Читать книгу Семейный роман. Мать-героиня. Великое достояние человека - - Страница 9

Народ этого поселения выходил из домов и с интересом наблюдал за движением церковной колонны. Молодежь уже большой гурьбой бежали за каретой, любуясь ее украшениями. В конце поселения какой-то почтенный старец с густой бородой и копной волос на голове, с клюшкой в руках, обутый в лапти, одетый в легкую накидку, встав посередине дороги, растопырив обе руки, попросил остановить колонну. Гурьба ребят сразу окружила карету и всю подъехавшую колонну, громко обсуждая невиданные ими прелести.

Терёха спустился с кареты, подошел к старцу, по-сыновнему с ним поздоровался и спросил, что его заинтересовало. Старец ответил, что он не понял, что это за такая колонна и почему дети такой гурьбой бегают вокруг нее и что-то громко орут. Подумал, что что-то случилось, и молодежь захотела схулиганить. Потому он и остановился, чтобы прекратить хулиганство этой бестии. Ведь ни к чему могут придраться. Терёха поблагодарил старца за заботу и успокоил его, что дети просто проявили интерес к Божественному убранству кареты. Видимо, раньше ничего подобного не видели. Старец ответил, что в каждом доме есть какая-то икона. Перед ней проявляется Богослужение. Но такой красоты, конечно, не видели. В общем молитвенном доме собран угловой иконостас. Но тоже простой.

Старец и Терёха, недолго общаясь, не заметили, как вокруг церковной колонны интенсивно собирался сельский народ. Осматривали колонну и любовались ее необычной красотой, ее церковным украшением. Видя, что их старейшина беседует с возглавляющим колонну, тоже бородатым, но еще молодым мужчиной, народ, особенно женщины, наперебой друг друга стали спрашивать: «Куда и зачем направляется эта по-церковному наряженная колонна?»

Терёха с извинением ответил, что путь их далек, дела предстоят Божественные, рассказывать долго, а им еще нужно выбрать место для ночлега, пристроить лошадей на луга и приготовить ужин для себя.

– Так что простите Христа ради за невозможность дольше задерживаться.

Но в соборе сельских жителей всегда находятся мудрые личности. Из толпы послышался громкий голос одной женщины, которая предлагала: «Телеги поставить в закутке Ивана Лепёшкина, лошадей отогнать в сельский табун, ужин для всех устроить за сельским праздничным столом, ночевку организовать в пустующем доме Аграфены Мухиной и пустующем ее амбаре». Все жители одобрительно поддержали это предложение. Тогда обладательница этого громкого голоса, Лизабета, распорядилась: «Семену – забрать лошадей к себе в табун, Нюрке Клюшкиной со своим Тимофеем – подобрать место для ночевки, попросив кого-то из гостей помочь им, а я организую ужин». Тут же попросила Ивана Лепешкина отвести колонну к себе в закуток и совместно с Семеном помочь распрячь лошадей и отогнать их в общий табун. Работа закипела. Мария Кукушкина, как главная представительница гостей, подошла к Лизабете, нежно ее обняла, поблагодарила за заботу и предложила свою помощь по размещению на ночлег своих людей.

Лизабета позвала Нюрку и Тимофея Клюшкиных, представила им Марию, как распорядительницу по конкретному расположению на ночлег каждой гостевой семьи. Они вместе отправились на осмотр озвученных ночлежных мест.

Иван Лепешкин, Семен и старый дед воссели вместе с Терёхой в карету и отправились по пути в означенный закуток. Это место было совсем рядом. Все вместе распрягли лошадей, кроме каретной кобылы, которую Терёха просил не распрягать на всякий случай. Семен умело связал 6 лошадей, сам взобрался на третьего коня слева и отправился в общий табун, который находился примерно за 1,5 километров от села, около речки.

Терёха попросил Ивана Лепешкина поставить карету в укромное место, не распрягая кобылу. Придумать чем-то ее накормить. Иван ответил, что для него это не представляет никакого труда. У него есть своя лошадь, корова и мелкий скот. Терёха удовлетворительно воспринял это сообщение.

Старейший дед призвал гостей следовать за ним к месту общего сбора. До него было метров 120. Старец по пути рассказывал гостям, что это место один зажиточный хозяин соорудил по случаю свадьбы своей красавицы дочери, которая вышла замуж за городского арзамасского богача. Сейчас все они там и проживают. Поменяли сельскую жизнь на городскую.

– Наша Лизабета – родственница этим Мухиным. Все вы, вероятно, будете почивать в этих апартаментах.

Подходя к этому месту, все увидели на улице длинный деревянный стол, вокруг него деревянные лавки. Около стола уже копошились женщины, смывая с него и с лавок пыль и грязь, насухо вытирая тряпками. Вокруг стола скапливается народ. Гости, старец и некоторые представители селян, видимо, особо заметные люди, расселись вокруг стола. Терёху посадили во главе. В это время дети гостей попросились удалиться и поиграть с местными мальчишками и девчонками, которые в гурьбе стояли рядом. Терёха им разрешил, все как по команде заорали: – «УРА!», но он им грозно приказал далеко не убегать и при первом зове тут же вернуться. Дети убежали.

Посыпались вопросы о городской жизни, о какой-то смуте, о нападении иностранцев на Русь. Кто-то из женщин спросил, правда ли, что в христианстве ожидаются какие-то изменения, почему оставил службу Никон и много бытовых вопросов. Терёха с небольшими познаниями, но по интеллекту несколько выше их, был готов к ответу на поставленные вопросы. Он по-простому, но своим познаниям, подробно отвечал на все вопросы. Беседа продлилась около двух часов, до тех пор, пока Лизабета не подошла к деду и что-то пошептала ему на ухо. Дед встал, поднял руку и обратился к своим селянам:

– Время встречи закончено, гостям пора ужинать и почивать. Их, как вы слышали, ожидает дальняя дорога и святейшая служба.

Он попросил селян всех удалиться по домам. Все с пожеланием успехов и счастья, дружно расходились.

Лизабета и ее 2 женщины из дома Аграфены Мухиной вынесли два ведерных чугуна. Один со свежими щами, второй – с очищенной вареной картошкой. Кроме того, два каравая хлеба, три крынки молока и две сметаны и целую тарелку сбивного сливочного масла. Принесли всю необходимую деревянную посуду, ложки и ножи. Предложили каждому подобрать себе все по вкусу. Показали разливной рукомойник и несколько висящих там полотенец.

Терёха громко позвал к столу не очень далеко играющих детей. Все они, вместе с сельскими, мигом прибежали. Дед всем сельским ребятам приказал отправиться по домам. Их новые друзья поужинают и на покой – спать. Ребята помахали друг другу ручками и разошлись. Все помыли руки, помолились и по очереди, первые дети, разобрали посуду и подходили за щами, которые умело наливала одна из женщин Лизабеты. Вторая женщина в каждую чашку наливала ложку густой сметаны. Аппетит был у всех неимоверно высокий. За столом было слышно чавканье. После того, как каждый выхлебал щи, подходили с той же посудой за картошкой, которую выдавала та же женщина, а вторая распределяла сливочное масло по вкусу. По желанию, согласно своему вкусу, каждому было предложено по одному соленому огурцу. После второго блюда, вместо чая, была предложена кружка парного молока. По завершению ужина, помолившись, каждая семья подходила к Марии Кукушкиной, которая благословила их на сон и указывала место почивания. Терёха всех предупредил, что отъезд, как было условлено, состоится в 7 утра. Ходики были в исправности. Он договорился со старцем, что с его позволения, утром пораньше, подъедет на карете к его дому и вместе с ним поедут за лошадьми, так как место их пастьбы ему не известно. Дед покорно воспринял эту просьбу. После они обнялись и дед «поковылял» домой.

Окся встретила Терёху и указала его место почивания. Он зашел и удивился, какой уют им создали. Обнаружил, что его доченька уже спит. Шепотом попросил Оксю постараться разбудить его в пять часов, если он вдруг проспит. «Ходики» были повешены к ним. Через 10–15 минут наступила гробовая тишина. Сон у всех был сладкий и крепкий. Даже Терёха и Окся, при всей их ответственности, проспали. Дед, зная уговор с Терёхой, встал пораньше и ждал его. Солнце уже поднималось от горизонта, а Терёхи все не было. Дед забеспокоился и подумал, что он, видимо, проспал. Накинул на себя легкую одежонку и направился к дому Аграфены Мухиной, надеясь, что там он встретит Терёху. Подошел уже к дому, но там никого еще не было. Он тихо вошел в дом, зная от Лизабеты, где расположился вожак гостей, приблизился к этой комнате и увидел, что все еще спят. Дед замер в раздумье, что делать? Тихонечко кашлянул, Терёха тут же открыл глаза, вскочил, как ошпаренный, ногой задел Оксю. Она недовольно «замычала». Но Терёха с дедом уже вышли и направились на место стоянки кареты. Кобыла и карета были уже наготове. Иван постарался и сам был возле них. Попросил деда поехать вместо него с Терёхой. Терёха с благодарностью согласился, чтобы не мучить старого человека. Дед это предложение воспринял с пониманием. Терёха с Иваном вскочили в карету и помчались в табун за лошадьми. Добрались до табуна очень быстро. Там было все в норме. Все гостевые лошади были уже на привязи.

Иван «приказал» Семену самому сесть верхом на лошадь и двух – одну слева, другую справа, забрать с собой. А остальных трех лошадей привязали к карете. Все быстро направились к дому Аграфены. Подъехали и удивленно восхитились. Все уже встали и занимались каждый своим делом. Лизабета и ее 2 сельские женщины, вместе с Марией, хлопотали у стола. При виде своих лошадей все довольно заулыбались. Мария дала команду мужикам впрягать лошадей, а она с Лизабетой и ее подругами за это время приготовят завтрак. Мужики еще не успели запрячь своих лошадей, а завтрак уже был готов. Все, конечно, догадались, что практически все было подготовлено еще вчера или ранним утром сегодня. Через непродолжительное время Мария пригласила всех к столу. На завтрак подали блины со сметаной и молоко. Все с удовольствием поели. О какой-то расплате даже не было речи. К столу начали подходить местные жители, чтобы еще раз поблагодарить гостей за Божественное представление.

Гости все выстроились перед жителями, помолились, поклонились. От имени всех маленькая Настя произнесла божественную благодарность за теплый прием, за ужин и завтрак. Она сказала, что такое благоденствие, оказанное им, останется в памяти у всех на всю жизнь. Еще раз все помолились, поклонились, расселись по телегам и тронулись в путь. Местные жители стоя махали руками, некоторые очерчивали в воздухе крестное знамение. Все это продолжалось до тех пор, пока колонна не скрылась из виду.