Читать книгу Эффект кобры - - Страница 2

Смена кончилась, как обычно, поздно. Но на этот раз я шла с маленьким бонусом в виде двух кусочков пиццы, которые мне отдал один из поваров. Странно, но перспектива хоть и небольшого, но все же ужина, обнадеживает.

Мейси просидела взаперти весь день в окружении четырех стен и трех каналов телепередач? Скука, верно, смертная. Кусочек пиццы должен был хоть немного ее порадовать.

Свет в окне горел, значит, она не спала и, скорее всего, уже с содроганием дожидалась моего появления. Скука была не свойственна Мейс, поэтому сомневаюсь, что мои старые журналы и телик хоть немного ее взбодрили.

Я поднялась на свой этаж и дернула ручку двери, оказалось открыто, хотя я думала, придется постучать, ведь подруга должна закрыться на шпингалет. Войдя, я обнаружила картину маслом. Мейси вместо того, чтобы грустить и голодать, сидела в каблуках нога на ногу и ела привезенные с доставки суши. Возле дивана припарковалась новая бутылка на этот раз уже белого вина, а под моей раковиной торчали мужские ноги.

– Ты пришла, ну наконец-то, –  заулыбалась блондинка.

– Что тут происходит? – насторожилась я.

– Твой сосед оказался очень рукастым парнем. Я попросила его помочь с замком, когда ты ушла. А потом я случайно сломала кран с водой, и мне просто пришлось воспользоваться его добротой еще раз.

– Случайно? – прошептала я одними губами, на что в ответ получила подергивание плечами и закатывание зеленых глаз.

Все было понятно, она наметила новую жертву и не успокоится, пока та не вылезет из ее постели уставшей и разбитой.

Парень наконец поднялся и появился передо мной во весь рост. Выше меня на полторы головы, а я, между прочим, тоже не низкая, метр семьдесят с кепкой. Его татуировки расползались по всему телу черными узорами, возвышаясь к шее и заканчиваясь возле ушей. Я не против живописи на теле, но это уже слишком. Нетронутое чернью лицо казалось даже симпатичным, но в совокупности со всем заставляло относиться к нему настороженно.

– Валери, это Кай, –  представила нас друг другу неугомонная блондинка.

– Привет, – равнодушно сказала я, кинув пакет с остатками еды из бара на кухонную тумбу. – Знаешь, я сама все доделаю. Моя сантехника ломается не впервой. Можешь идти, Кай, – сухо констатировала я, пытаясь не выдать некую тревожность, возникшую от его присутствия.

– Поздно, я уже закончил, – ответил он слегка низким и хрипловатым голосом, именно таким, по которым сохла Мейс.

– Спасибо. Нужно заплатить?

Платить я точно не собиралась, сама не знаю, зачем это ляпнула.

– Нет, – мотнул он головой. – Я пойду.

– Погоди, а как же благодарность? – Мейси неугомонно подалась вперед с неоднозначным намеком.

– Твоя подруга уже сказала «спасибо», на этом и сочтемся, – уголок его губ дернулся.

Соблазнения Мейс на нем не сработали, и он пошел домой, к большущим сожалениям моей подруги.

– Что ты наделала? – разочарованно предъявила она мне.

– Это ты что делаешь? Устроила тут дом разврата!

– Какого еще разврата?

– Такого! – прикрикнула я. – Я прикрываю тебя перед матерью, доверяю свой дом, а ты вместо благодарности устраиваешь представления. Ты вообще знаешь, что за соседи в моем доме? У половины – судимости, и отнюдь не за хранение дури.

– Ну все же хорошо, он лишь помог. И к тому же он ни разу не попытался претендовать на что-то большее. Даже обидно.

– Ух ты бедненькая! Кто-то тебя не захотел! – психанула я от абсурдности беспокоящих ее вещей.

Я рассвирепела и, чтобы не наговорить лишнего, повернулась к подруге спиной, ударив ладонями по кухонной тумбе. Два глубоких вдоха, выдоха – и вот я уже не так сильно хочу открутить блондинистую пустую голову.

– Иди домой, – устало произнесла я, даже не обернувшись.

– Валери, я выпила, – тихонечко заговорила Мейси. – Может, твоя депрессия для мамы продлится еще день? Обещаю, завтра уйду, еще до рассвета. Могу лечь на полу.

– По нему тараканы бегают, – усмехнулась я.

– Ничего, я заслужила, – она подбежала ко мне и прижалась к спине, обхватила руками, крепко сжав в объятиях. – Прости меня, пожалуйста. Ты моя единственная подруга, а я веду себя как неблагодарная.

– Все в порядке, – отмахнулась я.

– Нет, не в порядке. Ведь Дилан действительно тебя бросил, а я все усугубила. Тебе не понравилось, что я пользуюсь популярностью у мужчин, и тебя это взбесило? На период твоей боли я торжественно клянусь ни с кем не флиртовать.

А я ведь позволила на долю секунды поверить в то, что она действительно меня поняла. Но, похоже, свести все к банальной склоке в отношениях для нее проще, чем понять всю глубину. Мне было плевать на своего бывшего, он просто стал той самой последней каплей, наполнившей океан боли. Мое существование есть и, видимо, останется одним большим клубком намотанных печалей одна на другую. И как бы я ни билась, сколько сил ни тратила, я остаюсь на месте, на том, которое мне предрешено. В девятнадцать жизнь только начинается, но не для меня. Мои годы – это отрава; чем старше я становлюсь, тем немощнее представления о будущем.

*****

Клеймо официантки как никогда шло мне утренней субботой. В такие дни моя уродливая кофта сменялась не менее непривлекательной футболкой поло зеленого цвета. Суббота была действительно прибыльной как на чаевые, так и на продажу пунктов в меню. Считай, я сорвала джекпот, если бы не та деталь, что по договору с Биллом я должна отдать всю выручку до цента в его благородный карман.

– Хьюз, встань за бар на пару часов, – крикнули мне в спину, пока я орудовала подносом перед посетителями.

– Не могу, зашиваюсь, – пролезая между сидевшими на стульях, ответила я.

– Элли справится, бегом за стойку, – махнул рукой Билл.

Я подбежала к бару и в быстром темпе начала выставлять выпивку с орешками. Мятые деньги летели из карманов только так, меняя себя на дешевое пиво. Все же мне удалось получить чаевые, которые отобрать точно никто не мог. Пьяные и весьма неприятные мужики отвешивали мне комплименты; знаю, некоторые из них были довольно мерзкие, но это неплохо поддерживает самооценку в строю. Я еще больше возгордилась собой, когда спрятала пятнадцать баксов в носке, делая вид, что потянулась за упаковкой чипсов.

– Темное нефильтрованное, – парень смотрел на меня, постукивая по стойке свернутой купюрой.

Я растерялась, ведь совсем не ожидала увидеть соседа. Не помню, чтобы он раньше сюда заходил.

– Привет, – добавил он к вышесказанному.

Я промолчала и выставила его заказ. Что-то внутри меня покоробилось. Его присутствие начало меня напрягать. Хотя здесь было еще с десяток подобных отморозков, даже хуже, но в дрожь меня бросало только от этого. Его коротко стриженные волосы, татухи, выглядывающие из-под кожанки, поцарапанная переносица и ледяные, как сталь, серые глаза. Это заставляло пялиться и отторгаться одновременно.

Когда в очередной раз меня попросили подать бутылку с самой нижней полки, чтобы попалить на мой весьма невыдающийся зад, телефон в моем кармане задребезжал. Времени на ответ совсем не было, но и терпеть вибрацию в кармане на протяжении более десяти минут уже сил не хватало. Это не мог быть никто другой, только Мейси и ее неугомонная натура, во что бы то ни стало достать собеседника, вырвать из-под земли. И пусть по планете идет апокалипсис, ей ты должен ответить!

– Мейс. Я занята, скорее, чего хочешь? – я прижала телефон плечом к уху и продолжила сменять кружки, наполняя их до краев пенным.

– Валери. Ты не поверишь! Сегодня я пошла в библиотеку… ну, мне нужно было в туалет. И там я познакомилась с очень классными ребятами. Они студенты. Учатся на юрфаке, одежда фирма, опрятные, разговаривают так, что шелк по сравнению с их голосами – наждачная бумага. В общем, один из них настолько ослеплен мной, что пригласил в шикарный ресторанчик, ну и поинтересовался, нет ли у меня такой же обворожительной подруги для его друга.

– Только не говори, что…

– Да-да. Мы идем в ресторан вчетвером. Завтра в шесть!

– Какой, к черту, ресторан, я работаю без выходных, иногда по восемнадцать часов в сутки. Мне не до вылизанных свиданий с будущими банкирами.

– Они юристы, – поправила девушка.

– Не важно. Важно то, что мне не на что питаться и я по уши в долгах. А свидания пара на пару не способствуют накоплениям на квартплату, – я переложила мобильник на другое ухо, покрепче зажала его и смахнула тряпкой лишнюю грязь со столешницы.

– Ты в последнее время ужасно вредная. Тебе стоит отвлечься. Отпросись у своего послушного босса, думаю, он не откажет. Покажи ему голое плечико – и уже через секунду окажешься в двухнедельном оплачиваемом отпуске.

– Отвали, Мейси! – я скинула трубку.

Она даже не знает, почему Билл так добр ко мне, никто не знает. Да, я играла роль перед подругой, что хозяин отваливает мне денег в долг за красивые глаза и томный голос, но это неправда. Билл так искупает вину, прося прощения за прошлое. Однажды, когда я еще только появилась в «Оцелоте», хозяин заведения позволил себе напиться и уснуть за столом. А когда он пришел в чувство, в баре осталась только я. Тут он и не выдержал. Рассказал все как на духу. Много лет назад он отдал свою дочь в приемную семью, посчитал, что для девочки так будет лучше – на тот момент они еле сводили концы с концами. Но это оказалось роковой ошибкой. Приемные родители через год после удочерения превратились в извергов, били ее, унижали. Дочь Билла не выдержала, сбежала и исчезла, будто никогда и не было. Частая фраза, когда он занимал мне очередную сотню, звучала так: «Надеюсь, если я помогу тебе, то кто-то поможет ей». Это была не моя тайна, поэтому разбрасываться об этом направо и налево было бы неэтично.

«СМС Мейси: будь готова, меня не интересуют твои отговорки».

– Плохой день? – я подняла глаза с экрана смартфона.

Кай надменно потягивал пиво из прозрачной кружки.

– Нет, – несмело ответила я.

– Что-то незаметно, – ухмылка расплылась по его лицу.

– Слушай, если ты не знаешь, как начать разговор, чтобы спросить о моей ветреной блондинистой подружке, то я тебе помогу. О тебе не спрашивала, парня у нее нет, но и с тобой она вряд ли сойдется, – я скрестила руки на груди, приняв оборонительную позицию. – Поэтому забудь о ней и иди искать кого-то более доступного!

– Как скажешь, – прихватив с собой кружку, он скрылся из виду.

Ох уж эти похождения Мейси, вечно вляпывается, а я потом расхлебываю. Да еще выдумала свидание с парнями не из нашего круга. Кто ее тянул за язык, что у нее есть симпатичная подруга, о чем эти парни подумают, когда перед ними предстанет клуша в подранных штанах и старой майке. Мейс интересует только как выглядит она, а о моих банальных возможностях ей знать необязательно. Ни к чему ей вникать в суть моих проблем, лучше в очередной раз предложить надраться, а поутру выползать из постели симпатичного пацана. Браво, так держать, подруга! Ведь это моя мечта: потерять деньги за прогулянную смену ради вечера вранья и вероломства. Сто процентов это нелепое свидание превратится в театральное представление, сценарий, который не писали заранее – чистая импровизация. Мейси представит меня дочерью брокера – или кто теперь там в почете, – а себя – начинающей французской моделью, ведь это ее любимая байка.

После безумного рабочего дня я забрела в маленький магазинчик и на припрятанные деньги приобрела средства личной гигиены. В моем доме уже исчезли все моющие и чистящие, даже зубная паста. Позор, одним словом, таким девушкам: неухоженным, с ломаными ногтями, в грязной одежде и неприбранными волосами.

Я не была зациклена на внешности, попросту времени не было об этом думать. Но бывали дни, когда я чувствовала себя откровенным дерьмом. Мне повезло познакомиться с Диланом и стать его девушкой. Обычно такие, как он, не смотрят на меня, и он не посмотрел бы, если б не чистая случайность. Я только рассталась со своим бывшим и решила отметить эту радость походом по магазинам, правда, в карманах не было ни шиша. За примерку денег не берут! Вышла из примерочной в ослепительно белом платье со стразами, каштановые локоны струились до самой груди, а утонченные босоножки, подчеркивающие изгиб моей лодыжки, поблескивали от яркого света. Это было как в кино. Дилан стоял неподалеку, пожирал глазами; не сумев удержаться в стороне, он подошел. Помню эти карие глаза, мягкие губы и горькое предательство. Он просто исчез, не приняв меня настоящую – неряшливую посудомойку!

Поделом мне! Негоже Золушке с царским сыном якшаться да мечтать о продлении рода. Хотя Дилан был одним из немногих, кто, как мне казалось, понимал меня. Не порицал за желания, мечты и не смеялся над тем, чего бы мне хотелось. Я позволила себе поверить в нас, поверить в это глупое слово «любовь». Но жизнь не сказка, а Дилан – ненастоящий принц. Его мать ни за что бы не позволила сыну загубить жизнь в союзе с такой, как я. Может, и хорошо, что он ушел, – так у него больше шансов добиться хоть каких-нибудь высот.