Читать книгу Оглядываюсь и не сожалею - - Страница 17

Осталась в памяти подготовка ко вступлению в пионеры, заучивание торжественной клятвы, а потом очень «ответственные» поручения типа: а у всех ли в классе острижены ногти и чистые уши; а затем нескончаемые задания по сбору металлолома и макулатуры. И вот, наконец-то, наступил долгожданный отъезд в пионерлагерь. Располагался он в 15 километрах от города. На высоком берегу Волги, на голой, выжженной солнцем земле стояло штук десять солдатских палаток. В лагере всё было очень скудно: кормили, в основном, перловой кашей и чаем, развлечений, кроме купаний под присмотром перестраховщиков-вожатых, никаких. В общем, это не то, что современный пионерлагерь на море или под Москвой, где много раз отдыхали мои дочери и внучка Лиза, пользуясь благами цивилизации, начиная с купейных вагонов и кино и заканчивая Черным морем. Продержались мы в своем лагере с неделю, а потом, прихватив большие, фанерные пустые чемоданы, удрали. Было нас человек шесть. По дороге сделали «лихой» налет на огород лесника, запаслись помидорами и огурцами, хлеб у нас был. К вечеру были уже дома, голодные, грязные, худые. Так закончился мой первый и последний выезд в пионерлагерь.

В комсомоле я провел 13 лет, но наиболее интересным, конечно, был школьный период. Во-первых, после приема в комсомол нам выдали настоящую форму, как ее раньше называли «юнгштурмовку», состоящую из брюк с манжеткой и пуговичкой ниже колена, высоких вязанных гетр, рубашки навыпуск с отложным воротником и двумя большими карманами с клапанами на груди, на голове пилотка. Все это из плотной ткани темно-синего цвета. К этому придавались предметы особой гордости и зависти всех ребят – широкий кожаный ремень и портупея. Когда я надел всю эту красоту, то не узнал сам себя. В первый день я даже не решался выйти на улицу, мне казалось, что все вокруг замрут с открытыми ртами. Этого, конечно, не произошло, хотя любопытных взглядов было достаточно.

В 1934 году я с группой комсомольцев отправился пешком в деревню Тепловка верст за тридцать, где началась коллективизация, чтобы дать концерт художественной самодеятельности. Среди нас был один хромой мальчик, его отговаривали от похода, но он настоял на своем. Дорога была трудная, сказались жара и отсутствие привычки долго идти с вещами. Всех разморило, а парнишке и вовсе стало плохо, он упал и стал биться, изо рта показалась пена. Мы перепугались, стали отпаивать его водой, дали отдохнуть, и ему полегчало. Наш концерт прошел хорошо, для деревни в то время любое выступление было как подарок. Мы очень гордились своей миссией.

В 1936 году я принимал участие в массовой (несколько сотен) военизированной игре, которая была, пожалуй, первым серьезным испытанием на зрелость, с бессонной ночью, с большим переходом – сутки на ногах.

В комсомоле было интересно, острые споры по разным вопросам, спорт, художественная самодеятельность, в частности школьные маскарады, костюмы к которым мы шили сами и очень в этом преуспели. Очень впечатляли первомайские демонстрации, когда рослые, подтянутые, в белых костюмах, мы четко маршировали перед трибуной. В восьмом классе я стал посещать аэроклуб, изучать самолет и заниматься авиапланеризмом. Это очень увлекательное дело, требующее терпения и аккуратности. Детали модели выстругивали и выпиливали из тонких бамбуковых щепочек и сосновых реек. Каркас крыла обклеивали папиросной бумагой и опрыскивали водой, после высыхания бумага натягивалась как барабан. Особенно приятно было держать в руках пропеллер, который я сам в течение двух дней вырезал и шкурил ножом. Позже мы с Яшей сделали своими руками фотоаппарат, имея лишь линзы, и представьте себе, получилось. Снимали на стеклянные пластинки и с них делали отпечатки контактным способом без увеличения. Потом я сделал по описанию в журнале маленькую лодочку, в которой был установлен паровой котел (запаянная консервная банка), из него выходила медная трубочка и шла под воду за кормой. Вода в котле доводилась до кипения стоящей под ней спиртовкой, пар вырывался под воду, и лодочка шустро плыла. Все эти поделки научили владеть инструментом и явились первыми шагами в инженерной деятельности.