Читать книгу Эффект кобры - - Страница 3

Мейси завалилась в мою берлогу с раннего утра, дабы предотвратить мой отказ о походе в ресторан. Она, как цербер, встала за моей спиной и не отходила ни на шаг, боясь того, что я уйду на работу и точно ее кину. Опасения подруги были оправданы: я действительно собиралась свалить по тихой воде и променять парня на мойку, цветы – на мыльную щетку, а запах поддельного французского парфюма из сумочки Мейси на ядреный аромат хлора.

– Ты чертова злюка!

– Мейс, я не собираюсь отпрашиваться у Билла только потому, что ты намереваешься неплохо провести вечер.

– Не я, а мы, – подметила она в своем игривом коварстве.

– Хватит добавлять свои условности. Сути не меняет, веселиться хочешь ты, а мне надо на работу. Не вижу смысла тащиться на дорогущий ужин, чтобы давиться слюной от вкусностей на столе, но продолжать делать вид, что сыта, чтобы не показаться голодной оборванкой. И давай не забывать, что во всем моем шикарном гардеробе, умещающемся в одной коробке, нет ничего и близко подходящего.

– Ты ищешь отговорки, – девушка металась по комнате. – Я думала, мы подруги.

– Хватит раскидываться козырями.

– Ну, пойдем, – умоляла она меня, прижав ладони друг к другу. – Один из них такой же загруженный, как и ты, вы были бы отличной парой. Перестань обдумывать каждый поступок, начни уже жить, и желательно сегодня!

– Ладно, – сдалась я. – Чем черт не шутит.

– Ты серьезно? – Мейси завизжала и крепко меня обняла. – Я принесла два платья и еще помаду, каблуки и кучу мелочей. Не верю, – запрыгала девушка на месте, вцепившись в мои запястья. – Мы идем тусить! – пропела она.

Я устало взглянула на ее довольное лицо, и мне даже удалось выдавить подобие улыбки, вот бы так же просто было соврать Биллу, почему меня сегодня не будет. Ничего не придумав лучше, я сделала голос сиплым, набрала номер забегаловки и нечестно призналась в ангине.

– Постараюсь к завтрашнему дню быть свежее огурчика, – заверила я босса, уже отключаясь.

– Выбирай, – Мейси держала в одной руке синее платье, во второй – розовое, размахивая ими, словно ее руки – это весы, раскачивающиеся под весом то в одну сторону, то в другую.

– Синее.

– Я его хочу надеть.

– Зачем тогда предлагать, если выбора нет, – раздражительно прошипела я.

Этот оттенок розового мне абсолютно не подходил, слишком бледный, как кожа поросенка. Платье топорщилось и не садилось на фигуру. В итоге я выглядела как смугловатая сосиска в узкой обертке. Грудь обтянуло, дыхание сперло. Плохая была идея натащить на сорок четвертый размер одежду тощеватой подруги.

– Как ты классно выглядишь, – подсовывая мне босоножки на тонком каблуке, сказала Мейси.

– Издеваешься? – обомлела я, увидев, что подол едва скрывает мой низ. – Выгляжу так, будто иду не на свидание, а оказывать эскорт-услуги.

– Это вообще-то мое платье!

– Но на тебе так не смотрится, ты меня ниже и худее, а за счет моего роста оно выглядит, как …

Тут и слов подбирать не нужно, выглядело действительно паршиво, не для темных кварталов города. Будь неладна эта дружба, из-за нее приходится идти на какие-то глупые поступки.

– Слушай, а… – томно заговорила подруга, приглушив звук, так, если б в комнате был еще кто-то. – Тот парень, Кай. Спрашивал обо мне?

– Серьезно? – я оторвалась от собственного отражения. – Мы собираемся в ресторан к парочке будущих юристов, а тебя волнует, не разыскивал ли твою задницу мой сосед-оборванец?

– Мне он показался милым.

После ее слов образ сидящего за барной стойкой Кая возник перед моими глазами. Я детально рассмотрела его в своей памяти и не смогла найти ни единой детали, которая бы подходила под описание «мило». Грубо – да, настораживает – да, но никак не мило.

– Приму душ. А ты пока разберись в списке с рейтингом парней.

– Иди-иди. Удачно тебе поплескаться в общем душе напротив общего туалета, – подруга задрала нос.

Я решила промолчать и позволить ей насладиться ее словесным триумфом – как-никак она меня принизила. Мейси самодовольно распласталась на диване, пока я сменяла неудобное платье на растянутую футболку с Микки Маусом, которая служила мне халатом.

Да, общий душ – это отвратительно и никогда не сравнится с уютной домашней ванной комнатой, где ты сам расставил все флакончики по полочкам, свечи с запахом роз по краю ванны, пены, шампуни, мягкий приглушенный свет. Достаточно интимно. А общественный душ – это холодные белые плиты, сквозь зазоры пролезает точками плесень, и все пытаются мыться, глядя на нее, на случай, если она оживет. Ну, или так делаю только я. Голыми ногами на такой пол не ступишь, поэтому все процедуры выполняются строго в сланцах и по центру, чтобы не дай бог чего-нибудь не коснуться. Иначе начнется истерика и экстренное растирание мочалкой кожи до красна. О туалете стоит смолчать.

Когда я вернулась, Мейси уже забрызгала всю комнату лаком, укрепляя безумный начес на голове, я рефлекторно закашлялась.

– Что за газовая атака? – пробираясь к окну, я пыталась отмахнуться от едкого дыма. – И что вообще у тебя на голове?

– Тебе не нравится? – она повернулась на месте, представляя свою укладку.

– Это элемент твоего нового образа? Модель-львица?

– Нет, я буду собой. Просто Мейси. Они даже знают, что в библиотеке я оказалась не по прямому назначению, – она ужалась и мило поморгала глазками.

– Неужто ты сказала кому-то правду? Я тобой горжусь.

Действительно удивила, и даже странно, что такие парни в таком случае на нее позарились. Мейси не была, конечно, такой, как я, нищей сироткой без права на радость, но и принадлежащей к высшему свету ее назвать с трудом можно. С большим трудом. Ее мама неплохо зарабатывает, у них своя квартира и холодильник, забитый едой, а не позеленевшим нечто. Но этого мало, чтобы заявиться в приличное место и ожидать должного обслуживания, мало для оплаты образования в полной мере. Достаточно для спокойной жизни, только Мейс не умеет это ценить, постоянно гонясь за иллюзией о блюдечке с голубой каемочкой.

– Да, я сказала им правду про себя, – она особенно выделила «себя», чем только напрягла.

– Что это значит? – разочарование не заставило долго ждать, вот я наивная.

– Возможно, я сказала, что у меня есть одна умная подруга, закончившая Йель.

– Мейси!

– И тебе двадцать четыре, – добавила она.

Конечно, чего и стоило ожидать. Мейс в своем репертуаре! Сколько подобных встреч я посетила? Не сосчитать! Модели, дизайнеры, дочери депутатов, русские балерины, итальянские актрисы и бесконечно продолжающийся список театра абсурда.

*****

Каблук застрял в решетке водостока, я дёрнула, едва не улетев в проезжавшую машину. Мейси взглянула на меня осуждающе. Я тут же выпрямилась, отдернула платье, поправила клатч на цепочке, свисающий с плеча, и поковыляла вслед за блондинкой к ресторанчику азиатской кухни. Подруга обожала подобные места, но не я. Уж если идти в ресторан, то заказывать мясные стейки и сытные салаты, а не водоросли с рисом.

Забавно, но даже в мыслях я не королевская особа, а девушка с нищенской психологией. Измеряю большие покупки продуктами, а красивую одежду – возможностью сходить в кино.

Оформление ресторана отдавало дань японской культуре. Вдоль стен тянулись декоративные фрески, под потолком красовалась бамбуковая сетка, с которой мило свисала панда из папье-маше. Тематическая униформа официантов лилового цвета красиво переливалась, заставляя думать, что ткань из натурального шелка.

– И где эти твои юристы? – прошептала я на ухо подруге, и она отправила свой взгляд за самый дальний столик.

– Рыжий – мой, блондин – твой.

Она, верно, шутила. На секунду я почувствовала себя невыносимо грязно. Захотелось развернуться, сбежать, пока эти юноши не заметили меня. Кого Мейси хочет обмануть? Да эти сладкие мальчики с идеальными стрижками и рубашками с запонками ни за что не купятся на россказни о том, что я училась в университете. Играть тупых моделей куда проще, особенно перед мужчинами за сорок – их ослепляет молодость и надежда на возможность прикоснуться к ней.

Мейс пошла от бедра, приветственно размахивая руками, так, будто она на вечеринке. Я последовала за ней нехотя, неуверенно. Похоже, я потеряла тот шарм, который едва ли у меня был.

– Это моя подруга Валери, – представила она. – А это Чед и Дин.

– Приятно познакомиться, – сказали они в один голос и рассмеялись. Мейси хихикнула, присела напротив парней, устроившись поудобней на кожаном диване. Я неспешно присоединилась.

– Что ты как дура? Расслабься, – Мейси сказала мне это сквозь зубы, прикрыв рот ладонью.

– Валери, Мейси рассказывала нам о тебе, – вступил Чед. – Но нам было бы интересно послушать еще что-то.

– Не думаю, – я отвела взгляд и тут же получила под дых от подруги локтем. Девушка подстрекательски взглянула на меня, подбивая врать.

Я посмотрела на Чеда, его рыжие волосы послушно сидели в гладкой укладке, ни одна волосинка не решалась выглянуть. Манжеты выглажены, рубашка бессовестно белая и нереально шла к его темным глазам. А веснушки россыпью по носу заставляли лишь умиляться. Я невольно вспомнила о Дилане. О том вранье, которое благополучно ему сочиняла с подачи Мейси. Ах, Дилан, если бы время вернулось, я бы сразу рассказала тебе, кто я, а не тянула до последнего. И вот снова сижу и пытаюсь строить из себя императрицу! Да гори оно все огнем!

– Я думаю, Мейси несколько преувеличила мои способности.

– Это она скромничает. Лучшая студентка на курсе, – закинув ногу на ногу, подруга включила мартовскую кошку.

– Я посудомойка, работаю в одном местечке, иногда за зарплату, иногда за спасибо, а бывает и в долг, – я выдохнула. Впервые мне не пришлось сдерживать приступ рвоты от собственного вранья.

– Хорошая шутка, да? – нервный смешок вырвался у блондинки, она попыталась подавить его, но стало слишком очевидно, что что-то не так.

– Это правда? – Чед не перестал улыбаться, скорее он даже заинтересовался. Между тем Дин лишь безразлично потер щетину на подбородке.

– Да, – отрезала я.

– Ну, тем проще, – Чед потянулся к воротнику и ослабил галстук, отцепил запонки и закатал рукава, рассевшись в более расслабленной позе. – Может, пива?

– А тут оно разве есть? – я посмеялась.

Черные, как смоль, глаза сверкнули, на секунду он о чем-то задумался. Я перевела взгляд на подругу, она не на шутку разозлилась, надула нижнюю губу и сложила руки на груди.

– Тогда мы его найдем, идемте гулять по ночному городу.

– Я так красилась не для этого, – поморщилась Мейс.

– Пасую, хочу немного выпить и домой спать, – устало вставил Дин; складывалось впечатление, будто его заставили сюда идти, и вот он нашел шанс свинтить.

– А ты? Пойдешь? – Чед так задорно, по-ребячески звал на прогулку, что мне не хватило сил отказаться.

– Пойдем, – мы приподнялись из-за стола.

– Ты пойдешь с ней? – Мейси сказала это Чеду и указала на меня пальцем, так, если б мы были незнакомы. Я поежилась от такого вопроса, почувствовав себя чужеродной субстанцией, в которую тычут лишь одним пальцем, чтобы понять, что это за гадость.

– Мейси, серьезно? – не выдержала я. – Пойдешь с ней? – повторила с ощущением горечи в груди. – Ты невыносима!

– Я? А может, ты? Эгоистка!

Желчь подступила к горлу, слезы попытались вырваться наружу, но я сдержалась. Не до этого. Того не стоит!

– Ты ведешь себя как стерва последняя!

– Она, между прочим, права, – сухо подытожил Чед, и мы поспешили уйти из ресторана.

Теплый воздух ударил в нос, шум улиц проехался по ушам, мне не было места в этом ритме. Я словно заблудилась между мирами, которые создавала так тщательно и настолько скрупулезно, что сама запуталась, где правда, а где вымысел. Мейси, как она может так со мной поступать?! Эгоистка? Для меня это хуже любого оскорбления. Потому что я кто угодно, но не она. И уж не по отношению к другу точно!

– Валери? Все хорошо?

Я вернулась из мира рассуждений и обнаружила себя рядом с симпатичным молодым человеком, который до сих пор еще не сбежал.

– Знаешь, я, наверное, пойду домой. Не такой ты себе, верно, вечер представлял, – сглотнув, продолжила. – Извини.

– Постой. Мое предложение о прогулке и пиве еще в силе, все только начинается.

– Оно тебе надо? Лучше вернись в ресторан – может, она еще там.

– Свидание с пустой болтовней потеряло свою актуальность. И к тому же твоя компания мне нравится куда больше, – сказал он, и я тут же усмехнулась. – Тебе не обязательно сегодня сидеть в пустой квартире и заниматься самобичеванием, просматривая совместные фото с подругой. Сегодня вы будете порознь, и нет необходимости проводить это время одной.

Может, он и прав? Да нет, безусловно прав! Я так много сил трачу, чтобы угодить Мейс, соглашаюсь на то, что мне не нравится, тону во лжи. Сколько может продолжаться такая дружба? Почему я раньше не заметила, как этот человек в действительности ко мне относится? Может, мы когда-то и были лучшими подругами, но не сейчас. Та семнадцатилетняя я, нашедшая поддержку в озорной девчонке, тогда еще с кудрявыми рыжими волосами, а не сожженными белыми, и подумать не могла, что через два года все крутанется на сто восемьдесят градусов. Близкий станет далеким.

Я и Чед стояли на берегу возле моста Золотые Ворота. Огни его ламп плавно растекались по металлическому каркасу, превращая конструкцию в настоящее произведение искусства. Фиолетовые облака нависли над городом, обволакивая каменные джунгли мегаполиса своим теплом. Забавно, никогда не была на другом берегу, прожив столько лет в Сан-Франциско, я сумела обойтись парой улиц и забегаловками дурной славы. И что мне мешало сесть в такси или взять билет на автобус?

Насколько мой маленький мир ограничен, не наполнен эмоциями, страдает от недостатка искренних чувств и новых впечатлений. Что я до этого видела в своей жизни? Правильно, ничего. Всю сознательную, да и несознательную часть моего существования меня окружали плохие люди, грязные плиты, половые тряпки, поношенная одежда. И в кутерьме этого дерьма не было чего-то по-настоящему светлого, лишь темная пелена с вкраплениями крохотных белых точек.

– Ты всегда такая молчаливая или только сегодня?

– Не люблю болтать о своей дороге жизни, обычно люди меня не понимают, – я даже не дернулась, продолжила смотреть, но сквозь мост и пейзажи, не видя ничего за пеленой мыслей.

– Да мы коллеги, – протянул он. – Мой отец и его жена далеко от моих представлений об утопии, – это заставило меня обратить на него внимание, собственно, чего он и добивался.

– Хочешь рассказать слезливую историю? – нервно перебираю пальцами цепочку от клатча.

– Нет, почему же. Довольно банальный конфликт отцов и детей, как в том романе, – я кивнула, будто поняла, о чем речь. – Я не хотел идти на юриста, хотел быть диджеем и устраивать безумные рейвы в самых запрещенных местах этой планеты. Но это было так несолидно, – его рот покосился. – В восемнадцать сбежал на Корсику, но меня вернули за уши, отмыли и отправили на первый курс, – хлипкий смешок растворился в шуме города. – В моей семье голос младшего ребенка ничего не решает. Меня даже никогда не выслушивали до конца. А как в твоей семье? У вас тоже принято решать судьбу поколений? Или это только в нашей у главы семейства крыша едет?

– У меня нет родителей, – процедила я и двинулась вдоль берега неспешным прогулочным шагом.

– Прости, я не хотел, – засуетился Чед, пытаясь сгладить ситуацию

– Все в порядке. Они те еще козлы! – я старалась показаться позитивной, насколько это возможно, лишь обмануть себя не вышло. Больная мозоль. – Я росла в детдоме, и там не было конфликта интересов, только мечты о доме и что когда-нибудь мама и папа придут. Хотя после четырнадцати хотелось верить, что я все-таки явилась на свет из пробирки в вакуумном изоляторе.

– Почему? – растерялся парень.

– Не хотелось верить, что им хватило сил кинуть меня.

Такие разговоры смутили моего собеседника, он потерял весь свой солнечный запал и погрузился в себя, а мне не желалось видеть его в таком состоянии. Он позвал меня отвлечься, а получилось так, что я затянула его в свое подземелье ужасов.

– Чед, может быть, мы уже купим это чертово пиво и забудем последние десять минут разговора?

Парень воспрял духом, провел рукой по волосам, зализав их назад основательно. Он взял меня за руку, как на детском празднике, и потащил в ближайший магазин. Мы купили дешевую бутылку вина, упаковку сушеной рыбы и шоколадку, название которой мне показалось немецким. Пиво ушло на второй план и стало лишь дополнением в виде небольшой баночки.

Чувствовала себя по-ребячески, атмосфера и компания уносила меня в мое пятнадцатилетие, когда я сбегала по ночам ради тусы со скейтерами. Прохлада обволакивала кожу, но было так хорошо впервые за долгое время. Поэтому я не решилась прервать себе удовольствие из-за банального холода.

– Мой отец англичанин, в детстве мы всегда ездили на родину. Там целым семейством отправлялись на охоту, но мне было настолько жаль дичь, что я намазывал носы охотничьих псов чесноком, чтобы они не учуяли зайцев или кого покрупнее.

– А самих псов тебе жалко не было? – я допила одним махом все, что осталось на дне бутылки, и дико рассмеялась от озадаченного вида парня.

– Сколько времени прошло, а я никогда над этим не задумывался.

– Время? – словно ручник сработал в мозгу. – А сколько время?

Чед потянулся в карман брюк за телефоном.

– Четыре утра.

– Мне нужно быть на работе через пять часов, придется ехать. Прощай, сказка, – махнула я в витрины магазинов. – Привет, каторга.

– Я вызову такси и провожу тебя.