Читать книгу Титулярный советник - - Страница 3

Глава 2.

Dura lex, sed lex

В руке черномундирного возник какой-то медальон, на мгновение сверкнувший ослепительно-белым светом.

– Тайная канцелярия? – пробормотал в момент побледневший пристав. – Как? Откуда? Нас никто не предупредил…

– Вас и не должен был никто предупреждать, дражайший Василий Кузьмич, – тонко улыбнулся нескладный, внимательно осматривая меня сквозь непроницаемые стёкла очков. – Считайте, что это внеплановая инспекция. Помимо всего прочего я успел повторно опросить свидетелей прискорбного инцидента с этим молодым человеком, и поднять кое-какие документы. Свидетели у вас по какому-то странному стечению обстоятельств имеют свойство бесследно исчезать. Не знаете, почему? К слову, я буду вынужден доложить о том, что дела на вверенном вам участке ведутся из рук вон плохо. И вы прекрасно знаете, к чему я веду.

Чиновник из неведомой тайной канцелярии перевёл взгляд на пристава, и тот побледнел ещё больше, хотя я думал, что это в принципе невозможно.

– Но… Ваше сиятельство, Уложение об аристократах… Это же род Ипатьевых…

– Ваша святая обязанность, дорогой мой Василий Кузьмич, следить за соблюдением законности. И если закон нарушает представитель знатного Рода, то вы должны были сообщить в более высокую инстанцию. Но вы этого не сделали, так ведь? Сколько людей ограбила банда Ипатьева-младшего? Я знаю, что вы запретили заводить на него дела, но знать-то вы должны? – в голосе нескладного прорезался металл. – Так сколько?

– Д-двадцать три, – пристав вытащил из кармана кителя платок с вышитым в углу вензелем и вытер дрожащей рукой выступивший на лбу пот. – Смилуйтесь, ваше сиятельство. У меня семья. Я просто не мог… К тому же никто из порядочных граждан серьёзно не пострадал. Никто ведь не погиб!

– Ах, вот как, – улыбнулся нескладный, подходя к столу, и нависнув над вжавшимся в кресло начальником местного околотка. – То есть ожоги первой степени от применения боевой огненной магии у одиннадцати граждан вы не считаете? А пять трупов бродяжек с выжженными глазами, которых выловили в реке, вы тоже не заметили? По вашему, невинный мальчик просто решил развлечься, отработать приёмы огненного боя на беззащитных гражданских, и заодно немного подзаработать, так как карманных денег, что выделяет ему отец, на разгульную жизнь не хватает?

Я внимательно прислушивался к разговору. Да уж, этот мир, конечно, очень отличается от привычного мне, но кое-какие вещи не меняются. Похоже, начальника местной полицейской управы просто купили, чтобы он закрывал глаза на шалости в край охреневшего малолетнего ублюдка. Обычное дело в моём прежнем мире. Другое дело, что в этот раз «замазать» дело не удалось, тот охамевший мажор Ипатьев сам чуть не отправился на тот свет, знать бы ещё, каким образом. Такой скандал не замнёшь, а слухи, как известно, быстрее скорости света. Я-то уж точно ничего не делал, я до этого мажорчика даже пальцем не дотрагивался. Сто процентов, что его подельники, которых я немного помял в «дилижансе», сейчас поют соловьями о том, что это я напал первым, а они только бедные и несчастные жертвы. И потайные кинжалы, что в тростях носили – это просто для защиты. Ещё и побои предъявят, физиономии я им начистил от души. Ну ещё бы, с такой «крышей», как этот Ипатьев, можно ничего не опасаться. Только вот с этим «следаком» из неведомой тайной канцелярии они просчитались. Мужик, похоже, упёртый, и для него закон не пустое слово.

– Так что вы можете сказать в своё оправдание, милейший? – нескладный наконец перестал нависать надо белым, как стенка, приставом, отодвинул от стены стул для посетителей и уселся на него, по-хозяйски закинув длинные ноги на стол.

– Я… Я искуплю. Прошу вас. Умоляю! У меня же дети! – начальник местного райотдела поднялся на трясущиеся ноги. Да чего он так трясётся-то? Я поморщился. Ну уволят его с должности, делов-то… В моём мире бывшие высокие чины из милиции, прокуратуры, судов, пойманные на горячем, мгновенно становились бизнесменами, или того круче – шли в депутаты. Сажали уж совсем попутавших берега, вернее, просто вовремя не поделившихся с кем надо.

– А вы что думаете, Андрей Анатольевич? – внезапно обратился ко мне нескладный. Он шевельнул пальцем, и моё служебное удостоверение само собой возникло у него в руке. – Здесь написано, что вы старший лейтенант полиции. Странное звание. Вы служивый? Военная полиция? Не слышал о таком ведомстве. Впрочем, мы отвлеклись, с вами мы разберёмся немного позже. Так что думаете? Василий Кузьмич – человек заслуженный, с османами воевал, высокими государственными наградами отмечен. И тут такой прокол по службе. Я понимаю, что в сложившейся ситуации вы лицо заинтересованное, но, тем не менее, мне интересны ваши соображения.

– Закон есть закон, ваше сиятельство. Не мне его обсуждать. А закон, как меня учили, должен быть один для всех, невзирая на должности и звания.

– Золотые слова, дражайший Андрей Анатольевич, – кивнул странный чиновник тайной канцелярии с не менее странным именем Игнациус Лайола. – Что ж, как говорили древние латиняне, периат мундус ет фиат юститиа. Правосудие должно свершиться, хотя бы погиб мир. И дура лекс, сед лекс.

– Закон суров, но это закон, – прошептал я. Скованные за спиной руки затекли, я их почти не чувствовал. Но что-то мне подсказывало, что допрос на этом не закончится.

– О, вы знаете латынь? – удивлённо поднял брови нескладный. – Весьма похвально. Ну что ж, не будем откладывать неизбежное. Закон должен быть исполнен.

Черномундирный поднялся на ноги.

– Именем его императорского величества Александра Седьмого, провозглашаю приговор. За неисполнение своих служебных обязанностей, преступный сговор, взяточничество и неоднократное покрытие преступлений, участковый пристав Боголюбов Василий Кузьмич приговаривается к смертной казни. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Высшая мера приводится в исполнение немедленно.

Нескладный медленно снял чёрные очки, и я с ужасом увидел его глаза. Один глаз был мёртвый, белый, будто бельмом затянутый. Бровь и верхнее веко пересекал вертикальный шрам. А вот второй – с ярко-красной, светящейся каймой-радужкой вокруг зрачка, которая становилась ярче с каждым мгновением. Это что ещё за нахрен?

– Пощады, молю! – пристав рухнул на колени. – Демоны разум смутили!

– Вот им всё и расскажете. Прощайте, милейший пристав.

Через пространство кабинета пронеслась прозрачная тень, и пристав вспыхнул ярко-белым пламенем. Холодным пламенем. Этот факт мозг запротоколировал автоматически, несмотря на всю экстраординарность происходящего. От факела, в который обратился начальник охранки, тянуло не жаром, а холодом. Он даже не успел крикнуть. Раздался негромкий хлопок и пристав исчез, оставив от себя лишь горстку серого пепла на паркетном полу. Неведомый белый огонь обратил его в прах в одно мгновение.

Я сидел ни жив, ни мёртв. То, что я увидел, было нереальным, невероятным! Это просто не укладывалось в голове! Этот хмырь из тайной канцелярии его что, взглядом убил? Да как такое вообще возможно?! Если до этого я воспринимал всё происходящее со мной сквозь некую призму, не до конца принимая окружающую реальность, то теперь… Пепел, оставшийся от минуту назад ещё живого человека, легчайшими хлопьями летал по кабинету, оседал на пол, стол с разложенными на нём «уликами», на лежащего на полу бессознательного конвоира…

– Ох, опять костюм в чистку отдавать придётся, – недовольно пробурчал странный визитёр, водружая очки обратно на длинный нос и с брезгливой миной отряхивая рукава кителя. – Но что поделать, служба есть служба.

Мужчина подошёл к шикарному креслу, в котором пару минут назад восседал участковый пристав, и со вздохом в него уселся, откинувшись назад. Да уж, вот это я влип. Похоже, что правосудие тут прямого действия, никаких тебе дорогих адвокатов и подкупленных присяжных с судьями. И, судя по всему, сидящий передо мной в расслабленной позе мужчина этим самым законом и являлся.

– Ну что ж, Андрей Анатольевич, вернёмся к нашим баранам. Не принимайте на свой счёт, это просто фигура речи. Вы, я смотрю, находитесь в некотором шоке от увиденного. Ну, что тут поделать… Издержки службы, иногда приходится действовать быстро и жёстко. Как говорили древние, легэм брэвэм эссэ опортэт – следует, чтобы закон был кратким. Тайная канцелярия никого не убивает бездоказательно, сообщения о царящем здесь произволе доходили до нас и раньше, ваш случай просто стал последней каплей. Вижу, вы хотите о чём-то спросить?

– А как же с Ипатьевым? Если вы допросили свидетелей, то уже наверняка знаете, что я ни на кого не нападал. Ваше сиятельство, – добавил я на всякий случай.

– Не так быстро, Андрей Анатольевич, – ответил нескладный, вертя в пальцах тысячную купюру, которую взял со стола. – Боюсь, что с вами мы ещё не закончили. А с Ипатьевым – младшим… За неправомочное применение боевых заклятий его лишат силы. И даже его отец ничего не сможет сделать. И поверьте, для него это будет хуже самой мучительной смерти. Магию в нашем мире, – остро глянул на меня поверх очков Игнациус Лайола, чётко выделив два последних слова, и я вновь увидел его жуткий кровавый глаз, – имеют право применять далеко не все.

– Так вы знали…

– Догадался по некоторым признакам. Здесь не надо быть семи пядей во лбу, дорогой мой Андрей Анатольевич, – маг раскрыл плоскую картонную коробочку, стоявшую на столе, вытащил из неё папиросу, размял и засунул в рот. После чего стянул тонкие кожаные перчатки, бросил их перед собой на стол и небрежно щёлкнул пальцами. В воздухе перед ним возник небольшой, со сливу, шар огня, постреливающий голубыми искрами, от которого маг и прикурил, окутавшись клубами ароматного дыма. – Странная одежда, обувь, аксессуары… К тому же вы уже не первый из, как говорят наши высоколобые профессора, провалившихся, и, думается мне, не последний. Впрочем, такие, как вы, что называется, рариор корво альбо эст. То есть более редкий, чем белая ворона. Ну и бурю в магическом поле, которую вы устроили самим фактом своего появления, никоим образом не скроешь. Эпицентр той бури пришёлся аккурат на ту злополучную станцию, где вас и повязали.

Маг ещё раз щелкнул тонкими, «музыкальными» пальцами, и висящий в воздухе шарик огня исчез.

– Поэтому я весьма рекомендую вам рассказать всё без утайки, Андрей Анатольевич. Это ведь ваше настоящее имя?

Разумеется, я рассказал всё. Выложил, как на исповеди. Врать и юлить не было никакого смысла, это я понимал совершенно отчётливо. Маг умел слушать, как и задавать наводящие вопросы. Допрос затянулся на несколько часов.

– Что ж, вижу, что вы говорите правду, Андрей Анатольевич, – маг потёр гладко выбритый подбородок. Этот Игнациус Лайола, в отличие от прочих, не носил ни бороды, ни усов. – Сотрудник правоохранительных органов, значит… Не женат, детей нет, образование высшее, в армии отслужил. Это всё прекрасно и замечательно. Остаётся только один вопрос. Я бы сказал – основной. Во время вашего задержания околоточный надзиратель Ивашов и свидетель из служащих станции наблюдали, как вы применили магию огня к Ипатьеву-младшему. Но вот странность – никакой магии я в вас не чувствую. Как такое может быть, не подскажете? Никаких заряженных амулетов или печатей при вас тоже обнаружено не было, как и говорил безвременно покинувший нас участковый пристав Боголюбов. Что можете сказать по данному вопросу? Вина Елизара Ипатьева доказана, но если подтвердится то, что это именно вы напали на представителя высокого Рода… То даже государь-император вряд ли сможет спасти вас от каторги. И это ещё в лучшем случае.

– Да не применял я никакую магию, ваше сиятельство! Этот мальчишка… То есть Ипатьев-младший, сам в меня этим зелёным пламенем выстрелил! Я даже дёрнуться не успел! А оно взяло и обратно в него отскочило. Я его даже пальцем не трогал!

– Зелёным пламенем, говорите… – нахмурил брови маг. – Вы уверены?

– Да, ваше сиятельство!

– Ясно… Отскочило, значит? Очень интересно… Вы не против провести небольшой натурный эксперимент? Это в ваших же интересах, господин Чернов.

– Не против. За мной нет никакой вины, ваше сиятельство.

– Что ж, хорошо. Очень надеюсь, что вы говорите правду.

Маг поднялся из кресла, направил на меня выставленную ладонь и изобразил, сжимая и распрямляя пальцы, какую-то фигуру, как это сделал с давешним конвоиром. Свистнул разрезаемый воздух, передо мной на мгновение соткалась полупрозрачная завеса, что-то резко взвизгнуло, и стоявшая в углу кабинета позади мага большая вычурная ваза взорвалась, разлетевшись вдребезги, как будто в неё угодила пуля крупного калибра.

– Вот оно как, значит… – Игнациус Лайола вытер со лба над бровью, куда угодил осколок вазы, каплю крови, задумчиво перетирая её пальцами. – Чрезвычайно интересно… Что ж, вижу что вы говорили правду. Вы – уникум, дорогой Андрей Анатольевич, таких как вы, за всю историю было очень немного, по пальцам одной руки перечесть. Да уж, задали вы мне задачку…

Маг опустился в кресло, сплёл длинные пальцы и замолчал, явно что-то напряжённо обдумывая. Именно сейчас решалась моя судьба, от этого человека зависело всё – даже то, буду я жить, или нет. Неприятно осознавать себя пешкой, от которой ничего не зависит, но что в моём положении оставалось? К тому же само обращение – «ваше сиятельство» говорило о многом. Так, если я правильно помню, именовали графов, герцогов и прочих князей и баронов. Впрочем, в этом мире могло быть и по-другому. А уж во мне вовсе никаких дворянских кровей не было, происхождение самое что ни на есть рабоче-крестьянское.

– Кхм… Простите, ваше сиятельство, могу я спросить?

– А? Да-да, конечно, спрашивайте, – не сразу ответил маг, очнувшись от своих раздумий. – Что вас интересует? Хотя, стойте, дайте угадаю. Вы хотели спросить, как вам вернуться назад, в свой мир?

Он что, мысли мои читает? Да, я бы отдал всё, что угодно, лишь бы вернуться обратно в тот троллейбус, забыв всё как страшный сон.

– Да.

– Не хотелось бы вас расстраивать, драгоценнейший мой Андрей Анатольевич, но боюсь, что никак. Во всяком случае, я таких способов не знаю, – развёл руками чиновник из тайной канцелярии.

Что? Ответ мага ударил меня как пыльным мешком по голове. Это что же, я застрял здесь навсегда?

– Вижу, вы расстроены, Андрей Анатольевич. Но, как говорили древние – дум спиро, спэро. Пока дышу – надеюсь. Ах, да. Простите мою забывчивость. Думаю, что это вам уже ни к чему.

Маг вновь шевельнул пальцами, и лежавший на полу конвоир, всхрапнув, поднял голову, обведя кабинет дикими глазами.

– Милейший! Да-да, я к вам обращаюсь! Будьте любезны снять с господина Чернова кандалы, – в руке мага вновь возник медальон из какого-то сияющего белого металла с выдавленным на нём оттиском в виде ладони, заключённой в треугольник. Это что, особый знак тайной канцелярии? Что-то вроде удостоверения? На какой-то масонский символ смахивает.

– Слушаюсь, ваше сиятельство, – поклонился магу поднявшийся на ноги конвоир, снимая с пояса связку громоздких ключей.

Ох, хорошо-то как… Я с наслаждением потёр запястью, ощущая, как от притока крови покалывает пальцы.

– Околоточный, можете пока быть свободны. И проследите, чтобы нас никто не беспокоил. Хотя стойте. Прикажите подать чаю и чего-нибудь перекусить. Андрей Анатольевич, вы не возражаете? Боюсь, что разговор наш затянется, а голова лучше соображает на сытый желудок. Да вы присаживайтесь на стул, что же вы на этом табурете-то сидите?

Околоточный вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь, а я осторожно пересел на стоявший возле стены стул с мягкой обивкой, настороженно глядя на мага. Подозрительно. С чего вдруг он стал таким добреньким? Ещё минуту назад я был главным подозреваемым в тяжком преступлении, а теперь с меня сняли кандалы и чай с закусками предлагают. А в сауну с водкой и девочками он мне закатиться не предложит? Слишком уж резкий разворот на сто восемьдесят градусов, а уж после показательной казни, что этот Игнациус Лайола провёл прямо у меня на глазах… Нет, здесь явно что-то нечисто. В голливудских фильмах часто показывают старый приём со злым и добрым полицейским, но глядящий на меня сквозь чёрные стёкла очков маг уж точно этих фильмов не видел. Ладно, посмотрим, что он ещё скажет, должен же я хоть немного понять, во что влип, и как мне теперь жить дальше.

– Давайте я вкратце обрисую сложившуюся ситуацию, – маг вытащил очередную папиросу из коробки и уже привычно прикурил от зависшего в воздухе огонька, щёлкнув пальцами. Удобно, ничего не скажешь. Кажется, такие шары огня называются файерболами, если я ничего не путаю.

– Заинтересовались, Андрей Анатольевич? Это простейший пульсар, низшая ступень магии огня. Можно сказать, бытовая. И да, есть куда более мощные её виды. Но, думается мне, сейчас вас гораздо более волнует ваше собственное будущее, не так ли?

Блин, этот мужик что, реально мои мысли читает? Или у меня просто на лице всё написано большими буквами?

– С чего бы начать… – маг стряхнул столбик пепла в бронзовую пепельницу. – Да, простите, я не предложил вам закурить. Не желаете? Неплохие «Герцеговина флор».

– Нет, спасибо, я не курю. Врачи говорят, что это очень вредно для лёгких.

– Да? – маг выдохнул плотную струю дыма в сторону окна. – Может быть, может быть… Итак, дорогой мой Андрей Анатольевич, давайте-ка я подытожу. У меня для вас две новости и одно предложение. Хорошая новость – обвинение в нападении на представителя высокого Рода с вас снято. Плохая – в свой мир вы вернуться не сможете. Придётся вам обживаться здесь. Ну и предложение.

– От которого я не смогу отказаться?

– Ну почему же. Можете и отказаться. Но в этом случае я не гарантирую вам безопасность. Ипатьевы – древний и могущественный род, и рано или поздно они вас достанут. Говорю как есть, начистоту. Глава рода – князь Евсей Ипатьев. Он не простит вам того, что случилось, и для него совершенно неважно, что в этой истории нет вашей вины. Его младшего сына сначала ранили, а потом ещё и силы магической лишат за преступления. А это удар по престижу. Не знаю, как с этим обстоит дело в вашем мире, но у нас престиж очень важен. К тому же у Елизара есть ещё двое старших братьев, которые тоже не будут сидеть, сложа руки. Да и что вы будете делать, выйдя отсюда? У вас нет ни денег, ни документов, ни жилья, ни знакомств. Пойдёте на площадь подаяние просить? Так вас тут же первый околоточный за бродяжничество и попрошайничество задержит, да обратно в этот же участок и доставит. Как вам такие перспективы?

– Умеете вы убеждать, ваше сиятельство.

И не поспоришь ведь. Мне действительно некуда идти. Об этом мире я не знаю совершенно ничего. Я даже не знаю, где оказался. Похоже, у меня нет выбора, как соглашаться с любым предложением этого Игнациуса Лайолы.

В дверь постучали.

– О, вот и наш чай. Самое время, а то с утра маковой росинки во рту не было, замотался с этими допросами, да бумагами. Войдите!

В кабинет вошёл кряжистый, низкорослый, бородатый мужик в сером кителе, державший в руках большой поднос, заставленный разными судочками, тарелками и чашками.

В животе квакнуло. Со вчерашнего дня ничего не ел, если не считать нескольких кусочков нарезки, которые успел ухватить со стола в кабинете начальника ПОМа. Хм… Странно… Обычно я после употребления алкоголя отлёживаюсь два дня и практически ничего не ем. А тут, как ни странно, чувствую себя вполне прилично, даже с учётом удара по голове. Я потёр затылок, с удивлением обнаружив, что здоровенная шишка за ухом почти исчезла. Как это? Мне много раз прилетало по голове на тренировках и соревнованиях, но такой быстрой регенерации я за собой раньше не замечал.

– Ставьте сюда, милейший, – распорядился маг, указав на стол. – И ступайте.

– Слушаюсь, ваше сиятельство, – прогудел мужик, аккуратно поставив поднос на стол.

– Вы не стесняйтесь, Андрей Анатольевич, угощайтесь, – маг подвинул ко мне поднос, взяв с него стакан чая в ажурном подстаканнике и горячий калач. – Как говорили древние, эдимус, ут вивамус, нон вивимус, ут эдамус. Что означает: мы едим, чтобы жить, а не живём, чтобы есть.

Запах от калачей, лежащих горкой на тарелке, шёл просто одуряющий. Это что, здешний повар успел испечь калачи за пять минут? Или просто разогрел в какой-то магической микроволновке? Впрочем, неважно, дважды меня уговаривать не надо. Я уцепил с тарелки калач и тоже взял стакан с чаем.

– Так вот, на чём я остановился, – прожевав кусок и отхлебнув из стакана, продолжил маг. – Ах, да, на предложении. Предложение следующего характера – вы поступаете к нам на службу. Естественно, после соответствующего обучения. Дадите присягу и станете служить нашему государю-императору, да длится его правление вечно. Рекомендации я вам дам. Оплата хорошая, плюс перспективы продвинуться по карьерной лестнице. Ну, что скажете?

Я с трудом проглотил недожёванный кусок калача. Он это что, серьёзно? Меня, пять минут назад бывшего кандидатом на каторгу, или на плаху, на государеву службу?

– П-простите, ваше сиятельство, но в качестве кого? – удивлённо воззрился я на мага. Насколько я понял, Тайная канцелярия здесь – это что-то вроде нашего КГБ, ну, или сегодняшнего ФСБ. А в такие конторы абы кого с улицы не берут, и уж точно не возьмут каких-то непонятных пришельцев с непонятно какой магией. Хотя, стоп… Похоже, я начинаю понимать. Что-то я соображать туго начал, видать, удар по голове сказался. Та самая неведомая магия, которая отразила удар Ипатьева-младшего, а пару минут назад удар этого Игнациуса Лайолы. Сам маг в разговоре обмолвился, что эта штука очень редка. Тогда всё становится понятно – меня хотят контролировать и держать на поводке, чтобы изучать. И использовать по своему разумению. Логичный ход, в общем-то.

– Ну, сначала я думал направить вас в один из уездов подальше отсюда, человек с вашим опытом и образованием мог бы пригодиться в любом околотке. Выправил бы вам документы, дал рекомендательное письмо, денег на первое время, и служили бы себе где-нибудь под Воронежем, или Екатеринодаром, выполняя ту же работу, что вы исполняли и раньше. Но потом подумал, что там вы высот не добьётесь. Да и адаптироваться вам будет непросто. А вот служа в сборном отряде при Тайной канцелярии, вы сможете быстро подняться по карьерной лестнице. Не стану скрывать, служба опасная. Но я думаю, что вы идеально подойдёте на эту должность. Да, начинать придётся с низов, но мне почему-то кажется, что вас это не смутит. Итак, ваше слово?

– Вы всё-таки сделали предложение, от которого я не смог отказаться, ваше сиятельство, – я чётко кивнул и пожал на удивление сильную ладонь, протянутую мне магом. Ну что ж, здравствуй, неведомый мир. Надеюсь, мы поладим.