Читать книгу Шутка Соломона - - Страница 2

Когда всадник начал удалятся, я вздохнул с облегчением и начал выводить фургон на дорогу.

– Нэд, ты где? На этот раз пронесло, в смысле, неприятность ускакала, а не то, что ты мог подумать, мой умный разведчик. Давай, дружище, вперед, только сильно не удаляйся! Поскакали, мои боевые черепахи!

Мои две пегие кобылы с раздутыми боками и флегматичным поведением олицетворяли размеренный ритм местной жизни. Пес, тем временем, словно приведение, материализовался на фоне ближайших кустов и опрометью бросился по накатанной колее дороги. Полог фургона колыхнулся, и из-под него выглянула испуганная мордочка обезьянки.

–Расслабься, Абу, все нормально! Он сказал, что не будет есть твои фрукты! Потому, что мы ему их не дадим.

Непоседа ловко забрался на крышу фургона и самозабвенно начал чистить очередной мандарин.

–Ты не примат, а бездонное кладбище продуктов.

Абу, обиженно вытянул губы и протянул мне наполовину освобожденный от кожуры символ новогоднего праздника.

–Мне не жалко, но как бы тебе не стало плохо.

Зверек оскалился, пискнул, и уже не обращая на меня внимания, ссутулившись, сосредоточился на раздельном поедании долек.

Я же тем временем задумался о неожиданном знакомстве. Да, пожалуй, первая встреча с местным аристократом оставила горький привкус досады. Не привык я перед кем-либо склонять голову и унижаться.  Дикая средневековая планета. Ну что за люди, обязательно нужно докопаться до одинокого странника. На кой черт мне сдался его замок. Показатель успеха и достатка, а выгребная яма на двух досках. Внезапно я ощутил легкое покалывание в кисти правой руки.

–Спасибо тебе, адмирал! Твой подарок легко принял на себя дополнительные функции, – сказал я, с улыбкой глядя на светящуюся надпись кольца. Надпись «За отличие» на кольце, надетом на средний палец правой руки, мигнула зеленым светом и погасла. Сканер с орбиты прошел по мне, не задерживаясь.  – Что, все ищешь? Ну-ну дерзай, железяка! Ладно, поживем, увидим – кто кого.

И все-таки интересно, откуда и куда направляется эта странная компания. Судя по запыленному костюму этого Жака, в дороге они уже длительное время, а до его замка не более тридцати лиг. Думаю, не торопясь и не загоняя лошадей, уже к вечеру они будут в своей цитадели, если колесо не подведет. Мне же при моих темпах до ближайшей деревни пару дней пути. А куда мне торопиться. Я в отпуске и особых целей у меня нет, а там-куда кривая выведет. Как и любой человек, я на сто процентов уверен, что необходимо для полноценного отдыха на природе. До вечера времени еще много, нужно найти живописную полянку, отправить Нэда на охоту и приготовить что-нибудь мясное. Специи и коньячок в стилизованном под бутыль глиняном кувшине ждали своего часа. Планы на вечер у меня были радужными. В рассуждении о будущем чревоугодии всякий негатив ушел на задний план, и я продолжил свой путь, полностью отдавшись пустым размышлениям и созерцанию окружающей природы. Мои мысли прервал лай собаки и детский визг. Оставив мерно шагающих лошадей, я бросился бегом вперед в предчувствии очередной неприятности.

– Ни минуты без приключений. Что за ерунда творится, – эти слова я выпалил на бегу, наблюдая за проглядывающими сквозь деревья силуэтами на повороте дороги.

Открывшаяся за поворотом картина вызвала у меня противоречивое чувство. У обочины стояла закутанная в платок старушка и клюкой пыталась отогнать собаку. Из-за спины ее выглядывал мальчик лет двенадцати и испуганно выл, ухватившись руками за ее юбку. Пес радостно лаял и, приседая, отскакивал на каждый взмах палки.

– Нэд, фу! Ко мне, дуралей! – громко крикнул я. – Не пугай путешественников, твои игры могут человека до инфаркта довести.

Пес подбежал ко мне и уселся рядом у ноги. Его лохматая физиономия только не светилась от удовольствия. Высунув розовый язык, он словно со счастливой улыбкой наблюдал за незнакомой парочкой. Тем временем женщина обессиленно уселась на землю, а ребенок, обняв ее за плечи и всхлипывая, смотрел на агрессора.

– Дедушка, это твоя собака? – от слов сидящей женщины я испытал когнитивный диссонанс. Прозвучавший голос принадлежал совсем не пожилой старушке, а девочке с виду, примерно, пятнадцати-шестнадцати лет. Закутанное в старенький платок лицо и ссутулившаяся фигура ввели меня в заблуждение.

– Это Нед, он добрый и не кусается, просто мы давно в пути и ему очень скучно. Он думает, что это игра. Не бойтесь его, он больше не будет. Правда, Нэд? – я вопросительно посмотрел на собаку. – Это свои, запомни это, дружище!

Пес поднялся и пошел в сторону сразу напрягшихся и затихших детей. Не доходя до них пару шагов, он вытянул морду и начал  принюхиваться. Но Нэд был бы не Нэдом, если бы не выдал по завершении знакомства очередной перл. Закончив обнюхивать незнакомцев, он начал чихать и морщиться, словно в нос ему попал перец.

– Иди уже, клоун! Нашел чему радоваться! Перепугал ребят и доволен, – сказал я, не удержавшись от улыбки. Пес в очередной раз сорвался с места и побежал вперед по дороге, при этом умудрился еще пару раз чихнуть, мотая головой. Повозка, движимая размеренным шагом пары лошадей поравнялась со мной и, следуя моей команде, остановилась.

– Успокоились? Ну, давайте знакомиться. Как вас зовут, маленькие паломники, и куда путь держите?

– Меня зовут Айрин, а братика моего – Вивьен. Идем мы в город, в надежде устроиться в приют. Мы погорельцы из деревни Залесово. Папа мой был кузнецом, а мама лекаркой, они угорели при пожаре, а я смогла вытащить из огня только своего братика. Подайте, дедушка, ради Бога на пропитание, – все это девчушка выдала как заученное стихотворение.

– И давно вы в пути? – спросил я, игнорируя просьбу и направляясь к заднему борту фургона.

– Три дня уже в дороге. А Вас как зовут, дедушка?

– Мое имя Сулейман ибн Дауд, но вы можете меня звать просто дедушкой Соломоном, – говоря это, я достал из сундука-термоса кувшин с холодным молоком. – Абу, тащи сюда две кружки.

– Кто это? – испуганно спросила Айрин.

Оба ребенка удивленно уставились на подбежавшую к ним обезьянку. Абу присел напротив детей и, держа подмышкой две глиняных кружки, в свою очередь с любопытством рассматривал ребят. Пискнув и скорчив гримасу, комично напоминающую улыбку, он протянул детям кружки, которые они робко приняли в руки

– Это и есть Абу – мой друг, жонглер и акробат нашей маленькой труппы, – говоря это, я разливал по кружкам прохладный напиток.

– Абу, там у нас еще пироги были. Неси их сюда. Или ты их сточил как мандарины?

Обезьянка юркнула в фургон, и через секунду выскочила из него, неся подмышкой небольшой холщовый сверток. Распутав завязки у принятого мешочка, я вынул из него два румяных пирога с мясом и протянул их детям.

– Благодарствую, дедушка, – тихо сказала девочка, и ребята принялись есть угощение. Айрин при этом старалась есть очень аккуратно, но мальчик, жадно поглощающий свою долю, выдал их оголодавшее состояние.

Ситуация наводила на размышления. Что делать? На кой ляд мне этот, «чемодан без ручки»? Сходил, называется, за хлебом. Бросить теперь я их точно не смогу, но куда их девать, ума не приложу. На Пятницу никто из них явно не тянет. Ладно, довезу до города, а там время покажет.

Рассуждая над возникшей проблемой, я внимательно рассматривал горе путешественников. Худощавый мальчик с покрасневшими от слез глазами обладал типичной славянской внешностью. Кудрявые белокурые волосы, наивные и словно удивленные? голубые глаза, правильный нос, чуть выступающие скулы, еще не выраженный детский подбородок – все это говорило о непосредственности и простоте характера. Взглянув в лицо девочки, я непроизвольно вздрогнул. Левая щека у ребенка была обожжена, отчего подбровная дуга опухла и прижала веко покрасневшего глаза, грубо искажая его разрез. По местным меркам это была горькая трагедия для ребенка, тем более женщины. Несчастная девочка была довольно симпатичной: голубые глаза, маленький, чуть вздернутый носик, чувствительный рисунок пухленьких губ – все эти признаки указывали на то, что из ребенка могла бы вырасти красивая невеста. Платок, из-под которого свисала на грудь русая коса, она носила, видимо, с целью скрыть ожог, обезображивающий левую сторону лица. Рана еще не зарубцевалась, и на платке выступало пятно от сукровицы. Заметив мой взгляд, Айрин наклонила голову и непроизвольно прикрыла ладонью левую сторону лица. На девочке была выцветшая белая холщовая рубаха, собранная  по горловине с практически выцветшим красным узором. Поверх рубахи был надет когда-то красный сарафан, теперь имеющий бледный розоватый цвет. Мальчик также носил белую рубаху, подвязанную поясом, и серые штаны. На ногах у детей были обуты лапти с онучами, перевязанными лыковыми оборами. Вся одежонка была хоть и старая, но чистая и подшитая. Из вещей у них был только небольшой узелок, подвешиваемый на клюку.

Закончив с угощением и выпив молоко, девочка поднялась, оба они в пояс поклонились.

– Спаси тебя Бог, дедушка. Ну, мы пойдем дальше, – сказала Айрин, при этом в глазах у нее промелькнула надежда на помощь.

– Перекусили немного, ничего, потерпите до обеда. Собирайте посуду и свои вещи. В ногах правды нет, садитесь уже в фургон, пилигримы! Довезу вас до города, а там посмотрим.

– Нас только до города, дедушка, а мы уж послужим вам в дороге, чем сможем, – Айрин и Вивьен  быстро схватили свои пожитки, пустую посуду и бросились к фургону, словно боясь того что я передумаю.

Запрыгнув в фургон, я по очереди втянул ребятишек внутрь и усадил их на длинный сундук-реаниматор.

– Сейчас разверну гамаки и ляжете отдыхать,– достав из рундука две полотняных подвесных постели, я закрепил их по правой и левой стороне фургона.

– Допивайте молоко и кушайте оставшиеся пироги.  Кстати, почему Вивьен все время молчит? Он что, немой? – говоря это, я вновь подал им кувшин, незаметно забросив в него снотворное.

– До пожара он говорил, но после смерти наших родителей он все время молчит. Наверное, от испуга и пережитого горя. Баба Джиджи  говорит, что это скорее всего со временем пройдет, – гладя по голове своего брата, сказала Айрин.

– Такое иногда случается. Действительно, с возрастом это обычно проходит, – с сочувствием в очередной раз посмотрел я на этих несчастных детей.

–Спасибо, я очень на это надеюсь. Может быть, Господь не забудет про нас! Благодарствуем за угощение, все очень вкусное. А тебе,  Вивьен, понравилось? – мальчик с улыбкой кивнул головой, с благодарностью смотря на меня своими наивными глазами.

– Вот и хорошо. А сейчас залазьте в гамаки и отдыхайте, пора ехать дальше.

Через десять минут, когда средство гарантировано подействовало, я вновь остановил фургон и запрыгнул внутрь. Необходимо подготовить капсулу-реаниматор. Я открыл длинный сундук и начал освобождать его от сложенных туда вещей. Выложив на пол посуду, свернутые спальные  мешки и другую мелочь, я активировал скрытую сенсорную панель на крышке и запустил программу диагностики. Внутренности сундука засветились голубым светом, а с днища поднялась сетка-гамак для укладки больного. Девочку пришлось раздеть и уложить на сформированное ложе. Для своего возраста она  выглядела очень болезненно, перед моими глазами лежал  худенький и отощавший подросток. Со стенок сундука выступили хирургические манипуляторы, по телу ребенка пробежал луч сканера, и пластиковые захваты ремнями зафиксировали тело в неподвижном состоянии. Выпавшую дыхательную трубку с силиконовой маской я закрепил на лице Айрин. Теперь необходимо запустить программу, что я и сделал, нажав нужную пиктограмму на сенсорной панели. Наехавшая на поверхность прозрачная пленка обозначила начало процесса диагностики. Капсула начала заполнятся жидкостью,  а ожившие манипуляторы приступили к  закреплению датчиков на теле ребенка.

– Ура! Стиральная машинка заработала! – я смотрел на монитор, а по поверхности защитной пленки заскользили зеленые полоски сканера. – Как ты считаешь, Борей? Неплохую штуку мы с тобой сделали? Для тебя я даже хотел отдельно режим центрифуги сделать, но подумал, что это опасно, вдруг хороший человек нечаянно пострадает.

«Центрифуга опасна только для мозга, и ты мог бы оставить этот режим для себя. Вреда то никакого, зато высохнешь мгновенно. А если серьезно, то на корабле капсула была проще. Ты хорошо поработал над ней, Андрей». Ответ корабельного искина прозвучал в голове с волной одобрительных эмоций. В очередной раз я убедился, что искусственный интеллект нашей подземной базы обладает уникальными свойствами, больше присущими человеческому разуму, чем бездушной машине.

– Кстати, как там обстановка на базе? – общаться с Бореем мне легче вслух, мозг при этом формировал адресный посыл и отправлял текст вопроса.  Для общения мыслеобразами мне необходимо переходить в транс и сосредотачиваться только на сеансе связи. Говорил я при этом на русском языке, так что окружающие если и услышат, то ничего не поймут.

– «Все по утвержденному графику, Андрей. Теплицы, оранжереи и фермы с животными загружены на пять процентов – только для автономного цикла и отсутствия необходимости. Синтезатор с принтером работают на производство центрифуги. К производству спутников, как ты сам понимаешь, пока не приступал. Дронами, роботами и станками по категориям площадка обеспечена полностью. Происшествий нет. Рутина и скукотища», – теперь в сообщении прозвучала грусть.

– Нам ли быть в печали дружище? Ты же творческая личность Борей. У тебя куча лабораторий. Тебе же всегда это нравилось. В конце концов, продолжай исследовать окрестности, собирай грибы и ягоды.  Прекрати киснуть и не переживай мы вернем наш корабль, – общаясь с искином, я не забывал отслеживать показания капсулы. Завершив диагностику и не обнаружив ничего критичного, я запустил режим лечения. Теперь в течение четырех часов внешнее вмешательство уже не требовалось.

– Знаешь, что я подумал? Когда организуем сеть спутников, ты сможешь общаться с базой телеметрией, а значит, сделать себе нормальное тело и путешествовать вместе со мной. Ширина канала связи позволит. Главное решить все технические нюансы. Думаю, задачи на базе не слишком грузят твой процессор. Как тебе идея?

– «Грандиозно! Как я не додумался сам? Наконец я займусь интересным делом. Слеплю себе достойное моему гениальному кристаллу тело, нужно только подумать о внешности! Может негром-джинном заделаться? А может, лучше Джафаром? Кто там еще был в сказке? Роль Абу занята, попугая Яго маловато будет, Жасмин точно не мой типаж! Все я придумал, лучше индейцем в наколках, что ты там ныл насчет Пятницы? Найдем на планете остров, будем выращивать коз, есть кокосы и бананы! Мне кажется, что это будет ново и очень интересно», – мысль транслировалась с волной восторга.

– Ну, вот и замечательно. Выбери себе тело пигмея с костяными палочками в носу и будешь охотиться на местную дичь. Хоть какая от тебя польза. В случае чего я тебя в чемодане без ручки буду переносить. Сделаем дырки для вентиляции и сливное отверстие для твоего удобства, чтобы выбросить его вместе с тобой не жалко было. Я даже придумал для тебя имя, пока не подрастешь – «Ма-йня» так, кажется, на языке дикарей называется детеныш скунса?

«Опять твои пошлые шутки. К твоему сведению в языке аборигенов нет форманты «х» и взрослый самец звучит с приставкой «Гу».

– Все равно они поймут, о ком речь, просто подумают, что я немного картавлю. Кстати, как ты заметил, количество едоков у меня увеличилось и это «Ма-маленькие»  дети, так что пришли мне, кроме основных продуктов, чего-нибудь сладкого. Зефир, конфеты, печенье, ну и на твое усмотрение. Ты взрослый «Ху-мальчик», придумай что-нибудь, я в тебя верю.

– «Андрей, ты научишься формулировать задачи конкретно? Я же все-таки машина. Почему я должен ломать свои транзисторы из-за твоей безалаберности?»

–Все, Борей, не грузи меня, я знаю, что ты все понял. Деревянные транзисторы не ломаются. А я в отличие от тебя человек и мои нервные клетки не восстанавливаются. Да, кстати, и про одежду не забудь. Что-нибудь для людей обеспеченных, но без лишних изысков. Посмотри по записям, в чем тут городской средний класс ходит. Ночью жду посылку. Ладно, пока, мне пора ехать дальше.

– «А размеры?»

– Тебе поговорить хочется? Если ты знаешь про детей, то твои птички их видели. Данные по Айрин возьми с реаниматора, а по мальчику приблизительно рассчитай,  пусть будет немного на вырост, обувь отсканируй по следам. Что мне тебя таким простым вещам учить? Борей, дружище, ты падаешь в моих глазах. Кто у нас самый умный и все знает?

–«Все знает только Бог, ну правда иногда и он ко мне за советами обращается. А насчет пообщаться, это, конечно, ты, верно сказал, хоть ты и туповат, но  другого собеседника у меня все равно нет. Тем более мы с тобой земляки, а с учетом удаленности от родины, то практически братья. «Старший умный был детина, средний был ни так, ни сяк, младший вовсе был дурак». Если предположить что средний брат это Абу, то сказка практически про нас».

– Ладно, Емеля, не отвлекай меня, это ты можешь параллельно кучу дел вести, а мне бы с этими внезапными попутчиками разобраться. Между прочим, я в отпуске!

Дальнейшее путешествие продолжилось без особых происшествий. Солнце нещадно светило в глаза, и я, опустив поля соломенной шляпы, мерно покачивался, сидя на облучке фургона. Абу забрался на крышу фургона и сосредоточенно выискивал блох у себя на теле, в то время как Нэд бежал впереди, метрах в двадцати, и временами сворачивал с дороги и что-то там вынюхивал. Под мерный топот копыт и всхрапывание лошадей я начал уже дремать. Когда между деревьями начал проглядываться просвет, внутри фургона прозвучала бравурная мелодия.

– Что, уже постирала? Да моя ты хорошая! Ну, давай посмотрим результат, – я остановил лошадей и запрыгнул обратно в фургон. Абу хвостиком шмыгнул за мной и с любопытством стал наблюдать за моими действиями. После нажатия пиктограммы «стоп» уровень жидкости в капсуле начал падать, затем включилась просушивающая вентиляция и полупрозрачная пленка сползла в сторону, открыв передо мной удручающую  картину.

– Чтоб вы провалились, эти имперские предустановки! – со здоровьем у девочки по показаниям было все в порядке, поврежденные мышцы и кожные покровы восстановлены никаких следов ожогов на лице больше не было. Но девочка была пострижена под военный полубокс! Все волосы ушли со смывом в камеру утилизации. Кроме всего прочего, капсула провела коррекцию фигуры в соответствии с биологическим возрастом. Теперь все мышцы и органы были приведены к среднестатистической норме. Передо мной лежал уже не худенький ребенок, а девица с начинающимися зарождаться соответствующими формами.

– Что теперь поделаешь? Хорошо хоть не на лысо… А вдруг это первый шаг к новой моде? Все равно так быстро здесь не лечат. Забинтую голову и всех делов… Абу, неси бинт и хватит ржать, мог бы и подсказать,  – обезьянка скалилась и, запрокинув голову, с писком изображала несдержанный  смех. Сняв с лица ребенка дыхательную маску, я забинтовал ей голову по примеру страждущего зубной болью. После того, как я одел девочку и уложил её в гамак, мне пришлось вновь складывать все вещи в сундук.

Ну вот, все следы преступления скрыты. Интересно посмотреть на ее реакцию, когда она проснется. Как бы не поубивала нас всех, она хоть и маленькая, но женщина.