Читать книгу Последнее дело Коршуна - - Страница 2

Постоянные читатели нашей серии могут подумать, что сюжеты и герои советских шпионских романов – плод писательского воображения, подкрепленного идеологическими установками, не имеющими никакого отношения к действительности. Сегодняшний автор и его книга убедительно опровергают подобное представление.

Вадим Константинович Пеунов родился 29 апреля 1924 года в Астрахани. Его отец – военный врач, мать – бухгалтер. Война настигла семью Пеуновых в городе Комсомольске Ивановской области. В январе 1942 года Вадим, приписав себе год, фактически сбежал в действующую армию. Писатель вспоминал:

«Мы не сразу попали на фронт. Наше первое задание было заготавливать сено. Видимо, готовились принимать большое количество скота. Мог выкашивать за сутки 45 соток. Был ударником.

Но тут началось наступление на Волгу. Бывалые фронтовики везли на телегах винтовки и патроны и скидывали нам, пацанам. А мы и винтовку-то толком заряжать не могли. Помню, попали в какой-то противотанковый ров. Заберешься наверх, едва успеешь стрельнуть – и сползаешь на брюхе под собственной тяжестью. Кругом – песок. И кровь. Половина одноклассников погибла в первом же бою».

Выжив в Сталинградской битве, Пеунов – уже десантник – готовился принять участие в форсировании Днепра:

«Затем полгода нас тренировали в лагере, где готовили десантников для высадки на печально известный Букринский плацдарм, юго-восточнее Киева. Это было накануне форсирования Днепра. По 15 раз в день мы прыгали на специальных тренажерах. Натренировали нас, в общем, хорошо. Вот только высадили плохо… Такое впечатление, что фрицы уже нас ждали. Почти всех, кто приземлился в заданном квадрате, перебили. Мне с группой ребят повезло, что нас ветром отнесло километров за 90 от Днепра. К реке пробивались человек пятьсот… Выжил, потому что в свои 14 лет переплывал Волгу. Месяца полтора с боями пробивались к своим. Выручило, что сумели добыть карту с расположением противника…»

Выход к своим ознаменовался очередной сменой ратной профессии. Дальше воевать Пеунову пришлось уже в артиллерии. Войну трудно за что-то хвалить, но старшему сержанту Пеунову она сделала неожиданный подарок. Советские войска освобождали западные области Украины. Неподалеку от Львова находится старинное село Пустомыты. В нём молодой артиллерист встретил девушку из культурной польской семьи – Стефанию Заячковскую. В годы нацистской оккупации она помогала партизанам из отрядов Ковпака: приносила им еду, снабжала информацией. Закончилась война. Демобилизовавшись, Вадим Пеунов приезжает в Пустомыты…

Перед молодой семьёй встаёт нетривиальная задача. Её глава хочет поступить в университет, имея за плечами лишь неоконченный школьный курс. Двадцатилетнему ветерану приходится сесть за парту. Следующая цель – журналистский факультет Львовского университета. И тут не обошлось без трудностей. Приёмная комиссия забраковала предоставленную на конкурс прозаическую работу Пеунова, посоветовав абитуриенту искать себя в другой сфере деятельности. На помощь пришла Стефания, с детства писавшая стихи. Пеунова, неожиданно проявившего поэтический «талант», принимают в университет.

Мирные дневные хлопоты сменялись тревожными ночами, когда на страшную охоту выходили так называемые «украинские патриоты». Понятно, что русско-польская семья привлекала их внимание. Зачастую приходилось дежурить возле тёмных окон, ловя любой подозрительный звук, движение тени. К этому времени семья выросла: сначала родился сын Миша, затем дочь Лена. Не желая рисковать детскими жизнями, Пеуновы уезжают. Новый дом они находят на Донбассе. Молодой журналист устраивается на работу в крупнейшую газету региона – «Социалистический Донбасс». В чём-то повторяя свою фронтовую судьбу, Пеунов совершает резкий поворот и осваивает рискованную шахтерскую профессию проходчика. Параллельно, отрывая время ото сна и отдыха, он пишет дебютную книгу. Её первым читателем, строгим критиком и редактором была Стефания. Без помощи жены книга вряд ли бы состоялась. И здесь молодой автор вытянул свой второй счастливый билет. Путь к читателю оказался достаточно лёгким. В 1955 году «Сталинское областное издательство» выпускает «Последнее дело Коршуна». Роман заметили, через два года последовало переиздание. Кроме того, книгу перевели на ряд языков, включая китайский и арабский. Затем «Последнее дело Коршуна» на долгие годы пропадает с читательского горизонта. О причинах этого я ещё скажу, но сначала поговорим о самом романе.

От рук неизвестных бандитов погибает следователь прокуратуры Нина Дубовая, которая в годы войны сражалась в партизанском отряде. Основное место действия – условный город Пылков, – романный вариант Львова. Очень скоро становится понятным, что гибель Нины напрямую связана с драматическими событиями как прошлого, так и настоящего. Время действия чётко обозначено: ноябрь – декабрь 1952 года, что в целом нехарактерно для советских шпионских романов. На мой взгляд, это подчёркивает документальную основу романа, на которой всегда настаивал автор. Будучи молодым писателем, Пеунов немного похулиганил в тексте. У всех центральных женских персонажей романа неудачная личная жизнь. Так, Вероника Калинович, ставшая жертвой холодной, расчётливой игры женатого негодяя, с тоской вспоминает о подруге юности, которой «повезло»:

«Наверно, всю жизнь сердце будет тянуться к хорошей и большой любви. А ведь есть, есть на свете счастливые люди. И не далеко за примером ходить: Софья Заячкевская, подруга детства и девических лет… Подруга оказалась счастливее Вероники. Ее муж – веселый молодой лейтенант – увез жену на Дальний Восток и помог ей окончить техникум».

Понятно, что «Софья Заячкевская» – слегка замаскированная отсылка к жене писателя. В наши дни такой приём называют «пасхалкой», но, как видим, он активно использовался и семьдесят лет тому назад. Подобные шутки «для своих» немного оттеняют повествование, которое исполнено в довольно мрачных, тревожных тонах. Как первые читатели книги, так и те, кто возьмёт роман в руки сегодня, вряд ли будут долго гадать о том, кто скрывается под кличкой Коршун. Вариант один, и он будет правильным. В этом отношении книга Пеунова близка не к классическому детективу, а повторяет приёмы построения триллера с присутствием в тексте явных следов нуара. Читатель видит преступника, которого пока не замечают профессиональные следователи и сыщики.

Тревога, охватывающая при погружении в роман, имеет и внелитературный характер. Пеунов, описывая послевоенный Львов, создаёт картину, мягко говоря, нерадостную. Последователи УПА (Украинской повстанческой армии), ОУН (Организация украинских националистов)[1], нацистские прихвостни всех мастей, агенты иностранных разведок достаточно уверенно чувствуют себя в советском областном центре, занимая там нерядовое положение. Да, автор зримо смягчает, отводя им формально вторые роли в социальной иерархии: начальник областных культурных учреждений, директор комиссионного магазина, руководитель крупного курорта. Но, во-первых, эти позиции позволяют оказывать скрытое воздействие на многие стороны жизни: от низовой пропаганды до непосредственного воздействия на управленческую верхушку, которой нужно одеваться, лечиться и отдыхать. Во-вторых, в сознании читателя картина неблагополучия существенно расширяется, включая те сферы (партийные органы, милиция, образование), которые нельзя было назвать по соображениям цензуры.

В романе есть сцена, предвосхищающая то, что мы увидели совсем недавно, когда бывшие высокопоставленные партийные чиновники превратились в отпетых националистов:

«К зданию курорта он подошел уверенным, хозяйским шагом. Возле дверей красовалось огромное объявление:

«Сегодня в помещении кинотеатра санатория

будет прочитана лекция на тему:

«УКРАИНСКИЕ БУРЖУАЗНЫЕ НАЦИОНАЛИСТЫ —

ВЕРНЫЕ СЛУГИ АМЕРИКАНО-КАТОЛИЧЕСКОЙ

РЕАКЦИИ».

Читает действительный член Общества по распространению политических и научных знаний М.Л. Сидоров».

Показательна реакция врага: «Виталий Андреевич, прочтя объявление, улыбнулся». Вскоре выясняется, что «действительный член» на самом деле активный член бандеровского подполья. Улыбался Виталий Андреевич, как показала история, не зря.

Судьба романа оказалась непростой. Напомню, что первое издание вышло в 1955 году. В этом же году вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1955 года «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.». Его продавил Хрущёв. Некоторые формулировки указа просто шокируют. Цитата из 7‐го пункта документа: «Освободить от ответственности и тех ныне находящихся за границей советских граждан, которые занимали во время войны руководящие должности в созданных оккупантами органах полиции, жандармерии и пропаганды, в том числе и вовлеченных в антисоветские организации в послевоенный период».

Согласно указу были освобождены десятки тысяч украинских националистов. Им было позволено вернуться в места своего прежнего проживания, возвращено – небывалый случай для советского права – конфискованное имущество. За полтора года до того Крымская область была передана из состава РСФСР в состав УССР…

Трудно сказать, чем руководствовался Хрущёв, принимая подобные решения. Сыграли свою роль скрытые симпатии к украинским националистам? Скорее всего. Было это следствием общей недалёкости Никиты Сергеевича? Несомненно. Пытался он тем самым заручиться поддержкой влиятельной украинской партийной номенклатуры? Вполне возможно. Но вероятнее, перед нами ситуации, когда все три аргумента определили выбор первого лица партии и государства.

В такой ситуации отрицательные персонажи Пеунова, очищенные от претензий со стороны советской юриспруденции, получали шанс заново выстроить свою жизнь и судьбу. Они её и выстроили…

К середине 1970‐х Вадим Пеунов – член Союза писателей, автор многих книг. Назову некоторые из них: «Друзья и враги» (1958), «Любовь и ненависть» (1961), «Чекист Аверьян Сурмач» (1969), «В обнимку с ветрами» (1972)… Попытка переиздать «Последнее дело Коршуна» обернулась фактическим запретом книги. Думаю, что причины этого объяснять не нужно.

Трагический символизм истории заключается в том, что роман, предупреждающий об опасности украинского национализма, вышел именно на донецкой земле, которая через шестьдесят лет снова приняла на себя удар. Мы верим и знаем, что и на этот раз враг будет разбит, победа будет за нами. Очень важно, чтобы ядовитые семена ненависти были уничтожены навсегда.

Думаю, что читатели обратили внимание и на другой частный символизм сегодняшнего выпуска. 29 апреля этого года Вадиму Пеунову, согласно его официальным документам, исполнилось сто лет. Продолжая добрую традицию нашей серии, мы отмечаем эту дату неофициально самым важным и нужным для писателя и его памяти способом – книгой. Автор предисловия благодарит дочь писателя Наталью Вадимовну Пеунову-Шопину за консультации и представленные сведения.

М.В. Хлебников, кандидат философских наук