Читать книгу Единство - - Страница 12

27 июля 2128 года

– Что ж, операция проведена хорошо, – подытожил Громов.

– Не спорю, Роман Георгиевич, – произнёс Сотников. – И всё-таки в СБ РОВ могут что-то заподозрить. Они долго работали с Шикуновым.

– Могут и заподозрить, – согласился Громов. – Но никаких зацепок у них нет. Сердечно-сосудистые заболевания – явление в наше время частое, особенно у обычных людей. К тому же у Шикунова дурная наследственность – его отец умер как раз из-за остановки сердца.

Капитан незаметно покачал головой. Ни Шикунова, ни его отца он не жалел. Но иногда ему казалось, что сама природа старается выжить обычных людей. Несмотря на то, что Всемирный Хаос миновал, рождаемость заметно снизилась, и прирост населения замедлился. Появились новые болезни, причём многие из них были наиболее губительны для обычных людей, а не для Восприимчивых. Согласно докладу Южноамериканской Ассоциации Здоровья, представленному три года тому назад, при прочих равных условиях здоровье среднестатистического «нормального» было хуже, чем у человека с Восприятием.

Может быть, это была месть планеты за все человеческие глупости и прегрешения перед ней и другими её жителями. А может, и какой-то раклэнский эксперимент, в котором Земля – это одна большая колба, с людьми-микробами. А раклэны то облучают её чем-нибудь, то ради интереса добавляют всякие препараты. Вдруг в результате удастся получить перспективную культуру? А уж получится у остальных обитателей колбы выжить или нет – дело десятое. Для них, раклэнов, может быть, но не для Казакова.

Капитан с силой сжал челюсти, вспомнив, как ВОЗ полила грязью тот доклад южноамериканцев. Продажная научная свора могла сколько угодно талдычить о неполноте исследований, об их необъективности и о естественности «восприимизации» мира, но ему легче не становилось. Он сам был обычным человеком, и другого народа у него не было. Не то, что у всякой мрази, готовой расстилаться перед «шизами» ради наживы.

Их последняя цель как раз к этой мрази и относилась. Скряга (так называли руководителя РОВ в Сопротивлении) и его хозяева старались подчинить себе оппозицию, внедрив в её руководство своих марионеток. И Шикунов охотно взял на себя эту роль. Он отвечал за внешние связи своей партии, имел там вес и, более того, был доверенным лицом её лидера. Так что РОВ знало о своих оппонентах почти всё, а взамен перечисляло своему агенту деньги на тайные счета. Поэтому убить этого типа стоило уже давно.

Но дело тут было не только в вопросах чести или чистки рядов. С недавних пор у «Гайдуков» в той партии появился союзник. Он представлял интересы тех её членов, которые ещё были готовы бороться до конца. После смерти Шикунова они получали возможность укрепить свои позиции, поставив на его место своего человека. Поэтому «Гайдуки» решили помочь.

Конечно, Казаков предпочёл бы выждать ещё немного времени. Тридцатилетие МОВ уже прошло, но враги-то тоже не дураки. Они догадываются, что кто-то решил на время затаиться, и теперь ждут, когда сопротивляющиеся расслабятся и выдадут себя. Но выхода не было. В скором времени Шикунову предстояла поездка в САК. Доблестный борец с Учением Единства должен был лететь прямиком в его основную вотчину и явно не на разведмероприятия. Лететь он собирался бизнес-классом, что в очередной раз подчёркивало степень близости оппозиционной элиты к простым гражданам, чьи интересы она так старательно отстаивала в сетевых блогах и перед камерами.

Союзники «Гайдуков» помогли подобраться к предателю и подмешать в предназначавшийся ему яблочный сок нужное вещество. Казаков в шутку назвал это «попаданием в яблочко». Это вещество специально предназначалось для тайных устранений врагов. И сработало оно безотказно. Через некоторое время Шикунов благополучно умер от внезапной остановки сердца. И к тому моменту уже не осталось никаких следов, свидетельствующих об истинных её причинах. «Гайдуки» и их союзники позаботились об этом.

– С этим закончили, – сказал, между тем, Громов. – Что у нас с Пятьдесят Шестым?

– Я проверил его, – ответил Сотников. – Никаких сигналов о его связи с РОВ, РСБ или МВД нет. На учёте он не состоит, по крайней мере в МВД и РСБ. Но настроен явно против Учения Единства. Посещает сайты и форумы «антишизов». Полгода назад был на митинге «Справедливого дела», хотя сам в этой партии не состоит. Ругает власть, но в кругу родных и близких. Занимается в реконструкторском клубе «Странники» при Гуманитарном Университете в Москве.

«Детский сад, штаны на лямках, – подумал Казаков. – Всё бы им в игрушки играть! Хотя сражаться на мечах – это не в Сети сидеть и словоблудить. Какой-никакой характер для этого нужен».

– А что насчёт ощущения Основы? – спросил Громов.

– Нет никаких свидетельств, что Пятьдесят Шестой может её ощущать. Он не посещает места скопления Восприимчивых и специально с ними не контактирует. Родственников с Восприятием у него тоже нет.

Это была и правда большая удача. В двадцать втором веке уже не так-то просто найти семью, где вообще нет Восприимчивых. А родственные узы – дело такое. Они нередко мешают человеку трезво смотреть на вещи.

Хуже всего было пригреть у себя под боком Восприимчивого, даже потенциального и не знающего о своей способности. Это всё равно, что лечь спать на разгрузочную мину. Вон был же Макс Ильин в Российском Оборонительном Союзе. Начиналось всё прекрасно. А потом в какой-то момент этот стервец осознал, кто он такой, и отправился прямиком в штаб-квартиру РОВ. Сдал своих с потрохами.

– Хочешь что-нибудь добавить? – поинтересовался Громов.

– Нет.

«Вообще, неплохой вариант» – подумал Казаков. Несмотря на то, что Нина поступила в аспирантуру, «Гайдукам» требовался ещё один агент. Гуманитарный Университет в Москве не поддерживал начинания нынешней власти в отношении Восприимчивых. Но при этом у него получалось держать марку и оставаться на хорошем счету среди университетов, причём не только в России, но и за рубежом. За это, вероятно, ему многое и прощалось. В РОВ решили, что пока проще оставить этот питомник оппозиции в покое, чем наводить там порядок. Тем более что всерьёз его никто не воспринимал. Этим, безусловно, стоило пользоваться.

– Сам-то как думаешь, подойдёт он нам для дальнейшей работы? – как бы подводя черту, спросил Громов.

– Думаю, да, – сказал, наконец, главный разведчик «Гайдуков». – Парень он домашний, но это можно поправить. Главное, что мыслит правильно. И ещё я думаю, что лучше всего подойти к нему сможет Буревестник.

– Спасибо за оказанное доверие! – хмыкнул Казаков. «Буревестник» был его радиопозывным, который он носил ещё в спецназе. Звали его так неспроста. У капитана было отлично развито чувство опасности, и это чувство не раз выручало его как в те времена, так и потом, когда он примкнул к российскому Сопротивлению.

– И в самом деле, – поддержал Сотникова Громов, – у тебя больше всех шансов подойти к нему. Тем более, что вы с ним уже немного знакомы. Но не дави на него сразу. Его бабушка сейчас больна тотальным раком, и вполне возможно, что её семья попытается обратиться к Восприимчивым. Когда станут ясны результаты их вмешательства, мы решим, как лучше всего направить его в нужное русло. А пока будь ему старшим товарищем. Судя по всему, он тебя уважает и прислушивается к твоим словам.

– Ясно, Роман Георгиевич, – кивнул Казаков.

– Тогда дерзай.

Но это было ещё не всё. Отпустив Сотникова и оставшись наедине с Казаковым, Громов спросил:

– Как продвигается работа по саду?

– Хорошо, – лаконично ответил Казаков. – Точного графика занятий мы ещё не получили, но основные наработки я могу изложить уже сейчас.

Громов поставил чашку в чайный автомат и включил его. Автомат зажужжал. Сначала с лёгким шелестом упал пакетик с заваркой, а потом сытно забулькал кипяток.

– Излагай, Витя.