Читать книгу Держи меня за руку - - Страница 12

На том воскресном ужине Тай с Алишей будто окатили меня ушатом холодной воды, и я не могла думать ни о чем другом. Прежде чем идти к миссис Сигер, нужно было все разузнать, и мне не хотелось, чтобы они искали информацию вдвоем, без меня. Поэтому в ту же неделю я позвонила им и предложила съездить со мной в Университет Таскиги. В выходные мы отправились на встречу с мисс Поуп, тамошней библиотекаршей. Я познакомилась с ней, когда она, практически загнав меня в угол, вручила недавно опубликованную «Власть черных» Стокли Кармайкла[16]. Приходи, как дочитаешь, сказала она, будто у меня не было права отказаться. Вскоре мы уже обсуждали идеи Кармайкла за чашкой растворимого кофе без кофеина в ее кабинете, сходясь во мнении, что он уделил недостаточно внимания женщинам. Хотя сама мисс Поуп себя так никогда бы не назвала, среди моих знакомых она стала первой интеллектуалкой феминистского толка.

Именно она выручила меня, когда я поняла, что беременна. Я призналась, что не хочу оставлять ребенка, мисс Поуп усадила меня в кабинете и предложила обратиться к Господу за советом. Мы беседовали с ней минут сорок. Убедившись, что мое решение окончательное, она рассказала о женщине из соседнего округа, которая, по слухам, проводила безопасные аборты, и предложила отвезти меня к ней, когда я буду готова. В день процедуры, заплатив этой женщине сотню долларов, я легла на койку в задней комнате ее дома, а мисс Поуп, с Библией на коленях, ожидала меня в гостиной. Когда дело было сделано, мисс Поуп приютила меня, и я жила у нее всю следующую неделю. К моей тайне она относилась с ангельским чувством такта – не выпытывала деталей и не спрашивала, кто отец.

Тай знал, что мисс Поуп тогда помогла мне, но пообещал не поднимать эту тему во время встречи. Вопреки обыкновению, он почти всю дорогу молчал. Круто свернув, мы заехали в кампус. Так называемая долина слева от нас, зеленая по весне, поражала яркостью, и я вспомнила, как папа впервые привез меня сюда на экскурсию, каким завораживающим показался мне витавший здесь дух истории, величественные кирпичные здания и треугольная крыша часовни. Шел период осенних консультаций, вокруг, прижимая к груди учебники, сновали девушки в юбках, с выпрямленными и аккуратно собранными волосами. От них невозможно было отвести взгляд.

Тай припарковался перед библиотекой, и мы втроем зашли через главный вход. Когда мы миновали стеллажи, над нами, громко щелкнув, автоматически вспыхнули лампы. Атмосфера в библиотеке Таскиги царила серьезная, под стать самой мисс Поуп. Это было не то место, где можно повалять дурака с друзьями. Если студенты просили помочь с письменными работами накануне дня сдачи, мисс Поуп соглашалась, но перед этим непременно читала им лекцию – мол, хорошую работу впопыхах не напишешь и, кстати, сложите потом книги вон в ту стопку. Впрочем, за время учебы в Таскиги я поняла, что за ее суровой наружностью скрывается гораздо большее. Мисс Поуп вела насыщенную жизнь: работала в библиотеке, вела группу по изучению Библии и, кроме того, объезжала на машине страну. Замуж она не вышла, зато вместе с сестрой побывала в тридцати двух из пятидесяти штатов – немалое достижение для двух чернокожих женщин, путешествующих без мужчин.

– После твоего звонка я постаралась собрать несколько документов, которые могут показаться вам любопытными. Возможности как следует подготовиться ты мне, по сути, не дала – позвонила, будто мне нечем в выходные заняться.

– Спасибо, что выделили для нас время, мисс Поуп, – сказала я. – Мы привезли вам цветок для рабочего стола.

Цветок мы взяли дома у Тая – подарок в знак благодарности. Выбрали тот, по которому миссис Ралси не стала бы горевать: как почти у любой матери, у нее были любимчики – и неважно, что речь о растениях. Тай пересадил его в красивый керамический горшок с яркими камушками. Наверное, он так старался угодить мисс Поуп в том числе и потому, что был признателен за ту помощь год назад.

Мисс Поуп приняла цветок и указала на стулья, сдвинутые с обычных мест:

– Юноша, переставьте-ка вон те стулья обратно к столу. Кто-то их таскает куда попало.

– Да, мэм.

Тай на секунду задержал на ней взгляд и поспешил выполнить поручение. Алиша прикрыла рот рукой. Я старалась не смотреть на нее, боясь рассмеяться. Мисс Поуп передумает нам помогать, если решит, что мы ей дерзим.

Библиотекарша оглядела Алишу:

– Вы работаете в одной клинике с Сивил?

– Да, мэм.

Была суббота, но мы приехали в медицинской форме – я знала, что мисс Поуп это понравится. Она всегда ощущала гордость, когда видела выпускников в их профессиональной одежде. Как-то у нее в кабинете я познакомилась с первым чернокожим полицейским во всем Бирмингеме, выпускником Таскиги. Она до того гордилась им, что чуть к его ногам не падала. Как бы мисс Поуп ни восхищалась активистками вроде Джо Энн Робинсон или Мэри Фэйр Бёркс[17], она не менее твердо верила в пользу экономического подъема. Не получится добиться изменений, если будет нечего есть. Сперва заработай на пропитание. Потом маршируй. Однажды в библиотеке мы с группой студентов завели жаркую дискуссию: как, мол, нам следовать этому правилу, если нас попросту не берут на работу? Начинать нужно с маршей, настаивали мы. А вы делайте все параллельно, заявила мисс Поуп. Да уж, она была ни на кого не похожа.

Библиотекарша подвела нас к широкому столу в середине зала.

– Между прочим, многие думают, что клиники контроля рождаемости – это инструмент геноцида. В шестьдесят седьмом, на конференции движения «Власть черных», организованной Амири Баракой[18], даже приняли резолюцию против средств контрацепции.

– Я об этом не знала, – сказала Алиша.

– Напомните, как вас зовут?

– Алиша, мэм.

– Ну так почитайте, Алиша. Слышали о Ширли Чисхолм[19], члене конгресса? О, когда она баллотировалась в президенты, это был бальзам на душу! Эта женщина – настоящая революционерка. Она сказала, что нападки на клиники контроля рождаемости – это очередной пример патриархальной риторики. Именно так!

– Мисс Поуп, мы очень благодарны, что вы нашли время встретиться с нами, – повторила я, стараясь вернуться к интересующей нас теме.

– Да ну? Тогда в будущем звоните раньше чем за два дня до приезда. А теперь к делу. По телефону ты говорила, что вы хотите узнать о «Депо-Провера». Вы используете его в клинике?

– Да, мэм. И, насколько я знаю, он не одобрен Санитарным надзором. Согласно результатам исследования, он вызывает у лабораторных животных рак матки.

– Да, все это ты упомянула по телефону, – кивнула мисс Поуп. – Как часто вводят в оборот неодобренные лекарства? Раньше подобное происходило?

– Такое случается, но это не распространенная практика, – ответила я. – Нас это тревожит еще из-за того, что препарат назначают детям.

– Ну, об этом мне известно немного. Ясно одно: вам надо рассказать об этом кому-нибудь и срочно что-нибудь предпринять. Звучит все подозрительно. – Мисс Поуп поправила съехавший парик. Прическа у нее всегда была одинаковой – короткие темные кудри. Когда парик сползал на оправу очков, мисс Поуп подталкивала его обратно, как шапку.

– Мы можем снова приехать завтра. Вы успеете еще поискать, – сказал Тай, усаживаясь рядом с Алишей.

– Сынок, я не работаю по воскресеньям. Церковь, слышали про такое?

– Да, мэм. Простите.

– Дурная кровь, – вдруг сказала мисс Поуп.

– Что-что? – не поняла я.

– Так они говорили тем мужчинам. Якобы у них дурная кровь. И наблюдали, как те страдают и умирают.

Мы устроились за столом, а мисс Поуп направилась к себе в кабинет, откуда вынесла папки и книги – так много, что они загораживали ее лицо. Тай поднялся и помог все донести.

– Про «Депо» я мало что могу рассказать. Зато я собрала материалы о медицинских экспериментах над черными и все статьи про то исследование сифилиса, которое проходило практически в паре шагов от нас.

– За ним стояла Служба общественного здравоохранения, верно? – спросил Тай.

– Да, их рук дело. Читали газеты? Паскудство. Они изображали, будто и правда лечат мужчин. Говорили им, что виновата дурная кровь.

– Сколько их было, мисс Поуп? – Алиша раскрыла одну из книг на столе.

– Вроде около шестисот…

– Шестьсот человек?! Боже милосердный.

– Увы, Алиша, к тем людям Господь милосерден не был. Большинство из них умерли. Но и этим не кончилось. Потом проводили вскрытие, чтобы больше узнать о болезни.

– После такого у них еще хватило совести резать трупы? – Тай сорвался на крик, и я положила ладонь ему на плечо. Он откинулся на спинку стула с таким видом, будто его самого собирались разрезать.

– А как мужчин вообще уговорили участвовать в эксперименте? – спросила я. Повозмущаться еще успеем.

– Пообещали бесплатные обеды, бесплатный проезд и так далее. Многие до этого ни разу не бывали у нас в кампусе, понимаете? И вот они приезжают сюда, уверенные, что их будут лечить первоклассные доктора. Когда эксперимент только начинался, люди еще вовсю прибегали к народным средствам. Подсолнечное масло от сыпи. Листья капусты от головной боли. Вам, молодежи, такое даже не снилось.

– Как они набирали участников? Ходили по домам в деревнях? – Я вспомнила, как впервые побывала на ферме Адэра.

Мисс Поуп пристально посмотрела на нас с Алишей.

– Мы сами им помогали.

– Кто «мы»? – снова включился Тай.

– Слышали про Юнис Риверс? Выпускница Таскиги. Красавица, умница. Когда мне сказали, что она про все знала, я чуть со стула не упала.

– Черная женщина? – Я не могла поверить ушам.

Мисс Поуп продолжила рассказывать:

– Скорее всего, она думала, что делает доброе дело. Сифилис был тяжелой болезнью, а тут приходят эти белые и говорят, что хотят разработать лекарство и Таскиги якобы может внести вклад в науку. Видимо, она поверила правительству.

– И верила все сорок лет, мисс Поуп? – изумленно спросила я.

Лампы погасли, но никто не пошевелился. Свет теперь горел только над библиотечной стойкой, и мы глядели друг на друга в полумраке. Тай сидел неподвижно, положив руки на стол. Алиша будто за миг постарела.

– После войны уже использовали пенициллин, – продолжила я. – Почему они не применили его в лечении?

– Прочитай статьи. – Мисс Поуп постучала пальцем по стопке газет и подалась вперед. – Они хотели увидеть, что будет, если дать болезни развиться.

Повисла тишина. Сказать друг другу нам было нечего. Меня накрыла какая-то невообразимая тяжесть, глаза застлала серая пелена.

– Теперь вы знаете, что белые думают о наших телах, – шепотом сказала мисс Поуп. – Мол, болевой порог выше. Судя по документам, которые я собрала, кто-то даже считал, что сифилис для нас не смертелен. Они не просто изучали болезнь, они ставили безумный эксперимент на черных.

Не знаю, о чем думали Алиша и Тай, я – о семьях тех пациентов. О женах. Детях. Про эксперимент стало известно лишь прошлым летом, и хотя в черных семьях в Монтгомери эта тема регулярно возникала за ужином, почти никто из нашего круга не знал жертв лично. Летом 1972 года, когда историю предали огласке, я уже выпустилась и уехала из Таскиги. Не было шанса осмыслить, какое значение эти события имеют для нашего маленького университетского сообщества.

Мной все больше овладевала мысль, которая казалась невыносимой. Что, если, назначая «Депо», правительство проводит аналогичный эксперимент над черными женщинами?

– Вы тогда здесь уже работали, – сказала я. – Не сочтите за грубость, мисс Поуп, но как вы могли не заметить?

Мисс Поуп раскрыла одну из верхних папок.

– Милая, я задаю себе тот же вопрос. Как это могло происходить у меня под носом? Узнав об эксперименте, я начала собирать информацию – все, что только могла найти. Начните отсюда. Это самиздатская рассылка, которая пару лет назад распространялась в Вашингтоне. Билл Дженкинс, чернокожий специалист по биостатистике, узнал о происходящем и забил тревогу. Знаете, почему никто не прислушался?

– Почему? – прошептала я.

– Если обычные люди ни о чем не подозревали, то в медицинских кругах тайны не было. Можно сказать, правительство работало в открытую. Печатали, например, статьи в медицинских журналах. То ли никто не усматривал в этом проблемы, то ли всем просто плевать на нищих цветных в Алабаме.

– Или многим казалось, что цель у эксперимента благая, – добавила я.

Алиша приложила кулак к виску. Тай сидел тихо, в тени, и его лица я не видела.

Мисс Поуп подтолкнула к нам стопку документов.

– Сидите сколько хотите. Я никуда не спешу.