Читать книгу Миднайт Хилл - - Страница 10

Октябрь, 1898

Солнце подходило к зениту, а Дороти еще не покинула постель. Моника принесла ей ведро и села с сочувствующим взглядом подле на пуф. Они так и не смогли найти общий язык с тех самых пор, как четыре года назад Альфред привел невесту в графское поместье. Однако сейчас Дороти впервые нужен был ее совет. Она не хотела никого беспокоить своим недомоганием прежде, полагая, что оно вызвано переживаниями о муже. Но сейчас прохлада железного ведра в ладонях напомнила, что о себе тоже надо заботиться.

– Может, вы беременны? – озвучила ее тревогу Моника.

Дороти глубоко дышала над ведром, стремясь подавить подступающую тошноту. Прежде ее обрадовала бы эта мысль. Роду нужен был наследник, которого ждал чуть ли не весь город. Разговоры о юном де Лордесе так или иначе подкрадывались на каждом приеме и бале. Дороти знала, что из-за их бездетности уже который год над ними подшучивали как близкие друзья, так и обычные горожане. Она была бы счастлива сбросить с себя бремя прокаженности и неполноценности. Если бы ее муж не сошел с ума.

– Пошли за лекарем, Моника.

Экономка встала и кивнула.

– Прислать к вам какую-нибудь девку, чтобы приглядывала?

– Будь добра.

Дверь закрылась, оставив Дороти наедине с тревогами. Ее бабушка была умалишенной, так что она не понаслышке знала о том, каким грузом становятся сумасшедшие родственники. Так она и познакомилась с Полом Гастом. Он был ассистентом доктора. Совсем юный очаровательный студент и она, улыбающаяся девочка, часто пересекались в коридорах лечебницы и небольшой уютной гостиной особняка семьи Милт, где Дороти играла ему на фортепиано «К Элизе». Она знала, что Пол – хороший человек, что ему можно доверять. Она пообещала ему большие деньги. Он обязан вылечить ее мужа, особенно сейчас, когда в их семье возможно пополнение. Дороти не рассчитывала, что выгодное замужество на главном женихе Миднайт Хилла может обернуться для нее пожизненным адом. Этого не случится.

Альфред погрузился в бархатные изумрудные подушки с серебристой тесьмой, привезенные в подарок с востока. Он неловко закинул ноги на диван, как ему посоветовал господин Гаст, и, сняв очки, запрокинул голову. По потолку вилась лепнина с узором из дубовых листьев. Потная ладонь сжимала винный бокал. Глаза то и дело находили спину Гаста в яркой жилетке цвета индиго. Он не мог расслабиться в его присутствии.

– Потрясающая вещь, настоящее искусство, – произнес доктор, осматривая раструб граммофона и резьбу на ручке. – Вы позволите?

– К-конечно.

Альфред снова сел на край дивана, вытерев ладони о жилетку, и скомканно нацепил на нос очки, желая четко видеть все, что делает Гаст.

– Что ваше любимое? – обратился к нему доктор, перебирая пальцами пластинки.

– «К Элизе».

Гаст улыбнулся, вспомнив, сколько раз слышал ее в исполнении Дороти. Сквозь шелест послышались звуки фортепиано.

– Ваша жена сильно вас любит, господин де Лордес. Вы счастливчик. Она желает вам только добра. Можете мне поверить, такие женщины – редкость.

– Благодарю. Но к чему эти светские беседы? Когда вы уже начнете меня лечить?

– Когда пойму, что вы больны, – обернувшись, Гаст отметил нервно дергающееся колено, повышенное потоотделение и лихорадочный взгляд. – Я же вижу, что вы абсолютно адекватный человек. Просто расскажите, что случилось. Постарайтесь отметить все детали.

Альфред насупился. Он ожидал промывания мозгов, таблеток и какого-нибудь гипноза, но Пол Гаст был слишком дружелюбным и непосредственным для человека, желавшего упечь в сумасшедший дом.

– Моего отца убили. Я следующий.

Граммофон зашуршал, Гаст поднял иглу и неспешно погрузился в кресло напротив. В его руке тоже было вино, которое он глотнул только сейчас.

– Вы все видели, – скорее утвердительно произнес он.

Альфред нервно закивал и глубоким глотком осушил половину бокала.

– Мой отец был не самым хорошим человеком, но даже он не заслужил такую жестокую смерть.

– Почему вы считаете, что будете следующим?

Альфред приглушенно засмеялся. Словно услышав его, вороны на заднем дворе закричали наперебой, вздымаясь с веток. Болезненный и хриплый смех резко оборвался. Альфред встал с дивана, бесцветные глаза уставились на собеседника.

– Вы верите в сверхъестественные силы, доктор Гаст?

– Я их не отрицаю. Но все же предпочитаю верить только в то, у чего есть доказательная база.

– Понимаю вас, – Альфред судорожно облизал сухие губы и медленно подошел к господину Гасту. Тот невольно сжал бокал, вдруг вспомнив, как один из пациентов похожим образом смотрел на него, прежде чем наброситься с заточкой. Альфред нагнулся и зашептал. – Ночью пятеро горожан разорвали тело моего отца с нечеловеческой силой, разбросав останки по площади. Разорвали руками, понимаете? Я слышал, как трещала его плоть.

Гаст задышал чаще и сглотнул.

– Среди них была девушка, совсем юная, – продолжил Альфред, будто даже не моргая. – С черными длинными кудрями. Она смотрит на меня по ночам через окна спальни на третьем этаже. Хватит ли вам таких доказательств, доктор Гаст? Мне хватило.

Альфред поставил недопитое вино на столик. В бокале словно концентрировалась его зловещесть, потому как неловкость и неуклюжесть вернулись к господину де Лордесу незамедлительно. Он неловко поправил на носу очки и полез в нагрудный карман за часами. Пальцы его не слушались, губы искривились в нелепой улыбке, словно извиняясь за излишнюю нерасторопность. Господин Гаст же пытался прийти в себя.

– Думаю, на сегодня хватит, доктор, – наконец сказал Альфред, посмотрев на циферблат. – У меня дела в городском совете.

В спальню вошла Зои. Дороти невольно дернулась при виде служанки и не сразу смогла отвести взгляд от изуродованных губ. Каждый раз она жалела девушку, но сейчас та стояла истуканом рядом с кроватью, тревожно вперившись в ее глаза и сжимая в коротких кривоватых пальцах баночку с порошком.

– Что это у тебя? – спросила Дороти.

– Если посфолите, госпоша, – Зои не выговаривала половину букв, поэтому Дороти старательно напряглась, чтобы разобрать ее речь. – Это соль. Следует пошыпать подокон-н-ники, штобы мертвяки не бешпокоили нашего господина.

Дороти от злобы сжала пустое ведро.

– Ах ты, дрянь! – вдруг прыснула она так резко, что голова начала болеть с двойной силой. – Пошла вон отсюда со своими мертвяками!

Железное ведро полетело в служанку. Хоть та и поспешила ретироваться, обод полоснул ей по скуле, отчего Зои болезненно пискнула. Она подобрала ведро, прижала к груди банку с солью и виновато выскользнула за дверь. Дороти завыла от собственной жестокости.