Читать книгу Древний Воронеж - - Страница 10

ГЛАВА I. «ЧАСТЫЕ КУРГАНЫ»
9. Археолог В.А. Городцов на «Частых курганах»

Оглавление

Воронежские древности манили к себе не только местных краеведов и историков, но и более маститых столичных археологов. Одним из них был Василий Алексеевич Городцов (1860-1945) – крупнейший археолог России, внесший выдающийся вклад в развитии отечественной археологии, заложивший фундаментальные основы археологии как науки. В отличие от многих «старых спецов», он не покинул Россию, а благодаря своему неуемному, энергичному характеру, целеустремленной и «вездесущей» деятельности достиг блестящих результатов. «Археологический волк, мастодонт» – в шутку называли его друзья.

Первые археологические пробы В.А. Городцова относятся к концу XIX столетия. Он исследовал памятники в районе р. Оки, затем в 1897 г. на Рязанщине в с. Алеканово нашел знаменитый горшок с древнерусской надписью из 14 букв, так называемым «алекановским письмом» – чертами и резами, письменностью языческой Руси, уходящей корнями в глубокую древность. Именно на черты и резы указывала Екатерина II в письме Вольтеру как на древнерусскую письменность.

Но по-настоящему его талант как археолога раскрылся в 1901 году при раскопках курганов эпохи бронзы в Харьковской и Екатеринославской губерниях. На территории Изюмского уезда его экспедицией было раскопано 107 курганов доскифского периода.


В 1927 году экспедиция, возглавляемая В.А. Городцовым, появилась на окраине Воронежа и приступила к раскопкам «Частых курганов». Было раскопано 6 курганов, найдены предметы скифского периода, а в кургане № 2 – пять скелетов головами на восток, предположительно более раннего периода. Были найден точильный камень, «пестик», обломки сосуда.

Василий Алексеевич вспоминал: «Урочище «Частые курганы» представляет собой высокое поле, с которого открывается обширный кругозор как в сторону долины р. Дон, так и в сторону г. Воронежа. В урочище располагалось 27 курганов, из которых ранее было раскопано 14 и нашей экспедицией было раскопано 4 кургана, один курганообразный холм загадочного назначения и один курган более древнего времени». Таким образом, перед В.А. Городцовым предстали 26 скифских курганов и один «холм загадочного назначения». Не исключено, что это было «священное место», святилище.

В кургане № 1 высотой 2,5 м и окружностью 120 м, были явственно видны следы работы грабителей. Тем не менее, в нем были найдены амфора и железный нож со следами костяной рукоятки. В других курганах были обнаружены коллективные погребения, чаша – энохоя, а рядом с ней – железный нож, скифский бронзовый котел и 24 бронзовых прорезных колокольчика, глиняное пряслице, янтарные бусины, а также 18 треугольных и 3 фигурных золотых бляшки, изображавшие оленей.


В последнем кургане были найдены скипевшиеся железные стрелы, золотое колечко, железный топор, бронзовые бляшки. В.А. Городцов относит все эти предметы к VI-V вв. до н.э. Учитывая то обстоятельство, что скифы буквально облепляли знатного покойника массой всевозможных изделий из золота, являвшегося притягательной силой для грабителей, В.А. Городцов сожалеет об утраченном: ««Частые курганы» были разграблены и, несомненно, в древности: грабители отлично знали устройство могилы, а это облегчало им работу, на которую требовалось не более 4-5 часов. Грабители прокопали свою лазейку через насыпь кургана так, чтобы она ударила в край накатника, покрывающего яму, опустились под него и спешно, забрав украшения, сопровождавшие покойника, вынесли их наверх и, засыпав лазейку, удалились с добычей».

Несложно представить себе, какие уникальные изделия «звериного стиля» навсегда пропали для науки. Ведь брали самое дорогое, емкое, рельефное, выразительное и привлекательное. Зачастую награбленное золото, завязанное в мешки, едва помещалось на лошадях. Тогда его прятали, закапывали в землю. Как правило, дабы скрыть следы, золото скифов переплавляли в обыкновенные слитки.

Василий Алексеевич Городцов прославился не только как археолог, именно он выделил археологию как самостоятельную науку, дал определение понятию «археологический памятник», разработал «законы» археологии. Кроме всего прочего, В.А. Городцов активно работал в Историческом музее, преподавал в МГУ, воспитав целую плеяду ученых-археологов. Среди окончивших МГУ в 1930 г. был и выдающийся историк-археолог Б.А. Рыбаков.

В.А. Городцов скончался в 1945 году, а вскоре в IX номере «Советской археологии» за 1947 год был опубликован его отчет о раскопках на «Частых курганах».

И вновь для нашей страны наступают мрачные времена. Немцы, ослепленные фанатизмом Гитлера, в очередной раз нападают на Россию. В районе «Частых курганов» ведутся оборонительные работы для защиты города, на холмах роются окопы, устанавливаются зенитки и орудия. Воронеж вскоре был захвачен фашистами. Началось 212-дневное противостояние. Город пылал, здания взрывались и рушились, тысячи воронежцев пали смертью храбрых. И лишь 25 января 1943 г., в результате кровопролитных боев Воронеж, разрушенный более чем на 90 % (даже более, чем Сталинград), был, наконец, освобожден. Начались восстановительные работы. Следует отметить, что война практически уничтожила весь архив, а немалое количество ценностей Воронежского краеведческого музея пропало бесследно.

Если история Великой Отечественной войны, ратный подвиг советского народа на полях сражений и в тылу врага широко освещены как в многотомных документальных трудах историков и полководцев, так и в произведениях целой плеяды писателей, то судьба областных, районных, городских краеведческих музеев, попавших в зону фашистской оккупации, практически не исследована. Немцы со своей педантичностью и накопленным опытом войны в Западной Европе старались захватить не только материальные ценности: золото, картины, антиквариат, – но и уникальные архивные документы. Для этих целей у них были созданы специальные команды наподобие известной «Аненербе» для захвата русской старины, русских древностей. Кроме того, шпионская сеть и диверсанты также способствовали успешному завершению операций по захвату «русских ценностей». Вспомним хотя бы историю с петербургской Янтарной комнатой.

Практически на всей территории страны от Прибалтики до Крыма шла неравная, а порою трагическая борьба по спасению русской старины, борьба простых людей – музейщиков, архивистов – с обученными, вышколенными спецкомандами немецких захватчиков. В лучшем случае в товарных составах, на грузовиках спешно паковались и вывозились в тыл, на восток, уникальные музейные ценности. Как правило, в первую очередь эвакуировались заводы, фабрики, а уже потом предметы старины. До нее ли было, когда фашисты наступали, бомбили города и села! В худшем случае русские древности постигала участь «готского золота».

«Готское золото», или «золото готов», поистине бесценная коллекция золотых изделий древних готских мастеров начала нашей эры, была собрана до войны в Керченском музее Крыма. Более 700 (!) изделий из золота высшей пробы общим весом в 25 кг хранилось в Керчи, древней Пантикапее. Здесь были и бляшки, и золотые серьги, змейки, кольца и прочее.

Немцы знали об этом и старались вернуть, по их мнению, «арийскую» древность на ее законную родину. После ожесточенных боев за Севастополь (ничего другого не придумали) было решено запаковать «готику» в черный чемодан и двинуться с ним в потоке беженцев в сторону Краснодара. Перипетии борьбы с немецкими ищейками похожи на детектив, но в итоге «золото готов», или «керченский клад», исчезло и не найдено до сих пор. Оно не досталось ни тем, ни другим… Примерно по такому же сценарию разворачивались события практически во всех оккупированных советских городах.

То же самое произошло и в Воронеже. Железнодорожный состав, двинувшись на восток, уже в Отрожке подвергся жесточайшей бомбардировке. Начался пожар, появились раненые и убитые. Возможно, горел и пострадал вагон с музейными экспонатами. Решено было часть музейных изделий, «не подлежащих согниванию», то есть из металла, а также драгоценности, упаковать и переправить в лес, где и закопать. Другие музейные экспонаты все же доставили в г. Джамбул, но после войны они так и не были возвращены воронежскому музею. Вот так прозаично исчезли довоенные материалы Воронежского краеведческого музея. Во всех отчетах и справочниках они значатся как «утерянные в годы ВОВ». Так были утрачены ботфорты Петра I, а возможно, и карета царя.

В довоенное и послевоенное время археологические изыскания в Воронеже и области проводятся работниками краеведческого музея С.Н. Замятниным, Д.Д. Леоновым, А.Ф. Шоковым и др. С болью в сердце энтузиасты-археологи, вооруженные лишь киркой да лопатой, наблюдают, как распахиваются, разворовываются древности нашего края.

Возглавляя археологический отдел областного краеведческого музея, С.Н. Замятнин3 руководит раскопками у Россоши (вскрыто 4 кургана), затем ведутся раскопки у с. Отрожка (эпоха бронзы) в черте Воронежа, а в 1929 году его экспедиция переезжает в с. Патриаршее, Донское, Засосенка (совр. Липецкая область).

К Воронежу, к одному из известнейших археологическими памятниками краю, не случайно притягивались мысли и взоры известных ученых: археологов, биологов и т.д. Перед вами редкая фотография участников довоенного (за месяц до Великой Отечественной войны!) объединенного пленума историков, археологов, биологов. Второй справа, с тростью и в шляпе – В.А.Городцов.

Летом 1949 года А.Ф. Шоков и Д.Д. Леонов подготовили обстоятельный (два тома) отчет «К скифским памятникам Среднего Дона», в котором кроме известных археологических памятников у с. Мастюгино, с. Владимировка (Криница тож), Россоши и др. были исследованы и «Частые курганы».

«При осмотре Частых курганов, хорошо известных в литературе, – пишут авторы, – оказалось, что внешний облик курганов сильно изменился в результате Отечественной войны. Во время войны на курганах помещались командные пункты и батареи, а поэтому площади курганов изрезаны глубокими выемками, рвами, окопами, ходами сообщений. Здесь была важная позиция и проходили ожесточенные бои, от которых остались значительные следы.

Только в прошлом году площадь могильника была очищена от громадного количества подбитых немецких танков, орудийных лафетов и многочисленного железного лома. Все это в настоящее время в значительной степени затрудняет установление точного количества курганов данного могильника».

Следует отметить, что даже спустя 40 лет после войны в районе 85-й школы подорвались на мине двое мальчишек.

«В настоящее время территория, на которой распложены курганы, распахивается колхозами с. Подгорного (им. 13 лет РККА и им. Молотова), а с южной стороны к этой территории примыкают своими северными концами улицы Донская, Подгоренская, Тамбовская, Рязанская, Тульская и Крайняя Коминтерновского р-на г. Воронежа. Кроме того, огороды (посевы) ближайших жителей расположены на территории могильника, в его южной части».

Картошкой, огурцами да помидорами с могильников скифских царей питались в трудные и голодные послевоенные годы немало жителей окраин Воронежа.

«Усиливающаяся распашка территории могильника, дальнейшая застройка требуют скорейшего доследования памятника», – пишут о Частых курганах А.Ф. Шоков и Д.Д. Леонов.

Весьма любопытны выводы по археологическим памятникам Подонья и, в частности, Воронежского края.

«1. Территория Воронежского края, – пишут А.Ф. Шоков и Д.Д. Леонов, – была искони заселена людьми. Древность этого заселения связана со временем последнего (вюрмского) оледенения Европы (около 50 тыс. лет до н.э.).

А.Ф.Шоков

2. Во время последнего оледенения Европы, угасающие ледники которого находились далеко от нашего края (на расстоянии 500-600 км), здесь сухая, холодная степь сменялась лесотундрой, и на территории края существуют первые известные нам поселения первобытных людей.

3. Начиная с конца ледникового периода (около 25 тыс. лет до н.э.) жители местного края – охотники, собиратели – заселяли берега Дона, имели оседлый образ жизни и в общественно-историческом отношении находились на средней ступени периода дикости».

Со средней ступени дикости охотники-рыболовы поднимаются к высшей ступени дикости, а затем уже скотоводы-земледельцы поднимаются еще выше к средней (1-е тыс. до н.э.) и высшей ступени варварства (VIII-X вв. н. э.) Это славянские племена, не откуда-то пришедшие и не бродячие орды охотников, а устойчивые поселения. «И кроме того, они занимались не только охотой и рыболовством, но и мотыжным земледелием, чему способствовали вполне природные условия местного края. Все это в известной степени подтверждает и археологический материал, собранный в нашем крае: в отличие от других мест восточного полушария, на территории нашего края исключительно пастушеских племен, ведущих кочевой образ жизни, не было.

«…Что касается славянского периода, то, вопреки некоторым мнениям, жители этого периода – славянские племена – также не пришли сюда откуда-то с севера или юго-запада, а были исконными жителями бассейна Дона», – делают вывод ученые.

Закончилась кровопролитная война, и надо было залечивать раны, нанесенные фашистами. Людям не хватало элементарного: жилья и еды. Ютились под рухнувшими стенами домов, в подвалах; да и голод 1947 года скосил тысячи ослабленных войною людей. Ходили в одном платье, что выдали на фронте, замены не было. «На работу и на танцы хожу я в гимнастерочке», – шутили отставники. Еще более ужасная картина была в русской деревне. Серые «кухвайки», кирзовые сапоги, домотканые штаны, шапки-малахаи. Бедность жуткая. Сидели на одной картошке да лебеде. Но исконно русская вера, что все это пройдет, схлынет, настанут лучшие времена, была неугасимой. Во многих семьях взамен погибших рождались новые молодые русичи, рыжие да конопатые. По пять, десять и более детей в семье было обычным явлением русской послевоенной деревни. Восстановление городов и сел, темпы строительства потрясали. Рушились старые мазанки, соломенные хатки, появлялись новые дома с электричеством, газом, радио и прочими бытовыми благами, строились новые заводы и фабрики, дороги, школы и больницы. Тысячи молодых людей ехали осваивать целинные земли, на комсомольские ударные стройки. Русь расцветала.

3

Сергей Николаевич Замятнин (1899 – 1958) – выдающийся отечественный археолог первой половины ХХ в. Выпускник Воронежского отделения Московского археологического института. С 1919 по 1924 год возглавлял археологический отдел губернского музея краеведения, был губернским инструктором по делам музеев и охране памятников искусства и старины. Исследовал разновременные археологические памятники на территории Воронежской губернии.

Древний Воронеж

Подняться наверх