме. По высоте оставаясь как и была – примерно с метр. В итоге раздавшаяся по ширине трость приобрела форму вполне себе объемной бабушки. После формирования силуэта бывшая недавно трость стала превращаться в натуральную бабушку: кожа приобрела человеческий оттенок, а мантия – темно зеленый цвет. Честности ради надо заметить, что в руках у бабушки трость осталась. Не совсем та же, но такая же деревянная.

– День добрый, юноша, – проскрипела бабушка.

– Здравствуйте! – со всем почтением ответил Глен. – Вы, наверное, бабушка Мортон?

– Да, это я. Частично, – руки бабушки неуловимо дрожали от старости. На вид ей было, похоже, больше восьмидесяти лет.

– Вообще-то сто шестьдесят, юноша, – прочла она мысли Глена затем движением руки подвинула к себе кресло качалку и уселась в нее. – Тебя не обидел Татошка?

Глен сообразил.

– Вы про бегемота, что живет этажом ниже? Неееет… – махнул он рукой. И после паузы: – Дядюшка Мортон…

– Попросил тебя принести книгу «Магия Магуса Магического». Ну да, ну да. Но тебе придется его поймать.

– Кого его?! – удивился Глен.

– Магуса.

– Но… Но…

– А вон и он, – сказала бабушка, указывая куда-то в область камина. Глен увидел рядом с камином маленького человечка в мантии и колпаке, который, увидев Глена подпрыгнул и начал усиленно делать ноги в сторону любого подходящего укрытия. Инстинкт подсказал Глену план действий, который заключался лишь в одном пункте: ловить! Бабушка Мортон наблюдала за ними с удовольствием, а вот Глену так и не удавалось ухватить Магуса хотя бы за колпак. А в один момент Глен импульсивно прыгнул на маленького мага и придавил его своим телом. Отчего тот слегка взвизгнул и замолк. Юный волшебник осторожно приподнялся, подсматривая, что бы хитрый Магус не встал и не сбежал. Но тот и не пытался. Он вдруг стал картинкой. А точнее – книгой с картинкой волшебника на обложке. Заголовок на картинке звучал: «Магия Магуса Магического».

– Таких книг, – начала хриплым голосом бабушка Мортон, – в мире почти и не осталось. Едва ли с десяток насчитать. Остальные разбежались. Ходят слухи, что они живут в лесу где-то в Исландии, организовав там городок, грабя богатых и отдавая все бедным…

Глену показалось, что что-то похожее он уже слышал раньше. Но не стал встревать со своими рассуждениями в маленький рассказ бабушки. Он вдруг подумал спросить о другом:

– Тигр внизу сказал, что вас дома нет.

– Правильно, меня и нет.

– Но, как же так…

– Я сейчас далеко, в Гималаях, преодолеваю отметку в шесть тысяч метров. А то, с кем ты беседуешь – это мой адамаск. Это что-то вроде интеллектуального автоответчика для гостей. Он – полноценный я, но не я.

– Скоро, кажется, я сойду с ума от количества волшебства, которое я вижу… – заключил Глен.

– Тебе это не грозит, – улыбнулась бабушка. – Ты слишком молод для такого.

Глен задумался: собственно для чего он уже не молод?..

– Спасибо за книгу! – наконец выбравшись из своей головы, воскликнул Глен.

– Не за что, – бабушка хлопнула в ладоши два раза и дверь, что была рядом с панорамным окном, открылась. Дорога Городка шла прямо к этой

двери. Глен вышел за дверь, крепко придерживая книгу, точно боясь, что она вновь станет маленьким волшебником и попытается вырваться.

К облегчению Глена, на пути к таверне его больше не останавливали волшебные странности. Даже керамические гномы не перебегали дорогу и не пытались подстроить какие-нибудь козни. Да что там они, даже обычные гномы, любители вечерних прогулок, не попадались на глаза. Но кажется Глен знал ответ на вопрос «почему». И открыв дверь таверны, он получил подтверждение своим догадкам: зал таверны был полностью забит отплясывающими бородатыми гномами. Дядюшка Мортон все так же сидел в кресле, но с улыбкой смотрел сейчас на новоприбывшего мальчика.

– Спасибо, Глен! – поблагодарил дядюшка Мортон, перехватывая из рук мальчика книгу. – Мне очень пригодится эта книга в ближайшее время. А взамен одолжения я сделаю тебе подарок.

Дядюшка Мортон раскрыл книгу на определенной странице и изъял оттуда плоский четырехлистный клевер в плотной прозрачной упаковке. Точно цветок был залит в стекло, но очень тонкое. А помимо этого он напоминал кулон, только без веревочки.

– Это вечнозеленый клевер, – пояснил дядюшка Мортон. – В него даже верят люди, а волшебники знают точно, как он может помочь.

Дядюшка Мортон осторожно вырвал из своей головы один тонкий волосок. Держа волосок кончиками пальцев одной руки, он проводил пальцами другой руки по волоску и тот стал серебряной цепочкой. Затем, превратив весь волос в цепочку, дядюшка Мортон продел один конец в отверстие в кулоне и передал его Глену. Глен не без удовольствия надел себе на шею красивый амулет и спрятал под ковту.

– Кажется, всем нам пора спать, – ласково улыбнулся дядюшка Мортон. Завтра заключительное выступление в нашем коротком сезоне на этой поляне.

Дядюшка Мортон хлопнул три раза в ладоши. Музыка стихла, гномы остановились и притихли, цирковые друзья Глена также остановились. Один только Клаус продолжал дожевывать индюшку. Буйвола он, похоже, уже одолел. Живот, во всяком случае, это выдавал.

– Коллеги! Друзья! Завтра мы должны будем двигаться дальше. Нам придется в очередной раз собрать наш Городок и принять все тяготы и радости дороги. Но до этого у нас будет еще одно выступление. И мы должны сделать его незабываемым для жителей большого города. Завтра Клаус обещает нам показать часть своей новой программы, а Фернанд собирается исполнить легендарный трюк Блаватского, – осознавшая сказанное, публика взорвалась овациями и свистом, который не стихал очень долго. Однако дядюшка Мортон приостановил бурные аплодисменты.

– Помимо этого завтра – второе выступление нашей восходящей звездочки – Глена. Уверен, что они с Лилией станут великолепным тандемом. И хоть волшебство огня пока все еще доминирует в нашей цирковой программе, у Глена и Лилии оно выходит крайне изящным! – Дядюшка Мортон зааплодировал. Все, кто стоял в зале, подхватили аплодисменты. Вот чего Глен не любил, так это шумных аплодисментов гномов. Их хлопки в ладоши могли бы поспорить с громовыми раскатами. Уши закладывало.

– Ну а теперь, – продолжил дядюшка Мортон после того, как гномы утихомирили свои радостные аплодисменты, – всем пора спать. Завтра тяжелый день.

Никто и не возражал. Все дико устали работать, отдыхать и праздновать. Потому все разошлись достаточно быстро. Одному медному Джо со своими помощницами – воронами оставалось прибрать результаты праздника: иногда поломанные под тушами гномов стулья, залитые напитками столы и пустые кружки.