Читать книгу Пламя мести - - Страница 3

Лиз взбежала по пяти пролетам лестницы, пытаясь успокоиться, прежде чем войти в крошечную квартиру. Она не хотела, чтобы ее сын Тони увидел ее расстроенной. Она отперла дверь и толкнула ее. Аромат домашнего хлеба и супа разливался по дому.

● 

Мама, ты дома, – Тони сполз с дивана, раскинув руки, и поспешил к ней в своей тяжелой фланелевой пижаме с Томасом-паровозиком.

● 

Как мой мальчик? – Она наклонилась, чтобы поднять его, вдыхая его свежий детский запах.

Он обнял ее.

● 

Я скучал по тебе, мама. Нонна сказала, что если я буду хорошим, то завтра мы сможем поиграть в снегу.

● 

Это будет так здорово. Ты поел?

Он кивнул. Его черные кудри подпрыгнули вверх и вниз, и большая улыбка сформировалась на его пухлых губах.

● 

Да, мама, а теперь я готов идти спать. Ты почитаешь мне сказку?

Анна Кардуччи вошла в гостиную в ночной рубашке и халате. Ее каштановые волосы с проседью были собраны в пучок, а ее теплые карие глаза дарили Лиз утешение, подобно тому, как это делала мать Лиз, когда она была жива.

● 

О, Тони, я почитаю тебе сказку, чтобы твоя мама могла отдохнуть и поужинать.

Его лицо сморщилось, и он покачал головой.

● 

Нет, я хочу, чтобы мама читала, – потом он потер глаза, а Лиз улыбнулась ему.

Анна сказала:

● 

Мы были в парке, а теперь он борется со сном.

● 

Я отнесу тебя в твою комнату, а потом бабушка почитает тебе. Я поцелую тебя на ночь после сказки. Так пойдет?

Он улыбнулся и обнял шею Лиз, и она понесла его в его спальню.

Анна последовала за Лиз по темному узкому коридору.

● 

Ты в порядке? Все хорошо? Уже поздно. Поезда не ходили по расписанию из-за снега?

● 

Я в порядке, Анна… просто устала.

● 

В кухне есть суп и домашний хлеб.

● 

Я учуяла запах, когда вошла, – Лиз улыбнулась Тони и поцеловала его в щеку. – Я вернусь после того, как поем.

● 

Я думаю, мы обе уснем к тому времени, – прошептала Анна. Она подошла к его тумбочке и взяла книгу. – Тони, давай почитаем твою любимую сказку.

Лиз взъерошила черные кудри сына, закрыла дверь в спальню и, когда она шла по коридору на кухню, вспомнила день, когда она встретила Анну. Лиз была на шестом месяце беременности Тони, с низкооплачиваемой работой и без медицинской страховки. Она сняла комнату в доме после расставания. Когда она больше не могла позволить себе плату за аренду, ее домовладелец попросил Лиз освободить комнату. Лиз поняла и собрала свои скудные пожитки. Не имея, куда идти, она села на скамейку в парке в Бруклине, рядом с тем местом, где жила. По ее щекам струились слезы, Анна села рядом с ней и протянула Лиз салфетку.

● 

Спасибо, – всхлипнула Лиз.

● 

Я видела вас в районе. Все в порядке?

Прежде чем она осознала это, Лиз рассказала Анне всю историю. Как отец ее ребенка не хотел ее и ребенка, и как у нее не было места, куда идти. Пожилая женщина предложила Лиз комнату в ее квартире. После того, как Тони родился, Анна присматривала за ним, пока Лиз возвращалась на работу.

Они жили в полуторакомнатной квартире на пятом этаже дома без лифта. Комната Тони была достаточно большой для его кровати и комода. Лиз спала на раскладном диване в гостиной. Многие ночи Тони заканчивал тем, что спал с ней. Она знала, как сильно он скучал по ней, но ей приходилось работать. Анна никогда не просила у нее денег, а Лиз помогала платить часть арендной платы и покупать продукты.

Лиз пошла на кухню, чтобы положить себе ужин. В дверь постучали, и она поставила тарелку на кухонную стойку и пошла к входу. Она встала на цыпочки и выглянула в дверной глазок. У ее двери стоял Рикардо.

О нет, это он. Что ему нужно? Лиз нужно было сразу избавиться от Рикардо.

Она открыла дверь, но оставила дверную цепочку. Рикардо стоял там, такой красивый. У нее сжалось сердце, напоминая о том, как он разбил ее сердце.

Он поднял ее сумочку.

● 

Думаю, тебе это понадобится.

Она прижала дверь, чтобы расстегнуть цепочку, и открыла ее ровно настолько, чтобы протянуть руку за сумочкой. Одна его бровь приподнялась.

● 

Впустишь меня? – спросил он глубоким сексуальным голосом.

● 

Уже поздно. Я не могу. Мне нужно рано вставать завтра, чтобы успеть в город из-за снега… и всего такого. Я уверена, дорога будет долгой, – Что, если Тони выйдет?

● 

Снег прекратился, но если ты волнуешься, я пришлю за тобой машину. Впусти меня, Лиз.

Она заколебалась. Всего на минуту. Я не могу быть грубой. Затем Лиз отошла в сторону. Рикардо вошел в ее квартиру. Она бросила взгляд в коридор.

Он сел на потертый диван, покрытый афганским платком, связанным Анной. Его сшитое на заказ пальто было расстегнуто, обнажая шерстяную рубашку и джинсы. На ногах были итальянские кожаные лоферы.

● 

Я помню, когда ты была рада пригласить меня в свой дом и в свою постель.

Лиз ухмыльнулась. Если бы он только знал, как близко он был к ее постели.

● 

Это было в другой жизни, Рико.

Она сглотнула комок в горле – она только что назвала его Рико, а не Рикардо. Лиз не могла снова расслабиться с ним. Он был помолвлен с другой.

Он снял пальто и сложил его на спинку дивана. Он выглядел расслабленным, сидя там в джинсах и рубашке.

● 

Я помешал твоему ужину? Пахнет вкусно.

Ее глаза метнулись в сторону коридора и вернулись к нему. Она не могла упустить этот шанс побыть рядом с ним… а кухня была дальше всего от спальни.

● 

Да, хочешь? Там немного. Просто говяжий суп и хлеб.

● 

Да, спасибо. Я еще не ужинал.

Лиз повела его на кухню, кивком указав на стол, накрытый чистой, но выцветшей зеленой скатертью.

● 

Садись, – она взяла миску из кухонного шкафа. Посмотрев на нее, она нахмурилась и отложила ее в сторону. Она взяла другую и осмотрела ее, прежде чем наложить в нее суп. Затем она налила воды в два стакана и поставила по одному около каждой тарелки. Потом она положила хлеб на разделочную доску.

Он попробовал суп и посмотрел на нее.

● 

Очень вкусно, Лиз. Хлеб домашний?

Лиз села за стол. Это была ошибка – пригласить его. Он был таким красивым со своими черными как ночь волосами и глазами, которые ничего не выражали.

● 

Да, но я его не делала. Я работаю весь день, а потом… я… прихожу домой уставшей, – Ох, она чуть не сказала: "Потом я прихожу домой и ухаживаю за своим сыном". Ее мысли были безумными. Чего он от нее хочет? Между ними не было приятного светского разговора, не так, как раньше, когда она любила его. До того, как он предал ее и разбил ей сердце.

● 

Что с тобой случилось? Почему ты живешь в этой… в этой разваливающейся квартире? – Он обвел руками вокруг. – В этом районе, который не безопасен?

Раздражение в его голосе невозможно было не заметить. Лиз опустила ложку и отодвинула тарелку. Она подошла к плите и налила воды и кофе в кофеварку для эспрессо. Анна, будучи итальянкой, любила эспрессо и научила Лиз, как его готовить. Она знала, что Рико удивится, что она умеет варить этот крепкий напиток. Когда огонь под кофеваркой зажегся, она обернулась к нему.

● 

Ты знаешь, что я использовала свое наследство, чтобы оплатить студенческие кредиты.

● 

Лиз, что случилось с французом… Она задумалась на мгновение.

● 

С кем?

● 

Андре Бурбон, француз, который был на моем корабле.

● 

Между нами ничего не было. Я даже не знала его. Он был гостем на твоем корабле. Я к нему не имела никакого отношения…

● 

Ты переспала с ним! – Он запустил пальцы в волосы.

● 

Как я могла переспать с тем, кого даже не знала? – Лиз постаралась говорить тихо и не показывать, как расстроило ее это обвинение.

Когда кофе был готов, она налила его в чашку, затем добавила сахара, как помнила, что он любит.

Он взял чашку эспрессо из ее рук и выпил темный напиток одним глотком.

● 

Так красиво, – прошептал он, – и так лживо, – он уставился ей в глаза. – Я видел, как ты была с ним в постели, – его губа скривилась. – Ты лгунья и шлюха.

Она подняла руку – он поймал ее запястье в нескольких дюймах от того, чтобы ударить его. Он вывернул ее руку за спину, и она пыталась освободиться. Он притянул ее к своему крепкому телу, наклонив голову.

Она отвернула лицо.

● 

Рикардо!

● 

Будь ты проклята со своим неверным телом, – его рука заскользила по ее ягодице, притягивая ее к себе, а другой рукой он взял ее за подбородок, чтобы поцеловать. Он застонал и наклонил голову. Он провел языком по сжатым губам и прикусил уголок ее рта. Он целовал ее шею. Она вздохнула, и он отпустил ее запястье в тот момент, когда его губы вернулись к ее губам. Теперь она открыла их для него. Он с удовольствием воспользовался этим и ласкал ее язык своим. Его пальцы запутались в ее волосах, и она встала на цыпочки, чтобы прижаться к нему еще ближе. Он поднял ее к своему телу, и ее ноги больше не касались пола.

Ее руки обвились вокруг его шеи, а пальцы зарылись в его волосы. Он так хорошо пах. То, что его рот делал с ней – она вцепилась в его тело. Она так сильно по нему скучала. Ей это было нужно, он был ей нужен. Ее ноги коснулись пола, и Лиз услышала шорох, когда Рикардо расстегнул молнию на спине ее платья. Она толкнула его в грудь, отстраняясь от него.

● 

Нет, – сказала она дрожащим голосом, оскорбленная своей реакцией на его требовательный поцелуй. Как она могла так быстро упасть в его объятия? Ее разум кричал – он помолвлен с другой женщиной. Она ненавидела себя почти так же сильно, как ненавидела его.

Рикардо выглядел озадаченным. Его глаза превратились в две черные щелки, лицо окаменело. Лиз увидела в нем настоящую ярость.

● 

Все те же старые трюки? Это и случилось с французом? Он увидел, кто ты такая, шлю…

● 

Не смей снова называть меня так. Посмотри на себя, помолвленного с другой женщиной и пытающегося затащить меня в постель. Что ж, я больше не наивная девственница, которая думала, что солнце восходит и заходит вокруг тебя, – она бросила на него взгляд презрения.

Он перебил ее:

● 

Разве ты ею была? Думаю, ты увидела возможность выйти замуж за деньги, поэтому притворялась, что заботишься обо мне. Ты почти сделала это, Лиз; еще месяц, и мы бы поженились.

Она покачала головой и посмотрела на него. Он никогда не поймет.

● 

Уже поздно. Тебе лучше бежать к своей невесте. Мне нужно ложиться спать. Мне нужно рано вставать на работу.

● 

О да, ты теперь работаешь. Что ж, тогда я попрощаюсь с тобой, Лиз, – Рикардо развернулся на каблуках и вышел из кухни в гостиную. Он поднял свое пальто с дивана и решительно вышел за дверь.

Лиз выдохнула, не осознавая, что задержала дыхание. Ее тело дрожало, когда она подошла к двери и повернула задвижку, затем задвинула дверную цепочку обратно. Она на цыпочках прошла по коридору.

Дверь в спальню Анны по-прежнему была закрыта, и Лиз не видела никакого отблеска от ее лампы. Она с облегчением вздохнула, проверив Тони. Уголки ее рта приподнялись. Он спал в своей красной гоночной кроватке. Фары действовали как ночник, и они горели, отбрасывая мягкий свет по всей маленькой комнате. Она купила ему эту кровать на его третий день рождения всего шесть месяцев назад. Он обнимал своего плюшевого медведя во сне. Она наклонилась и поцеловала его в щеку, затем на цыпочках вышла из его комнаты, закрыв за собой дверь. Она раскрыла диван-кровать в гостиной, а затем пошла переодеться.

Ее скудный гардероб висел в шкафу. Открыв дверцу, она сняла ночную рубашку. Лиз повесила свой рабочий наряд. Платье от кутюр и туфли стоили ей месячной зарплаты. Она помнила, как Анна убедила ее купить подходящую одежду, чтобы получить работу в дорогом ювелирном магазине на Пятой авеню. Она была права.

Лиз провела открытой ладонью по своей одежде, игнорируя спрятанное сзади черное коктейльное платье. Остальная одежда была подержанной, а некоторые вещи были недостаточно теплыми для зимы. Платье и туфли были единственной роскошью, которую она могла себе позволить. Когда Рикардо бросил ее беременную и одинокую, она не могла найти работу с медицинской страховкой. Она использовала остаток своего наследства и продала некоторую свою хорошую одежду. Она была должна больнице и врачу, который принимал у нее роды с Тони. Затем еще худшим было то, что экономика пошла под откос.

Все ее деньги шли на то, чтобы одеть и накормить Тони. Она пропускала приемы пищи, чтобы он мог есть более качественную еду. Она покупала ему лучшее из всего. Никаких секонд-хендов из комиссионки для ее мальчика. Она работала на этой работе уже несколько месяцев. Зарплата была намного лучше, чем на предыдущей работе. Теперь у нее была медицинская страховка для себя и Тони, так что она надеялась скоро расплатиться с долгами.

Даже если его отец не хотел его, она любила его и всегда обеспечивала ему все самое лучшее. Он был ее миром. Она была благодарна, что Рико не увидел его. Если бы Рикардо когда-нибудь встретил Тони, он бы сразу понял, что мальчик – его сын. Волосы и глаза Тони были такими же черными, как у его отца. Лиз съежилась под одеялом на своей кровати и старалась не думать о Рико.

Она все еще чувствовала его поцелуй, невозможно было не думать о нем. Она вздохнула. Он стал еще красивее, если это было возможно. Ее сердце сжималось, вспоминая все, что они разделили. Почему он спросил ее об Андре? Она не понимала.

Рикардо знал, что она встретила этого человека в то же время, что и он.

Рикардо, расслаблялся у бассейна. Андре был там, и он завязал разговор с Рико. Они обсуждали вино из разных регионов Италии. В тот вечер втроем они ужинали вместе. После круиза Андре вернулся в Париж, и она больше его не видела.

Ей хотелось, чтобы все было иначе между ней и Рико. Как он произносил ее имя со своим акцентом, его сексуальным хрипловатым голосом. Лииза. Он шептал ее имя по ночам, занимаясь с ней любовью. Он открыл ей страсть, и сегодня вечером, когда она снова его увидела, она поняла, как сильно по нему скучала. Она прижала к себе подушку, в горле стоял комок слез, и она плакала из-за всех недоразумений.

● 

Мама, мама, – позвал Тони из своей комнаты.

Лиз встала и пошла к нему.

● 

Милый, что случилось?

● 

Воды, пожалуйста. Я хочу пить, – сказал он.

Она наклонилась и подняла Тони из его детской кроватки, отнесла его на кухню, где посадила за стол и налила ему стакан воды. Он выпил ее, а затем поднял руки, чтобы его мать подняла его.

● 

Могу я поспать с тобой, мама?

Она прижала его к себе.

● 

Ты хочешь поспать со мной? Конечно, красавчик, – Лиз уложила своего сына рядом с собой на раскладном диване и, наконец, смогла уснуть.

Перед тем как зазвонил будильник, Лиз проснулась. В батарее засвистел поднимающийся в квартире горячий воздух. Она бросила взгляд на оконное стекло в гостиной – оно было запотевшее, а в нижних углах лежал иней. Лиз отнесла Тони обратно в его кровать, поцеловала его теплую щечку и оделась на работу. Она торопливо вышла из квартиры, не желая опаздывать.

После вчерашнего снегопада и сегодняшнего лютого холода она надеялась, что поезда будут ходить по расписанию. Ей очень нужна была эта работа. Когда Лиз пришла на работу, менеджер Джонатан Дойль встретил ее у двери.

● 

Доброе утро, мисс Фергюсон. Не могли бы вы зайти в мой кабинет? – он никогда не улыбался, но сегодня выглядел особенно мрачным.

● 

Конечно, сэр, – Лиз последовала за ним в его кабинет с тревогой.

● 

Не стоит закрывать дверь, – сказал он, поворачиваясь к ней.

Мистер Дойль не позволил ей сесть.

● 

Мисс Фергюсон, мне придется уволить вас. Я уже подготовил ваш последний расчетный чек, – он протянул ей конверт.

Лиз посмотрела на конверт, а затем снова на своего босса.

● 

Я… я не понимаю. Проблема с моей работой?

Паника поднималась из ямы желудка, и комок страха сдавил ей горло.

● 

Вы уволены. Пожалуйста, освободите ваш шкафчик и уходите до открытия магазина. Джим из службы безопасности проводит вас.

Лиз обернулась, не осознавая, что в кабинете был кто-то еще. У двери стоял Джим. Она сделала вдох и, несмотря на слезы, которые уже жгли глаза, поклялась, что не заплачет. Мистер Дойль протянул ей конверт. Ее рука дрожала, когда она схватила его и вышла из его кабинета.

С комом в горле Лиз сдерживала слезы. Ее голос дрогнул, когда она сказала Джиму:

● 

У меня ничего нет в шкафчике.

Он кивнул и проводил ее к выходу. Ее плечи были сгорблены. Слезы наполнили ее глаза, готовые пролиться по щекам, когда она вышла в резкий утренний воздух. Она плотнее запахнула пальто, поднимая воротник против лютого холода.

Движение ползло. Дым из выхлопных труб поднимался в воздух и по бетонному тротуару, кое-где были мокрые места, где соль растопила лед. Припаркованный перед магазином стоял черный длинный лимузин, ничего необычного для Пятой авеню. Когда она вышла на обледенелый тротуар, задняя дверь открылась, и из нее вышел Рикардо. Она резко остановилась.

● 

Ты! – крикнула она. – Ты это сделал со мной. – Ее слезы сменились жгучим гневом.

Он держал дверь открытой, его голос был грубым.

● 

Садись в машину.

● 

Что? Почему я должна? Я не могу поверить, что ты это сделал. Ты это сделал со мной, – она схватила лацканы его сшитого на заказ кашемирового пальто, ее кулаки сжимали ткань, чтобы встряхнуть его. – Разве ты не знаешь, что у меня ничего нет? Я не знаю, как я выживу.

● 

Садись в машину. У меня есть для тебя предложение, – он накрыл ее руки, когда она вцепилась в его лацканы. Он не пытался их убрать. – Иди, на улице холодно. Твое пальто не может тебя согреть.

По ее щеке скатилась слеза.

Его губы сжались, и он хмыкнул, прежде чем большим пальцем вытереть ее щеку. Лиз отстранилась.

● 

Нет.

● 

Я вижу, ты дрожишь. Не будь упрямой, – Рикардо убрал ее руки с пальто. – Иди, тебе холодно. Садись в машину, ты слишком упряма для своего же блага, – он помог ей сесть на заднее сиденье и скользнул рядом с ней. Лиз отодвинулась от него.

Как только Рикардо закрыл заднюю дверь, его водитель выехал в утренний час пик.

Тело Лиз было напряжено – ее только что уволили, а до Рождества оставалось всего несколько недель. Роскошный интерьер приглашал ее погрузиться в сиденье, а обогреватель не давал проникнуть холоду. Она вытерла слезы с щек тыльной стороной ладони. Лиз ненавидела плакать перед Рикардо. Он имел какое-то отношение к ее увольнению. Она это знала. Но почему? Потому что он считает, что она изменила ему с Андре. Она не могла этого сделать, она любила его. А теперь, ну, теперь она его ненавидит.

Он пошевелился на сиденье. Лиз бросила взгляд на Рикардо.

● 

Я знаю, ты меня уволил. Почему? Как ты мог? Ты отнял у меня все.

Она молча поклялась больше не плакать и отвернулась от его ледяного взгляда. Ее брови сошлись, когда она посмотрела в затемненное окно.

● 

Куда ты меня везешь? – В ее голосе нельзя было скрыть панику, когда она заметила, что они направляются к тоннелю Холланда, выезжая из города в Нью-Джерси.

Черные бездонные глаза смотрели на нее, когда Рикардо сказал:

● 

Мы едем прокатиться, чтобы поговорить. Ты помнишь, у меня есть дом в Джерси? Расслабься. Мы скоро будем там.

Ей нужно было убежать от него. Она должна была вернуться домой к Тони. Как-нибудь ей придется забрать сына и уехать из города. Ее разум метался. Внешне она старалась сохранять спокойствие, сидя на кожаном сиденье. Лимузин ползком передвигался в утреннем трафике.

Куда я могу пойти? У меня так мало денег. Она ненавидела Рикардо за то, что он сделал с ней. Разве было мало того, что она никогда больше не узнает его прикосновений, что он женится на другой женщине – что он будет любить тех детей? Он никогда не узнает ее сына. Ей нужно было выбраться из лимузина. Ей нужно было выбраться. Сейчас! Сможет ли она открыть дверь и выскользнуть, пока они стоят на красный свет?

Лиз проигнорировала страх, который охватил ее, – ей нужно было убежать от Рикардо. Она придвинулась к двери. Ей было все равно; ей нужно было убежать от него. Она взялась за ручку, подняла ее и толкнула дверь.

● 

Мерда, – выругался он. – Что ты делаешь?

Она почувствовала рывок за пальто и услышала треск ткани, когда он пытался оттянуть ее обратно в машину, но было слишком поздно – Лиз выбралась наружу. Она побежала перед лимузином и вниз по улице на обледенелый тротуар. Она поскользнулась, пытаясь удержать равновесие, но не смогла и упала, почти обратно в сточную канаву, чуть не попав под машину.

Сигнал машины взревел, заглушая ее крик.

Внезапно рядом с ней оказался Рикардо. Он наклонился и подхватил ее на свои сильные руки. Он закричал в гневе:

● 

Что, черт возьми, ты пытаешься сделать? Убить себя?

Он зашагал обратно к лимузину. Его водитель держал открытой дверь, и Рикардо усадил Лиз на сиденье, забравшись следом за ней.

● 

Ты глупа, если думаешь, что сможешь от меня сбежать.

● 

Пожалуйста. Я не могу ехать в Нью-Джерси. Я должна вернуться домой. Пожалуйста, Рико, – она была в истерике, больше не заботясь о слезах, струящихся по ее щекам, или о том, что он видит ее слабость.

Рико нажал кнопку переговорного устройства, и он сказал своему водителю:

● 

Изменение планов. Отвезите нас в Бруклин.