Читать книгу Энгель. Том 1 - - Страница 9

Мне казалось, что все это – сон. Жуткий кошмар, от которого никак не избавиться. Он все не заканчивался. Мне так хотелось верить, что скоро наступит утро и звук будильника вернет меня в реальность. И в этой реальности Саша будет жив. Я войду в кабинет и увижу его, печатающего что-то на своем компьютере с невозмутимым видом. Он будет жив…

Меня трясло. Но не думаю, что в этом был виноват сквозняк, гуляющий по коридору больницы, или холодная кирпичная стена, на которую я облокотился. Казалось, что в груди зияет дыра, такая же, как у ворона, которого должны были сейчас перевозить в наш морг. Я затрясся еще сильнее при мысли, что его, словно какой-то мусор, соскребают с асфальта.

Бедная его жена… Возможно, это я виновен в том, что она выбежала на улицу в холод в одном халате и тапочках. Я не мог ничего ей сказать, когда услышал Женин крик, когда увидел Сашу… Я просто повесил трубку. И она поняла. Обычный человек, не имеющий никаких способностей. Она так сильно любила его, что сердцем почувствовала трагедию. У меня перед глазами все еще стояла эта ужасающая сцена: Лена внезапно появилась из-за моей спины, долго непонимающе смотрела на нас и на мертвую птицу, лежащую у ног. Да, она знала, что Саша мог превращаться в ворона, но не хотела верить, что это он. Лена трясла меня за руку, в истерике спрашивая, что случилось и где ее Саша… Я не смог найти слов и просто молча показал на ворона.

Лена опустилась перед ним на колени. Ее руки дрожали, слезы катились по щекам. Она его звала и касалась крыла, будто пытаясь разбудить. Шансов на то, что он оживет и снова станет человеком, не было, но она все звала его, с каждой минутой громче… Нас обступили прохожие. Никто не понимал, что происходит. В какой-то момент Женя обернулся и крикнул, чтобы они убирались. Я попытался поднять и увести Лену, но она оттолкнула меня. Тогда Женя грубо схватил ее и потащил в сторону дома, а она вырывалась и продолжала звать мужа. Что было дальше, я помню плохо, но вскоре нам пришлось вызвать скорую – у Лены началось кровотечение. Я поехал вместе со скорой, а Женя остался с Сашей.

Наконец дверь открылась, и из отделения реанимации вышел врач.

– Вы родственник Марченко Елены? – спросил он.

– Нет, я друг ее мужа, – пробормотал я.

– Пригласите мужа. Мне необходимо с ним поговорить.

К горлу подступил ком.

– Вы меня слышите? – чуть громче спросил врач. – Где ее муж?

– Он… Он… умер.

Врач нахмурился и внимательно посмотрел на меня.

– Есть другие родственники?

– Да, есть сестра. Она скоро будет здесь

– Хорошо. Вот на ту кнопку нажмете, – он указал на интерком, висевший на двери отделения реанимации. – И скажете, что она подошла.

Врач собрался уходить, но я схватил его за край халата.

– Как она? – спросил я.

– Я не могу с вами обсуждать ее состояние.

– Пожалуйста, скажите. Я должен знать, что у нее все хорошо.

– Я не могу, вы не родственник, – сказал врач, выдергивая край халата из моих рук.

«Я должен знать» – подумал я, собирая энергию и направляя на врача. Мне повезло – у него не было особой защиты, и он не сопротивлялся.

– Она потеряла ребенка, – сказал он еле слышно. – Ее состояние тоже вызывает беспокойство. Мы пока наблюдаем.

Я ослабил контроль. Врач удивленно посмотрел на меня, после чего спешно удалился.

***

Подниматься по лестнице в тот день было тяжелее обычного. Я был ужасно уставшим. Но хуже этого было бессилие, словно я терял энергию, и она вытекала из меня, как из пробитой бутылки. Дойдя до своего этажа, я увидел Женю, сидящего на ступеньках у двери моей квартиры. Он молча поднял на меня красные уставшие глаза. Я кивнул на дверь. Он медленно встал. Его немного покачивало.

– Как она? – тихо спросил Женя.

– Потеряла ребенка, – ответил я.

Мы замолчали. Вскоре я прервал паузу, открыв входную дверь. Он зашел, разулся и направился на кухню.

– Хочешь что-нибудь? – спросил я.

Он покачал головой.

– Ложись на диване. Я оставлю белье там.

– Спасибо, – еле слышно сказал Женя.

Мне хотелось побыть в одиночестве. Я прошел в спальню и рухнул на кровать прямо в одежде, чувствуя ужасную усталость. Казалось, я вот-вот вырублюсь и просплю несколько суток, но сон все не приходил. Перед глазами стояла эта жуткая картина. Саша, рыдающая Лена… Я ворочался всю ночь и задремал только под утро.

Поднявшись в одиннадцатом часу, я пошел проверить, как там Женя. Постельное белье все еще стопкой лежало на диване. Он не сомкнул глаз за всю ночь.

– Жень, иди поспи, – сказал я.

– Да, надо бы, – ответил Женя. – Ты спал?

– Пару часов.

– Может, мы ошиблись? – надежды в его голосе было мало, но он все равно спросил.

– Сегодня узнаем, – сказал я, заправляя капсулу в кофемашину. – Так ты пойдешь спать? Или сделать тебе кофе?

– Сделай, – попросил он, потирая глаза.

Я сварил нам кофе, сел напротив и спросил:

– Когда поедем?

– Допьем и поедем.

Я кивнул и взглянул в окно. Унылый, серый и дождливый пейзаж отражал душевное состояние нас обоих.

***

Патологоанатом уже ждал нас. Вскрытие провели практически сразу после того, как тело Саши привезли в морг.

– Коллеги, соболезную, – сказал он, пожимая нам руки. – Я понимаю, для вас это будет тяжело, но я должен кое-что вам показать, – сказал он, указывая на дверь.

– Это точно он? – спросил Женя.

Врач кивнул.

– Вариантов нет, это он. Все метки сохранились.

Женя вздохнул и посмотрел на меня.

– Что вы хотите нам показать? – спросил я.

– Я сам не понял, что это. Так что вам лучше самим увидеть.

Мы пошли за патологоанатомом. На широком железном столе под лампами лежала птица со вскрытой грудной клеткой. Я почувствовал, как тошнота подкатила к горлу, в глазах начало темнеть. Я облокотился об стену и сделал пару глубоких вдохов. Женя не выдержал и ретировался в кабинет. Взяв себя в руки, я подошел к столу.

– Посмотрите вот сюда, – сказал врач и указал на кости грудной клетки, которые были будто оплавлены.

– Что я должен из этого понять? – спросил я, подавляя тошноту.

– Это не рана, нанесенная физическим оружием. И это не энергетическая стрела.

Я вопросительно посмотрел на врача.

– Я не представляю, чем его убили. Орудие убийства тоже не нашли.

– Какие-то предположения? – спросил я. – Хоть что-то.

– Ни единой идеи, – ответил врач, – Однако за этот год это уже второй труп с такой раной.

– Кто был первым?

– Судья Сергеенко. Вскрывал его не я, а мой коллега из Инквизиции. Он погиб во время пожара. Странность в том, что его кабинет почти полностью уцелел, а на теле было недостаточно ожогов для пожара такой силы. Это заинтересовало моего коллегу. Он провел вскрытие и обнаружил дыру в черепе – с такими же оплавленными краями. Повреждение было похоже на след от пули, раскаленной до сверхъестественной температуры. У птицы все ребра оплавлены – и это точно след от того же оружия, что и в случае с судьей.

– Вы утверждаете, что судью убил тот же преступник, что и Сашу?

Врач пожал плечами.

– Может, изобретено какое-то новое оружие. Но я перерыл весь архив – больше подобных случаев не было. Ставлю на то, что это один и тот же убийца.

Я поблагодарил врача и вернулся в кабинет. Жени там не было. Я не стал звонить ему – решил дать немного времени, чтобы он смог прийти в себя.

***

На похоронах было неожиданно много людей: коллеги, друзья, родственники… Многие хотели отдать дань уважения человеку, который умел искренне любить, дружить и заботиться об окружающих. Среди присутствовавших были и те, кого он спас. Их было всего двое – мальчик лет тринадцати и его отец. Когда-то дух местности, обитавший в доме, купленном этой семьей, изводил мальчика, выпивая энергию из его страха. Духи местности – существа не очень опасные. Они формируются из выбросов энергии, которые происходят во время убийств, изнасилований, пыток и других ужасных событий. В зависимости от места, где они появились, духи принимают самые разные облики и ведут себя тоже по-разному. Их часто называют домовыми, русалками, лешими. А это существо приняло облик того, что дети называют «подкроватным монстром». Оно было в состоянии спячки, пока жертва не поселилась в доме. Саша избавил их от этой напасти, а потом навещал и приносил мальчишке подарки.

Никто из родственников не знал, почему Сашу хоронили в закрытом гробу и даже не дали им как следует попрощаться. Но скандала не было. Когда гроб опустили в могилу, все по очереди подходили к краю и бросали горсти земли. Мы с коллегами бросали не только землю: кто-то кинул клочок своей шерсти, кто-то чешуйки, кто-то коготь…

Отойдя от могилы, я обернулся. Там, в укромном уголке кладбища, было еще одно значимое для меня место, где спала вечным сном маленькая девочка Ира. Красивая, курносая, со светлыми, как у меня, вьющимися волосами и бездонными голубыми глазами. Когда наши родители погибли в автокатастрофе, мы остались одни. Она была единственным важным человеком для меня на всей земле. Но это длилось так недолго. Я потерял ее так же внезапно, как и родителей. В один миг моя сестренка исчезла под колесами поезда, под который свалилась с перрона вокзала. Я ненавидел себя, винил в ее смерти. Она была такая непоседливая, жизнерадостная… Побежала за голубем, споткнулась и – упала. Потеряв сестру, я не мог жить дальше. Способ, которым я решил закончить свой путь, был очень банален: крыша собственного дома, двенадцатый этаж…

Так мы и познакомились с Сашей. Он вел с крыши слежку за предполагаемым преступником, живущим в соседнем доме. Я его не увидел, когда поднялся туда, – он использовал заклинание для отвода глаз, которое, заметив меня, немедленно скинул.

Мы говорили около часа. Он сказал, что просто умереть – это трусость, что я могу отдать свою жизнь, спасая кого-то. Это он рассказал мне про ОРНС и то, чем они занимаются. Он подсказал, кем нужно стать, чтобы по-настоящему помогать людям. Какой же я упрямый был! Но пошел за ним.

Я с грустью подумал о том, что Саша сам отдал жизнь, защищая других.

На холме возле часовни я заметил странную рябь – там кто-то стоял и наблюдал через пространство Порога. Всмотревшись, я разглядел фигуру девушки. Она стояла всего несколько мгновений и вскоре исчезла. Списав мираж на стресс и усталость, я отвернулся.

***

На поляне были сумерки – так здесь выглядит день, поскольку солнечный свет с трудом пробивается в пространство Порога. В метре над землей висела крышка стола, на которой мужчина в круглых черных очках помешивал что-то кипящее в котле, иногда добавляя какие-то травы и жидкости. Посреди поляны располагался костер, похожий на голограмму. Недалеко от него сидел маленький мальчик с седыми волосами и перебирал камешки. На нем была черная мужская рубашка, застегнутая на все пуговицы, ее небрежно закатанные рукава были испачканы грязью и сажей. Недалеко от мальчика на пне расположился другой незнакомец – высокий и мускулистый, с яркими, словно горящими пламенем, глазами. Он равнодушно чистил небольшой клинок. Под большой березой в кресле сидел еще один мужчина с черными вьющимися волосами, стянутыми в тугой хвост. Его черная одежда словно впитывала в себя полумрак, а глаза поблескивали желтыми огоньками. Он безразлично просматривал какие-то документы.

С негромким хлопком посреди поляны появилась девушка. Увидев это, седоволосый мальчик вскочил на ноги и побежал к ней.

– Энгель! Энгель! Ты вернулась! – вскрикнул мальчик, обнимая девушку за ноги и прижимаясь к ней.

Девушка безразлично его отстранила.

– Все-таки пошла на похороны, – отвлекшись от папки с бумагами, сказал сидящий в кресле мужчина.

– Да, – ответила Энгель. – Ты против?

– Делай что хочешь, – сказал он. – Наслаждайся игрой.

– Я наслаждалась, пока ты не влез, – сказала она холодным тоном.

– Если хочешь играть в команде, играй по правилам, – безразлично заметил мужчина.

Присутствующие на поляне внимательно наблюдали за этой сценой, с удивлением глядя на девушку и с опаской – на ее собеседника.

– Я хочу знать, зачем его надо было убивать, – сказала Энгель.

– Зачем? – мужчина отложил папку на землю и сложил руки груди. – Что изменится, если я скажу тебе?

– Я просто хочу знать, – продолжала настаивать Энгель.

– Солдаты не задают вопросов, – заметил он подчеркнуто отстраненно.

Энгель замолчала. Остальные смотрели на нее с тревогой.

– Ты хотела обрести силу – я тебе ее дал. Если тебя что-то не устраивает, можешь уходить. Я тебя не держу. Но помни – назад ты уже не вернешься.

Девушка по-прежнему молчала, с яростью смотря на мужчину.

– Ты не говорил, что мне нужно будет убивать, – наконец сказала она.

– Да, не говорил. А сейчас скажу: убийства – не самое худшее, с чем тебе придется столкнуться.

– Я хочу знать причину, – крикнула она.

– Нет, – спокойно ответил мужчина. – Солдаты не спрашивают о причинах, они…

– Я не солдат!

На поляне повисла тишина, слышалось только бульканье жидкости в котле.

– Я даю тебе последний шанс, – сказал мужчина.

Энгель молча смотрела на него, сотрясаясь от гнева.

– Аспид.

– Да, Мастер, – отозвался алхимик.

– Ты закончил? – спросил мужчина, глядя в глаза Энгель.

– Еще вчера, – сказал он, доставая из кармана небольшой пузырек с серой жидкостью.

– Отдай ей.

Энгель повернулась к алхимику. Он протянул ей пузырек.

– Что это? – спросила она.

– Это способ следовать за мной. Делай выбор. Сейчас. Либо ты выпьешь это и будешь беспрекословно выполнять все, что я тебе скажу, либо сейчас же уйдешь.

Девушка переводила взгляд с Мастера на пузырек.

– Это…

– Это выбор, Энгель. Сделай его сейчас.

Она колебалась несколько минут. Ее никто не торопил, никто не убеждал принять решение. Все ждали. В их числе был алхимик, с отвращением смотрящий на пузырек. Его испытание прошло не так давно. Вспомнив, что следует за принятием этой серой жидкости, он содрогнулся. Ждал и мужчина с клинком. Ему было жалко девочку, но он знал, что Мастер никогда не ошибается в выборе. А значит, она справится со всеми его поручениями.

Мастер поднял папку и продолжил чтение. Мальчик вернулся к своим камешкам.

Энгель сорвала пробку. Еще раз посмотрев на Мастера, она поднесла пузырек к губам. Несколько секунд она колебалась – у нее еще был шанс просто уйти из леса. Через пару дней она забыла бы всех, кто был в этот день на поляне, через месяц – забыла бы обо всем, что произошло с ней за последний год.

Она выпила залпом странную жидкость. В голове все словно смешалось. Ей казалось, что кровь в теле закипает. Земля начала уходить из-под ног. В глазах потемнело. Но вскоре зрение прояснилось. Все прояснилось. Не было больше вопросов, не было никаких сомнений, не было лишних эмоций… Только желание стать сильнее и обрести могущество.

Мастер бросил на девушку безразличный взгляд.

– У тебя остались возражения? – спросил он.

– Да. Но это уже не важно.

– Сразу бы так, – усмехнулся он. – Мне нужна еще одна смерть.

– Кто? – спросила Энгель равнодушно.

– Слабый. Он нам не пригодится. Но не сразу. Не выдай себя – это нарушит план.

Энгель кивнула и исчезла.

– Нахалка, – сказал алхимик, помешивая свое варево.

– Ты так считаешь? – усмехнулся Мастер.

– Да, – сказал он раздраженно.

– Я за это ее и выбрал. Она не хочет быть солдатом.

– Никто из нас не хотел, – ответил мужчина, продолжавший чистить клинок.

– Никто из вас этого не говорил. А у нее хватило смелости, – в голосе Мастера послышалось восхищение.

Мальчик бросил камешки и подбежал к Мастеру.

– Мастер! А я тоже солдат, да? – спросил он звонким голосом.

– Нет, Твист, ты не солдат, – ответил Мастер, гладя ребенка по голове. – Ты – наша большая проблема.