Читать книгу Путь трубадура. 101 история из жизни музыканта в метро - Эдуард Геннадьевич Галиаскаров, Алексей Сергеевич Вражнов - Страница 18

На «Достоевской» к Аристарху подходят сухопарый мужик и его подружка, на глазок обоим за пятьдесят. Поддатые, но не чересчур. Аристарх готовится вежливо выслушать и дать привычную отповедь в ответ на пожелание услышать что-нибудь веселое.

– Спой что-нибудь про войну, – неожиданно просит мужик.

Однажды Аристарх случайно увидел в районной газете маленькую заметку про сражения под Вязьмой. В заметке была фотография: на земле рядком лежат проржавевшие каски, в них воткнуты и горят свечки. Аристарху будто иголкой в сердце ткнули: вот все, что осталось от человека – проржавевшая каска и воткнутая в нее горящая свечка.

– Глянь-ка, Господи, разве снова танки идут? – поет последние строчки песни Аристарх. – Дело было под Вязьмой, в сорок первом году…

– А… Это про наших дедов…– разочарованно тянет мужик. – А про Афган есть?

– Про Афган нет…– признается Аристарх.

– А можешь написать про наших, дворовых пацанов, ни за что погибших? – спрашивает мужик. – Так написать, чтобы лучше Розенбаума. Чтобы помнили и об этой войне…

Аристарх помнил. Как собрали в спортзале все старшие классы, и директриса объявила о вводе в Афганистан ограниченного контингента. Зал был под завязку – человек двести школьников, учителей. Все молчали, не зная, как отнестись к новости. И так же молча разошлись. Потом стали приходить тревожные вести – скупо, отдельными строчками ТАСС. И все чувствовали, что творится неладное. Аристарха эта беда миновала, а вот друга детства затянула. И когда тот чудом вернулся домой живым, мать не сразу узнала сына – похудел, почернел, на лице только глаза. И ни одного слова о том, что пережил, никогда и никому.

– Не знаю, – честно отвечает Аристарх.

«Интересно, написал кто-нибудь об Афгане нечто глубоко личное и честное, от первого лица? – думает он. – Как Ремарк о Первой мировой. Или как Астафьев о Великой Отечественной. Или как Толстой про оборону Севастополя. Или Афган – одна из забытых русской литературой войн? Как финская или Халхин-Гол… Да что Халхин-Гол… Разве о войне с Германией 1914–1917 есть что-то достойное масштаба этой трагедии? Пара пронзительных зарисовок в книжке Зощенко. Хотя есть «Красное колесо» Солженицына… Слишком много войн для одной страны. Удивительно, как вообще уцелела страна. Родина – мать-и-мачеха, что цветет предательски желтым…»