Читать книгу Часы - - Страница 9

Я провела несколько часов перед телевизором, без интереса перещелкивая каналы в надежде наткнуться хоть на что-нибудь стоящее. Но, увы, в это время показывали только глупые реалити-шоу про развязных девушек и еще менее воспитанных парней, низкопробные кулинарные программы и дурацкие пародии на судебные процессы. В какой-то момент я остановилась на выкрашенном для кадра мужчине, который с задумчивым видом гладил хрустальный шар и бурчал под нос какие-то непонятные слова. Еще секунда – и он поднял на меня свои глаза и, ткнув с экрана пальцем, сказал:

– Звоните прямо сейчас, и Вы получите уникальную возможность приобрести…

– Один из перстней с моего указательного пальца! – сказала я вслух и поднялась с дивана.

До приезда Джейка оставалось каких-то полчаса – выходя с работы, он позвонил мне и спросил, нужно ли нам что-то к ужину. Я предложила ему включить фантазию и придумать, с чем можно было бы сочетать запеченную в духовке утку. Он любил готовить, поэтому мы часто соревновались друг с другом в кулинарном мастерстве. И, скорее всего, он нашел ответ на мой вопрос еще до того, как положил трубку.

Я лениво зашагала в прихожую, попутно думая, включать ли свет. Мою яркую сумку было видно и в полумраке: она все еще стояла нетронутой на тумбочке, куда я бросила ее прежде чем снять надоевшие за день каблуки.

В большинстве случаев спешка ни к чему хорошему не приводит, в особенности, когда выполнить обещание хочется поскорее. Но ведь слово нужно держать.

Но обещания ведь нужно исполнять? Была ли история Марвина исключением?

Я потянула тетрадь за обложку и выругалась, как только из нее посыпались листы. Все-таки пришлось включать свет: в темноте их было не собрать. Я почувствовала слабый укол совести: еще не начав читать, я умудрилась так неаккуратно поступить с его жизнью. Он же вкладывал в тетрадь свою душу. Опять же – если она у него была…

Для пущего погружения в события я выключила телевизор. Настала пора копаться в чужом грязном белье.

***

Понятия не имею, что именно побудило меня проникнуться доверием к дешевому клею из ларька. Тем более что им я собирался закрепить одну из самых важных частей этой невзрачной тетради. Я всерьез возлагал на него большие надежды! Другого у меня не было, а возможности обзавестись хорошим клеем впоследствии я так и не нашел.

Я смог их прилепить! Пусть и не с первого раза. Но, сдается мне, страницы все равно выпадут. Это вопрос времени. Поэтому я заведомо их пронумеровал – чтобы ты знала, в какой последовательности читать.

Пожалуйста, не начинай с них! Сперва ты должна кое-что обо мне узнать. Вернее, узнать меня: от мальчишки, которого ты запомнила, мало что осталось. Я надеюсь, ты меня поймешь. Я прекрасно знаю, это – тоже вопрос времени…

Время, пожалуй, единственный путешественник, которому не повезло с маршрутом. Оно всегда идет вперед, не прерываясь, не задерживаясь, никогда не оглядываясь назад. Оно оставляет за спиной разрушающиеся здания, вымирающие цивилизации, искажающиеся человеческие судьбы. Оно всегда одиноко, оттого и настолько неумолимо – все его спутники рано или поздно покидают его.

Знаешь, время из-за своего гнева и бессилия способно разрушить почти все! И сейчас я имею в виду совсем не свойства чудесного клея за четвертак. Надеюсь, та связь, которая когда-то давно была между нами, времени неподвластна.

Я успел прочитать прилично книг в тюрьме, и теперь с уверенностью могу сказать, что ясно понимаю суть предисловий. Они всегда разные: кто-то рассказывает читателям о своем произведении, кто-то выражает благодарность близким и друзьям, кто-то делится планами на будущее и новыми творческими замыслами… Однако есть между ними нечто общее: в предисловии все писатели с читателями разговаривают.

Но я-то не писатель. И, пожалуй, это третий раз в жизни, когда мне нечего тебе сказать. Помнишь случай, когда ты застала нас с Коллином в своей комнате? Мы тогда еще выпотрошили ящик с твоим нижним бельем и сделали из него несколько пиратских флагов? Никогда не забуду, сколько новых слов я тогда узнал! Или взять тот день, когда ты впервые обнаружила у меня наркотики…

Да, я принес тебе слишком много плохого. Ты этого не заслужила. Но у меня остается слабая надежда, что когда-нибудь ты – по чистой случайности – найдешь это и прочитаешь. По собственной воле я не собираюсь вмешиваться в твою жизнь – я не дам себе снова тебя ранить. Не теперь, когда у тебя так много того, что ты можешь потерять. В отличие от меня. У меня даже времени осталось мало.

Поэтому я не буду тратить его на то, чтобы рассказать тебе о годах, проведенных за решеткой, и о том, как я ждал тебя день за днем. Я также не буду извиняться перед тобой, потому что мне не хватит этой тетради, а у тебя не хватит сил встречать на каждой странице по сотне «прости». К тому же, ты знаешь, я не особо люблю писать. Однако я все же это сделаю. Если не ради себя, то, по крайней мере, ради тех, кто после меня останется, и к кому попадет в руки мой дневник. Мне бы хотелось, чтобы они знали. Чтобы ты знала.

Я мог бы вклеить в эту тетрадь свои письма, которые ты так и не открыла – я же не стал их отправлять. Но это лишнее. Слишком много там эмоций, которые тебе совсем не нужны.

Я просто вкратце расскажу тебе о том, что со мной произошло. Пожалуй, это самое ценное, что у меня есть. Моя история. Поэтому я хочу поделиться ей с тобой.

Знай, это чистая правда. И сейчас я абсолютно серьезен. Я не готов врать тебе снова.

Еще я хочу, чтобы ты знала, как сильно я сожалею и как сильно я тебя люблю.

Прости.

Марвин

***

Я почувствовала покалывание на щеках и с силой потерла предплечья, чтобы поскорее избавиться от мурашек, внезапно пробежавших по телу. Должно быть, сквозняк…

Мне часто твердили о силе слова. Еще в школе, убеждая в том, что оно может и вылечить, и ранить. Поменять отношение к чему-то оно тоже способно. Я почти купилась.

Как ему удалось заставить меня переживать за его разбитую жизнь с первой страницы? При этом зная, что он сделал? Этот заискивающий тон, вызывающий мгновенное сочувствие, эти извинения – да какая разница мне? Разве мне должно быть дело до подлеца, давящего на жалость, и его рассуждений о том, что время все рушит? Но… Разве могла я сделать вид, что мне все равно?

С недавних пор я все меньше замечала в окружающих искренность. Мне приходилось искать ее, приманивая добротой и сочувствием, однако чаще всего я получала ее, когда кто-нибудь обрушивал на меня свое негодование и злость. И сейчас я почувствовала себя так же некомфортно, как если бы на меня накричали ни за что. Вот только виной тому была чья-то тетрадь. Пара злободневных фраз. И боль, сквозившая в каждой строчке…

Когда Джейк показался в дверном проеме, я радостно повисла у него на шее, почувствовав себя пушистым лающим комком, который целый день ждал возвращения хозяина домой. Он присел, чтобы поставить сумки на пол, и ласково обнял меня. Вот теперь я была в безопасности.

– Чем занималась? – беззаботно спросил он меня, направляясь на кухню.

– Была у Сьюзан. Мы ездили в ее старый дом…

Приподнятое настроение Джейка тут же сменилось серьезностью, и он перестал выкладывать содержимое пакетов на барную стойку.

– Туда, где…

– Да, – вздохнула я и села напротив него.

– Зачем?

– Сьюзан, – я вдруг осеклась, понимая, что не хочу рассказывать ему про дневник Марвина. – Она попросила меня помочь ей. Проверить, в нормальном ли состоянии дом… Она хочет его продавать.

– И правильно, – Джейк нахмурил брови и отвернулся, ставя на полку вытянутую банку с чипсами. – От прошлого необходимо избавляться.

Хорошо, что он не видел моего лица.

Да, он абсолютно прав, но… Как? Что, если прошлое, не спрашивая разрешения, без предупреждения врывается к тебе в жизнь, когда ты меньше всего этого ожидаешь?

Я обошла стойку и уткнулась носом ему в спину. Он рассмеялся.

– Ты что?

– Не знаю. Настроения нет.

– Сейчас появится!

Из пакета показались две упаковки лесных ягод.

– Будем готовить соус к твоей утке!

Короткий нежный поцелуй – пожалуй, единственное, что понравилось мне в этом дне.