Читать книгу Куурола - - Страница 5

– Мама, а откуда у тебя эта машина? – Стефан стоял напротив серо-голубой «Шкоды Рапид» и хлопал белесыми ресницами.

– Ну как откуда. Купила. Нравится? – Лиза с горящими глазами смотрела на новый автомобиль, стоящий возле их съемного дома на окраине Риги.

– Как у папы была, только другого цвета, – сказал Стефан.

– Да, как у папы, – Лиза погладила сына по голове, заметив, как блеснули от слез его глаза. Ее сердце сжалось, – садись, я принесу последние две сумки.

– А куда ты денешь остальные вещи?

– Я уже сдала их на временное хранение. Когда мы с тобой определимся, где будем жить, я их заберу.

– Отличная идея! – ответил сын, подняв указательный палец вверх.

Стефан вскарабкался на заднее сиденье и захлопнул дверь.

Лиза вернулась в наполненный воспоминаниями дом. Ее сердце защемило от осознания того, что она здесь в последний раз. В памяти Лизы стала всплывать вереница воспоминаний. Как Петерис в день свадьбы внес ее на руках в этот уютный коттедж на окраине Риги, и они не спали полночи, наслаждаясь друг другом. Как весело праздновали Рождество с друзьями, когда младший брат мужа неправильно установил фейерверк и им выбило окно. Как она вернулась из роддома с крохотным Стефаном в голубом кружевном конверте на руках. Как Петерис в первый раз ее ударил…

Это происходило здесь, прямо в их кукольной прихожей с милыми голубыми обоями в мелкий цветочек. Лиза провела ладонью по стене – капли крови до конца не оттерлись и виднелись даже сейчас, спустя чуть больше четырех лет. Она не могла вспомнить, с какого момента все пошло не так и не могла понять, почему.

Ком в горле не давал дышать. Сердце сжалось, когда Лиза вошла в светлую ванную. В этой просторной комнате она часами пряталась вместе со Стефаном, когда муж напивался и начинал буянить. Они сидели там до тех пор, пока Петериса не смаривал пьяный сон. Тогда они тихо пробирались из ванной и запирались в спальне. Наутро Петерис, как и всегда, плакал горючими слезами, извинялся и обещал, что больше так не будет. Лиза верила и прощала, но все повторялось, как по сценарию: бар, выпивка, побои, просьбы о прощении.

Лиза открыла шкафчик, висевший над раковиной, и достала два пузырька «Андаксодола»[1], который ей назначил психиатр после смерти мужа – это все, что ей удалось купить по рецепту. «Хватит месяца на два, а там – будь, что будет», – вздохнула Лиза. Закрыв шкафчик, она уставилась на свое отражение. Несмотря на нервное напряжение, она все равно выглядела привлекательной, хоть и несколько исхудалой. Родинка под левым глазом придавала ее лицу изюминку.

Закрыв шкафчик, осмотрев ванную и убедившись, что все забрала, Лиза вышла. Проверила спальню, гостиную, детскую и кухню. Весь дом выглядел внезапно осиротевшим. Напоследок она решила заглянуть в гардеробную. Открыв двери, она ожидала, что зажжётся свет, как это всегда и происходило, однако этого не случилось. Она пощелкала несколько раз выключателем, но тщетно. «Странно, полчаса назад еще работал», – подумала Лиза, поежившись – внезапно похолодало. Она закрыла дверцы, повернула голову направо, бросив прощальный взгляд на опустевшую гостиную и от неожиданности вскрикнула – у окна стоял покойный муж.

– Лиза, – тихо позвал он.

Лиза отшатнулась назад, ее ноги заплелись, и она упала, зацепившись рукой за ручку гардеробной. Дверца распахнулась, внутри загорелся свет. Когда она поднялась и снова взглянула в гостиную, то она оказалась пуста.

Лиза судорожно стала открывать пузырек с лекарством – как раз настало время его принять. Дрожащей рукой она положила таблетку в рот и запила водой из-под крана. Она два раза зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, провела руками по волосам, бросила последний взгляд на себя в зеркале в ванной и вышла.

Оказавшись на крыльце, Лиза осмотрела дом в последний раз, положила ключи в почтовый ящик, как и договаривались с владельцем, и села за руль.

– Мама, почему у тебя на глазах слезы?

– Все хорошо, сынок, просто немного растрогалась.

– А что такое растрогалась?

– Ну, как тебе объяснить…

Лиза пустилась в пространные объяснения по поводу этого слова, а ее автомобиль покатил прочь из этого города.

Латвийские домики незаметно сменились эстонскими. Солнце спрятало за тучами свои последние лучики. Лиза посмотрела в зеркало заднего вида: сын спал, обнимая любимую красную машинку с огромными колесами. Они въехали в очередной поселок недалеко от границы. Ветер гонял пожелтевшие листья по пустынным улицам. Возле церкви столпился народ в торжественных одеждах. Из подъехавшей черной машины вышла невеста. Порыв ветра сорвал фату с ее головы и поволок по земле, все гости всполошились. Лиза вспомнила день их свадьбы с Петерисом.

* * *

В тот день стояла не по-майски жаркая погода. Гости парились в костюмах и тугих платьях в ожидании невесты, стоя под шатром, то и дело утирая пот. Надежда, мать Лизы, проклинала тот день, когда она предложила отпраздновать это радостное событие на природе.

– Лиза, ну где тебя черти носили? Все давно уже тебя ждут! – чуть не плача, защебетала она, подавая руку дочери, выходящей из белого лимузина. Ее высокая прическа осела на один край и стала походить на пизанскую башню.

Лиза с рыком выдохнула:

– А какие черти тебе голову морочили, когда ты заказывала лимузин сюда, в эту деревню? Ты же знала, что мы будем на природе! Это здоровая штуковина ни в один поворот не входила, хоть пешком иди!

Надежда смахнула лезший в глаза локон, не забыв театрально надуть губы. Лиза закатила глаза: характер ее матери был не из простых – завалив экзамен в театральный, та пошла в поварихи, но любовь играть сцены из нее никуда не испарилась, несмотря на несметное количество борщей, приготовленных в столовой, которые должны были пообтесать несостоявшуюся артистку.

– И зачем я вообще купила это дурацкое платье с таким длиннейшим подолом! Посмотри! Он уже весь рваный: пока я выходила из дома, я раз двадцать за что-то зацепилась, – причитала невеста.

Лиза резкими движениями подхватила платье и твердой походкой зашагала по ковровой дорожке. Ладони вспотели от волнения, лоб покрылся испариной. Черная тушь отпечаталась на веках. Навстречу вышел одетый в модный светло-серый костюм Петерис: еще худощавый, подтянутый голубоглазый блондин с копной кудрявых волос. Он широко улыбался и казалось, что его ничего не могло заставить нервничать: ни то, что на улице стояло адское пекло, ни то, что невеста опоздала на целый час.

«Все пошло не так с самого начала», – подумала Лиза. Кольцо, которое Петерис должен был надевать супруге, выскользнуло из его рук, совершило дугообразный маневр и оказалось в декольте толстой подруги матери Петериса, Беатрис, работавшей тогда юристом по разводам. Та завизжала, будто ошпаренная и завертелась, как окорочок на вертеле, едва не сбив вазы с живыми цветами. Лиза не сдержалась и хохотнула, что не преминула заметить будущая свекровь, соорудив на лице надменную гримасу.

Петерис, заметив оказию, взял за руку Лизу и погладил ее. Невеста расслабилась. Ей показалось, что так будет всегда: чтобы ни случилось, Петерис будет поддерживать ее, подставит плечо. И он подставил. Правда не плечо, а кулак.

* * *

Лиза резко дала по тормозам: дорогу перебежал заяц. Машина полностью остановилась. Лиза выдохнула. Ноги и руки тряслись от поступившего в кровь адреналина. Стефан зашевелился на заднем сиденье, что-то проворчал и снова уснул, выронив машинку. Сзади кто-то посигналил. Лиза съехала на обочину. Мужчина на синем «Шевроле», проезжая мимо Лизы, покрутил пальцем у виска. Ей так захотелось показать ему средний палец, но воспитание не позволяло.

Отпив воды из бутылки, она решила продолжить движение. Забыв посмотреть в боковое зеркало, она включила поворотник и поехала. Пролетавший мимо грузовик посигналил так громко и так неожиданно, что Лиза крутанула рулем и чуть не съехала в кювет. Тихо выругавшись и постучав по рулю сжатыми в кулаки руками, она выдохнула. «Надо собраться, надо собраться. Соберись!» – приказала она сама себе.

До границы оставалось всего сорок минут езды. Сорок минут до новой жизни. Сорок минут до родной земли, по которой она так скучала на протяжении всего брака.

Муж не любил Россию, эту холодную, как он говорил, и суровую страну. Поэтому они поселились в Риге. Через три года после свадьбы Лиза уже жалела, что согласилась на жизнь в Латвии. Хоть там и жило много русских, но дух Европы успел проникнуть и в эту страну. Стоило только купить билеты в Россию, Петерис, как нарочно, заболевал: то почка, то нога, то спина, то еще что-нибудь неординарное. Ей приходилось сдавать билеты и оставаться с ним, держа за руку и убеждать его, что от этого не умирают. Отдушиной для Лизы оставалась Юрмала, куда летом приезжало много русских, но муж не любил бывать и там.

Пройдя все погранпосты, Лиза почувствовала, как по телу разлилось тепло. «Наконец-то мы дома», – подумала Лиза, хотя до дома оставалось ехать еще чуть меньше тысячи километров.