Читать книгу Вечность и Луна - - Страница 2

Йохан опоздал на целую четверть и совершенно не раскаивался. За его спиной висел дорожный мешок, в руках паршивец держал плащ с вышитым на плече символом служителя Аюма, а ногой раздраженно попинывал валявшийся на дороге камень. Расгард следил за ним краем глаза, переругиваясь с конюшими, никак не желавшими выдавать им казенную повозку. Расгард устал тыкать им в лицо удостоверением о миссии, и едва держался чтобы всех тут не переубивать. Сотни лет выдержки натренируют кого угодно, но соблазн был велик. Убить и вредных конюших, и нахального парня, и всех, всех, всех…

Расгард выдохнул, и не дослушав возмущения конюших, развернулся в три шага настигая ничего не делающего паренька, и грубо схватил того за воротник рубашки. Ткань треснула в жесткой хватке. Расгард улыбнулся, снова разворачиваясь к конюхам.

– Маг пятого ранга Йохан может привести к нам верховного служителя Микеля. – Сила поползла по кончикам пальцев тонкой змейкой, и конюхи, даже если они не относились к магам, не могли ее не почувствовать. Ощутил ее и Йохан, поскольку тут же выпрямился, настороженно замирая рядом. Он был наглым мальчишкой, однако разница в рангах существует не просто так, даже гордецы склоняются перед силой. Хоть и нехотя. Расгард довольно хмыкнул про себя и отпустил чужое сжатое плечо. – Ну что?

– Зачем беспокоить верховного по таким пустякам? – Его змеиная улыбка встретила почти такой же слащаво ядовитый оскал подошедшего ближе к концу спора главного конюха. Расгард, не читая мысли, мог понять, что тот желает им помереть в своем путешествии, и был этим жутко доволен. Мерзкие твари в обители бога. – Раз есть документ, то езжайте, конечно. Да благословит вас свет.

Расгард прошел мимо недовольных конюхов к повозкам, выбирая не самую пышную, но и не трясущуюся развалину. Йохан шагнул следом, вернув себе свой прежний горделивый вид, за что получил пару проклятий в спину. По его лицу было видно, что ехать он хотел с максимальным комфортом, но Расгард остановил свой выбор на небольшой закрытой телеге, куда сразу же закинул вещи. Один из конюхов уже успел вернуться с лошадью, и теперь неспешно впрягал ее. Животина выглядела добротно, но Расгард все же припугнул ее, чтобы слушалась. Животные тоже чувствуют силу, и куда лучше людей – ни конюхи, ни Йохан не заметили ее тонкой струйки, только лошадь дернула ушами, понимая безмолвный приказ. Ей не навредят, пока она исполняет свою роль. Этого было достаточно.

Расгард запрыгнул на облучок, берясь за вожжи, Йохан залез внутрь телеги, всем видом демонстрируя, что править не намерен. С этим пока не было проблем, Расгард все равно собирался сам сегодня вести телегу, так было удобнее – Йохан со своего места не заметил бы, как дорога сжимается из-за магии. Темной магии.

Расгард устроился поудобнее, и уже собирался трогать, когда заметил бегущих в сторону конюшен послушников. Полы их серых одеяний вздымались, поднимая за собой клубы пыли, и неведомое чутье велело Расгарду ждать. Это было похоже на наваждение, приказ, такая знакомая элементарная магия контроля. Расгард едва не расплылся в хищной улыбке, из-за родного чувства, но вовремя сдержался и все-таки притормозил уже сделавшую несколько шагов лошадь.

– Маг третьего ранга Расгард! Подождите! Приказ! – Один из двух послушников добежал первым и едва ли не мертвой хваткой повис на поводьях. Его запыхавшийся вид был далек от идеала служителя божества: растрепанные волосы, грязная одежда, стекавший по шее пот – в отличии от второго, подошедшего так, словно он вовсе не бежал всю дорогу, а неспешно прогуливался. Его лицо скрывал не спавший от встречного ветра капюшон, а грудь вздымалась слишком ровно, Расгард следил за каждым его шагом.

– Как хорошо, что нагнали! – Первый послушник выпрямился, чуть отдышавшись, и, порывшись в карманах, протянул Расгарду свернутую бумагу. – Это от верховного служителя Микеля, он попросил взять с собой Леса. – Парень повернулся ко второму послушнику. – Это Лес, низший служитель. Больше деталей вы найдете в документе.

Парень поклонился и выдохнул, обмахивая себя руками.

– На этом позвольте откланяться. Пока, Лес! – Лес не издал ни звука, и послушник стал удалятся. Через несколько его шагов Расгард едва ощутимо вздрогнул: чужая одежда стала идеально чистой – он перевел взгляд на молчаливо смотрящего на него Леса. Беззвучные заклинания.

Расгард чуть отодвинулся к краю и натянул на лицо улыбку.

– Прошу вас.

Лес кивнул и забрался на облучок, смиренно складывая руки на коленях, как и подобает давшему обет. Расгард тронул. Лошадь неспешно зацокала по дороге, и мимо цветущих полей, мимо небольшого лесочка, мимо кованых ворот, на дорогу, убегающую в даль, прочь с территории храма.

– Должен признать, у вас потрясающая магия, Лес. – Безликий капюшон чуть повернулся, и Расгард растянул губы в мнимом дружелюбии. – Могу я узнать почему вы стали послушником, а не магом?

Лес не стал отвечать, только сделал несколько жестов, которые Расгард истолковал как «бог» и «служить». Внезапный попутчик ни в какую не хотел завязывать диалог, и Расгарду ничего не оставалось, кроме как устремить взгляд на дорогу и перебирать в голове заклинания. Среди известных ему светлых заклятий было не так-то и много беззвучных, поскольку те требовали мастерства контроля силы – без слов ее тяжелее направлять, – темные тоже старались по возможности не оставлять силу без смирительного поводка. А еще он знал лишь одно ответвление магии, где все заклинания были беззвучными – принадлежавшие к нему маги были служителями иного божества. И все они без исключения дали обет молчания.

Расгард прислушался к раздававшемуся из повозки дыханию и снова скосил глаза на сидящего рядом загадочного человека. Карман оттягивала официальная бумага, которую он не успел прочитать. Что заставило верховного передумать? Или он тоже не внушает доверия? Плохо, если безмолвный служитель из инквизиции, он сможет ощутить странности в поведении мирового полотна и сделать правильные выводы. И этого будет достаточно, чтобы атаковать. Или вызвать подмогу, и тогда размеренная жизнь Расгарда канет в небытие. Конечно, он справится с одним инквизитором, даже великим, но как объяснить его смерть? Свалить все на внезапно появившихся темных? И тогда убить Йохана?

Повозка подпрыгнула, провалившись одним колесом в яму, изнутри послышалось встревоженное ойканье, Лес схватился за плечо Расгарда, чтобы не свалиться, а сам он на мгновение едва не выпустил из рук вожжи.

– Что такое? – Йохан высунулся из телеги, недовольный и заспанный. Расгард цокнул.

– Ничего, всего лишь яма.

– Понятно. – Он заполз обратно внутрь, и уже через мгновение повсюду разлилась громкая трель. Лес явно не был против музыкального сопровождения долгой поездки, поэтому и Расгард засунул свое недовольство куда подальше, хотя мелодия слишком напоминала о прошлом. Далеком мерзком прошлом.

За музыкой, сплетенной с магией, слетались десятки разноцветных птиц, они рассаживались на ветках, вертели своими маленькими головами, смотрели глазами-бусинками. Милые маленькие твари. Хвазад часто играл для них на флейте, свирели, дудочке, листе и просто ветре, приманивал жизнь к их темному лагерю, создавал ощущение света и чистоты. Потом этих птиц находили мертвыми. Расгард лично расправлялся с каждой, которая подлетала по неосторожности слишком близко. Особенно он ненавидел соловьев – маленьких юрких птичек. Сейчас он уже спокойнее относился к этим тварям, но в голове из раза в раз возникали образы обагренного кровью тельца, с оторванной головой, а иной мир в такие моменты громко пел, празднуя свою победу.

На руках Расгарда много птичьей крови, которую он смывал потом человеческой. Помогло.

Трель стихла так же внезапно, как и началась. Йохан высунулся из телеги, вальяжно облокачиваясь на ее край.

– Как долго нам ехать?

Лес даже не повернул головы, а Расгард бросил лишь беглый взгляд.

– Пару дней.

– Значит ночевать будем в поле?

– Как придется.

Йохан пробормотал еще что-то неразборчивое и снова спрятался в телеге. Расгард перевел взгляд на дорогу. Иногда их подкидывало на кочках: то колесо проваливалось в ямы и выбоины, неровная дорога тянулась за горизонт. Они ехали полем, и Лес, как заметил Расгард, почти непрерывно осматривался, его лица не было видно, как и глаз, но почему-то казалось, что они горят, и что со всех сторон льется песня. Беззвучная песня мира. Расгард почти не слышал ее, только угадывал интонации, переливы мелодии и оттенки, возникающие в голове. Песня чем-то походила на те, что поет для него иной мир, она обладала такой же силой, только исполняла ее жизнь, а не смерть.

Светлые. Служащие божеству псы, они принадлежали реальности, были ее продолжением, пользовались ее силами. Они всегда воспевали жизнь.

Расгард протянул поводья Лесу, и тот после недолгих раздумий принял их. Расгард тут же расслабился, откидываясь назад и закрывая глаза. Путешествия и правда скучны.

Когда он открыл глаза снова, солнце уже близилось к своему закату. Воздух потемнел и потяжелел, повсюду пахло сыростью и травой – где-то неподалеку река, почти полностью заросшая тиной. Рядом на облучке сидел Йохан и недовольно правил, иногда прикрикивая на спокойно идущую лошадь. Расгард обернулся: Лес дремал в повозке, засунув то ли от холода, то ли просто так руки в рукава и обняв себя ими. Капюшон все еще скрывал его лицо, и Расгарду потребовалось небольшое усилие, чтобы не заглянуть под него пока есть такая возможность. Он отвернулся, глядя в пурпурное небо.

Ровные поля сменились низкой редкой порослью кустов, где-то чахли деревья.

– Заночуем здесь.

Йохан чуть отвел повозку с дороги и натянул поводья останавливая. Расгард спрыгнул на землю первым, тут же прислушиваясь к иному миру.

– Пойду поймаю чего-нибудь, вы пока разбейте лагерь.

Йохан не стал перечить, молча спрыгнул и отправился будить Леса. Расгард огляделся снова. Вдали темнела небольшая густая поросль, иной мир вел именно туда, и Расгард решил прислушаться к его инстинктам убийцы. Он крадясь добрался до низких кустов и замер. Время текло медленно, мимо, магия пела и радовалась. Обернувшись и убедившись, что его никто не видит, Расгард сбросил кожу. Чешуя ползла по рукам, перекрывала тело, глаза сузились, и через секунду он юркой змеей скользнул в траву. Внизу, под кустами и правда оказалось раздолье заячьих нор, он нырнул в первую попавшуюся и сразу же наткнулся на целую семью, которой просто не повезло. Он не был сторонником жестокости, поэтому маленькие зайчата остались целы до тех пор, пока кто-нибудь другой не решиться их съесть. Расгард вынырнул из травы, держа в руках два заячьих трупа.

Над плечом что-то затрепетало, а после острые когти впились в накидку, если бы та не была зачарована магией, наверняка остались бы дыры. София вертела головой из стороны в сторону, явно чем-то озадаченная. Расгард не стал обращать на нее внимание. Фамильяр нигде не появлялся с самого их с Хвазадом расставания, бросив хозяина и просто исчезнув. У Расгарда были все причины игнорировать кусок чужой души.

Он скинул заячьи трупы у костра, и опустился на плащ рядом с Лесом. Тот неторопливо чистил пару некрасивых картофелин, Йохан без чьей-либо указки начал разделывать туши, над огнем в небольшом котелке булькала речная вода, от которой в небо поднимался белесый дымок. Идеалистичная картина спокойствия. Расгард достал из кармана свернутую бумагу и расправил ее, пробегаясь глазами по строчкам. София снова куда-то улетела, незаметная для остальных, а верховный приказал ему заботиться о Лесе. Молчаливый служитель оказался птицей куда более важной чем выглядел в своем сером облачении.

Расгард смял листок и бросил его в костер, окинул сгорбленную фигуру Леса взглядом. На последнего служителя Райха он тянул с трудом.

Вода закипела, оглушая спящую округу своим бульканьем, и Лес закинул в воду картофелины, Йохан, закончив разделывать туши, насадил их на длинные прутья и разложил над огнем, ночной мрак сгущался со всех сторон, отгоняемый только небольшим пламенем. Расгард ощущал его наступление и не мог не радоваться старому другу. Лес, казалось, тоже расслабился с наступлением ночи и теперь сидел, обхватив колени и задрав голову. Из-под его плотного капюшона выбились взлохмаченная прядь темных волос, и Расгард непроизвольно запечатал эту нелепую деталь в памяти. По возвращении он хотел отыскать списки уцелевших служителей Райха и собрать об этом божестве максимум информации.

Аюм был верховным и единственным богом новой веры, но до него был другой, другая великая сущность, которая выбрала по доброй воле забвение, Райха, олицетворение рассвета. Они с Аюмом были отцом и сыном, и как рассвет уходит с приходом на небосклон солнца, так и Райха ушел во тьму после появления сына Айома. Его служителей почти не осталось на земле, и церковники их откровенно недолюбливали. Сам Расгард почти не встречал их за несколько веков. Лес был вторым.

Лес повернулся в его сторону, словно бы почувствовав чужой взгляд, и резким движением заправил выбившуюся прядь. Расгард цокнул и отвернулся к огню. Йохан клевал носом, забыв перевернуть жарящихся зайцев. Вода в котле выкипала, оставляя на дне несколько разваренных картофелин. Расгард забрал зайцев себе. Ночь обещала быть долгой и на удивление тихой. Служитель Лес был не из общительных, да и сам Расгард не тяготел к задушевным беседам, поэтому отужинали они в прерываемой стрекотом сверчков тишине. Звезды успели усеять небо, когда Лес все же расстелил плащ и отвернулся от костра, явно собираясь спать. Расгард спать не торопился. У него еще были дела, которым не нужны лишние глаза и уши. Дождавшись пока дыхание Леса выровняется, он поднялся и подошел к телеге. Тратить на поездку положенную неделю с лишним, он не хотел.

– Ходос. – Кровь капала из прокушенного пальца на траву, ее темные капли шипели и плавились из-за иной силы, вырисовывая узор заклятия. Расгард обошел так всю телегу, оставляя по следу у каждого колеса, а потом кровью вывел заклятие на одной из спиц. Если он случайно не переборщил с силой, то до Йольска они доберутся уже послезавтра. Хлопнув лошадь пару раз по крупу, Расгард вернулся к костру и завалился на расстеленный плащ. Лес казалось не шевелился, Йохан во всю похрапывал, лежа на животе, никто кроме извечных свидетелей звезд не видел его, даже луны не было на небе этой ночью. Только ветер и мрак.

Расгард усмехнулся, разглядывая небесное полотно. Кассия, Йолка, Медея – три сестры на небосклоне кружились в своем вечном хороводе, а за ними чуть отставая плыл Рок. Как и любой маг Расгард знал их легенду, зародившуюся еще тысячу лет назад, вместе с первой магией, с первыми заклятиями и первыми пролитыми на землю каплями крови. Легенды кровавы, поэтому храм пытался сгладить их, превратив в красивую детскую сказку о любви, вере, отчаянии и чуде. Реальность куда прозаичнее.

Сбоку послышалось шебуршание и чужое учащенное дыхание. Расгард замер настороженно, прислушиваясь к чужой агонии – ему тоже когда-то снились кошмары, нет почти ни одного темного мага, который бы от них не страдал, как нет и ни одного человека, который ни разу с ними не сталкивался, и обычно он бы не обратил на чужие страдания внимания, но в этот раз что-то его привлекло. Расгард лежал спиной к Лесу и слушал, как сквозь чужой сон прорываются стоны. Его снедало любопытство, но забраться в сон он не мог, оставалось лишь молча наслаждаться, впитывая спутанную силу.

Лес ворочался на импровизированной постели, что-то неразборчиво бормоча, а потом внезапно все стихло. Расгард поднялся, поворачиваясь в его сторону, но не успел ничего разглядеть: жуткий крик огласил округу, и Лес резко сел, отчаянно пытаясь отдышаться. Расгард заткнул уши, морщась – вопль вышел слишком громким, однако отчего-то все вокруг продолжило мирно спать. Он огляделся: ни Йохан не проснулся, ни птицы не вздрогнули, только Лес сидел и смотрел на него из-под темного капюшона, его глаза отражали пламя костра, отчего казались непривычно оранжевыми. Расгард перевел на него взгляд, только сейчас понимая, что он не слышал чужой крик, он его почувствовал. Ощутил на подсознательном уровне, отреагировал на инстинктах, чем выдал себя.

Расгард призвал силу, стягивая ее в гибкий хлыст и замер готовой к броску змеей, любое чужое движение и он атакует, почуяв опасность, а потом убьет ничего не подозревающего мирно спящего Йохана, доложит в храм что на них напали, сам пострадает пару месяца из-за искажения и вернется в строй. Все просто. План побега он продумал давно.

Лес какое-то время смотрел на него не шевелясь, а потом медленно, словно извиняясь поклонился, лег обратно спать. Расгард отпустил силу, и та расползлась среди травы, оставляя после себя черные гнилые полосы.

Звезды на небе молча сделали круг.