Читать книгу Любовь, комсомол и зима. Назад в СССР - - Страница 11

В декабрьский субботний вечер, пешочком по льду Волги, мы с Надей вдвоём пришли в клуб. Владимир категорически отказался нас сопровождать, сказал что между парнями двух берегов – негласная война и лучше вечером на чужой территории не показываться.

«Да уж, -подумала я, – а Надя мне ещё советовала присмотреться к парню. Не-не, такие храбрые герои мне не нужны!»

При входе в клуб работала гардеробная для верхней одежды, здесь же можно переобуться в туфли, оставив сапоги в сумке, и купить у гардеробщицы входной билет за 20 копеек. Я увидела как некоторые парни, чуть отвернувшись от гардеробщицы, по очереди выпивали из бутылки немного вина (для храбрости?) и прятали эту бутылку в сумку.

Я вспомнила мой первый вечер с Надей и мою первую порцию грузинского вина, когда почувствовала лёгкость и тепло после него. Но, тем не менее, пить из горла общей бутылки да ещё и в гардеробной, прячась от пожилой женщины, это не комильфо, согласитесь… Кстати, надо поговорить с директором комбината, чтобы на молодёжной вечеринке работал буфет с пироженками, соками, минеральной водой и лёгкими алкогольными напитками: шампанское, пиво, вино, но в строго ограниченных дозах…

Мы вошли в зал. По периметру зала стояли стулья, скреплённые между собой в длинные секции – большой актовый зал был подготовлен под танцпол. Сцена возвышалась довольно высоко, на неё с двух сторон вели ступеньки. На сцене – длинноволосые музыканты, примерно от 20 до 25 лет, одетые кто во что горазд, и пухленькая солистка в серой юбке до колен и в невзрачной, тесной, вязанной кофточке, с небрежно расстёгнутой парой пуговиц на груди. Ребята настраивали инструменты и микрофоны.

Танцевальный вечер открыт с 19 вечера до 22. Зал постепенно наполнялся: девушки были в большинстве, но и парней тоже было не мало. Наконец заиграла музыка. Может быть ребята ещё только разогревались, но музыкальное исполнение было хуже, чем просто посредственное. Мне кажется что эти музыканты никогда не играли по нотам, просто слушали грампластинки или записи магнитофона в лучшем случае (хотя откуда он у них здесь в это время) и играли на слух кто как мог: кто в лес кто по дрова. А вот солистка Анна пела не плохо, мне понравился тембр её голоса, такого обволакивающего и, я бы сказала, ласкающего тебя. Но самой девушке и её манере держаться на сцене не хватало раскованности, внутренней энергетики. С таким голосом и никакого драйва! Полнейшая зажатость и закомплексованность.

Мы сидели с Надей на стульях, с левой стороны от сцены, в самом углу зала, потому что не собирались ни танцевать ни привлекать к себе излишнее внимание. Через мельтешащие силуэты танцующих, мой взгляд упал в правый угол зала – прямо напротив нас. Высоченный парень, ну просто баскетбольного роста, в стильном твидовом сером пиджаке и в джинсах, которые на тот момент в этом городке мало кто имел, громко смеялся в окружении нескольких девушек, буквально глаз с него не сводящих, закинувших свои головы кверху чтобы видеть его лицо. Рядом с «баскетболистом», в этой же небольшой группе были ещё два молоых человека, одним из которых был тот мой нечаянный «воздыхатель» из парка, парень с пышной взлохмаченной шевелюрой и взглядом с прищуром. На фоне «баскетболиста» он уже не смотрелся таким высоким, как мне казался раньше.

«Баскетболист» не только громко смеялся, но и громко разговаривал, а я не любила это в мужчинах: «шумный-неумный» – такой вывод в отношении мужского пола был сделан мною достаточно давно, ещё со старших классов школы.

«И какой же он гигант! Не дай Бог стоять с таким рядом, сразу разовьётся комплекс неполноценной карлицы», – подумалось мне.

Музыканты заиграли вальс, по звукам я уловила, что в глубине сцены включена грампластинка, и ребята всего лишь подыгрывают мелодию.

Парни не спешили приглашать девчат, и девчата разбились на пары друг с дружкой. Второй парень из свиты Баскетболиста, невысокий, светловолосый, в вязаном жилете поверх рубашки, направился в нашу сторону, подошёл ко мне и пригласил на танец.

«О боже, -подумала я, – ещё и танцевать придётся».

Не помню упоминала ли я, что в Москве, а затем и в Париже в школе изящных искусств, я занималась и бальными танцами тоже и даже была призёром конкурса, проводимого школой.

– Иди! – подтолкнула меня Надя, – хороший парень!

Он действительно был хорош в танце, легко подхватил меня и закружил по залу.

– Откуда такая Снежная Королева? Холодная как льдинка, расслабься, я не кусаюсь.

Танцующие расступились, и мы порхали по центру.

– Я-Анатолий, – представился парень, – студент авиационно-технологического института, приехал домой к родителям на выходные. Ты правобережная? Но что-то я и там таких не припоминаю.

– Нет, я приезжая, работаю на комбинате.

– Да ну?! Такая Королева и вдруг ткачиха?!

– На комбинате работают не только ткачихи, – с иронией в голосе ответила я.

– Бухгалтер?

– Ну можно сказать и так, что-то около этого.

Вальс закончился.

– Спасибо!, – сказал Анатолий, подведя меня к скучающей Наде, сидящей на стуле и протирающей углом рубашки свои очки. Анатолий горделиво так, как орёл, расправив плечи, ушёл в свой правый угол к вожаку стаи, то бишь к Баскетболисту, который наблюдал за приближением Анатолия и вдруг заинтересованно уставился на Надю.

«Ну вот, -подумала я, – сейчас этот Великан пригласит её на танец и мне, хочешь или не хочешь, придётся стоять с ним рядом как Тарапунька и Штепсель».

– Надюшка, Солнце моё! – ещё издали воскликнул Баскетболист.

Он подошёл и приподнял Надю, закружив её, и очки слетели с её носа ещё раз.

– А-лёш-ка! – почти взвизгнула она, – сколько лет, сколько зим?! Где пропадал?

– Да во Флоте ж служил, отдавал долг Родине. А где твой Толик? Почему без него?

Они живо разговаривали, привлекая к себе внимание и не замечая никого вокруг себя.

– Так он тоже во Флоте, жду демобилизации. Вот-вот вернётся.

– Здорово! Обязательно надо собраться всем вместе, как в добрые молодые годы.

– Как в добрые годы уже не получится. Иришка твоя вернулась из Минска не одна, а с женихом, через неделю у них свадьба. А Люда уже ребёночка нянчит, не дождалась Ефима. Так что из нашего тройственного союза только я и Толик уцелели, тьфу-тьфу-тьфу!

– По-нят-но, – протяжно сказал Баскетболист и перевёл взгляд на меня.

И только в этот момент я открыто взглянула ему в лицо и… покраснела. Боже, как он красив! Ален Делон в лучшие свои годы! Темноволосый, голубоглазый, с прямым классическим носом, чувственными розовыми губами, очень лёгким намёком на аккуратные усики, придающими его лицу мужественность. Голивуд отдыхает со своими растиражированными «Джеймс Бондами»!

– Ах, какая Колибри твоя подружка! Настоящая порхающая заморская птичка, видел-видел как летала по залу с Анатолием. Откуда к нам в провинцию залетела такая экзотика?

«О-о-о, как банально», – подумала я и почувствовала как внезапно дёрнулось веко на правом глазу.

– Знакомься, это Лина-моя двоюродная сестра, – ответила Надя.

– Рад знакомству. Я-Алексей, друг юности твоей сестры, в одной компании три года гуляли, за ручку ходили и целовались. Девчата к нам – на левый берег, а вечером мы их провожали домой на правый, слава богу что все три подружки проживали в одном доме да ещё и на Набережной, так что ноги от правобережной шпаны мы уносили быстро целёхонькими, – он засмеялся.

Говорил он абсолютно чисто, без местного диалекта и слов-паразитов, говорил складно да образно, но громко и быстро.

Я слушала как бы в пол уха, не проявляя никакой особой заинтересованности к продолжению беседы. Пока шёл этот разговор, музыканты играли ритмичную музыку, играли лучше, чем предыдущий вальс: барабанщик был в ударе, и танцующие выписывали простенькие «па», переминаясь с ноги на ногу, как заводные роботы с одинаковыми, годами натренированными движениями. Наверное здесь так танцевали и 10 лет назад.

Заиграли медленную музыку для парного танца. Ну, думаю, слава богу, сейчас этот Великан уйдёт с Надей подальше от меня. Но Алексей склонился ко мне :

– Разреши, Колибри?

Я, правда, растерялась в замешательстве: в танце до его плеч, может быть, я и дотянусь руками, но как же это нелепо, глупо и смешно будет выглядеть со стороны.

Танцевал он сносно, нет, на ноги мне не наступал, не сбивался с ритма, но, видимо, ему было нелегко управлять такой малышкой, как я. Я не поднимала голову, то есть в лицо ему не смотрела, а смотрела в сторону сцены, надеясь что музыканты вот-вот остановят музыку. Мы молчали. Куда и на кого смотрел он, я не знаю. Надя тоже танцевала, её пригласил студент Анатолий, они оживлённо разговаривали и смеялись.

Мой нечаянный поклонник с парка не станцевал ни разу, он сидел на стуле, на этот раз под сценой по самому её центру, и поэтому пару раз наши взгляды пересекались, и в тот момент, мне казалось, парень смущался. На фоне Великана-Баскетболиста, мой воздыхатель выглядел вполне так подходящим мне по росту, если б танцевать пригласил он, а не этот Баскетболист, я бы, может быть, даже и получила бы удовольствие от танца – всё-таки танцы были моей страстью. После танца мы вернулись в наш левый угол.

– А ты классно танцуешь, -сказал мне студент Анатолий, не подумав, что после своего совместного танца с Надей, ему следовало бы сказать это ей, – заранее приглашаю на следующий парный, а то ведь уведёт кто-нибудь.

– Вы часто здесь? -спросил Великан Алексей.

– Лично я – в первый раз, – ответила я, – а может быть и в последний.

– Почему? – спросил он, – не понравилось? По-моему атмосфера вполне себе приятная. Или контингент не тот?

– Да не солидно как-то в моём возрасте толкаться среди малолетних девочек и мальчиков.

– Малолетних?! -удивился Алексей, – младше 18 лет я здесь никого и не вижу. В основном, наш возраст от 18 до 23—25 лет. Скажи просто: уровень не тот, и я соглашусь. Музыкальной культуры не хватает. Скорее всего, здесь – просто клуб для общения в выходные вечера. Вот у вас на Правобережье во Дворце Культуры, наверное, контингент другой: много приезжих, а значит много новых лиц, каждый везёт из своего региона частичку своей культуры. Поэтому я удивлён что ты здесь, а не там. Там у вас и пару себе легче найти. А здесь, Колибри, ловить некого, ну разве что меня, – засмеялся Алексей.

– А можно называть меня человеческим именем просто Линой? -спросила я, – я не ищу себе пару, и во Дворце ни разу не была, но, скорее всего, побываю. Дело не в поиске сердечного друга, я присматриваюсь к музыкантам, нам на комбинат нужен коллектив для проведения танцевального вечера. Поэтому я здесь.

– Понятно… музработник! Вот ведь везёт мне на музыкантш! Иришка тоже в музыкальном училище училась.

– Ну, со мной облом, – отшутилась я, мол понимай как хочешь: облом с моей профессией или облом с тем, что ему повезёт со мной.

– Я тоже первый раз здесь после дембеля. Вот наверное судьба подтолкнула появиться здесь именно сегодня, звёзды так сошлись – и мы пересеклись именно в этом клубе. Кстати, видел тебя и раньше один раз – в последний день работы переправы перед закрытием на зимний сезон. Я стоял на Набережной, ждал причала парома, матушка должна была вернуться с областного Центра, вечно гружённая сумками, хотел встретить. Начал спускаться по тропинке оврага и увидел тебя в длинных широченных красных брюках и синей меховой короткой курточке с капюшоном, как яркая райская птичка, явно заморская, выскочила с парома, как из клетки на волю, и быстро так взлетела по крутой деревянной лестнице наверх, я даже глазом не успел моргнуть, как ты испарилась из виду… Встретил маму, поднялись на Набережную, а я всё ещё искал взглядом куда ж ты исчезла так быстро: но ни в парке ни на центральной улице тебя не было. Так что извини за «Колибри» -это ассоциация, первые впечатления, именно такой увидел тебя- райской птичкой, парящей над Волгой. Первые впечатления-самые верные, между прочем.

«Ого, какую речь толкнул Баскетболист, фантазия работает дай Бог каждому!» – подумала я.

Музыканты объявили заключительный танец – белое танго.

«Слава богу, -подумала я, – больше никаких пар».

В это время к Алексею буквально наспех подбежала (чтоб не дай бог его не увела другая, может быть даже я) невысокая, но повыше меня, пухленькая, с длинными тёмными распущенными волосами, большеглазая, бойкая такая девушка:

– Можно тебя на танец? – произнесла она дежурную фразу и увела Алексея за руку, как бычка на привязи, в центр зала.

А к нам наконец-то решился подойти мой воздыхатель из парка:

– Девчонки, я -Валерий. Разрешите проводить вас домой через Волгу?

– Видится мне, что провожать будем гурьбой, как Три Мушкетёра, – услышала я громкий голос вернувшегося Алексея, – Финита ля комедия! Ну что, выдвигаемся?

– Подождите, я хочу поговорить с музыкантами, – ответила я.

Музыканты спустились в зал. Студент Анатолий подозвал руководителя Николая. Я объяснила цель моего сегодняшнего визита в клуб. Николай задумался и затем ответил, что неуверен достаточно ли хорош их репертуар для такого ответственного, можно сказать официального, мероприятия. Пытаясь заинтересовать его, я рассказала что у меня есть небольшая фонотека грампластинок зарубежных групп и лидирующих ВИА советской эстрады, и я могла бы принести их и отдать ему на прослушивание и, возможно, они смогут расширить свой репертуар, благодаря этим записям. Он явно заинтересовался: в то время достать грампластинку с популярной музыкой было крайне сложно, про зарубежную вообще лучше умолчать – даже в Москве днём с огнём не сыщешь, если только у фарцовщиков за большие деньги, а здесь тебе запросто так предлагают ценный винил да ещё и бесплатно.

– Лады! Когда? -спросил он. Говор у него был местный.

– Да хоть завтра, времени на подготовку совсем немного осталось.

– Приходите! Я поговорю с ребятами, – с его диалектом это звучало «с рОбятами», – придёте заранее до открытия?

– Да, могу подойти к 6 вечера. Можем пластинки вместе послушать.

– Тогда лучше к 5, возможно?

– Договорились!

В гардеробной пожилая женщина подала моё длинное до икр драповое вишнёвое пальто с большим песцовым воротником почти до талии и с песцовыми отворотами на рукавах. Пальто мне сшил местный мастер верхней одежды Собачкин Егор Фёдорович. Ох, и измучала я его! Пальто было с отрезной линией по талии, и полочки пришивались к нижней части пальто не по прямой линии, а накладывались на «юбку» треугольниками, низ был скроен «полусолнцем». «Пальто боярыни», – сказал тогда мастер Егор Фёдорович, когда увидел мой эскиз. Ну и нарядные декоративные деревянные крупные пуговицы – были вишенками на торте!

Алексей взял пальто из рук гардеробщицы и помог мне его надеть.

– Царица! Нет, ну правда какими ж такими судьбами в такой глуши этакий бриллиант чистой воды? День явно удался! – громогласно изрекал он.

– Алексей, Вы уж определитесь райская птица я или колибри, царица или же бриллиант. Перебор, Алексей! Переигрываете!

– Ничуть! Всё от души. Да Вы, – он снова перешёл на Вы, – посмотрите на моих друзей, они вообще дар речи потеряли, просто я из нас троих более эмоционален и красноречив.

– Ну, если мужчины могут из-за яркой тряпки, как быки на красное, возбудиться и потерять дар речи, то я не понимаю таких мужчин.

Ребята в самом деле все втроём пошли нас провожать по льду Волги. Лёд уже хорошо схватился, и не было никакой опасности провалиться в воду. Тропа была уже хорошо протоптана и обозначена опознавательными флажками. Алексей говорил без умолку, шутил, рассказывал байки… Да, было весело, путь показался втрое короче, чем раньше, но излишняя говорливость Алексея испортила моё первое впечатление о нём, как об изысканном Алене Делоне, да и брутального Джеймса Бонда я тоже в нём уже не видела.

Мы попрощались у подъезда дома Капы, так как на выходные я всегда приходила сюда.

– Ох, сколько лет я обтирал эти пороги, провожая Иришку! И надо ж было такому случиться что судьба опять приведёт к этому дому номер 43, – со смешком сказал Алексей.