Читать книгу Время придет - - Страница 4

Иногда я сижу во всем этом хаосе из детей, игрушек, рабочих задач и грязной посуды и пытаюсь вспомнить: как я здесь оказалась? У меня нет сил даже шевелить языком. Пожалуй, все, что я могу делать, это тыкать пальцами по кнопкам смартфона или клавиатуре. Сейчас у меня такое состояние, что я даже не могу ругаться на детей или пытаться их построить. Батарейка внутри меня на минусовом заряде, но я понятия не имею, как ее зарядить. Полночи я проплакала от несправедливости, злости и отчаяния. Я благодарила Бога за то, что с Машей все хорошо. Но мечтала только об одном – уехать куда-нибудь одной в отпуск.

На работе на следующий день я взяла выходной. Но зато решила убраться. Да, все мои поступки очень логичны. Когда я устаю так, что не могу пошевелиться, я беру побольше работы либо устраиваю уборку. Видимо, чтоб доказать себе, что вот вчера все было еще очень даже ничего. Ну или чтобы добить себя окончательно и чтоб все наконец-то от меня отстали. Особенно Данил с его вечными ворчаниями по поводу бардака.

С утра я убиралась три часа. Не могу сказать, что у нас дом 200 квадратов и семья из 10 человек (хотя, может, в каком-то измерении это так и есть, потому что ну что можно убирать три часа?). И это я не мыла холодильник, окна, не разбирала шкаф и балкон.

На время после обеда я оставила детскую. В ней 11 кв.м. и ещё два часа уборки. Там, наверное, есть чёрная дыра, из которой вылетает пыль, игрушки, подушки и пони. Эта чёрная дыра выглядит примерно так. Ты раскладываешь ровной стопочкой книжки на стеллаже, отвлекаешься на пять минут, чтобы сполоснуть тряпку, а книжки уже разбросаны по полу. Снова поднимаешь, снова расставляешь, снова… Ну вы поняли. Эта песня хороша – начинай сначала.

– Мам, давай мы тебе поможем! – кричит Маша и выхватывает швабру. «Ура!» – думаю я и иду раскладывать посуду. Дети в это время носятся со шваброй по всей квартире. А что, хорошая идея была родить двух дочек. Не только пол помоют, но и стены, и двери – жалко, что ручка у швабры короткая, так бы ещё и потолок помыли.

Вытираю пыль с полок. Старшая снова вызывается помочь. Натирает до блеска стеллаж. Потом подоконник. Комод. Кровать. Резиновый мяч. Кукол. Велосипед. Все блестит.

Меняю постельное. Дочки запрыгивают на кровать и забираются под простынь, которую я ещё не успела расстелить, смеются и дурачатся. Я тоже хочу запрыгнуть на кровать, но чтобы отдохнуть, конечно. Немного ворчу, потому что сил уже нет. Когда наконец-то удаётся их согнать и застелить постельное, я оборачиваюсь и вижу…

Знаете, как в кино. Звучит нагнетающая музыка, а камера крупным планом показывает. Книжки снова на полу. Коробка с конструктором разбросана. Белый только что отмытый стол разрисован фломастером. А рядом стоит довольная Ира. И руки её тоже до локтей измазаны фломастером. А на ее ногах Маша как раз дорисовывает полосочки, как у тигра.

А воду полчаса назад отключили.

Но как вы помните, у меня нет сил ругаться. Поэтому я просто машу рукой и ухожу в свою комнату. Раз нет воды, тогда попробую разобраться со стопками старых тетрадей, дневников, блокнотов. Давно пора было их разобрать.

Так получилось, что я веду дневники с 7 класса, стихи пишу с 9 лет, а истории придумываю лет с 14. Можете представить себе, сколько у меня накопилось макулатуры за более чем 20 лет.

Я достаю первую попавшуюся папку, в ней пожелтевшие вырезки из газет. Где-то здесь написано про меня. Вот я выиграла олимпиаду по русскому языку, вот меня отправили на всероссийскую конференцию по литературе. А здесь у меня берут интервью, потому что я стала лауреатом всероссийского конкурса поэтов. Гордость родителей, школы, города… Как многого от меня ждали. Как много от себя ждала я сама.

Я мечтала стать известным сценаристом и получить Оскара. Но поступать почему-то решила на журфак. Мол, чтобы быть сценаристом, нужен жизненный опыт, а писать я и так умею. Сейчас это выглядит так смешно.

А вот другая папка – с моими опубликованными рассказами и статьями. Нахожу одну историю и вспоминаю, как одна одноклассница мне сказала:

– Аня, как ты могла его убить? Я плакала и не могла остановиться!

Примерно то же самое мне говорили и другие девчонки, и даже взрослые женщины. И просили воскресить главного героя. Мне тогда было 14 лет и мой первый рассказ разместили в местной газете. Я и подумать не могла, что вся женская половина нашего небольшого городка, откуда я родом, будет плакать по главному герою. С тех пор я мечтала стать сценаристом, чтобы убивать людей (шучу).

Героя я, кстати, воскресила, продолжение написала, а потом было еще много рассказов, статей, стихов, текстов, публикаций в сборниках. Но все это было ровно до того момента, как я переехала жить в Питер. С тех пор ни одна моя история, ни один рассказ или книга, сценарий или что-то творческое так и не увидело свет. Все эти годы я работала только как копирайтер, журналист и редактор и много писала статей для интернет-ресурсов и журналов, а сейчас веду социальные сети. Но вот на мое творчество явно кто-то наложил проклятье или порчу, не знаю.

И вот я сижу над всеми этими вырезками и дневниками и вспоминаю отчаянно ту себя, которой была и которую где-то потеряла. Вспоминаю все свои мечты, которые не сбылись. И думаю: что я могу сказать той маленькой девочке или той 14-летней юной девушке, чей рассказ только что опубликовали в местной газете и которая так сильно верила, что у нее все получится и что она сможет все, что угодно, стоит только захотеть?

– Прости меня, я не смогла… Я тут детей рожала, матрешки раскрашиваю вот. Снежинки вырезаю…

Да она меня убьет. Она же умеет убивать людей.

И тогда я тоже начинаю плакать и не могу остановиться. По той героине, которую где-то когда-то убили, а преступление так и осталось не раскрытым.

Я встаю перед зеркалом и начинаю изучать себя. Смотрю на свои опухшие от слез глаза, на мешки, куда я долгие годы складывала свои мечты. И не могу понять. Почему только сейчас я вижу, что у меня пятна и прыщи на лице? Я все эти годы после родов была слепая или лежала в коме?

А вот этот живот… Почему никто не сказал мне, что последние три года я жду двойню? Хотя вроде Данил что-то говорил, но, кажется, я ещё и глухая была…

И вот я стою у зеркала, на меня снизошло чудо святое, я наконец-то прозрела и вижу все так отчётливо, будто на меня светит рампа, а каждую складочку мне показывают под микроскопом. В моей-то голове я выгляжу совсем по-другому! А я ещё думаю, почему я себе перестала нравиться на фотках…

Достаю весы. Они показывают плюс 10кг, я снимаю батарейку и прячу их в шкаф. Но если вы думаете, что с горя я иду есть чипсы и заедать их тортиком, то вы меня плохо знаете. Я, какая есть – с мешками, прыщами, пятнами и складочками – достаю гантели, стряхиваю с них пыль и выбираю самую убойную тренировку в инете, врубаю песню «Недетское время» группы «Дискотека Авария», чтоб треня была ещё ударнее, и начинаю скакать… Да, с утра я не могла даже шевелить языком, но теперь скачу с гантелями под одну из самых энергичных песен в моей жизни. Все логично.

Когда проходит полчаса и руки уже дрожат (напомню, что вчера эти же руки тащили 40 минут вырывающуюся любительницу пони), а ноги едва шевелятся, я смотрю на часы и вижу, что прошло всего лишь пять минут. Каждые 10 секунд я смотрю на часы, мне кажется, что они остановились, а я сейчас умру под тяжестью этих гантель.

Тем временем в песне поется: «Время придееееооооот, время придееооооот»

От бессилия я падаю на коврик. Но песня продолжает меня добивать.

Нам хочется дела

Мы б тоже хотели

Танцевать до рассвета

Крутые коктейли

Отдыхать в Куршавеле

Клеить моделей

Летать на ракете

Решать все проблемы

Мы всё бы сумели, придёт наше время

В этот момент я понимаю, что никогда не танцевала до рассвета, не отдыхала в Куршавеле, не летала на ракете и вообще я ничего не добилась в этой жизни. Все, что я смогла – это закончить вуз и родить двоих детей. Я не сделала крутого открытия, не получила Нобелевскую премию, не спасла мир от рака. Мои сценарии никто не хочет экранизировать, мой блог никто не хочет читать. Я даже ни разу не заработала ни одного миллиона.

Я неудачница.

А знаете, что самое страшное?

Если раньше ты все время думаешь, что «Ну ничего, вся жизнь впереди! Ты ещё успеешь…». То теперь это чувство, что «мир удивительный ждёт впереди» – прошло. Его больше нет.

Мне почти 40 и моё время уже не придёт никогда.