Читать книгу Наследник - - Страница 14

– В детстве я лечила от болезней, которые не могли вылечить лекари, – начала рассказывать ведьма. – Я вытащила стольких из рук самой смерти, что были наполовину порезаны её косой. И вместо благодарности меня всегда избегали и изгоняли, думая, что я как-то замешана во всём плохом, что происходит с ними. Я жила во многих деревнях и всегда пыталась скрывать свои способности, скрывать своё внутреннее «я» – то, что делало меня особенной. Я всегда хотела быть, как и все обычные девушки, быть счастливой, иметь любящую семью, но я никогда не могла пройти мимо человека, нуждающегося в помощи, мимо ребёнка, которому оставалось совсем чуть-чуть из-за болезни, что его настигла, и где лекари уже были бессильны. Как же я могла не помочь больным родителям с маленькими детьми, что остались бы одни на произвол судьбы? – она тяжело вздохнула, уставившись на Сури. – Я не всегда была такой, – ведьма указала на шрамы. – Однажды я ощутила, что значит быть счастливой, – сказала ведьма, закрыв глаза. – Я вышла замуж и родила прекрасного мальчика. Но счастье моё продлилось недолго. На моей коже начали появляться морщины и шрамы, что присущи только ведьмам. Когда моя кожа покрылась полностью клеймом, мне не оставалось уже ничего, кроме как принять свою сущность. Мой муж смирился с моей внешностью. Но с этого момента я не могла больше выходить из дому, чтобы не ставить под удар свою семью. Мой муж понимал, что рано или поздно в деревне всё равно узнают правду, и поэтому предложил нам уехать… Туда, где нет никого, чтоб жить так, как мы хотим, чтоб не бояться за наши жизни. В ту ночь мы должны были отправиться в маленький заброшенный домик, что находился далеко на севере, но перед отъездом я решила помочь нашей деревне, избавить воду от стриквы – гадкого паразита, периодически поражающего кожу детишек в виде гнойничков. Тем вечером я пошла на речку, мыслями уже витая в том заброшенном домике, в котором мы в скором времени поселимся и вновь наполним теплом его опустевшие стены, как вдруг вижу, что неподалёку от меня какой-то мальчишка барахтается в воде, и течение уносит его на середину. Увидев своё чадо в речке, мать этого мальчишки принялась звать на помощь, но никто из сбежавшихся на крик не решался плыть через тяжёлые бушующие волны. Мальчик уже начал тонуть, и я не смогла позволить ему умереть. Я поплыла к нему и вытащила на берег. К тому времени он уже не дышал. Я начала выталкивать воду из его лёгких, нажимая на грудь ладонью, пока она из него не вышла и он не сделал вдох, но я совсем забыла про капюшон, поэтому вместо благодарности людей, когда подняла голову, увидела лишь ненависть и оскалы на их лицах. Они указывали на меня пальцем, и кто-то из толпы крикнул:

– Ведьма!

– Ты тронула моего сына! Зачем? – Его мать, подбежав, оттолкнула меня. – Ты чуть не убила моего мальчика! – она кричала во всё горло. – Ты чуть не убила моего сына!

Она подняла палку и начала меня бить, крича при этом:

– Мы все видели, как ты убивала моего мальчика! Ведьма! Умри!

К тому времени уже вся деревня сбежалась к берегу. Меня поймала стража и, схватив за волосы, поволокла к деревенскому старосте. Пока меня тащили, люди злобно выкрикивали оскорбления, бросались камнями и били меня палками. Меня швырнули в центр поляны и начали пинать, пока не пришёл староста и его поданные. Он приказал стражникам раздеть меня, чтобы убедиться в том, что я ведьма. Они разорвали мою одежду, оставив лишь клочья. Удостоверившись по шрамам на моём теле, староста громко крикнул:

– Ты! Мерзкое подобие человека! Ты пришла к нам в деревню, ела наши продукты, пила нашу воду, жила в наших домах, и в благодарность ты хотела утопить ребёнка.

– Убийца! Ведьма! – кто-то выкрикнул из толпы, после чего начался гул. – Ведьма! Сжечь её на костре!

Староста поднял руку, заставив всех замолчать.

– Зачем ты хотела убить его?

Я ему ответила, что и не думала убивать ребёнка, но жители опять начали кричать, не давая мне ответить. Староста снова поднял руку и добавил, что люди не стали бы врать, поэтому он отвезёт меня в королевство, где король сам решит, что со мной делать. После он приказал страже найти мою семью. И когда они привели их, я увидела своего мальчика, он шёл встревоженный, не понимая, в чём дело. Я услышала, как он сказал стражнику:

– Мне больно, отпустите!

Увидев меня, он заплакал:

– Мамочка, он делает мне больно, этот дяденька сильно зажал мою руку.

Он вытер слёзы и прокричал мне:

– Мама, помоги!

После этого его швырнули на землю, словно вещь, чуть дальше бросили моего мужа. Моё сердце замерло от увиденного. Знаешь, я тогда была готова разорвать в клочья этого стражника, меня наполнила неутолимая жажда мести, я сжала кулак, но Брэндли, мой муж, остановил меня. Он знал, на что я способна, и поэтому сказал:

– Тут столько невинных детей! Столько жизней! Прошу, не делай этого!

Он не успел договорить, его ударил по лицу стражник и, повалив, начал пинать.

Мой сын вскрикнул:

– Не трогайте моего папочку! – и, вцепившись в ногу стражника, закричал: – Беги, папочка, я его держу!

Стражника абсолютно не волновало, что перед ним ребёнок, и он ударил Чарли сначала по лицу, а когда мой мальчик упал, пнул в живот ногой.

– Ах ты, гадёныш маленький! – завопил он и вновь стукнул.

Увидев это, я готова была сжечь их всех, и я б сожгла, но Брэндли вытянул руку, снова останавливая меня, и сказал:

– Их можно понять! Они боятся! Боятся того, чего ещё не знают.

Ведьма прослезилась.

– Если б только у меня было в руках… – она промолчала и, выдержав паузу в пару секунд, продолжила: – Староста деревни обратился к Брэндли: «Ты знал, что твоя жена ведьма, и молчал. – Староста скривил губы в ухмылке. – Да как вообще можно жить с этим мерзким чудовищем? – и покачал головой. – Твоя жена хотела убить мальчишку».

В этот момент я, не выдержав, закричала:

– Да не хотела я убивать его! Я спасла его, и все это видели. Он начал тонуть в реке, а все лишь стояли и смотрели.

– Лгунья! – перебил меня женский голос. Это была мать того мальчишки. Она вышла из толпы и, приблизившись ко мне, завопила как ненормальная: – Довольно, ведьма! Довольно! Я бы задушила тебя вот этими руками, но я не убийца, – и ударила меня по щеке с такой силой, что я упала на землю. – Я хочу справедливости, ты чуть не убила моего сына, так давайте сожжём её сына у неё на глазах. Пусть почувствует эту боль.

Толпа начала галдеть:

– Сжечь! Сжечь! Сжечь!

Староста снова успокоил всех и обратился ко мне:

– Все желают сжечь вас, но я добрый и милосердный человек, – его улыбка превратилась в оскал, – сохраню ваши жизни!

Он вытащил меч из ножен и направился к Брэндли, а тот лишь посмотрел на меня и сказал:

– Эти люди вовсе не злые, и они не заслуживают смерти.

После этого меч пронзил его сердце с хрустом, пройдя через рёбра. Наступила тишина, он сделал последний громкий вдох и беззвучный выдох, и тишину прервал звук рухнувшего тела. Мой сын стоял неподвижно, бледный от страха, он перестал моргать, и только щёчки оставались румяными. Он открыл рот и закрыл глаза руками.

– В темницу их! – прозвучал голос.

Меня бросили в темницу, надев мешок на голову. Я очень переживала за своего сына всё время, что была там, я не знала, что с ним и где он, и жив ли он вообще.

Я очень долго пролежала на мокрой земле, не находя себе места, как вдруг слышу: моя дверь открывается. Я сразу крикнула им:

– Где мой мальчик, что вы с ним сделали?

И слышу:

– Я тут, мамочка! Не кричи, пожалуйста, чтоб они не услышали.

Он снял с меня мешок, и я увидела… это был он, мой сын, но с ним никого не было. Как он зашёл в темницу, как открыл дверь, я так и не успела узнать. Я обняла его, когда он развязал верёвку, а он мне говорит:

– Мамочка, не волнуйся! Я спасу тебя!

Я потеряла дар речи. Хотела спросить, как он сюда попал, но ком застрял у меня в горле. Он помог мне встать, и я, прижав его к себе, вышла в тёмный коридор. Я пыталась идти как можно тише, чтоб нас не услышали. Потом мы вышли во двор через какую-то дыру в стене и, притаившись, начали тихо прокрадываться вдоль стен домов. «А что, если нас поймают?» – подумала я. Я так переживала… не за себя, а за него.

– Мамочка, не переживай! – сказал он мне шёпотом, увидев в моих глазах страх, и добавил: – Всё будет хорошо!

Знаешь, он был настолько спокойным, словно у него был план, но спросить его об этом в тот момент, когда надо было быть тише воды и ниже травы, я не могла. До конюшни оставалось немного, и вдруг я увидела маленького мальчика, что стоял под окнами последнего дома. Я быстро затащила сына за угол и, выглянув, принялась наблюдать за ним. Вдруг Чарли, обрадовавшись, повернулся ко мне:

– Мамочка, это мой друг! Не волнуйся! – и направился к нему.

Я его попыталась остановить.

– Нет, подожди! Это опасно!

Но он начал меня успокаивать тем, что это его единственный друг, и он хороший.

Я принялась умолять его:

– Нет, пожалуйста, стой, давай обойдём! – пытаясь дотянуться до его руки, чтоб остановить, но не успела… сын всё же подошёл к нему.

Тот мальчишка стоял с закрытыми глазами. Услышав шаги, он открыл их и удивлённо спросил, что Чарли тут делает.

Мой мальчик ответил ему:

– Я пришел помочь тебе, потому что ты мой друг! Пошли, дома у меня переночуешь, а утром снова придёшь сюда, пока твоя мама не видит.

– Нет! – крикнул, отворачивая голову, мальчишка. – Твоя мама – ведьма! Я не буду больше с тобой дружить!

Мой мальчик замолчал, он не знал, что сказать, и они стояли и смотрели друг на друга. Я понимала, что мне надо вмешаться и что-то сделать. Я шагнула назад, и моя нога нечаянно задела ведро. Оно перевернулось.

– Кто это там? – спросил мальчик у моего сына, и тогда я уже, не выдержав, вышла из-за угла.

Увидев меня, тот мальчишка широко открыл глаза, потом потёр их, не поверив увиденному, и снова взглянул на меня. Не отводя взгляда, он обратился к моему сыну:

– Ты что делаешь?

– Джек! Это моя мама, – начал шёпотом Чарли, – я должен спасти её!

– Нет! – прокричал резко мальчишка. – Она ведьма, и она хотела убить Фэлтона.

– Джек! – тихо произнёс мой мальчик. – Если бы не моя мама, то Фэлтон бы утонул в речке, а она вытащила его из воды.

– Нет! – завопил Джек. – Я видел, как она била его по груди, она хотела убить его.

Мой мальчик подошёл к нему:

– А что бы ты на моём месте сделал, Джек? Ты бы позволил им убить свою маму?

Джек опустил голову и задумался, а после поднял глаза и виноватым голосом произнёс:

– Я должен рассказать всем!

– Нет! Не рассказывай! – попросил Чарли и положил руку ему на плечо. – Джек! Твоя мама сейчас спит пьяная, а ты наказан и теперь до утра должен стоять тут.

– Ничего не до утра! – перебил он его. – Сейчас она выйдет и позовёт меня обратно в дом.

– Нет, Джек, она спит! А ты, как и всегда, будешь стоять босиком до самого восхода. А утром она напьётся и опять побьёт тебя, и ты снова из-за синяков не будешь выходить на улицу. И после всего, что она делает с тобой, ты продолжаешь её любить.

– Да! Ну и что? – крикнул Джек и, оттолкнув моего сына, опустил голову и нахмурил брови.

Я говорю сыну:

– Ну всё, идём, он не успеет рассказать.

Но он в очередной раз в надежде обратился к другу:

– Джек, идём с нами, моя мама будет каждый день жарить тебе хлебушек.

– Хлебушек? – тут же переспросил он. Его глаза загорелись.

Улыбнувшись, Чарли ответил:

– Да, Джек! Хлебушек.

В этот момент я услышала:

– Ведьма сбежала!

Это был крик в конце улицы, там, где заканчивались дома.

– Проснитесь!

В окнах начали постепенно зажигаться свечи.

– Джек, надо идти! – сказал Чарли. – Скоро будет поздно.

В этот момент я взяла сына за руку, а другую протянула Джеку:

– Идём с нами! Времени больше нет думать, Джек.

Из дальних домов начали выходить жители, кто с лопатами в руках, кто с топорами.

– Проснитесь все! Ведьма сбежала! Ловите её! Не дайте ей уйти! – кричали люди, что уже вышли из дома, чтобы разбудить остальных.

В окнах, под которыми мы стояли, зажглись свечи и раздались голоса:

– Ты слышал? Ведьма сбежала! – И пол заскрипел под их ногами.

Джек хотел пойти с нами, но ему было страшно, он не мог так быстро принять решение, он ведь был ещё ребёнком, и руку он мне так и не протянул, поэтому я схватила Чарли и побежала.

Мы сделали шагов пять, и вдруг Джек прокричал:

– Я с вами! Возьмите меня с собой!

Я повернулась к нему, но в этот момент за его спиной открылась дверь, и на порог вышел мужик с топором в руке. В другой руке он держал факел, огонь отчётливо освещал его шрам на лбу. Когда он увидел меня, его глаза раскрылись от страха, и он выкрикнул истерически:

– Все сюда! Ведьма здесь! Ловите её!

Глаза Джека наполнились печалью, и он так и продолжил стоять там, грустно наблюдая, как мы, развернувшись, принялись убегать. Мы почти добежали уже до конюшни, как вдруг раздался звук стрелы, пронзающей тело. В тот же миг мне стало очень больно. – Она сжала руку в кулак и постучала в области левой груди. – Вот здесь! Моё сердце наполнила такая боль, что я не могла сделать вдох. В тот момент моё сердце разбилось навсегда – стрела попала в моего мальчика. Он посмотрел на меня и упал на колени. Из его рта потекла кровь. Я обняла его и больше никуда не хотела убегать, мне больше не было смысла жить.

А он, задыхаясь, сказал мне:

– Мамочка, беги, пожалуйста, они ведь убьют тебя!

Я возразила ему, я сказала, что останусь с ним. Из его глаз потекли слёзы, и то, что он сказал мне после, я никогда в жизни не забуду:

– Мамочка! Я так пытался спасти тебя, и неужели теперь я умру напрасно? Я всего лишь хочу, чтоб они не сожгли тебя, а мне больше уже не больно.

Он вложил мне в руку деревянную игрушку валорана и сказал, чтоб я не причиняла им боли, ведь однажды они поймут. Я обняла его изо всех сил и уложила на землю. Потом я встала и побежала… Я бежала, хотя сердце моё всё ещё было там! Там, на земле! Рядом с ним! Я села на лошадь и повернулась: люди уже окружили его и начали рассматривать, а другие направились ко мне, и последнее, что я увидела – это как улыбается мой мальчик. Ему было больно, но он улыбался, он был рад, что спас меня. Я осталась бы там, но это была его последняя воля. С тех пор я каждый день вспоминаю его последнюю улыбку… Я каждый раз засыпаю, прижав валорана к сердцу, – она сжала в руке игрушку и посмотрела на Сури. – Ты думаешь, я хотела родиться такой? Думаешь, я хотела быть ведьмой? Я не выбирала такой путь, и если б я только могла выбирать…

– Почему вы не сожгли их всех?

Ведьма промолчала.

– Мне очень жаль, что с вами всё это произошло, но знайте, что вы по-настоящему сильная женщина. Не многие смогут пережить такое и тем более после продолжить жить с этим, вспоминая каждый день родную улыбку. Значит, таковы были планы небес! Ну а раз вы тут, значит, вы всё ещё нужны людям, – сказала с надеждой Сури.

– Я не верю в небеса! – перебила её ведьма. – Я не верю в Бога!

– Но помогите всё же моему брату!

Ведьма покачала головой.

– Но почему?

– Никто из ныне живущих не сможет уже помочь ему, – ответила ведьма, – если только мёртвые.

– Но как же ваша магия? – просила Сури.

– Я больше не использую магию.

– А как же вороны?

– Мне не нужна магия, чтобы управлять ими.

Сури взяла её за руку и встала на колени:

– Прошу вас! Помогите ему!

– Я обещала моему мальчику, что никогда не буду использовать магию, – ответила ведьма грустно.

– Думаете, ваш сын этого хотел? Чтобы вы перестали помогать? Ваш сын гордился бы вами за то, что вы не такая, как о вас все думают.

Глаза ведьмы потускнели. Покачав головой, она тихо ответила:

– Я не могу ему помочь.

– Вы всегда помогали людям, и они этого не оценили, а теперь, когда действительно по-настоящему нужна ваша помощь, вы отказываетесь? Я не они! – сказала, уже потеряв надежду, Сури. – Я никогда не покажу на вас пальцем и ни за что не скажу, что вы плохая, но почему же вы им помогали, а мне отказываете сейчас? – Сури заплакала и положила голову ей на колени. – Прошу, помогите ему! Пожалуйста! – Шмыгнула носом. – Прошу вас!

Ведьма положила руку ей на голову:

– Я не буду колдовать… но я дам ему травы.

Сури подняла голову:

– А если она не поможет?

– Это всё, что я могу для него сделать, – ответила ведьма и, подойдя к полке, взяла оттуда длинные сухие листья, бросила их в чашку с водой и, размешав, влила всё содержимое Харрису в рот. – Теперь будем ждать! Если утром он не проснётся, я помогу тебе его похоронить.

Она села рядом с ним и, положив руку ему на лоб, обратилась к Сури:

– Откуда у тебя это копьё?

Сури рассказала ей и сразу же поинтересовалась, стоит ли сообщать об этом королю.

– Ты не должна об этом рассказывать королевству, – ответила ведьма, покачав головой.

– Но почему? – удивилась Сури и добавила: – Я была на севере и видела там столько пустых поместий… Это ведь армия Чёрного Пепла убила всех их? Королевство должно знать, что Чёрные плащи смогли выбраться из города Мрака. А это значит, что скоро будет война.

– Да, ты права. Война может начаться, но это не армия Чёрного Пепла истребляет людей, а королевство.

– Что? – недоумённо спросила Сури. – О чём вы говорите? Королевство всегда нас защищало!

Ведьма глубоко вздохнула:

– Ничего ты ещё не знаешь, девочка. Тех, кто видел рыцарей Мрака, уже нет в живых, но не от копий Чёрных плащей они погибли, а от мечей обычных рыцарей. Жители, которые видели Чёрных плащей, покидали свои поместья. Опасаясь за свои жизни, они уезжали на юг. Они извещали всех подряд, кто попадался им по пути в королевство, и поднимали панику. Сотни соколов несли письма с просьбой прислать армию, чтобы защитить их, чтобы подготовиться к войне. Если бы король допустил это, то паника в королевстве с двумя миллионами жителей переросла бы в хаос. А ты ведь сама знаешь, что люди никогда не могли одолеть рыцарей Тьмы, и в этот раз не смогут. В прошлый раз нам помог победить армию Чёрного Пепла Зелен Гарденский, а в этот раз никто уже не поможет. А что это за король, который не может защитить свой народ? Поэтому легче было избавиться от тех, кто их видел. И по сей день тех, кто послал письмо, вместо помощи ждёт смерть. Рыцари убивают всю их семью и тех, кому они успели рассказать об увиденном, дабы избежать хаоса в королевстве. Такова цена спокойствия и мира в столице. А сам король уже который год готовится к войне. Стены королевства укрепляются каждый день. Лучшие мастера придумывают различные сооружения. День и ночь на стене дежурят свыше десяти тысяч лучников. В пределах королевства же находятся около ста тысяч рыцарей, и их число с каждым днём растёт. И обучают их самые сильные мастера. Но всё равно король осознаёт, что ему не победить.

– И откуда вы всё это знаете? – удивлённо спросила Сури.

– Вороны! – Ведьма взглянула в чашу и глубоко вздохнула. – Письмо снова послано!

– Но я не посылала письма, – Сури подняла брови так, что глаза её стали казаться вдвое больше.

– Не ты, а те трое, которых ты видела в лесу.