Читать книгу Заложники будущего - - Страница 4

Внутри "едальня" была непривлекательной, равно как и еда, которую принес им неряшливый официант. Дуган ел с большим аппетитом. Для него не имело значения, что Америка больше не Америка и что американский кофе больше не кофе.

Но Мэннинг медлил. Он сел спиной к стене, чтобы его глаза могли свободно окинуть все тесное помещение, и во взгляде его было напряженное ожидание. Он ждал знака.

Не прошло и десяти минут после их прихода, как в зал вошли трое мужчин и сели за стол, двое из них оказались рядом. Возможно, это были обычные посетители, но на взгляд Мэннинга они выглядели слишком упитанными, чтобы быть американцами двадцать первого века. Они были похожи на немцев.

Следующей прибывшей была молодая пара, а затем некоторое время никто не входил. Мэннинг заказал еще одну чашку "кофе". И тут он испытал шок.

Когда он опустил глаза и потянулся за чашкой, ее уже не было. Он моргнул, но она была на месте, целая, без сколов и пятен. Он бросил короткий взгляд на ничего не замечающего Дугана, потом снова на чашку… и ее опять не оказалось на месте. А потом она всё же появилась, и он сидел и смотрел на неё, борясь с внезапным озарением от осознания того, что это и есть то, чего он так долго ждал.

Их столик был рассчитан на четверых. Уголком глаза Мэннинг заметил, что кто-то сидит на стуле справа от него. Он быстро повернул голову, но никого не обнаружил. Стул был пуст. Он был совершенно пуст. Его мозг попытался зафиксировать это безошибочное впечатление, но не смог.

Он бросил взгляд в сторону подозрительно упитанных мужчин. Они угрюмо сидели над бокалами с пивом и не обращали на него никакого внимания. Но Мэннинг понял, что в комнате находится человек-невидимка.

Он сидел, раздумывая над своим следующим шагом, и тут в его ухе прозвучал голос. Это был не просто шепот, а какой-то крошечный голосок; он звучал так, словно кто-то неистово вопил по плохому телефонному соединению.

– Не двигайся, – приказал он. – Я вижу, ты в курсе, что я здесь, рядом с тобой, и что за тобой следят. Готовы ли вы следовать инструкциям? Если да, положите правую руку на стол.

Мэннинг так и сделал. Комариный голос пронзительно запищал:

– Хорошо. Выходите отсюда, сразу поворачивайте налево. Двигайтесь по своему носу и не оглядывайтесь. Через пять минут ходьбы вы окажетесь на мосту. Дальнейшие инструкции – на месте. Ведите себя естественно!

Несмотря на последнее указание, Мэннинг вряд ли понимал, как они вышли на улицу. Оказавшись за пределами слышимости для своих теней, он торопливо разъяснил ситуацию Дугану.

– Я предполагал, что они попытаются связаться с нами. За это мы должны благодарить само гестапо, я уверен. Даже если оно не может навести на след подпольщиков, оно должно знать о них достаточно, чтобы, забросив нас сюда в качестве приманки, пустить в ход слухи, чтобы подпольщики узнали о нас и сразу же бросились на наживку. Они не потеряли ни одного агента во время того рейда в Германии, так что им, должно быть, было очень любопытно узнать, что пару их людей взяли на месте преступления и отправили в Нью-Йорк! Значит, теперь все пойдет наперекосяк.

Впереди из темноты показался мост. Это было деревянное сооружение, пересекавшее узкую речушку. На середине гулкого пролета они остановились, и Мэннинг навострил уши. Он не был разочарован. Кто-то невидимый сказал:

– Отлично. Надеюсь, вы оба умеете плавать? Перелезайте через перила и плывите прямо к берегу, который вы только что покинули, только выходите из воды под мостом. Я встречу вас там. Удачи!

Они посмотрели друг на друга.

– Я слышал его, – сказал Дуган и, без лишних слов положив руку на шаткие перила, спрыгнул в черную воду.

Мэннинг подождал несколько секунд, чтобы убедиться, что все чисто, и последовал за ним. Он вынырнул, придерживаясь ориентиров, и сделал гребок; когда он плюхнулся на берег, Дуган уже отряхивался на узкой полоске песка под берегом.

И тут из тени опор моста резко вынырнул третий человек. Это был обычный человек в поношенной кожаной куртке и залатанных штанах, но лицо его скрывал темный капюшон, глухой, если не считать прорезей для глаз, а на спине он нес что-то вроде небольшого рюкзака с двумя торчащими из него маленькими рычажками. В правой руке у него был пистолет, а в левой – сверток; он бросил последний на землю и отступил назад.

– Наденьте это, – прохрипел он. – Быстро, пока они не пришли!

В свертке было два таких же костюма, как у незнакомца. Они надели их, как было велено; капюшоны были скреплены проводами и соединены гибким шнуром с ранцами. Мэннинг с интересом рассматривал оружие; человек в маске негромко объяснил:

– Не то чтобы я вам не доверял, но эти приспособления слишком ценны, чтобы рисковать ими. Это устройства невидимости. Запустите их, нажав здесь.

Он потянул вниз один из рычагов на своем рюкзаке; казалось, он слегка расплылся, но они все равно могли его видеть.

– Головной убор хорошо изолирует вас от эффекта. Давайте, запускайте эти устройства!

Тяжелые ботинки загрохотали по доскам моста.

Они подчинились; ранцы издали слабый гул. Незнакомец явно расслабился.

– Теперь все в порядке, – сказал он уже нормальным голосом. – Пока они догадаются, мы уже будем далеко отсюда.

Сверху раздалось злобное рычание:

– Sie sind grade ins Wasser gesprungen! Wer hatte erwartet…17

Кто-то другой ответил:

– Vielleicht wird ein Boot dort unten gelegen haben.18

– Хорошая догадка, – весело одобрил человек в маске.

Он направил Мэннинга и Дугана к небольшому ялику, стоявшему на берегу между сваями.

– Помогите мне спустить его на воду. Но сначала включите свои устройства на полную мощность примерно вот так, чтобы они накрыли лодку.

Мэннинг был поражен смелостью этого человека; когда все трое ухватились за лодку, он с тревогой прошептал:

– А они не услышат…

– Нет, даже если мы будем кричать во весь голос, – ответил другой. – С этими аппаратами мы не только невидимы, но и неслышимы, практически неосязаемы. Я прошел через кольцо окружения, которое сомкнулось вокруг меня со сцепленным оружием.

Он проворно вскочил на нос лодки.

– Хватайте весла, ребята, и приносите пользу. Я пережил много неприятностей из-за вас.

Он, похоже, решил, что наконец-то пришло время представиться.

– Меня зовут Джерри Кейн. Во всяком случае, это мой любимый псевдоним.

Мэннинг и Дуган назвали себя и принялись грести.

– Вниз по течению, – сказал Кейн и с любопытством взглянул на мост, когда они отчалили. Мэннинг оглянулся через плечо: на мосту копошились темные фигуры, горели огни, там остановилась машина; пока он смотрел, луч прожектора колыхался на воде, планомерно двигаясь взад-вперед. На мгновение он упал на лодку, и Мэннинг невольно пригнулся; но свет прошел дальше, и не раздалось ни крика, ни выстрелов.

Мэннинг хрипло сказал:

– Этот свет падал прямо на нас! Он не прошел сквозь нас или что-то в этом роде. Тело, отражающее свет, видно. Так как же, черт возьми…

– Мы не оптически невидимы, – весело ответил Кейн. – Насколько я знаю, это физически невозможно. На самом деле те немцы нас видели, но не заметили. Вы когда-нибудь ловили себя на том, что смотрите прямо на что-то и не видите этого, потому что оно слишком знакомо или потому что вы думаете о чем-то другом? Это эффект поля. Все, что попадает в его центр, скрывается за психическим блоком в сознании того, кто на него смотрит. Вот почему оно действует и на слух, и даже на осязание. Правда, он не идеален: если вы зажжете перед кем-нибудь магниевую ракету или ударите его по носу, он заметит, что что-то случилось, но вряд ли это произойдет раньше. Когда познакомишься с его действием, начинаешь чувствовать себя призраком. Там, в кафе, мне пришлось кричать тебе в ухо, пока я сам не оглох, прежде чем я сумел заставить тебя расслышать меня.

Они скользили по течению, а огни и голоса на мостике быстро отдалялись. Когда Мэннинг нагнулся к веслу, его воображение было занято первым элементом технологии XXI века, который полностью превышал его знания двадцатого столетия. В Германии он видел свидетельства могущественной и развитой цивилизации, но все это было логическим усовершенствованием уже известных изобретений.....

Кейн словно прочитал его мысли.

– Действуя так, к сожалению, мы не можем конкурировать с немцами в тех вещах, которые требуют больших ресурсов и оборудования. У них есть все мощное оружие – ракеты, танки и атомные бомбы. Чтобы вещь была полезной для нас, она должна быть чем-то, что можно изобрести и изготовить в подвале. Поэтому нам приходится создавать совершенно новые направления разработок, и в таких областях, как психоэлектроника, мы на много миль опережаем немцев, потому что у них не было… Лучше притормозить. Мы же не хотим, чтобы нас протаранили, – перебил он сам себя.

Со стороны воды на них смотрело яркое око. В его ослепительном свете Мэннинг почувствовал, что снова стал видимым. Но они резко свернули к берегу, лодка пронеслась мимо, вздымая пену, а они продолжали внимательно осматривать реку и берег.

– Куда мы плывем? – спросил Дуган.

– Примерно туда, – ответил Кейн. – Теперь здесь будет спокойнее.

Он указал на место, где нагромождение руин вдавалось в реку, как пирс, а в промежутках между огромными обломками плескалась и журчала зыбь.

– Там – единственное место, достаточно большое для лодки. Лучше пригнуться.

Их лодка с трудом проскользнула в щель, похожую на устье пещеры. Кейн посветил фонариком, и они увидели, что под прямым углом ко входу к берегу уходит выложенный бревнами туннель.

– До самого упора, – скомандовал Кейн.

Они двигались, опираясь веслами о стенки туннеля, несколько десятков ярдов, пока лодка не уперлась в деревянный помост в конце шахты. Кейн спрыгнул на берег и покрепче привязал лодку, остальные последовали за ним. Луч фонарика высветил люк; под ним оказалась лестница, ведущая вниз. Внизу они встали на бетон, и перед ними оказалась еще одна дверь, в которую Кейн постучал, тщательно выверяя последовательность ударов.

Вскоре раздался лязг засова, и дверь распахнулась. Открывший ее человек был в капюшоне, и заметить его было трудновато даже тем, кто был так же защищен. Однако, увидев Кейна, он отключил свою невидимость. Вновь прибывшие сделали то же самое, и все они с облегчением сбросили с себя непроницаемые капюшоны.

У Джерри Кейна было удивительно молодое, лишенное морщин лицо, увенчанное вьющимися светлыми волосами, по которым женщины, должно быть, любили проводить пальцами. Он мало походил на подпольщика. Человек, открывший дверь, больше подходил на эту роль: он был исхудалым, с угрюмыми синими глазами.

Помещение, в которое они вошли, когда-то было подвалом: большое, с бетонными стенами, плохо освещенное электрической лампочкой, свисающей с низкого потолка, с длинным столом и множеством стульев, которые указывали на то, что здесь собиралось немало людей. Единственным человеком, находившимся сейчас здесь, был крупный мужчина, который сидел за столом с раскрытой книгой и немигающим взглядом рассматривал вошедших.

– Большинство наших штатных агентов ищут вас, – заметил Кейн.

Он махнул им рукой, приглашая сесть, и сам устроился на краю стола.

– Однако у нас здесь Гарри Кларк, – им оказался тот самый голубоглазый мужчина, – и Игорь Взрывов, один из русских членов организации.

Кларк молча кивнул. Большой русский заговорил на английском со слабым акцентом:

– Приятно познакомиться. Я никогда раньше не встречал путешественников во времени.

Они вытаращились на него. Мэннинг повернулся к Кейну:

– Вы знаете о нас?

Кейн усмехнулся.

– Вы сказали немцам, что пришли из прошлого. По крайней мере, так было сказано на заседании суда, который рассматривал ваше дело сегодня утром. Один из наших друзей случайно оказался там… и позже был на вашем суде.

– Там был невидимый человек?

– Нет, он был видимым, и вы его тоже разглядели. Помните двух пожилых присяжных, которые служили советниками для гестаповца Швинцога? Один из них – наш друг. У нас их много, даже в Германии.

– Он называет их друзьями, – прорычал Игорь Взрывов. – Я же утверждаю, что ни один немец не может быть нашим другом.

– Значит… – Мэннинг оцепенел от неожиданности. – Значит, вы с самого начала положили на нас глаз?

– Вот-вот.

– И вы верите нашей истории?

– Поскольку немцы не поверили, то я готов это сделать, – признался Кейн. – Мы знаем, что существует множество вещей, которые немецкое воображение не в состоянии проглотить; у нас здесь есть несколько подобных вещиц. Конечно, всегда остается вероятность, что вы – немецкие шпионы, использующие служную игру, чтобы попасть внутрь. Но я так не думаю, и, к счастью, мне не придется гадать.

Он повернулся к Взрывову.

– Аппарат готов?

– С час назад, – ответил русский.

Кейн соскользнул со стола и резко сказал:

– Если вы пройдете в соседнюю комнату, мы прочитаем ваши мысли и разрешим все сомнения.

Спустя пятнадцать минут Игорь Взрывов выключил психоанализатор. Мэннинг поднял взгляд под паутинистую полусферу проводов, улавливающих слабые сигналы мозга, и встретил теплую улыбку Кейна. Лидер подполья отбросил в сторону схемы, которые он изучал, и приветственно протянул руку.

– Вы подлинный, все в порядке. Нет нужды исследовать твоего друга – твой разум говорит, что он пришел с тобой из прошлого, и этого вполне достаточно.

– Отлично! – сказал Дуган. – Мне не очень хотелось, чтобы эта штука копошилась у меня в голове.

Кейн ласково погладил машину.

– Это одно из лучших достижений подвальной науки. Благодаря ей мы получили уникальную защищенную от утечек организацию, которую когда-либо видел этот грешный мир. Нацистская партия – одна из самых крепких организаций, когда-либо созданных без помощи психоанализатора, но у нас есть люди внутри нее, и мы знаем, что все наши члены верны и непоколебимы.

Его лицо помрачнело.

– Естественно, если эта и другие наши психоэлектронные разработки попадут в руки немцев, мы потерпим крах. С их ресурсами они могли бы использовать это поле гораздо лучше, чем мы. Например, Игорь изобрел луч смерти, который убивает, просто убедив человека в том, что он мертв, но чтобы сделать его эффективным оружием, потребуется гораздо больше энергии. От станции на Лонг-Айленде мы тайно получаем много энергии, но нам нужно быть осторожными с использованием антенн.

Они вчетвером сидели за столом во внешней комнате. Гарри Кларк исчез – в буквальном смысле слова, – а затем отправился передать агентам, разбросанным по Нью-Йорку, сообщение о том, что люди, которых они искали, найдены.

– Теперь, – сказал Кейн, – поскольку вы оказались настоящими путешественниками во времени, мне не терпится узнать, как вы это сделали. Машина времени может стать полезным дополнением к нашему арсеналу, хотя, похоже, использовать ее будет непросто.

– Боюсь, в этом вопросе мы ничем помочь не сможем, – сказал Мэннинг и рассказал всю историю их знакомства с "Цейтфарером" герра доктора Кала.

Кейн задумчиво потер подбородок.

– Значит, вы застряли в нашем времени. Я вам сочувствую! По крайней мере, немцы тоже не заполучили машину, хотя изобретатель у них в руках. Возможно, нам придется что-то с этим решать. А как насчет вас? Есть какие-нибудь планы?

Мэннинг прямо взглянул ему в глаза.

– Сто лет назад мы вели войну. Похоже, мы ее проиграли – как и почему, я не знаю. Не думаю, что мы проиграли ее в ходе боевых действий, но, скорее всего, еще до их начала, когда мы проявили самодовольство и предоставили немцам преимущество при ее подготовке и создании изобретений. В любом случае, для нас это так и осталось незавершенным делом.

– И мы хотели бы получить шанс закончить его! – прямо заявил Дуган.

Кейн улыбнулся с оттенком грусти. Взрывов прогрохотал:

– Возможно, конец уже близок! – и глаза его вспыхнули.

В памяти Мэннинга промелькнуло видение насмешливого лица. Он резко спросил:

– Что имел в виду Швинцог сказав: "Послание для Америки – осталось жить одну неделю"?

Тень на лице Кейна стала еще глубже, но он не выказал удивления.

– Думаю, он имел в виду именно это. Он сказал, что немцы готовы поступить с Америкой так же, как они поступили с Россией пятьдесят лет назад. Но вы, конечно, ничего не знаете об истории прошлого века. Если вы хотите наверстать пропущенные главы, у меня есть довольно большая коллекция книг на эту тему. Все те, что посвящены событиям после Завоевательной войны, написаны на немецком, разумеется, – английский почти перестал существовать как литературный язык, – и вы наверняка обнаружите, что они противоречат даже тому, что вам известно. Вы ведь сказали, что были в американской армии, наступавшей на Германию?

– Верно, и это была лишь одна из многих.

Кейн язвительно усмехнулся.

– В книгах даже не упоминается о том, что Германия была захвачена в той войне. Должно быть, они были гораздо ближе к поражению, чем признаются с тех пор. Но… – он пожал плечами, – в конце концов, именно они победили, так какая разница?

– Как они могли победить? – нахмурился Дуган. – Черт, да мы их просто в бегство обратили!

Кейн бросил на него сочувственный взгляд. "Вы, должно быть, отправились за некоторое время до того, как немцы внезапно восстали из пепла и нанесли нам ответный удар. Они напали на нас с новым оружием – радиоактивной пылью, побочным продуктом нескольких больших ядерных электростанций, которые они тайно запустили к 1949 году. Оккупационные войска были уничтожены – вместе с миллионом или около того их собственных граждан. В мгновение ока Западная Европа была снова захвачена. Вся Советская Россия, кажется, рухнула примерно в то же время". Он опустил взгляд на свои руки, сцепленные на столе перед ним; его голос продолжал бесстрастный рассказ о далеком прошлом. "Была попытка защитить Англию, которая сошла на нет, когда Лондон был стерт с карты. Мне не удалось найти много информации о войне в Азии, но я думаю, что они долго и упорно боролись с партизанским сопротивлением в Сибири, а затем в Китае.

– Затем последовала атака на Америку, и для этого они использовали пыль в сочетании с другим козырем – своими собственными атомными бомбами. Первая была сброшена прямо здесь, на Нью-Йорк. Она сравняла с землей пять или шесть квадратных миль и убила около полумиллиона человек. Защита от пыли, которую мы придумали, была крайне неэффективной, потому что никакой реальной защиты не существует, и бомба ее просто аннулировала. Америка сражалась всего один месяц, и после этого не осталось никаких Соединенных Штатов – только дезорганизованная толпа выживших, ошарашенных разрушением городов и стерилизацией больших участков сельской местности.

– Германия провозгласила Новый порядок на всей Земле – человечество должно подчиниться лидерству немецкого народа, его высшему эволюционному типу. Повсюду народы капитулировали без боя.

– Со времен Завоевания в этой стране было только одно серьезное, организованное восстание; это произошло в две тысячи пятьдесят первом году. Немцы подавили его с помощью бомб и отравляющих веществ; было убито множество невинных людей, и долгое время после этого организовать какое-либо сопротивление было невозможно. С тех пор как двадцать лет назад началось наше движение, мы были чертовски осторожны, чтобы не спровоцировать немцев на массовую резню. А теперь…" Его лицо передернулось от боли.

– Значит, они все-таки решились? – спросил Мэннинг с подчеркнутым спокойствием.

– Это вопрос политики, а не мести. Видите ли, какое-то время после Завоевания им требовался рабский труд, поэтому подвластные народы были для них ценны; но теперь, когда у них в избытке атомная энергия, запущенные практически автоматические заводы и механизированные фермы обеспечивают им все потребности и роскошь, остальное население Земли представляется им лишним багажом. Все, что им нужно, – это земля, Lebensraum19 для их собственного растущего народа. Они подсчитали, что вся Земля может быть занята немцами к 2500 году н. э. По их мнению, остальные могут продолжать гнить или голодать – и мы так и делаем; но мы не вымираем! Итак, они убили Россию пятьдесят лет назад – это послужило толчком к восстанию здесь, и теперь мы на очереди!

Мэннинг недоверчиво спросил:

– Что значит "убили"?

– Технический термин – "геноцид". Они делали это с помощью оружия, газа и, когда было необходимо, атомной пыли. Уничтожить целую нацию – задача не из легких, и немцы не справились с Россией, встретив гораздо более жесткое сопротивление, чем ожидали, а многие люди – например, родители Игоря – уехали в другие страны. Но с тех пор они усовершенствовали метод.

– Скоро, может быть, через несколько дней, где-то в Германии взлетит ракета и направится в точку пространства, находящуюся на расстоянии около пятидесяти тысяч километров от Земли. Там она сбросит пятнадцать сотен тонн радиоактивной пыли – новую смесь ингредиентов с периодом полураспада в несколько дней для достижения первоначального разрушительного эффекта, и других ингредиентов с периодом около года, чтобы расправиться со всеми, кто попытается отсидеться под землей. Пыль будет двигаться к Земле в виде расширяющегося облака, размер и форму которого они рассчитали до последнего десятичного знака, и которое, когда обрушится на поверхность Земли, покроет площадь, немногим превышающую площадь Соединенных Штатов. К тому времени оно будет распределено тонким слоем – примерно один грамм на акр, – но этого будет достаточно.

Мэннинг хранил молчание. Мысль об этих новых способах полномасштабного уничтожения была слишком тяжела для ума, который привык считать взрывчатку, пулеметы и огнеметы вполне достаточными средствами убийства. План уничтожения целой нации был слишком чудовищен, чтобы размышлять о нем, разве только в том свете, в каком его должны были видеть те, кто его задумал, – что-то вроде посыпания полей пылью, чтобы уничтожить насекомых, единственное преступление которых состоит в том, что они едят то, что хотят есть люди.

– И вы знали об этом и не помешали? – спросил он наконец.

– Они занимаются изготовлением и переработкой этой пыли уже год, и мы знаем об этом почти столько же времени. И мы пытались их остановить.

– Мы пытались убить тех, кто отвечал за этот план. Но правящая клика, например ваш знакомый Швинцог, не строит иллюзий и не собирается уступать власть. Мы пытались их достать, но по большей части безуспешно.

– Наконец, один из наших людей проник в Рейхминистериум федеральной службы вооружений и узнал, что космический корабль "Зигфрид" был направлен на переоснащение для использования в рамках проекта. В ходе рейда, на который вы наткнулись, его пытались найти и уничтожить, но не нашли и вместо этого взорвали здание. Это наш последний шанс выиграть время – если мы не сможем уничтожить пылевой корабль, то я не знаю, что мы можем еще предпринять.

Игорь Взрывов нарушил тягостное молчание.

– Делайте то же, что и мы, – провозгласил он с непоколебимой убежденностью. – Спасите все, что сможете, бегством в другие земли, где вы сможете продолжить схватку насмерть, но без ограничений, налагаемых миллионами заложников.

Кейн посмотрел на него пылающими глазами.

– За что же тогда бороться?

– Подождите и увидите, – непримиримо настаивал русский. – Вы действительно начнете бороться, когда не будет больше Америки, которую нужно спасать, а будет только Германия, которую нужно уничтожить.

Мэннинг поспешно добавил:

– Ваши люди не обнаружили космический корабль. Откуда вы знаете, что он вообще находится в Шварцвальде?

Кейн нахмурился, затем пожал плечами.

– Мы не знаем. Но больше ему быть негде. Мы проверили все космопорты Рейха.

– Может, он находится за пределами Германии?

– В подвластных странах нет ни одного космопорта. А если бы один из них и был построен, и "Зигфрид" приземлился там, то это просто невозможно было бы сделать незаметно. У нас есть психоэлектронные коммуникаторы, разбросанные по всему миру, и, что еще важнее, самые лучшие каналы связи. Мы бы услышали.

– А как насчет полярных регионов? Антарктида, например?

– Думаю, технически это было бы возможно – хотя и чрезвычайно сложно и дорого – построить там космопорт. Но это просто нецелесообразно. Они не настолько боятся нашего вмешательства.

Мэннинг прикусил губу.

– Одна маленькая деталь, – пробормотал он, обращаясь скорее к самому себе, – заставляет меня думать, что этот корабль вовсе не в Шварцвальде. Герр Швинцог позлорадствовал, что ваш рейд обошел стороной нефтеперерабатывающий завод; должно быть, он на мгновение забыл, что вы должны поверить в то, что космический корабль находится там же…

Он резко поднял голову.

– Послушай, может быть, есть какая-то область Германии, которую вы не исследовали?

– Что ты имеешь в виду?

– Там, где мы с Эдди были сегодня днем. Лонг-Айленд.

Кейн и Взрывов уставились на него в полном недоумении.

– Может, вы и правы, – отрывисто сказал Кейн. – Там есть поле, которое могло бы подойти. Но приземляющийся космический корабль был бы виден за сотни миль…

Его глаза расширились от пришедшей в голову невероятной идеи.

– Впрочем, им не обязательно было сажать его там. Они могли бы посадить его в океане и отбуксировать!

– Безусловно, – сказал Мэннинг, хотя он и не думал об этом. – Десантная операция. Остров хорошо охраняется?

– Как-то подозрительно, что вы об этом заговорили. У нас там нет ни одного агента – конечно, мы были сосредоточены на экспедиции в Европу, и предполагали, что дополнительные оборонительные сооружения на Лонг-Айленде были установлены просто в страхе перед нападением на немецкую колонию, когда люди услышат… Но ведь это может быть именно так! Они могли спрятать корабль у нас под носом!

Он вскочил на ноги; на его лице было написано нечто вроде радости, но в глазах горели лихорадочные огоньки.

– Если бы мы только могли отправиться за ним сегодня вечером! Но все требует подготовки. Они будут готовы ко всему, к невидимости в том числе. Но мы должны попробовать завтра ночью. Если корабль там – возможно, это ненадолго.

Мэннинг и Дуган обменялись взглядами. Мэннинг решительно спросил:

– Мы участвуем в этой операции? Мы были солдатами в свое время, и американцы…

По выражению лица Кейна он понял, что спрашивать было необязательно.