Читать книгу Корни и кроны. Откуда есть пошла русская культура - - Страница 17

Ситуация с религией среди обычного российского населения представляется неординарной. С начала перестройки опросы общественного мнения показывают постоянный рост количества россиян, считающих себя православными. Если в 1989 году лишь 17 % респондентов объявили себя верующими и исповедующими православие, в то время как 75 % ответили, что не считают себя верующими, то в 2013 году эти цифры были уже совсем другими – 68 % и 19 % соответственно[115]. За какую-то четверть века народ, на протяжении нескольких поколений обходившийся без религии, не получивший и не получающий никакого религиозного образования, вдруг обрел веру. Однако вера эта проявляет себя странным образом. Православные с энтузиазмом участвуют в массовых квази- или даже псевдорелигиозных событиях, отмечая религиозные праздники. Например, популярным стало крещенское купание в иордани – проруби, вырубленной во льду в форме креста[116]. До революции главным назначением шествия к иордани было освящение воды с тем, чтобы потом святую воду принести домой и использовать ее для окропления дома, лечения болезней и т. д. Обычно в проруби не купались. Сейчас же, по мнению многих священников, эта новая традиция превратила религиозную церемонию, имеющую глубокое духовное значение, в спортивную развлекуху. Подавляющее большинство крещенских «моржей» так и не доходит до церкви, чтобы приобщиться к одному из главных религиозных событий своим участием в праздничной службе. Вот как описывает журналист этот модный ритуал:

Сегодня купание в проруби стало скорее одним из зимних развлечений, разрешенным ритуалом с модным патриотическим уклоном – дескать, знай наших, куда там мерзлявым европейцам и прочим слабакам. А священники хоть и жалуются, что «все чаще люди приезжают на купели не по религиозным соображениям, а с целью получить адреналин, испытать чувство экстрима, после возлияния спиртными напитками показать, что им не слабо занырнуть в холодную воду, тем более в Крещение», но и отговаривать купающихся не спешат[117].

К квазирелигиозным событиям можно отнести и массовые сборища сотен тысяч людей для поклонения привезенным в Россию святым предметам и мощам. В 2011 году в Россию привезли часть Пояса Богородицы, хранящуюся в Ватопедском монастыре в Греции. В течение тридцати девяти дней Пояс путешествовал по России и был выставлен в главных соборах четырнадцати российских городов. Люди часами стояли в стотысячных очередях, чтобы поклониться святыне. В Москве для доступа к реликвии требовалось до двадцати шести часов стояния в очереди, но представители бизнес-элиты и ВИП-чиновники, включая президента и премьер-министра, проходили без очереди. Российские СМИ сообщали о чудесных исцелениях верующих, поклонившихся Поясу. Исцелился мужчина, больной раком в последней стадии[118]. У одной женщины значительно улучшилось зрение[119], а другая, которая до этого не могла зачать, родила тройню[120]. Однако были и менее радостные сообщения. Многим стоящим в очереди становилось плохо; в Москве медицинская помощь потребовалась более чем семистам человек, в стационар доставлены 52 человека[121]; в Казани и Калининграде две паломницы скончались[122]. Надо заметить, что в Ватопедском монастыре хранится только часть Пояса; еще в Х веке Пояс был разделен на несколько частей, которые потом попали в разные места, включая Россию. Православный сайт «Азбука паломника» сообщает, что частички Пояса имеются в Троице-Сергиевой лавре и в храме Ильи Пророка в Москве[123]. Частица Пояса была подарена Казанскому собору в Санкт-Петербурге к 200-летию собора. Все эти реликвии находятся в свободном доступе и, по заявлению Церкви, обладают такими же целительными свойствами, что и ватопедская святыня. При возникновении духовной потребности верующие могут приложиться к ним в любое время без участия в подобных коллективных «мероприятиях», сопровождаемых нешуточными испытаниями.

Реакция на это событие была неоднозначной. Тогдашний глава РЖД Владимир Якунин заявил, «что Пояс помогает повысить рождаемость, что очень важно при нынешней демографической ситуации в России»[124]. Дмитрий Зимин, основатель компании «Вымпелком» и один из учредителей премии «Просветитель», выразил сожаление по поводу происходящего: «Реакция у меня на это самая печальная. Когда я вижу такие многокилометровые очереди, уместные больше для Средневековья, мне становится горько и страшно за судьбы страны. Имеются безусловные признаки одичания, а то, что в этом одичании участвует власть, – это вдвойне печально»[125]. А Сергей Капица, ученый-физик и популяризатор науки, видел в ажиотаже вокруг Пояса Богородицы «страшный приговор современной культуре»[126].

Шестью годами позже ситуация повторилась с мощами святителя Николая Чудотворца, привезенными из итальянского города Бари в Россию. Опять многочасовое стояние в километровых очередях. Правда, на этот раз дело было летом, так что люди по крайней мере не мерзли, часами находясь без движения. Кроме того, устроители обещали, что никакого особого доступа для элиты не будет. (Если это условие действительно было соблюдено, интересно, сколько ВИПов отстояло полную очередь, чтобы поклониться мощам?) И так же, как Поясу Богородицы, верующие могут поклониться мощам Николая Чудотворца в любое время без всякой очереди: в России достаточно храмов, где имеются святые частицы. Только в Петербурге и в Ленинградской области насчитывается пять таких храмов[127]. А в Москве – двадцать пять[128]. Что же касается относительной ценности в зависимости от величины, то ведь и из Бари привезли всего лишь одну косточку – ребро длиной сантиметров двадцать. Правда, это было левое ребро, то, которое ближе к сердцу, поэтому его магическая сила считается особенно могущественной.

Сравнение с поклонением «мощам» Ленина в Советском Союзе напрашивается само собой – такое же стояние в длиннющей очереди, чтобы попасть в Мавзолей и пройти, не останавливаясь, мимо постамента с телом. И ВИПов тоже могли пропустить без очереди. Однако есть и разница. Советское правительство не обещало незамедлительных чудес от близости к священному трупу; давались лишь обещания построения коммунизма в недалеком будущем, которым, увы, не суждено было сбыться. Сегодня же всероссийское поклонение мощам является частью официальной пропаганды. Государственный Первый канал с гордостью сообщал, что даже спустя месяц после прибытия реликвии в Москву народный энтузиазм не ослабевал. Верующие прибывали не только со всех концов России, но и из Украины и Беларуси. Более миллиона человек поклонились святыне в храме Христа Спасителя в Москве. Российское ТВ не преминуло отметить и участие президента в поклонении мощам.

В то же самое время некоторые образованные россияне видят в этих массовых религиозных событиях бесстыдное промывание мозгов со стороны властей и языческое идолопоклонство со стороны верующих. В одном из комментариев к посту Дмитрия Гудкова в известной социальной сети Олег Татарников пишет:

«Очередь по объявлению» за «чудодейственными мощами» просто наглядно демонстрирует, что никакого православия (да и вообще христианства) в России нет, а есть только неприкрытое язычество, свойственное полуразумным дикарям глубокой древности, и активная поддержка таких дикарей со стороны правительства и правительственных СМИ, как наиболее пластичной страты, которую можно использовать в любых интересах[129].

Подобные массовые (квази)религиозные ритуалы сочетают в себе радостное и успокоительное ощущения единства с тысячами соучастников и магические функции, которые всегда были чрезвычайно важной составляющей русского православия. Однако те же самые миллионы верующих энтузиастов не молятся дома и не ходят в церковь, чтобы поддерживать постоянные отношения с Богом, что и является главной целью любой религии. В то время как число людей, считающих себя православными, продолжает расти, посещения церкви и регулярные молитвы дома сокращаются. Социолог Наталия Зоркая опубликовала интересную статистику, отражающую странный характер российского православия. В 2009 году только 42 % тех, кто считает себя православными, дали утвердительный ответ на заявление: «Я знаю, что Бог существует, и не испытываю в этом никаких сомнений»; 25 % «знают, что Бог существует, хотя иногда испытывают сомнения»; 13 % «иногда верят в существование Бога, а иногда не верят»; 8 % «не верят в Бога, но верят в некую высшую силу»; и 6 % «не знают, существует ли Бог, и сомневаются, что можно убедиться в его существовании»[130]. 43 % респондентов, идентифицирующих себя с православием, не имеют дома никаких книг религиозного содержания, и только 26 % имеют Новый Завет[131]. В опросе 1998 года только 21 % православных верующих ответили, что они молятся каждый день; 29 % никогда не молятся; 19 % – от нескольких раз в год до менее одного раза в год. 71 % православных никогда не исповедовались, и только 2 % исповедуются приблизительно раз в месяц. Подобная статистика существует и для причастия. В 2009 году лишь 3 % российских православных причащались по крайней мере раз в месяц, и только 10 % по крайней мере один или два раза в году (скорее всего на главные праздники); 19 % – реже, чем раз в год, и 62 % никогда не причащались. Зоркая заключает: «Если следовать принятому представлению о „признаках“ воцерковленности православного, когда причащавшийся реже, чем раз в год, считался „отпавшим от церкви“, то сегодня 81 % называющих себя православными существуют вне церкви»[132]. В то время как в США 57 % верующих ходят в церковь хотя бы раз в месяц, в России эта цифра составляет 20 %.

О русской бездуховности пишет и Юрий Нагибин[133]. Русские люди, замечает он, любят справлять праздники – всякие праздники: как советские, так и религиозные, «хотя лишены даже тени религиозного чувства. Алла Сергеевна подтвердила мое глубокое убеждение в полной нерелигиозности русского народа. ‹…› Духовная жизнь равна почти нулю»[134].