Читать книгу Роман на Манхэттене - - Страница 6

Почему вы выбрали меня?

Задолго до того, как Павел озвучил этот вопрос, тот звучал у него в мыслях, так и иначе.

Он спрашивал у себя одно и то же, пытаясь докопаться до истины. Но без особого результата, если честно. Сколько угодно строя гипотезы, почему Женя вел себя именно так, Паша не приблизился к реальной разгадке. Может быть, Никольский и не был гением, однако мыслил он нестандартно и умел удивлять, а Пашу почти профессионально ставил в неловкое положение раз за разом.

То казался милым, то бил по больному месту.

Чем больше Паша с ним общался, тем чаще вспоминал интервью некоторых его клиентов. Как они характеризовали Никольского на публике? Называли спасителем, а порой и робко заявляли, что у него отсутствовали сердце и совесть. Наверное, Паша бы тоже написал такое в анонимном бложике, если бы его прямо сейчас оставили в покое, потому что нельзя вести человека в долбанный Диснейленд на минималках и унижать там за отсутствие красного диплома.

– Почему вы выбрали меня? – повторил Паша, подойдя ближе.

Женя скрестил руки на груди, опираясь на одну ногу, а вторую грациозно поставив на носок.

– Ты уверен, что хочешь это знать?

– Я же спрашиваю, – выпятил подбородок Павел.

Сладкая ложь – не его формат.

Если за действиями Никольского скрывались подковерные интриги или он вообще случайно ткнул пальцем в имя Паши, тот хотел знать это точно.

Долой иллюзии, приятные в том числе.

– И даже если я отвечу только на один твой вопрос честно? Подумай, всего один вопрос, честный ответ.

Паша стоял, как рыба, выброшенная на берег, будто перед ним не человек оказался, а какой-то инопланетянин с совершенно извращенной логикой. Или полным ее отсутствием. Игру, в которую играл Никольский, он не понимал, и не собирался в ней участвовать. Мало ли, какие он по ходу дела придумает правила.

И хотя в мозгу у Павла на секунду вспыхнула дурацкая идея спросить, например: «вы бы могли влюбиться в такого, как я?» или «между нами что-то может быть в будущем?», он сразу же отбросил ее в сторону, поразившись своей секундной наивности.

Посмотрев в лицо Жене, который был с ним одного роста, подтвердил:

– Ответьте, почему вы выбрали меня, – делая акцент на каждом слове.

Женя вздохнул, он выглядел как человек, ожидавший, что Павел выберет что-то другое.

Опустив голову, взяв его за плечи, Никольский склонился, почти коснулся носом щеки Паши. Тот даже вздрогнул, осознав, что боялся и так же желал, чтобы вопреки всякому здравому смыслу Женя поцеловал его.

– Ладно, как скажешь, – начал тот легкомысленным тоном. – Я обратил на тебя внимание, ведь ты был единственным из толпы стажеров, кто не пытался понравиться нам, мне, – самодовольно хмыкнул Женя. – Я размышлял… Интересно, он так сильно верит в себя? Или считает, что без проблем обойдет конкурентов? И потом я понял, что это чертовски умно. Я бы тоже так сделал, выделиться на фоне всех остальных, ведя себя абсолютно иначе. Возможно, в тебе даже что-то есть, Павел Елагин.

И мгновение их зрительного контакта не оборвалось.

Женя так ничего и не добавил, но рассматривал его, вгоняя в неловкость; а Паша застрял где-то между самодовольным «я рад, что вы оценили мой маневр по достоинству» и правдивым: «да на самом деле я дико боялся даже подойти к вам». Всю жизнь он балансировал между этим, с одной стороны, была его полная неспособность заводить знакомства, как говорили, а с другой – уверенность, что он имел все предпосылки стать крутым юристом или адвокатом.

Отстранившись, Женя скривился.

– Теперь я вижу, что ты, пожалуй, такая же посредственность, как и все остальные, – поджал он губы.

– Нет.

– Что, нет? – уточнил.

– Я не посредственность.

– Правда?

– Увидите, – перешел в наступление Паша.

– Ты лучше их всех?

– В сто раз! – выкрикнул он, дав выход эмоциям, о которых и сам не догадывался. И застыл. Оглянувшись, все еще тяжело дыша, Паша увидел, как бежавшие в разные стороны люди, семьи с детьми и подростки, пялились на него в упор. – Четрт, извините, – опустил он голову вниз, надеясь, что Никольский просто забьет.

Тот легонько коснулся его подбородка, заставляя посмотреть на себя.

– Вот эта страсть и поможет тебя стать хорошим адвокатом. Почаще используй ее, послушным мальчиком и дома успеешь побыть, Павел.