Читать книгу Без лишнего шума. Как оградить себя от тревожных новостей и вернуть радость жизни - - Страница 11

«Все вещи в нашей Вселенной постоянно находятся в движении и вибрируют» (1).

В статье 2018 года в журнале Scientific American Тэм Хант из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре обобщил ряд результатов недавних научных исследований в области физики, астрономии и биологии и пришел к такому выводу: «Даже объекты, которые кажутся неподвижными, на самом деле вибрируют, колеблются, резонируют на разных частотах». Автор заключает: «В конечном счете, вся материя – это просто вибрации различных лежащих в ее основе полей».

«Все в жизни – вибрация». Так звучит содержательная и выразительная, хотя, возможно, и апокрифическая цитата Альберта Эйнштейна. Говорил это великий ученый или нет, не так важно, современные физические науки показывают, что утверждение верно.

В связи с чем возникает вопрос: если такова природа реальности, может ли хотя бы что-то быть совершенно неподвижным?

Существует ли вообще такая вещь, как тишина?

Композитор-модернист ХХ века Джон Кейдж посвятил этому вопросу большую часть жизни. Он написал известное музыкальное произведение «4:33», которое состоит из четырех минут и 33 секунд тишины. Смысл был не в том, чтобы дать пианисту передышку. Оно было написано для концертного зала под открытым небом в Вудстоке, штат Нью-Йорк, с целью привлечь внимание публики к гомону цикад и шелесту листвы. Позже, когда пьеса исполнялась в закрытых помещениях, зрители слышали другие окружающие звуки: шарканье ног, покашливание, отвратительное шуршание при разворачивании ирисок. Но идея всегда заключалась в том, чтобы использовать музыку как средство привлечь внимание людей к тому, что происходит вокруг. Возможность заставить их сознательно настроиться на то, что их окружает.

Кейдж был вдохновлен на создание этого произведения несколькими годами ранее, когда посетил безэховую камеру в кампусе Гарварда. Комната была спроектирована как беззвучная и построена из материала, полностью поглощающего все отраженные вибрации. Ее создавали при финансовой поддержке Национального комитета оборонных исследований во время Второй мировой войны для изучения крайней усталости, которую испытывали пилоты бомбардировщиков от шумных поршневых двигателей. Войдя в камеру, Кейдж обнаружил нечто странное. Там не было тихо. Он услышал «два звука, один высокий, а другой низкий» (2). Он описал их ответственному инженеру и спросил, почему комната не является полностью беззвучной, как это следует из рекламы. Инженер объяснил ему значение этих двух звуков, сказав: «Высокий – это работа вашей нервной системы. Низкий – ваше кровообращение».

Опыт и идеи Джона Кейджа указывают на то, что сегодня подтверждают различные научные исследования: вероятно, мы никогда не слышим тишины в чисто объективном смысле «полного отсутствия звука».

В этой пульсирующей, колеблющейся, жужжащей реальности, в которой мы живем, где издают звук даже мельчайшие волоски в наших собственных ушах, от вибраций не убежать.

И это нормально.

Наша концепция тишины – не полное отсутствие звука. Не полное отсутствие мысли. Это отсутствие шума. Пространство между и за пределами акустических, информационных и внутренних стимулов, мешающих нашему ясному восприятию и помыслам.

Недавно мы попросили Джошуа Смита, ученого и исследователя в области биоповеденческого здоровья, десятилетиями изучавшего все эти вопросы, дать свое определение «внутренней тишины». Он напряженно думал, сканируя свой разум в поисках того, что говорится на эту тему в огромном количестве соответствующей научной литературы. Почти с ожесточением он прямо сказал: «Тишина – это то, что кто-то считает тишиной».

Возможно, прозвучало как уклончивый ответ. Но чем больше мы исследовали значение молчания – в течение многих лет беря интервью, беседуя, изучая научную литературу и погружаясь в глубины собственного сознания – тем более убедительным нам казался нам ответ Смита. Мы не знаем, откроют ли когда-нибудь физики или астрономы где-то во Вселенной очаг абсолютной неподвижности. Но действительно уверены, что люди способны ощущать тишину – как личное явление – на Земле, здесь и сейчас.